Дышать... Действительно, чем они здесь будут дышать?.. Мысль обдает волной страха.
- Как в гробу... - бормочет Роман, кладет между ними флягу, кладет себе под спину одежду, потому что стена холодная, кое-как укладывается. - А, мы ведь и правда в гробу.
В гробу.
В гробу.
В гробу.
Это его сердце отстукивает, отстукивает все быстрее: вгробувгробувгробу!
Ну, вроде ничего страшного? Воздух не заканчивается, Янек рядом дышит спокойно, священник не забудет про них, патрули их не найдут, лежать бы да радоваться. Можно даже поспать.
Вгробувгробувгробу!
Какая глупость. Если бы он остался в гестапо, у него бы даже гроба не было в конце, только сточная канава, или печь, или свора собак. А сейчас он живой, ну, что еще нужно?
Каменный подвал, цепи, голос Вальдфогеля, удары цепью, темнота. Это снова с ним, это всегда теперь с ним? Сердце колотится так, что его теперь, наверное, слышно и у дверей церкви, их тут можно легко отыскать по ударам его сердца.
- Попытайся спать... всё равно здесь больше нечего делать.
Вгробувгробувгробу! [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

То ли Янек чувствует его страх, то ли и сам боится - знать бы... Но Роман тоже кладет руку ему на плечо, глубоко вздыхает. Ему кажется, что постепенно, по миллиметру, сжимаются стены, прижимая их друг к другу, но нет, это просто они прижимаются друг к другу теснее.
Так немного спокойнее. Но все еще очень страшно. Необъяснимо страшно. И сердце колотится. И невозможно сделать глубокий вдох, потому что кажется, что вот-вот воздуха начнет не хватать.
Он занимает себя тем, что пробует запомнить слова колыбельной, проговаривает их мысленно вслед за Янеком. Он до сих пор помнит много грузинских колыбельных, несколько русских и даже парочку немецких.
Песня заканчивается, но Роман молчит, слушает два дыхания и два - или одно? - сердце. Его собственное колотится так, что просто не расслышать второе - или оно колотится тоже?
Молчать - жутко. Тишина как в гробу. Вгробувгробувгро...
У Янека был ребенок? Кто это был, мальчик или девочка, сколько ему было, как их не стало - его жены и ребенка?..
- Я много колыбельных пел дочке... и сыну, только он... быстро умер. А дочке... много пел, только это давно было, я теперь ничего не вспомню. Или вспомню только обрывками. Я ей и на немецком пел, а она выросла и так его и не выучила... Сейчас бы пригодился, наверное. Но сейчас колыбельные на немецком выглядят дико. Вроде и знаешь, что там живут такие же люди. А все-таки выходит, что не такие же. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

Роман вздрагивает, кусает губы и закатывает глаза: идиот, непрошибаемый, последний идиот!!!
При дочку ему рассказать захотелось!
Сам увел Янека от этой темы, а теперь посмотрите-ка на него!
Придурок, ну каков придурок!..
- Ну что ты... что ты, Янек... ну как же ты так... прости меня, старого дурака...
Он всегда теряется от чужих слез, но теперь теряться нельзя, нельзя, сам сломал - сам чини. Только ведь такое нельзя починить. Такое ничем нельзя починить, уже никогда.
"Да куда я денусь. Я уже мертвый"...
- Ты плачь. Это помогает. Немного. Ты плачь...
Роман гладит его по спине, по плечу, по волосам, мягко, но настойчиво отводит ладони Янека от лица, бережно смахивает слезинки, которые все катятся и катятся из глаз, гладит по щекам и снова по волосам.
Он не знает, что еще говорить, не знает, как прогнать такое горе, какие найти слова, он только снова обнимает друга и легонько раскачивается вместе с ним: словно убаюкивает, укачивает, успокаивает. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

Роман обнимает Янека крепко, и бережно, и виновато. Молчит, не зная, надо ли рассказывать, не станет ли от этого еще хуже. Кажется, в легенде у него была какая-то другая дочка, жила как-то по-другому и так далее, но какая разница? Он не может врать Янеку, особенно сейчас. И не будет, к чертовой матери всё, нельзя так жить, чего ради жить под чужим именем и чужой судьбой, если завтра ты умрешь?
Нет, конечно, это нужно. Не столько тебе самому нужно, сколько семье: чтобы их не коснулось.
И все-таки...
- Она у меня красавица... смугленькая, черная коса до пояса и почти черные глаза, вся в мать пошла. Скоро ей двадцать три... А я до сих пор помню ее маленькой, смешной, помню, как она бегала у реки, как пыхтела и кусала карандаш, когда примеры решала. Она у меня с детства любит всякие сложные задачки, математику, точные науки. В авиационный институт поступила - ох, как я ею гордился! И сейчас горжусь, конечно. Она пошла в армию добровольцем. Я тогда был уже далеко, не мог с ней попрощаться, а отговорить... Я не имел права ее отговаривать, думаю. Теперь она летчица. Бомбит фашистов. А в январе вышла замуж, это я узнал из Москвы. Даже, представь, не знаю, за кого. И не могу весточку отправить... ни ей, ни жене. Но это ничего. Вот такая моя дочка.
И Роман снова смахивает с лица Янека слезинки. Что-то пронзительно-горькое жжется внутри. Уметь бы забирать чужую оль - он бы забрал всю без остатка. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

На этом "старше" Роман смотрит на Янека удивленно, хотя в темноте и не видно, насколько.
При первой встрече он дал поляку лет тридцать, потом снизил предполагаемый возраст до двадцати пяти, но снижать его дальше было бы как-то странно. А вот, поди ж ты.
- Мне сорок два, я практически древний старик, - он улыбается: с древними стариками у него дома не так-то легко потягаться, и раньше восьмидесяти его вряд ли взяли бы в старики, особенно в древние. Но, выходит, он старше Янека вдвое...
Наверное, он был другим до войны, до смерти жены с нерожденным ребенком.
Наверное, он был лнгче, улыбчивей, был таким, каким бывает теперь только в редкие радостные моменты. Что ты делаешь, война, с нашими детьми...
Какая теперь его дочка? На фотографии она улыбается, а в другое время? Скольких подруг она потеряла? Что она думает о нем, не пишущем ей писем?..
- А я думал, тебе больше, лет двадцать пять - это минимум. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

- Тридцать - хороший возраст, - легко соглашается Роман с этой странной математикой. - Когда тебе будет тридцать, войны уже давно не будет, ты вернешься к любимой работе или, если она была нелюбимая, выберешь новую.
Только он не доживет до тридцати.
Он вряд ли доживет даже до конца войны.
Они оба.
Орловский осознает это вдруг с необыкновенной ясностью и необыкновенной горечью. Но он не говорит об этом, только чуть наклоняется и упирается лбом Янеку в плечо.
- Успеем. Должны успеть, раз тебе это нужно. А что дает исповедь, Янек? На исповеди рассказывают священнику все начистоту - это я знаю. А он говорит что-то в ответ? Какие-то советы? Это помогает?.. И не расскажет ли он потом кому-нибудь все тайны? Его могут заставить, например... [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

"Я не хочу".
Первая мысль, которая приходит голову, но Роман вовремя прикусывает язык и не озвучивает ее. Глупости какие. Конечно, он хочет. Год или два - это очень мало. Только война еще прождится год или два. А ему бы вернуться домой, повидать семью.
Только семья очень далеко. Как добрая сказка, которая навсегда осталась в прошлом.
А в Янеке он впервые за полтора года встретил родную душу, близкого друга. Поверил ему с первой встречи, потому что как будто всю жизнь его знал, хотя узнает его только сейчас, вот прямо сейчас, в этом гробу.
Вгробувгробувгро... Отступившая было паника просится назад, но еще не душит, еще только колотится где-то на краю сознания.
- Вот еще, ты не умрешь, - Роман решительно поднимает голову. - Кончится война, и ты приедешь ко мне в гости, вот что.
Он знает, что это не так. Ему плевать, что это не так.
- А исповедь... Я не знаю. Надеюсь, тебе это поможет. И хотел бы, чтобы мне помогло. В последнее время я сделал много такого, с чем, мне кажется, я не смогу - нет, я уже не могу - жить. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

- Я попробую... - вздыхает Роман и закрывает глаза.
Ему казалось, что как только он это сделает, сейчас же снова начнут сжиматься стены и пропадать воздух, но вроде бы нет. Страх не уходит, но сонно притупляется. Не открывая глаз, он убирает голову с плеча Янека, но не перестает его обнимать.
Так спокойнее, все-таки живой человек рядом. Роман уже сейчас понимает, что ему спокойно только рядом с другом, но еще не знает, насколько сильно будет меняться мир, насколько разительно он будет делиться на "с Янеком" и "без Янека". Пока ему просто немыслимо думать про "без".
Сон приходит быстро, буквально на второй минуте их молчания. Настолько усталый сон, что ему не мешает ни голод, ни тесный гроб, ни тревога о том, что там происходит в церкви.
...Ему кажется, что между засыпанием и пробуждением прошла всего пара минут, хотя сколько времени прошло в действительности - сложно сказать.
Просто в какой-то момент Роман слышит звук, чувствует, что стало светлее, и открывает глаза. Война приучила его просыпаться мгновенно. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

Голова тяжелая и болит так, словно все то время, что Роман спал, его по этой голове били. Свет слепит глаза. Он жмурится, морщится, но молчит: нечего жаловаться на жизнь, когда всё в очередной раз обошлось.
Вылезти наружу нелегко, потому что тело болит не меньше, чем голова, все затекло, спина опять одеревенела и не ощущается, но хотя бы ноги держат - впрочем, с трудом, приходится облокачиваться на стену, когда он надевает белую рубаху.
Воспоминания возвращаются не сразу, сперва он даже улыбается Янеку, потом серьезнеет, потом вздыхает. Они все еще не в безопасности. Они все еще не знают, как там отряд.
- Вы снова нас спасли, отец Ежи, спасибо вам, - голос хрипит, в конце концов Роман разражается новым долгим приступом кашля, зато после этого голос становится больше похож на его прежний. - Как все прошло? Никто не пострадал? Не вернутся ли они вскоре? [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

Роман смотрит на картошку - нет, он ее даже не видит, он ее только нюхает, - и у него сводит живот и снова кружится голова. Картошка! Настоящая! Это ж надо...
- С нами все хорошо, - отвечает он ксенлзу, ни слова не говоря, насколько страшно ему было в гробу. Если придется лезть туда еще раз... нет, он, конечно, полезет... но, наверное, там и умрет. Очень предусмотрительно - умереть в гробу, да? - Спасибо... да, побритеся не помешает... Можно я что-нибудь съем?
Он осторожно смотрит на священника, на Янека, словно те сейчас умчатся в темноту, унося от него еду и зловеще хохоча.
Они не мчатся.
Тогда Роман наклоняется над импровизированным столом и берет в руки чашку с бульном, но зря - его покачивает и он едва не разливает драгоценный бульон. Ему надо и в уборную, и помылься, но он садится прямо на пол и обнимает чашку, едва ли не носом в нее ныряет и вдыхает необыкновенный запах.
Это самая вкусная еда в его жизни. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

Отредактировано Karè Kun (11-08-2020 18:41:51)

Роман заставляет себя есть медленно, пережевывая каждый кусочек, смакуя каждый глоток, хотя ему хочется закинуть в себя всю небольшую порцию целиком.
Какое-то время, еще в молодости, ему приходилось жить впроголодь, но когда у тебя есть на день кусок хлеба и картошина - это, оказывается, совсем не то же самое, когда на день у тебя нет ничего. И так не день и даже не три, а почти неделю. Впрочем, сколько там человек может прожить без еды - мечяц? Наверное, это очень плохой месяц.
- Янек, - когда у него остается ложка картошки и два глотка бульона, он поднимает глаза на друга. - Ты ел что-нибудь вкуснее? Я, кажется, нет. Сколько прожил, а неделю подряд голодать не приходилось, хоть кусок хлеба на день - да мог раздобыть. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

- Ну вообще-то их целью и было гнусное издевательство... - Роман пожимает плечами, хмыкает и доедает.
Любая мелочь возвращает его сейчас туда, в каменный подвал к Вальдфогелю, но сейчас с этим вроде бы можно жить. Человек ко всему привыкает, уговаривает он себя, нет, почти ко всему - вот кроме таких историй, как у Янека. С ним-то, считай, ничего не случилось, всё случилось с...
Эта женщина. Она и сейчас стоит перед глазами. Но даже она лучше, чем та девочка, которую следователь чуть не...
Роман машинально скребет ложкой по тарелке, на которой уже ничего нет.
- Так что, намажешь мне спину? Может, и правда хорошая мазь, в лесу-то одни бинты, и тех мало. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

- Да-а, вот массаж от морщин - это самая необходимая штука, запиши меня, пожалуйста, на семь часов вечера по средам и воскресеньям!
Рома сперва почему-то очень забавляет этот факт, он даже смеется, осторожно, чтоб опять не раскашляться. А потом смех резко обрывается: он представляет на месте полковника вот такого же, как Вальдфогель, и становится до одури жутко. И это после того, как убили жену Янека с нерожденным ребенком.
Как они здесь живут, в этой Польше?!
Впрочем... как и в Белоруссии живут, как в Украине, как много еще где.
Польша сравнительно невелика - был ли у нее шанс, если посмотреть на сорок первый год и страшные потери?..
Ладно, не ему судить польский народ.
Роман отдает Янеку тарелку, потом медленно поднимается на ноги сам, опираясь на гроб.
- Ладно, если без шуток, то побреюсь сам, это не проблема, но про твои таланты запомню, надо будет как-нибудь постричься, а то скоро в приличном обществе скоро нельзя будет показаться. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

- Боюсь, что сегодня как раз среда... - задумавшись, предполагает Роман. - Я пытался считать дни, и если посчитал правильно, то среда.
Впрочем, легко было ошибиться, он считал дни по визитам Вальдфогеля, по смене лиц людей, которые заходи к нему в подвал. Он мог ошибиться, но все-таки ему важно было не потеряться во времени, казалось, что если потеряешь числа и дни недели, то следом окончательно потеряешь и самого себя.
Его взяли четвертого - и вот уже десяток... Что там Ерохин? Что там отряд?.. Все ли у них благополучно? Если Янек назвался офицером СД, после его бегства отряд срочно снялся с места...
- Вот ты мне зарядку устроил, - он садится на одеяло. Ладно, зарядку он устроил себе сам. - Кстати... какого числа ты бежал от Ерохина? Сколько дней назад? Три?
Три дня Янек не ел. Но, может, он не ел и тот день, в который пришел в отряд? [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]

- Двое суток и ночь, значит...
Роман крепко задумывается о том, что могло произойти за это время. Куда мог бы перебраться их лагерь. Обидно ведь: несколько дней, как окопались на новом месте, только-только устроились - и уходить. Но можно будет вернуться, когда он все объяснит, место-то хорошее.
Стоп. Что он объяснит, что его вытащил из гестапо офицер СД?
Ну да, ну да. Его-то Ерохин хотя бы сдаст Москве, а Янека?..
- Лагерь на прежнем месте мы уже не найдем, но поиски в любом случае придется начинать оттуда...
Больная голова все еще соображает плохо, но соображать ею надо.
- Я еще не познакомился с местными, но оттуда попробуем дойти до территории соседей, может быть, они что-то знают.
От теплых рук и прохладной мази ему хорошо, но мысли никак не дают успокоиться и сосредочиться на чем-то сиюминутном.
- Ладно... будем решать уже на месте, главное выбраться отсюда. Давай? - он протягивает руку за мазью, чтобы намазать грудь и живот. [nick]Roman Orlovski[/nick][status]и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/217/469991.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">AUSWEIS</a><div class="lz-hr"></div><b>Роман Орловский</b>, он же - Рамин Зурабович Хварбети, советский разведчик, лидер партизанского отряда, действующего близ Варшавы[/LZ]