Есть множество мест во всей Галактике, где самые разные существа, разумные или нет, могут найти свое место. Хорошо, когда по собственному выбору, часто — когда выбор делают за других. За Рей выбор тоже делали, и даже не раз: родители, оставив ее в пустошах Джакку, решив, что заживо схоронить собственного ребенка среди песчаных дюн — решение разумное; Ункар Платт — когда оставил соплячку ради наживы (довольную морду кролута Рей помнит даже сейчас). И Кайло Рен тоже когда-то не спрашивал ни о чем. Честно говоря, Рей уже давно не интересен ответ: выкупил, обменял, забрал как недостающую плату  — ей все равно. Где угодно было бы лучше чем на Джакку,  даже если по детству ей так не казалось. В конце концов она могла бы стать мусорщицей, а стала рыцарем Рен благодаря Кайло. Слов благодарности он не дождался.

Тренировочный меч летит в сторону спустя несколько жалких минут, дальше терпение у Рей стремительно обнуляется. Она беззвучно шепчет: «скучно» и едва заметно передергивает плечами, будто стаскивая с плеч неудобную броню. Сайбер в ладони разгорается пламенным красным, вспыхивает россыпью искр от первого удара и улыбка на губах застывает сама собой. Боевой азарт прокатывается волной от пяток к голове, бьет сильно, новый удар выходит наотмашь. У Рей все не в такт, всё превращается в хаос: череда ударов, гнусная подножка (даже если Кайло успел заметить), телекинетический удар и новый широкий взмах мечом, чтобы удержать противника на расстоянии. Что Рей контролирует — так это дыхание, а все остальное ей ни к чему; любой защите она предпочтет нападение, на любой удар — ответит двумя. Когда мечи сталкиваются вновь, Рей перехватывай сайбер двумя руками, смотрит на  чужое лицо сквозь искры плазмы, алые всполохи и мир в этот момент, все пространство вокруг, начинает ощущаться во всей своей полноте. Будто открывается дополнительный набор органов восприятия и ощущений. Она смотрит в глаза Кайло почти с удовольствием, давит сильнее, словно поток исходящей энергии можно прорубить насквозь, за ним следом прорубить тело и каменные плиты пола. Из всего получается только пнуть учителя ногой и быстрее откатиться кувырком назад, чтобы не попасть под удар, срезавший тонкую прядку, выбившуюся из пучка. От волос пахнет паленым — Рей смеется и обходит магистра по кругу.

— А, ведь, мы так и не решили что я выиграю. — Бой только начинается, Сила внутри почти рвется сквозь кончики пальцев. — Может сойдемся на том, что в ближайшие три дня я буду главной, магистр? Я буду отдавать приказы. Я даже согласна пойти на уступки и притворяться перед остальными, чтобы не задеть ваш авторитет.

Расслабиться и перестать следить за чужими движениями Рей себе не позволяет, зато смеется, будто бы это действительно так. За холодной улыбкой Рей вообще может спрятать всё: клокочущую злобу, раздражение, беспокойство и уж точно желание победить. Даже если на тренировке. Даже если любой ценой.

— А ты будто не здесь, — всё-таки выдыхает она, прежде чем снова сорваться вперед, переходя в новое нападение.

Рей следит за каждым чужим движением, за напряжением мышц скрытых тканью одежд, за направлением взгляда. Уловить получается все, если привыкнуть к войне, или хотя бы привыкнуть к чужому стилю боя. А то, как сражается Кайло Рен Рей знает прекрасно: не  раз и не два стояла напротив него, не раз расшибала колени и локти, терпела бакта-камеру после серьезных ранений и на каждом училась старательно. Знаний хватает вполне чтобы быть уверенной в главном — Кайло Рен не рядом сейчас.

Словно в тенях собственного разума она различается всполохи чужих мыслей, поток смутных размышлений, рассеянное внимание. Кайло отвечает на выпады почти что лениво, а ученице кажется — не в полную силу и это злит. В своем желании владеть чужим вниманием Рей эгоистична, нетерпелива и уж точно не сдержана. Ей не нравится то, как едва уворачивается от длинного росчерка сайбера Магистр Рен и как он отступает, словно не решив до конца стоит ли эта тренировка полной самоотдачи. А, ведь, это Рей училась у него всему что только увидит, цепляла манеры и поведение даже раньше, чем стало эта сама же за собой подмечать. Мелкая девчонка с Джакку, ходившая хвостиком за длинным мрачным подростком — вот компания, из которой они выросли. Сейчас даже не верится как это вообще допустили и почему Рей не забрали, со всеми аколитами, под крыло куда более  опытного надзирателя.

— Откуда ты знаешь что рано? — Выдыхает она где-то между ударами сердца и ударами своего меча. Получается через паузы и потому даже более жестко. Улыбка у девушки гнется неприятной дугой, глаза сужаются так, будто она пытается быть почти что ласковой и то, насколько у нее это не получается,  Рей тоже знает прекрасно. — Или просто боишься потерять его окончательно?  — То, как сильно своими словами ученица может ударить в цель, ей не нравится даже самой.

Рей хмыкает и вздергивает голову, выгибая бровь, будто то, что Кайло за ней следит, ей только в радость, только так и должно быть.  Ради этого даже она, словно вулптекс, юрко проскальзывает под новым взмахом чужого сайбера, пригибается к полу, чтобы оказаться за спиной. Кайло Рей очень хочется сказать, что бы следил еще пристальнее, что если бы не связавшие их обоих Узы, то она неминуемо стала бы для него погибелью, что это не ей, никому неизвестной девчонке, повезло когда-то даже слишком, а ему  самому. Она резким взмахом руки целится прямо в грудь и за своё излишнее рвение тут же расплачивается ответной атакой Магистра. И если Рей еще хотела ему что-то ответить, то забывает об это мгновенно, когда Кайло оставляет кривой росчерк раны на ее ноге. Ткань черных штанов расходится в стороны, словно лепестки цветка, кровавый след болью прокатывается от раны по всему телу и Рей шипит, вздергивая напряженно раскрытые пальцы в сторону своего учителя.

Когда-то давно, ровно так же, она не сдержалась, не смогла себя контролировать, выпустила всю боль и боевую горячечную ярость, что гнила внутри; теперь себя контролировать получается лучше — Молнии Силы срываются с кончиков пальцев и целью своей неминуемо выбирают Кайло. Краем сознания она все равно понимает, что по-настоящему навредить ему никогда не хотела бы, и что где-то в глубине ее зреет страх, что такое может случиться. Снова.

Боль в ноге, конечно, мешает. Рана жжется, шипит, неприятно стягивается кожа при каждом движении, но Рей давно уже научилась не игнорировать боль, а превращать ее в собственное преимущество. Раны не стоят ничего, если нельзя их обратить в свою пользу и Рей обращает  их Молнии.

Второй раз отвлекаться на слова и подколки она не решается, уязвленная отсутствием ответов, только прерывает поток энергии и перехватывает сайбер. Она знает — еще не выиграла. Кайло не в первый раз сталкивается с ними и тоже учится взаимодействию, блокирует, не дает себя снова задеть как когда-то, но все что было нужно его ученице — пара мгновений преимущества и именно этим она и пользуется. Намеренно делает несколько шагов и кратких выпадов с правой ноги, прикрывается так, чтобы Магистр не ждал ее атаки по левую руку, а Рей даже почти не хитрит, морщась при разворотах, боль и правда может помешать победить. И, может, дело в везении (хоть никто в такое на самом деле не верит), может в том, что Кайло и впрямь не смог просчитать действий своей ученицы, но в последний момент, совершая обманный маневр, Рей бьет раненной ногой Магистра прямо в живот и приставляет светящийся огненно-красным меч к его горлу. А после — даже не верит этому.  Она только смотрит расширившимися от возбуждения и радости глазами на учителя и улыбка становится не озлобленной и неприятной, а почти что по-детски восторженной. Словно правильно сделанный урок, собранный безошибочно собственный световой меч или спидер, который Рей тоже собрала самостоятельно, потому что привычка копаться во всяком хламе почему-то так и осталась привитой с Джакку и годы на базе Ордена не вытравили ее окончательно.

— Я победила, — выдыхает Рей почти удивленно, словно вслух проговаривая слова так, чтобы осознать для самой себя. — Я победила. Впервые.

По крайней мере честно — впервые. Не благодаря тому, что ученица грубо хитрила или использовала на нем приемы, которых Магистр не ожидал во время тренировочных поединков. Не благодаря тому, что он ей поддался, задевая болезненно гордость, а победила потому что ее собственная сила росла. Свой сайбер Рей убирает медленно и даже протягивает Кайло руку, чтобы помочь подняться, но вот горделивую ухмылку с лица убрать совсем не пытается.

— Так что же, какая будет награда? — Рей все еще крепко держит Рена, сжимая пальцы вокруг его предплечья. Ей хочется настоять на сделанном предложении отдавать указания вместо Магистра, но она все же выдыхает и ослабляет собственную хватку, передернув плечами. — Ладно, будем считать что на первый раз ты просто проставишься.

Её время еще придет. И кажется, что даже быстрее, чем она сама же и предполагает.

В голосе Кайло нет искренности, но Рей ее и не ждет.

То, что он признает ее победу — уже достижение. И плевать что голос звучит тихо и Магистр до сих пор похож на собственный же меч, напряженный и нестабильный, Рей заслужила свою победу, а порадоваться этому она может и самостоятельно.  Тщательно контролируемые слова, серьезное выражение лица и отсутствие похвалы — Кайло Рен не выражает эмоций там, где они ни к чему, а его ученица связана с ним в той степени, когда может почувствовать всё даже без внешних проявлений. Она только аккуратно убирает края разорванной штанины подальше от раны и рассматривает ее, пытаясь определить похож ли кровавый след на «царапину» или проще будет все же чтобы меддроид ее зашил.

Но аптечку она подхватывает все равно, а после — поднимает голову в сторону спины Магистра и долго буравит его взглядом, прекрасно осознавая что такое внимание не останется незамеченным. Губы Рей дергаются в слабой улыбке, она опускает ящичек на стул у стены и подходит к Рену ближе, по привычке не издавая даже малейшего шороха.

В такие моменты Рей все-таки кажется, что из них двоих она мудрее и старше, что признавать собственные поражения она умеет лучше, как и скрывать лучше свое к ним отношение. Кайло — другой; за мрачным лицом, приступами дикой, часто необоснованной, ярости, внутри у него что-то отличалось от того, что было в его ученице. Так, быть может, ноют очень старые и глубокие шрамы, давно заштопанные и сросшиеся, но оставившие следы, урок от которых до сих пор снится ночами. За тьмой и злостью, Магистр тоже что-то скрывает и Рей подходит к его спине и обнимает, обхватив руками поперек живота. Ладони соскальзывают по ребристой плотной ткани одежд, а девушка опускает голову к чужому плечу.

— Я никогда не предам тебя. Если ты меня не предашь.

Если бы не было Уз, связавших их, наверное Рей натворила бы много глупостей, наверное она могла бы не выжить, а если бы выжила, то никаких больше привязанностей у нее бы и не было. После боя ей тяжело отрешиться от мысли, что вокруг враги, перестать видеть в окружающих куски живой плоти, которую можно вспороть своим алым плазменным лезвием. Она садилась за общий стол с рыцарями, а видела не их личности — видела всего лишь вариации того, как могла бы убить каждого. Рей ладони поднимает выше по груди к ключицам, пока не опускает на плечи Кайло и глубоко вздыхает.

— Набу. Я бы хотела на Набу. Никогда не была там. — Чтобы Кайло поворачивался и как-то реагировал на нее — девушке и не надо. Она даже не особенно-то дает ему время обдумать свои слова, сама продолжая мысль. — Впрочем, не думаю что было бы разумно так далеко улетать от Базы, мы, ведь, можем понадобиться Верховному Лидеру. Поэтому наверное подойдет любая приличная кантина, где я не увижу слишком много галактических отбросов.

Рей решает, что рану лучше зашить, а шрам останется все равно, поэтому аптечку она оставляет лежать на стуле, а сама отпускает Рена, отступая на два шага назад. Только уже выходя из зала, все-таки добавляет Магистру, скользнув невыразительным взглядом по его лицу:

— Зайди за мной, как будешь готов.

Рей красит черными тенями кожу век и смотрит на свое отражение. За годы, проведенные в Ордене Рен, среди воинов и солдат, она едва ли часто позволяла себе хоть какие-то украшения: у нее не было желания придумывать сложные прически, если волосы могли помешать в бою, она не выбирала сережек и ожерелий, потому что за них можно было схватить и отвлечь, даже на лицо не наносила красок — ни ради устрашения, ни ради того чтобы выглядеть привлекательней. Перед кем бы ей? И зачем? Но сегодня она решает, что изменить заведенным традициям у нее есть достаточный повод.

Она закалывает волосы назад, меняет строгую, почти мужскую, форму на черные облегающие штаны и длинные полосы разрезанной ткани поверх, создающие иллюзию платья с разрезами, от защитных пластин оставляет лишь легкие наручи, от оружия — сейбер и вибронож, добытый в кровавой стычке с пиратами. Потом изучает свое отражение в зеркале острым и строгим взглядом, словно пытаясь примериться к новому облику и понять нравится ли себе такой; к однозначному выводу не приходит, но открытые плечи и облегающие одежды все равно придают ей женственность, о которой рыцарь уже успела почти позабыть. Наверное поэтому она и хмурится, когда Кайло заходит к ней без стука, не потрудившись хоть ненадолго задержаться, чтобы дать ей время закончить сборы, Рей кидает недовольный взгляд своего отражения на Рена и мстительная тонкая улыбка расползается по темно-алым губам.

— Раз уж ты не потрудился постучать, то помоги мне.

Воин передергивает плечами, повернув голову набок и чуть развернувшись так, чтобы показать Кайло свою обнаженную спину. Рей указывает на молнию, которую не успела застегнуть до прихода мужчины и ждет, разглядывая их обоих в холодной зеркальной глади.

— Так куда мы летим? Надеюсь мне не придется завязывать глаза, — девушка хмыкает, все еще не отрывая глаз от отражения, и аккуратно поправляя волосы, чтобы они не запутались в молнии. Украшений у нее нет, но она все равно знает что выглядит привлекательно. И спрашивать у Кайло об этом нет никакой нужды, но она все равно разворачивается к нему и вскидывает подбородок, — вот теперь и я готова. Как я выгляжу?

На официальных мероприятиях Рей не бывала, а если и приходилось, так всегда предпочитала оставаться в тени, прятать лицо за обезличенной маской, стоять за спиной у Кайло, положив руку на пояс так, будто в любой момент собирается активировать меч. Если и хотелось девушке иногда вырваться к веселым компаниям, шуму и вечеринкам, она предпочитала общество незнакомцев, отдаленные кантины, планеты на которых у Первого Ордена нет интересов, или этот интерес не успел появиться. Но вот с Кайло вдвоем, чтобы что-то отметить, парадно и ярко по личному поводу, она даже не помнит чтобы прежде бывало. Колкое предчувствие смешивается с азартом, Рей поднимает глаза на Магистра и, не удерживаясь, берет его под руку.

— Мне не терпится, идём.

Девушка знает: Кайло ее эмоции чувствует, считывает наверняка и дурное веселье, и желание использовать всё свободное время так, словно это последний свободный вечер из тех что у нее когда-либо были и будут. Рей все равно — пусть знает. Она сжимает сильнее пальцы на его руке и расправляет плечи. Она идет с ним как равная.

Название Кантины Рей приходится по вкусу, она кивает в ответ на слова Кайло и тут же неприязненно передергивает плечами. От «Хаттских угодий» она бы отказалась, даже зная что заведение и впрямь считалось вполне неплохим. Но стоило только представить за соседним столиком (а вернее целой выделенной зоной) хоть кого-то из этой расы, как отдыхать и веселиться хотелось все меньше. 

— Мне нравится выбор, — медленно произносит рыцарь и предвкушение загорается в зеленых глазах. Она сжимает руку Кайло чуть крепче, а потом все еще не отпускает ее до самого входа в кантину, хотя наверное стоило бы.

Рей намеренно не прислушивается к их Узам, не пытается заглянуть в мысли своего учителя, пытаясь ценить то немногое личное пространство, что у них есть друг от друга, но все равно краем сознания ощущает словно бы дымный вулкан его настроения. Рей не может разгадать что он означает,  о чем думает Кайло, когда отворачивается от своей ученицы и о чем он думает, когда смотрит на нее снова. Но девушке нравится как Рен не отпускает ее от себя, и как медленно его лицо становится не таким мрачным и хмурым, словно он тоже позволяет себе ненадолго ослабить контроль.

— Красиво, — сдержано повторяет Рей за Магистром, когда она осматривает лаконичное и строгое пространство. Ей нравится белый и световые панели, нравится черный пол и черные гладкие столики с мягкими диванами, на широких подлокотниках которых располагались небольшие панели управления зонами. Воительница не смотрит на дроида встречающего их, она выбирает место сама и первой проходит по залу, расправив плечи и окидывая взглядом посетителей так, будто оценивала не только интерьер, но и всех собравшихся на предмет изъянов.

Место рыцарь выбирает по центру стены, на возвышении, откуда видно прекрасно и сцену с музыкантами, и прочих гостей кантины, а потом приказывает официанту принести лучшее вино, что у них только есть.

— Мне и правда нравится это место. Хороший выбор. — Рей оглядывает зал снова, ненадолго останавливая его на паре тви'леков, сидящих почти напротив, и загадочная полуулыбка медленно расцветает на ее губах. — Определенно мне нравится здесь.

Рей разворачивается к Кайло, вновь концентрируя на нем собственное внимание, отклоняется немного назад, не мешая выставлять на их столике вино и закуски. Все так же полулениво и изящно девушка убирает прядь волос с шеи. Вообще-то такое поведение ей не особенно было свойственно, за исключением тех редких случаев, когда она и впрямь выбиралась куда-то, где ее не могли увидеть прочие рыцари и где Кайло с ней не было тоже, но победа пьянит голову не хуже любого вина, а еще Рей нравится что Магистр тоже смотрит на нее почти что не отрываясь.

— Первый тост с тебя, — Рей улыбается и поднимает свой бокал, чуть пересаживается так, чтобы сильнее развернуться на диванчике в сторону Рена и свободной рукой разглаживает ткань платья на своих ногах.

Эмоции Кайло Рей ощущает по самому краю, словно с закрытыми глазами прикасается к ним невесомо подушечками собственных пальцев: дым, искры, ленивые потоки лавы по венам, вибрации, глухой росчерк раздражения, острая линия недовольства, темные воды и нить натянутой ломкой радости за её успехи. Её Магистр всегда был переплетением кромсающих его душу в клочья страстей и Рей была от него в этом отлична снаружи и сходна внутри. Когда Рен сжимал рукоять своего меча, Рей отзывалась ударом, вспарывающим воздух и тела всех врагов, до которых могла дотянуться; когда Кайло вставал к ней спина к спине — его ученица улыбалась пьяно и радостно, в приступе оглушающего безумия рассыпала молнии. Она дополняет его — Рей знает наверняка. Она — часть его, словно половина и тела и разума, Узы Силы связали их накрепко, разделили, а потом перешили так, чтобы совпадать идеально, но иногда девушке все равно казалось, что своего Учителя она знает так мало.

Кайло Рен, отмечающий взглядом ее шею и плечи — не тот Кайло Рен, которого она знала до этого дня. Кайло Рен, выпивающий залпом вино и будто бы даже не замечающий этого, а потом тянущий улыбку так, словно бы для своей радости он приложил усилий больше, чем для тренировки — не тот Кайло Рен, который был с ней даже сегодня утром. Рей впитывает его движения и жесты, подставляется под блуждающий взгляд, словно ей мало и нужно больше, словно она пока еще и сама не понимает, но вот-вот, еще немного, и поймет все обязательно, точно расшифрует все, что осталось между долгими паузами и мрачными взглядами.

— За один день из многих, — отвечает Рей и ее улыбка становится чуточку ярче.

Если Рен пьет резко и залпом, то Рей чувствует жажду. Вино соскальзывает по губам и языку, тает тонкой сладостью, терпким привкусом, дает ощутить полноту своей гаммы. Она ненадолго прикрывает глаза и когда открывает их, то чувствует что рука Кайло опускается на плечи, притягивает ближе так, что она невольно опирается ладонью о мужское колено, чтобы не прижаться к нему почти падая в руки. Спокойствие не приходит, жажда не растворяется. Рей поворачивает голову к своему спутнику и понимает, что их лица сейчас так близко друг к другу, как не бывало даже вовремя множества тренировочных противоборств. Дыхание Кайло падает на белые скулы и девушка знает — она не краснеет, но кровь будто бы приливает к каждой клеточке тела; воительница с трудом давит желание провести языком по своим губам и смотрит в ответ как под гипнозом. Их связь может быть травит воздух, может быть повышает температуру воздуха — Рей он, почему-то, начинает казаться горячим. И она приоткрывает губы, собираясь с легкой долей мягкой самоуверенности заметить, что уж в ее-то самоотдаче нет никаких сомнений, что она всегда сполна может продемонстрировать насколько ловкой и сильной способна быть. Собирается. Но выдыхает и все еще смотрит на Кайло, а ее ладонь все еще остается на его колене так, будто кто-то пришил и ее, примагнитил, приклеил.

— С глубочайшим уважением и своим приветствием, вам просили передать этот скромный подарок, — механический голос дроида разрывает застывшую искрящуюся тишину и Рей поворачивает голову, чтобы увидеть бутылку лотальского смородинового вина, такого густого цвета, что сроднилось по тону с  глубокой ночью.

Воительнице не стоит труда догадаться от кого им достался подарок: ее взгляд от изящной бутылки и наполняемых дроидом бокалов, соскальзывает к той паре, с которыми Рей обменялась взглядами и девушка щурится, рассматривая тви'леков уже внимательнее. Они салютуют своими бокалами — рыцарь поднимает свой и салютует в ответ. Вкусы смешиваются, подарочное вино насыщеннее и слаще, Рей не удерживается и все же облизывает свои губы, а затем, в легкой задумчивости, тихим шепотом обращается к Кайло, все еще не отводя глаз от пары.

— Ты бы хотел кого-то из них?

Жажда скребется по горлу, заполняет и густым дымом и ярким пожарищем разум. Рей невольно сжимает сильнее пальцы на ноге Кайло и даже сама не замечает этого.

На Базе Рен Рей часто чувствовала себя одинокой.

Ей не нравилось общество кого угодно, кроме Кайло и механических железок. Первый — потому что забрал с Джакку, потому что возился с ней с самого детства и Рей привыкла к своему желанию соответствовать ему, искать одобрения, делать все, чтобы стать кем-то важным, ценным, незаменимым именно для него. А железки... С железками Рей всегда было проще: они не говорили, когда Рей хотела от них тишины, они собирались и разбирались по тысяче раз и это не было похоже на смерть или боль. Астромеханик Рей был спокойным и мягким помощником — чем-то, что Рей, возможно, иногда не хватало. А все остальные оставались на периферии. Кому-то рыцарь обязана была подчиняться, кому-то сама отдавала распоряжения по необходимости или по статусу. Никто из них не был достаточно важен, существенен, ни с кем Рей не чувствовала связи, да она не была и нужна. Привязанности — такая глупость.

И когда девушка вместе со своим Магистром летела в Кантину, ее вела не привязанность — банальная жажда жизни, импульсов, эмоций, сходная с наркотической ломкой. Ей хотелось внимания больше, еще больше и еще. Она смотрела на окружающих, но в сущности не видела никого из них, зато наслаждалась тем, что взгляды остальных застывали прямо на ней. А когда Кайло прижал ее ближе к себе — правда изрезала собственные глаза: Рей точно поняла чьего абсолютного и полного внимания ей так хотелось.

Она делает глубокий вдох, когда ощущает опаляющую ярость Магистра и только следит за тем как он взрывает бутылку, осыпая осколками, поливая вином несчастных тви'леков всего лишь попавших по случайности меж двух огней, спровоцированные самой же Рей и поплатившиеся за это даже слишком мягко, учитывая каким жестоким и импульсивным мог быть Кайло Рен, если кто-то вызывал у него подобную злобу. Рей хмурится, в наступившей подавляющей тишине она поворачивает к Магистру голову, собираясь ответить ему что-то резкое, сказать что он не имел никакого права мешать ей, что они здесь не для того чтобы тешить его эгоистичное собственничество, но сказать не успевает совсем ничего.

В первые несколько мгновений, когда Кайло целует ее, Рей ощущает лишь звенящую гулкую пустоту от выбитых напрочь мыслей из головы, удивление, чужой огонь, сквозь Узы, прошедшийся раскаленными лепестками по всему телу. Кожа не обугливается, не болит, не чернеет — это даже кажется странным. Сердце в груди замирает вместе с дыханием и если Рей должна была сейчас оттолкнуть от себя Рена, прошипеть ему что-то резкое и злое, то сделать это у нее не получается. Против ее же воли руки сами опускаются на мужские плечи, ее правая ладонь соскальзывает по шее и сжимает черные волосы Кайло, Рей отвечает с какой-то почти одержимой жаждой, видит перед глазами только черные круги и яркие всполохи алого, словно кто-то во тьме активировал сейбер. Ей плевать кто на них может смотреть и что скажет, она сама не замечает в какой момент подается ближе, пересаживаясь на колени Кайло, сильнее прижимаясь к мужчине. Узы прочными нитями делают несколько оборотов вокруг, стягивая так, что не выжить, если отдалиться хоть на мгновение,  Рей скручивает ткань на плече, сильнее сжимает волосы в кулак и целует еще, пока и впрямь не сбивается дыхание, пока на языке от вкуса вина не остается только горячий и солоноватый привкус крови. Зубами девушка прикусила Кайло губу и совсем не заметила когда бы успела. Чувство единения и глупой всеобъемлющей завершенности бьет наотмашь, Рей до боли оттягивает за волосы голову Рена, отдирая то ли его от себя, то ли себя от него, ставит с глухим стуком каблук на пол и чуть отстраняется, открывая глаза. Внутри столько Силы, что Рей кажется, что молнии вот-вот вырвутся у нее из пальцев, что она может разрушить всю несчастную кантину, за мгновения убить каждого в ней. Расширившимися зрачками она смотрит в глаза Кайло и дышит с трудом. У него на лице не осталось следов от помады, химическая — она въелась Рей прямо в губы как яд, зато на губах у Рена она замечает след своего укуса и упирается ладонью в грудь, пытаясь отстраниться сильнее.

— Отпусти. Я хочу выйти отсюда.

От слов высказанных и невысказанных позвоночник Рей будто прошивает электричеством. Будто все ее молнии, которыми она несколько мгновений назад была готова уничтожить всех вокруг, обратились против нее самой. Рей смотрит на Кайло и считает удары своего сердца — неровные, глухие, тяжелые, столь сильные что кажется будто даже ребра у нее вздрагивают от каждого нового сокращения. Её пальцы застывают в волосах Рена, ладонь все еще лежит на груди и порыв выйти на воздух прямо сейчас, отделиться и отдалиться хоть ненадолго, тает в то же мгновение, что Кайло притягивает ее обратно ближе к себе.

Если краем сознания её и волновало то, что они все еще на виду у всех, что в тишине неаккуратными скрипами звучат приборы, неловко звенят бокалы от случайных столкновений, то исчезают и эти мысли. Между лопатками, где Кайло прижал к ней свою ладонь и на ее бедре, аккурат поверх раны от его сейбера, где остается вторая рука, Рей чувствует разливающееся раскаленное пламя — не боль, но выжженные отпечатки Рена. Она поддается ему сейчас так, как никогда бы не стала в дуэли и от нового поцелуя голова снова начинает кружиться, кровь отдаваться шумом в ушах. У девушке сердце упирается в ребра и давит, она снова царапает Кайло зубами и тут же плавится от его прикосновений. Магистру даже не нужно ничего говорить — его порыв расстегнуть её платье она ощущает сплошными инстинктами, а еще ей страшно от того, насколько же Рей все равно, если он и впрямь это сделает. Потому что вот тогда точно молнии из ее рук вцепятся мертвой хваткой во всех, уничтожат всех, сотрут в пыль любого свидетеля — Рей останется целовать Кайло даже тогда и не попробует обернуться, чтобы оценить сотворенное зло. Если бы все гости кантины знали в какой оказались опасности, то уже давно бы сбежали.

Рей обнимает еще крепче, будто чувствует как время уходит и боится что если уйдет сейчас, то второго шанса у нее уже точно не будет: Кайло привычно замкнется, станет мрачным, холодным, колючим, обвинит себя в недопустимом поведении и от огня останется только пепел. Поэтому девушка ведет губами по его мягким губам, собирая на самый кончик языка каплю крови и чужое дыхание, закрывает глаза на взявшуюся из темноты подреберья колкую нежность. А снова поднимает взгляд только когда Рен ослабляет свои объятия.

Этот взгляд девушке незнаком, но у нее и так достаточно способов чувствовать Кайло, особенно теперь, когда их Связь будто перемножилась сама на себя и умножилась.

«Я убью тебя, если ты скажешь что уже пожалел об этом».

Улыбнуться у Рей не выходит, она дышит открытым ртом и аккуратно прослеживает кончиками пальцев линию шрама на его лице, ведет ниже по шее и дальше — по ключице и груди, где под одеждой эта длинная кривая оставила метку от Рей. Свои мысли она контролирует не больше чем их контролирует Рен: «я хочу увидеть ее целиком. Всего тебя». Рей медленно сглатывает, соскальзывает взглядом по Рену и взгляд все равно выходит туманным, будто она не может сосредоточиться до конца. То, что Кайло прекрасно знает сейчас каждую ее мысль, каждое ее желание, её не цепляет — она не пытается спрятаться. Рыцарь ослабляет свою хватку, проводит по волосам Кайло пальцами ласково и все же чуть распрямляется.

— Думаю нам обоим лучше уйти.