Хорн питал некоторую страсть к поздним и сытным ужинам, но только в одном случае — если ужин был произведением рук Миракс. И если, собственно, этот ужин они ели вдвоём, практически тайком от детей, а то выходило бы неловко — какой-никакой режим в их доме существовал, и парочка домашних колбасок незадолго до полуночи никак не вписывалась в него, равно как и не была примером для подражания. На «Сюрпризе» супруги, конечно же, не было — ни как автора даже этой чашки кафа, ни как чудесной компании для такого момента, и даже если бы она собралась навестить этот уголок галактики, ставший очень тесным, он был бы первым, кто стал бы уговаривать её держаться отсюда подальше.

Поэтому Корран пил каф, заедая его холодным сэндвичем, в очень немноголюдной столовой. Его это вполне устраивало, хотя пожаловаться при всём желании не на что — даже в самый разгар завтраков, обедов и ужинов к нему не подсаживались. Наверное, у него достаточно было написано на лице, чтобы не подходить близко, а кто не видел — тех отпугивал внушительный шлейф репутации. В общем-то, у него было всё, чтобы дискомфорта не испытывать нигде на разрушителе.

Уэс — одно из исключений, но он и ощутимые неприятности приносить с собой не умел. Гонец с недобрыми вестями — последняя из ролей, которая может ему достаться.

От упоминания Мордашки, впрочем, голова немного заныла.

— Что, Гарик снова будет пролетать мимо? — он хмыкнул и допил последний глоток кафа, практически бесшумно опуская чашку на стол.

Да, несмотря на. Если смотреть на, то его присутствие тут тоже было весьма спорным, почти на грани законности. У Уэса всё было более однозначным и понятным.

Ну, допустим, что реверанс в его сторону засчитан — хотя и Янсон заслуживал тех же эпитетов в той же степени. И всё равно заманчиво...

— Я бы ещё поспорил, кто из нас запылился больше, но это всё будет бессмысленно, — Корран оглядел пустую чашку, крошки на тарелке от сэндвича и как ни в чём ни бывало посмотрел на Уэса, в общем-то, всё решив. Когда ещё можно так размяться? Работа у директора КорБеза чаще всего сидячая. — Сейчас? Время ещё детское, — хотя, кто его знает, как там на Танаабе с традициями отхода ко сну.

Чего откладывать, раз уж тут учениями занимались мало и пустой квадрат для забав найти можно без затруднений — даже два. Гулять — так гулять.

На Уэса, наверное, даже обидеться или обозлиться всерьёз не получится. Разве что только для вид, чтобы не расслаблялся и не отлынивал.

Корран кивком согласился, проводил бодро удаляющегося Янсона и, неторопливо собрав пустую посуду, сам удалился — тоже неторопливо,  натянуть комбез и отправить Свистуна запускать его крестокрыл занимало не то что бы слишком много времени...

Он пришёл всё равно раньше — Уэса, по крайней мере, так-то этот чёрно-желтый рой гудел самостоятельно. Интересное сочетание из сплюснутых ашек и более массивных курносиков в одном пространстве, надо сказать. Ещё и в весёленькой раскрасочке.

В общем, Хорн надевал перчатки минут пять, оперевшись локтем на плоскость своего крестокрыла под тихий свист работающих вхолостую двигателей, прежде чем где-то на противоположном конце ангара не появилась знакомая макушка — он с милой зубастой улыбочкой помахал Янсону ладонью.

Не сманило его казённое одеяло, никак нет.

Ему торопиться было некуда, так что Корран устраивался в ложементе со скоростью ленвого фелинкса, с достоинством так, с чувством, с толком, с расстановкой. Вокруг знакомо гудели двигатели, гудели на разные лады... Гудели и мысли с коктейлем чувств, ещё более разнообразно и запутанно, местами неровно и хаотично. Знакомо — на земле всё выглядело хаосом, и такт двигателей часто сбивался, а вот космос приводил всё в порядок, своей ледяной расчёской проводя по головам и механизмам. Удивительная восприимчивость, надо сказать.

А некоторые, вот как Хорн, восприимчивы ещё к собственным амбициям и эгоистичным порывам. Или вы думали, что возраст и богатый жизненный опыт способны искоренить до конца основу основ кореллианского темперамента?

— Ни одного, майор, — и если бы по связи можно было бы передать эту довольную ухмылку, её обязательно накрыло бы помехами из-за невероятных излучаемых доз самоуверенности. Собственно, ну, чем богаты! — И я даже готов дать вам фору на старте, — а вот и щедрые дары с барского плеча, ещё одно следствие недобитого гонора. Что, вероятно, и к лучшему, потому как основная часть успехов Коррана обычно держалась как раз на этом, как на дюрабетонных столпах, и даже на пятом десятке гордыни в нём хватит на десятерых.

Что тут такого-то, один к одиннадцати и Уэсу (а его однозначно стоило вынести из-под безликих «всех»)? Он бы сказал, что совесть ему не позволит брать себе в помощь кого-то из этого молодняка, вряд ли его стиль заядлого суицидника сейчас в моде, но то была совсем не совесть.

Степенно, переполненный чувством собственного достоинства Корран только выдвинулся из ангара последним — и размеренный взлёт был единственным, что было таким тягучим и мягким, с урчащими как миролюбивый спящий фелинкс двигателями. Потому что для остального, ну, помимо его опыта и крайне узнаваемого стиля, у него было ещё немного позерства. Относительно новое приобретение к пятому десятку жизни, появившееся, когда очень чётко начала проявляться эта грань между «стариками» и молодым поколением. Порисоваться перед ними, кстати, не только полезно для самомнения, но и для самих птенчиков, потому что кто им ещё покажет, как надо? Мастер Хорн, так и быть, уделит несколько минут...

О таких поворотах по узкой петле можно писать не одни лишь скучные учебники, а ещё стихи, картины и музыку. И кто-то, видимо, уже начал сочинять, раз так зазевался — в учебном режиме выстрелы и попадания никак не выглядят, разве что на экране точки условного противника изменяют цвет на красный, но, в целом, можно считать, что этого хватит для удовлетворения эго.

Оставшаяся пятёрка, кажется, поняла шустро, что в большой семье клювом не щёлкают и на фигуры в его исполнении больше не смотрела. Во всяком случае, настолько же пристально. Одного, соображающего не так быстро, кореллианин зацепил, такое же прямое попадание в одном бою не сделаешь, однако вероятные повреждения от подразумевающихся лазболтов в весёленький крестокрыл он оценил бы по итогу как критичные. Так, дотянуть, доскрести с отказывающими системами до носителя и отпаивать горючей водичкой пилота.

А четверо условно выживших, наверное, удумали воображаемую месть, чтобы всем скопом разобрать его на сувениры. Отбиваться одновременно от всех — даже для него это немного больше, чем «нормально». Его предвидения на секунду-другую было достаточно, чтобы не оказываться в тех же местах, куда кто-то наводил пушки, но дальше эта забава не заходила. Никто ещё не устал достаточно, чтобы допустить глупую ошибку, однако каждый на это надеялся и изматывал всеми доступными способами. Несложно, нехитро, не совсем эффективно против Коррана — хотя бы потому, что ресурсов у джедаев немного больше, а четверо хороших, отличных курносиков не дотягивали по совокупности до Тайко Селчу, вытянувшим из него душу в одиночку.

— Где ты там, Уэс? Без тебя здесь совсем скучно, — он не скрывал ни иронии, ни смешка в голосе на общем канале. Ну, как-то ведь надо их всех раззадорить, десяток кредиток Янсон уже проиграл, а такие маленькие ставки были просто оскорбительны.

Ашка на крестокрыл — это, конечно, совершенно бессовестно. Мало какая машина могла потягаться с крестокрылом по части идеального баланса скорости, манёвренности и вооружения, а вот этот плоский и простой как лопата перехватчик ещё как мог. И не только потягаться, но ещё и как следует навалять, рядом с этой вёрткой малышкой курносик был грузовиком-тихоходом. Даже для обострённых джедайских инстинктов ашка была... ну, слишком.

Но сейчас это было тем интереснее. От смачной пачки посланных в него Уэсом лазболтов Хорн ушёл не то что бы изящно, но вполне себя сберёг. Пять охотников за твоими дюзами — это не четыре, да и новенький очень даже старенький. Не сказать, что он отлично знал манеру пилотирования Янсона, между первым и третьим звеном целая пропасть, но двадцать лет в одном и том же кресле намекали.

И образ его мысли был совсем иным, размытым и нечётким. Никаких границ, никаких статичных линий — песчаная буря или звонко журчащий по камням ручей, точное местоположение которого угадывалось за мгновение до того, как будущее станет настоящим. Морок, мираж над горячей летней дорогой после ливня, куда ты будешь вглядываться и не отгадаешь, реален ли он, пока не окажешься близко, слишком близко для боя. Ни единой острой грани принятия решения, никакого выбора между «да» и «нет», право или лево, вверх или вниз — один сплошной поток мыслей, каждая из которых была продолжением другой, и в этом клубке ниток запутаться было делом одного неловкого движения. Это красиво, Корран ещё обязательно прислушался бы к собственным ощущениям от касания чужого и незнакомого сознания, но пустить ему немного воображаемой крови хотели ещё две парочки крестокрылов.

Которых, кстати, появление комэска то ли расслабило, то ли отвлекло от их хищничества, а Хорн очень не по-джентельменски использовал их минутную слабость, немного оторвавшись от Уэса и упав им на головы практически отвесно. Из-под огня увернуться смог один — остальные в той или иной степени слегка попортили шкурку.

В этот раз кореллианин в эфир решил ничего не добавлять. Между ашкой и зло раззадоренной ашкой он предпочтёт первую, вовремя заткнуть клюв — уже половина успеха.

Невежливо — это, конечно, могло бы быть и не про него, но он так часто прибегал к самым сомнительным методам, что это могло бы называться меньшим из его грехов. Да, да, совсем не уважил, увлёкся девочками на крестокрылах, ай-ай, вот Уэс теперь и хотел завоевать внимание обратно.

Экзотично как-то он это делал, конечно. Обычно тут требуются долгие и продолжительные ухаживания, конфетно-букетные периоды, а не так болтать голой з... дюзами. А очевидный шаг, который приносят тебе под нос на блюдечке, заставляя выбрать его, его и только, обычно значит только ловушку. Ловушка от ашки — она тоже ловушка, особенно болезненная, пускай сейчас только для самолюбия.

Корран быстро сваливает в сторону, но выстрелы успевают задеть плоскости, потому что танаабец тоже быстро думает, а игра в этот момент шла по его правилам. Это мало что меняет, так, царапины... неприятные, хотя от Янсона — то было вопросом времени, когда он его достанет. Ко всему прочему, были ещё дамы, которые продолжали сжимать кольцо вокруг.

Пару раз он огрызнулся в сторону курносиков, ещё раз — небрежно плюнул в ашку. Так, наобум, потому что у этого хитросплетённого хаоса не было никаких правил и закономерностей.

Корран, может, и не попал ни в кого, по кому предполагал, но зато его зажимали, зажимали, да не зажали. Чужие выстрелы, нацеленные в нежное крестокрылье брюшко, не достали его, проскользнув между плоскостей, когда он круто рухнул в полубочке вниз. Далеко уходить он не стал, потому что кто же далеко уйдёт от самого весёленького действа добровольно? Вывернувшись так вверх, что пять процентов на компенсаторе показались его пятьюдесятью, Хорн выиграл себе как минимум пару секунд с эффектом неожиданности.

И использовал он их прямо сейчас, спаренным выстрелом убрав ещё один крестокрыл из-под носа. Другая парочка отвалила сразу же, а Хорн, пока Уэс там спешил к нему на встречу, привязался к девочкам следом. Никто не запрещал.

И привязываться, и использовать скромный запас протонных торпед не запрещал. Если честно, сразу все он и не собирался, хотя в учебном бою о затратах думать было как-то смешно... Использовать больше, чем есть в отсеках на самом деле, и так не выйдет. А вот не использовать — совсем грешно.

Навёл торпеду он на один курносик, а тот, метнувшись, случайно оказался слишком близко к ведомому, так что получилось сэкономить, двоих, так сказать, одним ударом. Наверное, они уже сами устали, потому уж кому-кому, а на крестокрылах не стоит забывать о таком маленьком плюсе. Как и о поворотных пушек на ашках, из-за чего кажется, что этих перехватчиков для самоубийц почему-то вокруг больше одного. Две точки на экране окрасились в красный — очень неплохо, пусть и не как в его лучшие времена.

— Эй, Уэс, всё ещё не хочешь пригласить к себе в танцы побольше помощников? — отозвался наконец кореллианин в эфире. Наверное, раз зло настроенной ашки не обойтись, то можно ни в чём себе не отказывать.

Каждый из двенадцати Проныр мог выиграть в соревнованиях на самоуверенность, но когда они встречались на одном поле, трудно предсказать, кто сошёл с ума больше. Вот, так сказать, у них один-один.

Уэс мажет, хотя это скорее потому, что Корран вертится как минокк на сковородке. Он куда больше концентрируется на ашке, которая слишком быстра, слишком мельтешит... А есть ещё один крестокрыл, тоже медленный относительно собственного комэска, но вполне конкурентоспособный относительно самого Хорна.

Он замечает поздно — и никакой финт не способен оставить его совершенно невредимым. Воображаемая торпеда воображаемо взрывается, Свистун выводит на экран воображаемые повреждения и очень невоображаемо его крестокрыл заваливается на бок. Тяга двух двигателей падает до минимальной, но выровнять — не проблема. Через пару минут и крутых виражей почти не чувствуется, хотя он теперь среди этих двоих — действительно тихоход.

Спина ощутимо мокрая, а ещё всё тяжелее и тяжелее и дальше держать такой темп.

Кореллианин осыпает их двоих точечными выстрелами, и они совсем не выглядят случайными. Да, снайпер за штурвалом из него не очень, но немного предвидения и джедайских штучек, которые не дают ему сдаться так быстро усталости и признать, что даже форсюзер, даже против половины эскадрильи, даже с пятнадцатилетним опытом и потрясающей склонностью выкручиваться из лап смерти — очень сложно, учитесь, дети, работать в команде и верить тому, кто за твоей спиной как самому себе.

Когда с крестокрыла сорвались две торпеды (будто предыдущей ему было мало), Корран не может придумать ничего лучше, чем... да, в общем-то, чем лучший из существующих способов от них отвязаться. Там, в общем-то, и времени не так много, чтобы придумать что-то более действенное, что ещё не придумал гений Тайко Селчу за всю его внушительную лётную карьеру.

С учётом его весьма скромных показателей скорости, разобраться с ними получилось быстро — протонные заряды нагнали его быстро и не догнали, потому что пролетели вперёд со всей своей резвостью, а потом были достаточно безопасно взовраны на приятно безопасном расстоянии. Новое в этом было лишь одно — приходилось куда чаще смотреть на бортовой компьютер и радар, чем перед носом, как это обычно бывало, но с этими издержками учебно-тренировочного режима удивительно легко свыкалось. То ли спустя столько лет голова ещё помнила достаточно, то ли это и впрямь было несложно.

Но свои торпеды Хорн предпочёл беречь, не вся эскадрилья с ним ещё потанцевала и потешила его самолюбие, пусть и отбиваться от кучки ашек торпедам — как палить по вомп-крысам с бомбардировщика. Учитывая, как Янсон подозрительно не отстреливался, ближайшей целью он выбрал именно его поцарапанный хвост — ну, хотя бы не будет так бесцеремонно вписываться между двумя крестокрылами и рябить в глазах. И закладывал лазболты он кучно, без лёгкого вдохновенности в выборе цели, где-то предугадывая, а где-то просто отгоняя в нужную сторону, чтобы широкие плоскости перехватчика подставились под следующий выстрел. Очень понятно так, что он намеревается теперь не царапать, а довести все попытки этого расстрела с пристрастием до логичного конца.

Всё, и хорошее, и не очень, имеет свойство заканчиваться. Силы, даже если они заёмные у Силы почти безграничной, совсем не безграничны, чтобы без конца выводить из невозможных ситуаций, куда ты сам себя загоняешь. И они, увы, не прибавлялись, в то время как пилот этого единственного оставшегося крестокрыла схватывал... ну, можно сказать, прямо-таки на лету.

Добавить к торпедам ещё несколько выстрелов — очень логично, да ещё и действенно. И против него тоже, в нужный момент и с должным рвением. Двигатели справляются и во второй раз, пусть и не так хорошо, как в первый, и их возможностей не хватает, чтобы успеть уйти ещё из-под огня.

Хорн, конечно, пытается. Ему даже не мешает шустрый Уэс, потому что тот предусмотрительно упорхнул, но всё равно лазболты вгрызаются в него без всяких шансов. В реальности это закончилось бы фейерверком на ужин, где он стал бы главным блюдом.

Всё вырубилось, только экран бортового компьютера своим скупым светом очень непрозрачно намекал, что кое-кто проигрался. Неприятная тишина, если честно, и воспоминаний у него с подобным состоянием хороших не связано...

— А, Свистун, включай всё обратно, понятно уже, — истребитель дрейфовал, потеряв всю инерцию уже после того, как система постаралась сымитировать печальный конец. Не сказать, что такой его расстраивал, достаточно получилось сбить и продержаться.

Когда астромех перевёл системы в режим нормальной работы, он отозвался на общей частоте.

— Выпивка всем сегодня за мой счёт, — а о призе отличившемуся ещё надо было подумать, прежде чем обещать так, при многочисленным свидетелях.

Ребята, по крайней мере, собрались честные, пить без повода не хотели. Корран, конечно, устал, усталость отлично чувствовалась всюду, до кончиков пальцев, но хотелось больше... то есть, телу совершенно не хотелось, ни в какое второе и третье дыхание оно не верило, а разум очень неразумно хотел продолжения.

Разума в нём вообще иногда не наблюдается, к тому же, как же джедай может оставить чаяния страждущих безответными? Хорн активировал комлинк сначала на общей частоте.

— Ну, хотя бы шанс должен быть у всех, это честно, — хмыкнул он в эфире, прежде чем переключиться на Уэса. — Что, майор, возьмёшь в ведомые? — он улыбается сам себе, и во второй раз вперёд не лезет. Аккуратный, ещё один позерский разворот — и кореллианин пристроился в хвост ашке, хотя, конечно, Янсону было достаточно чуть-чуть разогнаться и оставить его позади.

С него, разумеется, станется и без напарника хорошенько пощипать крылышки птенцам, но если против ашек у тебя есть хоть ещё одна ашка на твоей стороне — жизнь становится чуточку проще.

Корран не стал добавлять, что лучше бы им продолжать в том же духе. Ну, в смысле, кататься пореже, а то поводы обычно выдаются... мягко говоря, не самые приятные. Наверное, Уэс тоже думал что-то подобное. Они все, столько пройдя, увидев больше, чем нужно вообще видеть человеку, даже будучи такими разными — всё равно в некоторых вещах были крайне единодушны.

Лучше бы им просто почаще встречаться, выбираться из таких желанных и уютных мирков, хотя кто их может в этом обвинить? Именно о них они когда-то и мечтали.

Троица, видимо, под предводительством того самого пилота, которого ещё не сбивали, бросается похвально резво — и получает свою порцию одобрения от мастера Хорна из двух спаренных залпов. На экране борткомпьютера ашка бодро перекрашивается в красный; потому что быстро соображать и очень хотеть ввязаться в драку — смертельно опасная комбинация чувств.

И даже превосходства твоей машины над машиной противника не всегда остаются преимуществами, слушается она всё равно твоих рук и головы. Если они чрезмерно горячи, то на скорости можно и того, и другого лишиться.

Кореллианин бы ещё погонял эту уже немного пуганую двойку, однако отвернул чуть назад — на этот раз он всё же был не один, сольные танцы были в прошлой серии, то парный танец. Янсона оставлять на растерзание он не планировал, пусть он и сам кого хочешь растерзает... К тому же, ему бы паузу, продышаться, ещё немного сконцентрироваться на пляске перед глазами.

— Уэс, я вытяну их за собой — поотгрызай с хвоста, не обляпайся, — в конце концов, в этой охоте за тенями перехватчиков самой медленной фигурой был он, а на роль беспомощной приманки как раз таких и подбирают.

Древняя как галактические перелёты, но безотказная тактика. Новое, хорошо забытое старое, бла-бла.

Аппетит на его дюзы был какой-то... нестойкий, все преследователи потеряли интерес к нему после первых же прошедших мимо выстрелов — в какой-то степени, кстати, это было даже обидно! Тем более, что так же резво вертеться в этом скоростном рое, как это делали условные противники или Уэс, он не мог чисто технически. Мысленно он, может, и вполне себе, но крестокрыл даже на ста процентах тяги едва-едва успевал держаться на хвосте.

В общем, хорошенько оскорбившись отсутствием должного внимания, Хорн щедро обсыпал двойки из пушек — целиться бесполезно, даже на чутьё слишком сильно полагаться бесполезно, потому что эти пташки меняли траекторию быстрее, чем собиралась гроза над явинскими джунглями. Авось, повезёт... и хоть чуть-чуть повезло — едва ли не половину всех залпов собрал на себя один перехватчик. Ну, совсем без шансов на выживание в реальности.

А внимания вернулось — хоть ложкой черпай и расплёскивай. Теперь была его очередь собирать на себя — дефлектор часть благополучно поглотил и столь же скоропостижно и благополучно сдох, позволив оставшимся лазболтам отгрызать у истребителя все системы, какие подвернутся. Подворачивалось действительно что попало — так, судя по строчкам на экране борткомпьютера, он остался без гипердвигателя, систем наведения и жизнеобеспечения. Если подумать, не самое страшное для учебного боя, но вот для реального почти наверняка повреждения роковые. Свистун пропел невесёленькую трель с нотками похоронного марша, и один из двигателей как-то подозрительно нестройно гудел...

— Да уж, я с ними знаком сколько... каких-то полчаса, но меня они тоже почему-то неплохо узнали, — улепётывание особенно внушительно не выглядело, но иногда лучше выдерживать дистанцию. Такую, с запасом, чтобы наверняка. Тактика «скопом на одного» даже в случае джедаев работала очень хорошо, прямо-таки слишком. — У меня наведение отбили, есть чем поделиться? — хмыкнул он в комлинк Янсону. Натаскал-то он их хорошо, но они ведь даже щипанные могут лучше этих птенчиков, пусть и отсутствие постоянных тренировок сказывается.