Китти замечает этот почти теряющийся во мраке феррокритовый остов криффски вовремя - парализующий ужас снова начинает брать за горло. Это все тварь, она делает что-то такое... Говорят, так могут действовать на мозги сверхнизкие частоты. Догадываясь, что это, противостоять этой дряни немного легче, но явно ненадолго. Так что придется лезть, и надеяться, что тварь не умеет лазать тоже, что ей надоест и она уйдет.
Остов, к счастью, достаточно высокий. И к несчастью тоже, потому что нужно как-то забросить на него Китти и залезть самому, желательно до того, как их сожрут.
- Давай, на самый верх, - Уэс подхватывает девушку и почти забрасывает на первую, самую высокую балку. Дальше будет проще, там что-то отломилось и лежит под углом, можно спокойно подняться выше, до остатков площадки.
Как только Китти забирается, Уэс прыгает следом, хватается за край - и едва не срывается. Недозажившее как следует плечо прошивает резкой болью, но это ерунда, а плохо то, что рука просто отказывается участвовать в затаскивании остального организма наверх. Приходится подтягиваться на одной, потому что падать вниз нельзя, и остаться висеть нельзя, и маленькая легкая Китти его наверх не затащит.
Это последняя мысль перед тем как его накрывает знакомым уже ощущением полной, абсолютной безнадежности.

...Когда снова получается дышать, не захлебываясь невидимой чернотой, Уэс обнаруживает, что сидит под остатками стенки на самом верху и крепко прижимает к себе залитую слезами Китти.
Вокруг тихо. Внизу никого не видно. Фууух.
- Шшш, все, оно ушло, - Уэс обнимает девушку крепче, гладит по голове. Руки дрожат, ну что за криффня. - Все хорошо.

А он-то наивно думал, что если что-от пытается тебя съесть, то неприязнь к этому чему-то должна сработать чисто на инстинктивном уровне. Но у Китти, кажется, единственным инстинктом было любить все живое. Безудержно и безальтернативно, даже если во имя этой любви придется стать чьим-то обедом.
- Да, мне тоже его очень жалко, - соглашается Уэс вслух, но в голосе ни намека на это самое "жалко". - Можешь сходить извиниться и утешить бедную тварь, она наверняка почувствует себя лучше, когда набьет тобой свое бронированное брюхо. А я предпочту посидеть здесь, невежливым и живым.
Вопреки своему предложению, Китти он так и не отпускает. Терпеливо ждет, пока она от души нарыдается и по Крошику, и по сожравшей его твари, пока еще безымянной, но, зная Китти, это временно. Заодно, может, пока они тут сидят, эта хищная пакость, странно влияющая на мозги, уползет подальше, найдет себе там другую добычу...
И, может, они сегодня все-таки дойдут до цветов. Обычных, скучных цветов, которые не горят, не пытаются закусить прохожими или залезть к ним в мозги.

Отредактировано Wes Janson (19-05-2023 23:20:15)

Ага, а еще наглый, доставучий, вредный нахал и трепло вездесущее...  Уэс тихо вздыхает и мысленно хоронит свою репутацию в глазах Хартер. Китти же обязательно расскажет соседке по комнате, какое ужасное чудовище положило на нее глаз.
Но вопрос она задает правильный. Похоже, до цветов, которые не горят и не жгутся, они сегодня уже не дойдут. Тут бы назад выбраться так, чтобы не сожрали снова...
И для этого надо мириться с Китти. Потому что дорогу назад Уэс, может, и помнит, но если на этой дороге будет сидеть какая-то пакость, если просто что-то пойдет не так, то в одиночку он будет бродить здесь до императоровой добровольной отставки.
Ох, ладно, что там полагается говорить и делать, чтобы исправить ауру и почистить чакры... или наоборот...
- Слушай, ну правда, я не хотел делать ему больно. Просто старался сделать так, чтобы нас не съели, как твоего Крошика. Хочешь... не знаю, извинюсь перед ним, подношение там оставлю?