Ура! Нам 8 (ВОСЕМЬ!) лет! Давайте поздравлять друг друга и играть в фанты! (А ещё ищите свои цитаты в шапке - мы собрали там всех :))
Ищем самого спокойного и терпимого рыцаря Рен в этом безумном мире
Ищем медицинское светило, строгого медика, способного собрать мясной конструктор под названием “человек” и снова отправить его на работу.
Ищем самого отбитого мудака по мнению отбитых мудаков для Джин Эрсо.
Ищем подрастающее имперское солнышко, которое светит, но не всем.
Ищем генерала Дэвитса Дравена, командира самой задорной разведки в этой Галактике.
Ищем талантливого ученика и личную головную боль Магистра Рен.
Ищем генерала разведки, командира самой отбитой эскадрильи эвер, гениального актера, зловредного пирата и заботливого мужа в одной упаковке.
Ищем По Дэмерона, чтобы прыгнуть в крестокрыл и что-нибудь взорвать.
Ищем лучшего моффа Империи, по совместительству самую жизнерадостную сладкую булочку в галактике.
Ищем левую руку мастера Иблиса, самый серьёзный аргумент для агрессивных переговоров.
Ищем имперского аса и бывшую Руку Императора, которая дотянулась до настоящего.
Ищем сына маминой подруги, вгоняет в комплекс неполноценности без регистрации и смс.
Ищем майора КорБеза, главного по агрессивным переговорам с пиратами, контрабандистами и прочими антигосударственными элементами.
...он сделает так, как правильно. Не с точки зрения Совета, учителя, Силы и чего угодно еще в этой галактике. Просто — правильно. Без всяких точек зрения.
...ну что там может напугать, если на другой чаше весов был человек, ценность которого не могла выражаться ничем, кроме беззаветной любви?
— Ну чего... — смутился клон. — Я не думал, что так шарахнет...
Выудив из кармана листок флимси, на котором он производил расчёты, Нексу несколько секунд таращился в цифры, а потом радостно продемонстрировал напарнику:
— Вот! Запятую не там поставил.
Он тот, кто предал своих родных, кто переметнулся на вражескую сторону. И он теперь тот, кто убил своего собственного отца. Рука не дрогнула в тот момент. Кайло уверял себя, что все делает правильно. Слишком больно стало многим позже.
Дела, оставленные Кайло, походили на лабиринт, где за каждым поворотом, за каждой дверью скрывались новые трудности, о существовании которых в былые годы рыцарства Анук даже и не догадывалась.
Ловушка должна была закрыться, крючок – разворотить чужие дёсны, намертво привязывая к Доминиону. Их невозможно обмануть и обыграть. Невозможно предать до конца.
Ей бы хотелось не помнить. Вообще не помнить никого из них. Не запоминать. Не вспоминать. Испытывать профессиональное равнодушие.
Но она не закончила Академию, она не умеет испытывать профессиональное равнодушие, у нее даже зачёта не было по такому предмету, не то что экзамена.
— Ты ошибаешься в одном, Уэс. Ты не помешал ему, но ты так и не сдался. Даже когда казалось, что это бесполезно, ты показывал ему, что тебя нельзя сломать просто так. Иногда… Иногда драться до последнего – это все, что мы можем, и в этом единственная наша задача.
Там, где их держали, было тесно, но хуже того – там было темно. Не теснее, чем в стандартной каюте, а за свою жизнь в каких только каютах он не ютился. Но это другое. Помещение, из которого ты можешь выйти, и помещение, из которого ты выйти не можешь, по-разному тесные. И особенно – по-разному тёмные.
— Меня только расстраивает, на какое время выпал этот звёздный час. Когда столько разумных ушло из флота, не будет ли это предательством, если я вот так возьму и брошу своих?
Не бросит вообще-то, они с Разбойной формально даже в одном подчинении – у генерала Органы. Но внутри сейчас это ощущается как «бросит», и Каре хочется услышать какие-то слова, опровергающие это ощущение.
Лучше бы от своих, но для начала хотя бы от полковника.
Да и, в конце концов, истинные намерения одного пирата в отношении другого пирата — не то, что имеет смысл уточнять. Сегодня они готовы пристрелить друг друга, завтра — удачно договорятся и сядут вместе пить.
Я хотел познакомиться с самим собой. Узнать, что я-то о себе думаю. Невозможно понять, кто ты, когда смотришь на себя чужими глазами. Сначала нужно вытряхнуть этот мусор из головы. А когда сам с собой познакомишься, тогда и сможешь решить, какое место в этом мире твое. Только его еще придется занять.
Сколько раз она слышала эту дешёвую риторику, сводящуюся на самом деле к одному и тому же — «мы убиваем во имя добра, а все остальные — во имя зла». Мы убиваем, потому что у нас нет другого выхода, не мы такие — жизнь такая, а вот все остальные — беспринципные сволочи, которым убить разумного — что два пальца обсморкать, чистое удовольствие.
В готовый, но ещё не написанный рапорт о вражеской активности в секторе тянет добавить замечание «поведение имперцев говорило о том, что их оставили без увольнительной на выходные. Это также может являться признаком...».
Джин не смотрит ему в спину, она смотрит на место, где он стоял еще минуту назад, — так, словно она просто не успевает смотреть ему вслед.
Лея уже видела, на что он способен, и понимала, настоящей Силы она еще не видела. Эта мысль… зачаровывала. Влекла. Как влечет бездонная пропасть или хищное животное, замершее на расстоянии вытянутой руки, выжидающее, готовое к нападению.
Как удивительно слова могут в одно мгновение сделать всё очень маленьким и незначительным, заключив целый океан в одну маленькую солёную капельку, или, наоборот, превратить какую-то сущую крошку по меньшей мере — в булыжник...
Правда, если достигнуть некоторой степени паранойи, смешав в коктейль с каким-то хитрым маразмом, можно начать подозревать в каждом нищем на улице хорошо замаскированного генерала разведки.
Эта светлая зелень глаз может показаться кому-то даже игривой, манко искрящейся, но на самом деле — это как засунуть голову в дуло турболазера.
Правда, получилось так, что прежде чем пройтись улицами неведомых городов и поселений или сесть на набережную у моря с непроизносимым названием под небом какого-то необыкновенного цвета, нужно было много, много раз ловить цели в рамку прицела.
— Знаешь же теорию о том, что после прохождения определенной точки существования система может только деградировать? — спрашивает Уэс как будто бы совершенно без контекста. — Иногда мне кажется, что мы просто живём слишком долго, дольше, чем должны были, и вот теперь прошли точку, когда дальше все может только сыпаться.
Кореллианская лётчица в имперской армии Шара Бэй была слишком слабая и умерла.
Имперка Шара Бэй такой глупости решила себе не позволять.
— Но вы ведь сказали, что считаете жизнь разумных ценностью. Даже рискуете собой и своей карьерой, чтобы спасти меня, хотя видите меня впервые в жизни. А сами помогаете убивать.
Осталась в нем с юности некая капелька того, прежнего Скайуокера, который, как любой мальчишка, получал удовольствие от чужого восхищения собственными выходками.
– Многие верят в свободу только до тех пор, пока не станет жарко. А когда пахнет настоящим выбором, драться за нее или подчиниться… большинство выбирает не драться.
— Ну… неправильно и глупо, когда отец есть, и он тебя не знает, а ты его не знаешь. Это как… — он помолчал, стараясь перевести на человеческий язык свои ощущения. – Ну вот видишь перед собой некую структуру и понимаешь, что в одном месте узел собран неправильно, и работать не будет. Или ошибка в формуле. Вот я и исправил.
Кракен искренне верил в то, что все они — винтики одного механизма и не существует «слишком малого» вклада в общее дело, всё машина Восстания функционирует благодаря этим вот мелочам.
— Непременно напишу, — серьёзно отвечает она и говорит чистейшую правду, потому что у неё минимум сто восемьдесят изящных формулировок для каждого генеральского рявка от «не любите мне мозги» до «двести хаттов тебе в...» (пункт назначения варьируется в зависимости от степени генеральского раздражения).
Минутой раньше, минутой позже — не так важно, когда они умрут, если умрут. Гораздо важнее попытаться сделать хоть что-то — просто ждать смерти Кесу… не нравится.
— Что-то с Центром? – вдруг догадывается он. Почему еще штурм-коммандос могут прятаться на Корусанте по каким-то норам?.. – Планета захвачена? КЕМ?!
— Я верю в свободу.
И тут совершенно не врёт. Свобода действительно была её верой и культом. Правда, вместе с твёрдым убеждением, что твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого.
— И в то, что легко она не даётся. Остальное...Остальное, мне кажется, нюансы.
Проблема в том, что когда мистрисс Антиллес не думает, она начинает говорить, а это как всегда её слабое звено.
Star Wars Medley |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн AFE » [13.I.17 AFE] Don’t trouble trouble until trouble troubles you
Cassian Andor, K-2SO, Temmin Wexley
Время: 13.I.2 BBY
Место: Мирра, Планета Акива, Внешнее Кольцо
Описание: Столицу закрыли, никого не впускают и не выпускают из города, в несколько раз усилились патрули, граждан останавливают посреди улицы и уводят, многие из них потом не возвращаются. Ходят слухи о скором закрытии планеты. Кто же так постарался?
[icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][status]эксперт по местным свалкам[/status][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Среди мусорщиков ходили слухи, что что-то случилось на военном заводе. Об этом перешептывались, насмехались над имперскими недотепами, но насмехались тихо. Всем известно, что стоит не уследить за языком, и твой ближний бегом полетит на тебя доносить. Ближнего можно понять, за это ему и вознаграждение дадут, и, вероятно, работу поприличнее. Крыс и стукачей, особенно имперских, не особенно жаловали ни мусорщики, ни гангстеры-боссы. Поэтому тем приходилось хитрить и изворачиваться, чтобы не закончить – совершенно случайно — в шахте со сломанной шеей.
Со всей этой кутерьмой с закрытием города и усилением патрулей уличной шпане пришлось не сладко. Их задерживали чаще прочих, кого-то за подозрительный вид, кого-то из брезгливости и ксенофобии. Трудяг улицы и свалок оставалось все меньше, и оставшимся приходилось тоже туго: боссы гоняли мусорщиков с тройной силой, а оплату подозрительно резко сократили.
Теммин уже давно подумывал о том, что пора бы прекращать работать «на дядю». Его беспокоило даже не обращение, а то, что он сгибается, что становится одним из тех же полу осознанных обитателей трущоб и канализаций, жизненные цели которых сводились только к получению пайка сегодняшним вечером, а счастливейшем событием было отобрать паек соседа. Парень явно видел, как тускнели некоторые из тех ребят, которых подобрали в одно время с ним, и подозревал, что и сам не отличается стойкостью. И вот пока не стало слишком поздно, размышлял он, надо придумывать, как высвободиться из этой паутины.
На самом деле, идея у него уже была. Она появилась где-то полгода назад, и он бережно лелеял и берег её, словно свечу холодной ночью. Собственно, этим его план и был – шансом, светом, который видно из колодца, компасом.
Было дело так. Однажды Теммин увидел, как со старого завода вывозят хлам, с транспортника вывалилась и покатилась вместе с прочим хламом голова боевого дроида, типа B-1. Парень её подобрал, думал, что получится продать, но оказалось никому эта «жестяная банка» не нужна и даром. Голову он почему-то не выкинул, а потом решил собрать себе помощника. И охранника. А что, ведь каждому начинающему предпринимателю нужна охрана. Когда-нибудь он купит каждого в этом городе, и на этой планете, а пока нужно тщательнее все продумать и начать реализовывать. Он и начал, пробрался на старый завод и нашел еще несколько запчастей. Стал активно расспрашивать стариков города, которые когда-то работали на заводе. За выпивку они кое-чего да рассказывали.
Дома у Теммина началась бурная деятельность, если раньше дом походил на свалку, где он просто отсыпался, то теперь это была скорее мастерская, где кипела бурная деятельность. Его план, его цель, его свет обретали форму красно-черного дроида, на постройку и отладку которого теперь уходило все свободное время и все мысли.
Сегодня в районе трущоб была облава, штурмовики снова кого-то ловили целым взводом, так что боссы всем выдали пайки и прогнали взашей, чтобы не мешались. Это было просто отлично, потому что это был целый вечер и целая ночь, которые можно посвятить себе и реализации своей цели. Теммин как раз позавчера дописал программу, но синтезатор голоса оказался поврежден, так что нужно было найти еще одну голову, а лучше несколько. Вот этим он и займется. Все-таки, он даже благодарен этим неведомым террористам что-то там укравшим или подорвавшим — что только не рассказывали! — кем бы они там ни были.
[icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][status]эксперт по местным свалкам[/status][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Во что-то вот такое вся эта операция и должна была вылиться. Кассиан не просто ждал этого — он даже не рассматривал вариант, в котором будет иначе, дома, на базе, сразу включив в предположительный срок дополнительное время, которое придется потратить. Это было просто: во-первых, все всегда шло не так, и вероятность того, что в этот раз все получится, примерно равнялась тому, что Кей вдруг начнет его слушаться — ну, или что он вдруг начнет слушаться Кей-Ту. Иными словами, стремилась к нулю.
На Акиве основной причиной того, что все пойдет не по плану, была сама Акива. Люди тут хотели изменений и свободы. Помощь Восстанию, которая не приносила им ничего — и особенно непосредственного восстания — многие рассматривали как потерю времени и сил. Кассиан хорошо знал такие планеты — его родной Фест был точно таким же. Но на Фесте было холодно и снег, только иногда теплело, и тогда снег расползался в стороны, открывая проплешины глинистой, красноватой от рудной пыли земли; тающий снег не впитывался, смешивался с пылью, от этих красных луж казалось, что кровоточит земля — и это всегда удерживало жителей планеты от необдуманных решений, напоминало им о том, во что такие решения могут вылиться. На Акиве не было на красной земли, ни снега, ни холода. И потому каждый раз, когда Восстанию было что-то нужно от местной маленькой, созданной на памяти об аресте Брэнтина Уэксли повстанческой ячейке, это могло перерасти во что-то неприятное.
Теперь, например, в перспективах маячило закрытие планеты, штурмовики уже прочесывали город, где-то вдали в темнеющем небе светлела струйка дыма, их связной не выходил на связь. скорее всего, по причине смерти — а нужной информации на руках, конечно же, не было.
И все это из-за формальности, из-за охоты на диких бант — иначе и не назовешь. В галактике снова бродили слухи об оружии, которое строит Империя — они то стихали, то звучали громче, сколько Кассиан себя помнил, но каждый раз их на всякий случай проверяли, забирались в заводы и документацию, куда могли забраться, искали если не чертежи и планы, то хотя бы упоминания, хотя бы намеки на то, что оружие существует и это не выдумка. Хотя это каждый раз оказывалось выдумкой.
— В эту часть города они не доберутся до утра. Может, вообще не доберутся, — вполголоса сказал Кассиан Кей-Ту. — Можно будет просто переждать — это если наш парень успел оставить данные на месте.
Если нет — их придется доставать самим, забираться на завод, который наверняка оцепят, искать способ выбраться — но со всем этим еще успеется. Он уже приучился не планировать заранее слишком много этапов операции. В конце концов, иногда может и повезти. Почему бы и нет?
Старый завод, полный гулкого эхо и рисунков и надписей на стенах, выглядел одновременно заброшенным и обжитым. Тут не работали, тут не жили — но люди тут должны были встречаться. Такие места никогда не бросают навсегда и пустыми, нерабочими, они часто притягивают много больше посетителей, чем прежде. Кассиан примерно знал, где могут быть нужные ему данные. Пройдя по заваленному осколками от стен первому этажу — каменная крошка шуршала и рассыпалась под ногами — он поднялся по лестнице наверх. Стен у лестничной клетке не было, ступеньки опасно тянулись вверх, зависнув в воздухе, но это было даже хорошо — так сразу было бы видно, если бы кто-то пришел.
— На пакете должен быть нарисован крест. Увидишь его первым — позови меня?
Каждый раз, когда они оказывались в такой ситуации, Кей-Ту — если находилось время — поворачивал голову к Кассиану и говорил:
— Даже не знаю, было ли возможно такое предвидеть, — эмоциональная окраска: сарказм.
Вот и сейчас, стоит всему городу подняться по тревоге, а точнее — залечь на дно по тревоге, которую поднимают имперцы после красочного взрыва на военном заводе — как Кей-Ту озвучивает сакраментальную фразу. Это не первый раз, когда они окажутся в оцепленном городе на Акиве. В прошлый раз они уходили подземными путями, но в прошлый раз они успели получить информацию. Сейчас же им это только предстоит, и Кей-Ту следует за Кассианом по пустынным улицам, зорко отслеживая все и вся, что может представлять опасность.
Вероятность столкновения с отрядом штурмовиков, несмотря на заверения капитана, Кей-Ту оценивает в 58%, чего достаточно, чтобы тщательно сканировать окружающее пространство и тормозить Кассиана у поворотов, чтобы не выскакивал под возможный обстрел. Обстрела не случается, штурмовиков — тоже, и они все-таки добираются до точки рандеву (определения слова «рандеву» словарь Кей-Ту не содержит, но он подозревает, что это что-то не очень хорошее) и пробираются внутрь. Экстерьер, равно как и интерьер здания Кей-Ту находит причудливым, но свои наблюдения не озвучивает. Никакой ценности для миссии они не представляют, а отвлекать Кассиана лишними разговорами сейчас не стоит.
— Данные, на которых поставлен крест, вряд ли несут в себе что-то хорошее, — только и говорит Кей-Ту без всякой эмоциональной окраски.
Второй этаж мало чем отличается от первого: та же пыль, крошка, выбитые стекла, старая сборочная лента, местами покореженная, как и роботы-сборщики. Убедившись, что ни в каком из углов огромного помещения не затаилось штурмовиков или иных вражеских единиц, Кей-Ту оставляет Кассиана прочесывать один сектор, а сам отправляется в другой. Мощности ЦП позволяют ему одновременно и прочесывать все поверхности и закутки в поисках пакета с крестом, и держать капитана в поле зрения на всякий случай.
Добравшись до начала сборочной ленты, Кей-Ту останавливается и оглядывается по сторонам. С вероятностью в 89% связной спрятал бы данные и с вероятностью в 76% — он переводит взгляд на робота-сборщика — связной использовал бы для этого какое-нибудь неочевидное место. Например, внутренности робота. Или электрического щитка в другом конце помещения, где как раз гуляет Кассиан. Кей-Ту аккуратно снимает заднюю панель с робота, чтобы посмотреть, есть ли там пакет, но внутри обнаруживаются только провода и микросхемы — ну или то, что от них осталось после того, как здесь поработали мусорщики.
Уловив движение на периферии зрения справа, Кей-Ту ставит заднюю панель робота-сборщика на место и разгибается:
— Пакет не обнаружен, капитан. Ты уверен, что он вообще тут есть?
Теммин был на старом заводе уже далеко не первый раз за эти полгода. Это было хорошо и удобно уметь свое тайное место, о котором никто не знает, и которое, в действительности, и даром никому не нужно. Можно было не только находить тут разные детали и запчасти, которые потом успешно продавать, но и ныкать по тайникам особенно ценные экземпляры на черный день. А тайников по старому заводу у Теммина было множество.
Но с месяц назад военные начали проявлять интерес к заброшенному комплексу зданий. Внешне это все еще была та еще ржавая развалюшка, но внутри начали происходить измения. Парень пока ни на кого не нарывался, слава небу и всем существующим и выдуманным богам. Если завод, действительно, загребли себе военные, то пристрелят и спрашивать не будут. И это в лучшем случае. О худших случаях Теммин тоже был наслышал, но предпочитал о таком раскладе не думать.
Пока вмешательство других было заметно в том, как уменьшалось количество мусора, как потихоньку прибирали и огораживали отдаленные цехи. А где-то там была часть его нычек! Одних из самых ценных, и что теперь делать, прикажете? Пробираться и перекладывать в другие места. Он пробрался через ограждения, и порадовался, что ночью тут никого не было. Пока это место мало интересовало военных, поэтому камер наблюдения тоже не было. Теммин сверился с отцовским прибором: все было чисто. Потом убрал его в сумку и полез под сборочную ленту, где-то там за перегородкой планку можно было подцепить отверткой и.. охнул.
Кто-то был в его тайнике. Этот кто-то выкинул все запчасти и положил туда серый пакет. Мальчик осторожно потыкал пакет отверткой. Вообще-то это было очень неприлично со стороны этого кого-то, взять и выкинуть его, Теммина, потенциальный недельный запас питания. Ну что же, подумал он, а я тогда возьму твою нычку, может она, действительно окажется стоящей того, чтобы неизвестно кто полез на запретную часть старого завода. Он выудил пакет из тайника, прикрутил обратно крышку и выполз из-под ленты. Пакет оказался запаян, материал довольно плотный, так что понять, что именно там находится было невозможно. А еще на пакете был нарисован от руки крест. Нарисован криво, словно кто-то впопыхах это делал. Теммин подумал, с чего бы это хозяину пакета так торопиться, но решил, что разберет пакет в более безопасном месте, так что пока убрал его в сумку и осмотрелся. Все таки огромное здание военного завода вселяло уважение, даже когда рассыпалось по кусочкам.
Теммин прошелся вдоль ленты. Было интересно представлять, что он — хозяин этого огромного завода. Он — самый главный. Он — босс. Они выпускают боевые машины, аналогов которым нет ни у кого в Галактике. Иногда его верная служба безопасности ловит шпионов от конкурентов, и он самолично вершит суд над ними. Никому не достанутся его секреты! Его машины — самые лучшие, у него их покупают и Сопротивление, и Империя, что позволяет ему хранить нейтралитет. Парень почти видит преображенное помещение цеха, везде идеальный порядок, служащие и дроиды выполняют свои задачи, все работает с удивительной точностью. И вот он сам, большой господин в красивом дорогом пурпурном костюме, прохаживается между линиями сборки.
Мечтания его как ветром сдуло, когда он услышал что-то. Звук сам по себе не очень сильный, но ночью на пустом заводе с настороженностью будешь относиться к любым посторонним звукам. Теммин рванул с открытой площадки и затаился за фрезеровальным станком. Ему показались голоса? Или нет? Или это он замечтался? Он прислушался.
[icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][status]эксперт по местным свалкам[/status][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Проблема в хороших местах для обмена информацией в том, что они совершенно не подходят не только для обмена информацией, а вообще ни для чего. От них лучше держаться подальше — на таких местах это почти что написано на входе. Единственное хорошее в них то, что все нормальные люди невидимого предупреждения на входе слушаются. Но есть нормальные люди — а есть разведчики Альянса.
И вот они здесь.
Завод, полуразрушенный, но все еще стоявший прочно, был пуст и не выглядел, как место, где хоть кто-то был в ближайшие лет пять. Не то, чтобы он ждал, что пакет с информацией будет лежать на виду, что к нему будут вести многочисленные указатели. Но, все же, их источник мог бы постараться не так сильно.
С Кей-Ту они на время разделяются, обыскивают сектор за сектором, но затея эта уже теперь кажется провальной, и именно Кей-Ту первым выражает сомнение в том, что он и разумно тратят время. И он прав, конечно. Но, может, они просто плохо ищут? Может, хоть раз задание и правда окажется настолько простым, насколько звучит на базе?
— Не уверен. Но если он тут есть, это очень все упростит. А ты видел, как всполошились власти — если пакета тут нет, то крест можно ставить на нас.
Кассиан преувеличивает. Ситуация на Акиве неприятная, но пока еще не критическая; бывало и хуже. Хотя, по правде, это ничего не значит: у него почти на любую ситуацию найдется свое «хуже». Если верить Кей-Ту, несколько раз они выживали, когда выжить вообще не должны были. Кто после такого станет обращать внимание на власти Акивы и их желания?
— Время еще есть, — говорит Кассиан. — Может, он еще не успел. Может, его не задержали. Какое-то время можно еще просто подождать. Получим информацию из первых рук и разойдемся. Послеживай за присутствием органиков, чтобы мы не разминулись в этом криффовом лабиринте.
Кей-Ту прогоняет симуляцию креста на лбу Кассиана. Почему кто-либо может хотеть поставить на нем крест? С другой стороны, если крест — это индикатор объекта для поиска, то на капитане и так уже должно стоять с десяток крестов разной величины и толщины. По крайней мере, любой имперский служащий с вероятностью в 95% будет счастлив сдать их своему командованию и заслужить повышение по службе или иной эквивалент апгрейду и смене масла.
— На нас и так уже стоит крест, — озвучивает Кей-Ту свою догадку.
Он переходит вдоль ленты к следующему роботу, проверяет его, еще раз бегло сканирует пространство вокруг, корректируя карту вероятностей для местоположения пакета. Если бы он знал, что именно в нем лежит, вероятность успешного нахождения повысилась бы, но вряд ли даже у капитана есть настолько точные данные о химическом составе содержимого. Кей-Ту продолжает поиск, методично и скрупулезно проверяя все места, отмеченные на карте как наиболее вероятные. Пока, наконец, не доходит до тайника в полу у одной из стоек сборочной ленты, где обнаруживает пакет. Достав его, Кей-Ту замирает на месте, анализируя информацию с фоторецепторов.
— Капитан, я нашел, — говорит он и вытряхивает содержимое хлипкого пакета на пол, — еду.
На пол действительно высыпаются местные пайки, о вкусовых качествах которых Кей-Ту может судить только по информации от производителя. Но даже ему понятно, что это не самое приятное топливо для органиков. Повторный скан занимает у него несколько секунд, но их достаточно.
— Не помню, когда ты ел в последний раз, но я бы советовал заглянуть в кантину к восьми. Небольшой перекус тебе бы не помешал. Только не печеньем, как обычно.
Разумеется, Кей-Ту не беспокоится о том, насколько Кассиан сыт. Это вообще редко входит в список вещей, за которые он отвечает в их тандеме; капитан — взрослая органическая особь, в состоянии заботиться о пропитании самостоятельно. О чем он не в состоянии позаботиться без Кей-Ту — это быстрое и эффективное отслеживание других органиков на заброшенном заводе.
— Посмотрим, как пойдет.
Кассиан не кивает, не меняет позу, не оборачивается — ведет себя так, будто бы ничего и не услышал. Он знает, что как только ситуация изменится, Кей-Ту сообщит об этом. Он подходит к дроиду, смотрит на его находку. Это не тот пакет, который они ищут, а их контакт не стал бы рисковать выдать место встречи для того, чтобы спрятать там немного пайков стандартной комплектации — в таких нет ничего, кроме того, что нужно, чтобы их потребитель мог продолжать работать и оставаться на ногах требуемое число часов в сутках.
Очень тянет посмотреть на этого врага — не факт, что это действительно враг, Кей-Ту иногда маркирует так всех. Учитывая ситуацию, в этот раз он может даже не ошибаться. Если бы это их контакт, он бы уже вышел, не стал бы прятаться. Это не штурмовик. Возможно, это тот, кто спрятал пайки, и они просто совпали тайниками.
Плохо.
Того, кто прячет пайки, потому что даже они представляют ценность, может быть легко купить. А его голова в несколько следующих дней будет стоить немало.
— Возможно, перекус сегодня вообще придется отменить.
Кассиану не нравится, когда приходится во время операций убивать случайных людей, поэтому, хотя правильнее было бы просто предупредить о ликвидации, он говорит, что она только возможна. Все равно сначала этого случайного кого-то нужно будет расспросить. Может, он проследил за ними, может, его кто-то подослал, может, здание не так уж заброшено, и кто-то успел забрать их пакет раньше. Никогда нельзя сразу же убивать людей — это он помнит еще с детства, когда единственного дантиста Альянса, оказавшегося человеком Империи, убили до того, как нашли ему замену — сначала нужно точно знать, что получил от них максимум возможной пользы и информации.
— Вернусь осмотрю прошлый этаж еще раз. А ты пока сам убедись, если не веришь — окон в расписании у нас нет. Разве что перехвачу что-то по пути.
— Да кто нам даст окна в расписании, — отвечает Кей-Ту.
Пакет вместе с оставшимися там пайками он просто кидает на пол. Еда не представляет для него никакой ценности. Для Кассиана тоже, если, конечно, им не придется выживать на этой планете следующие несколько суток, вероятность чего Кей-Ту оценивает в 34%. При условии, что они найдут нужный пакет. В противном случае вероятность поднимается до 76%. Кей-Ту направляет фоторецепторы на рассыпанные по полу пайки, как будто в задумчивости.
Он высчитывает возможные пути отступления, траектории движения, наиболее эффективные точки перехвата. Сотни симуляций прогоняются внутри системы за несколько секунд, и Кей-Ту разворачивается, шагает прочь от пайков — словно решил, что они все-таки неважны. Или убедился, что окон в расписании нет, как и велел капитан. Кей-Ту движется так же, как и до этого, когда осматривал помещение в поисках нужного тайника.
Он выбирает из двух вероятностей ту, что выше на десятые доли процента, и молчаливо занимает свою позицию на нужном пути отступления. Ему не требуется отчитываться перед капитаном, все это уже давно отработано и изучено, в разнообразных полевых условиях, с невероятным множеством противников. Остается только дождаться, когда Кассиан вспугнет врага. Он сказал, что ликвидация возможна, но не отдал приказа.
Кей-Ту готовится ловить.
По голосам — двое, робот и человек. Впрочем, механический голос мог быть и результатом неисправного голосового динамика. И лучше бы это был, действительно, неисправный динамик...
Когда робот — парень решил все-таки принять второго за робота — говорит про еду, а потом слышится характерное шле-шлеп-шлеп пластиковых упаковок о пол, Теммин готов на себе волосы рвать от досады и выть дикой обезьяной. И хотя пайки конечно жалко, но более жалко, что их вообще обнаружили. Это был первый раз на его памяти, когда с его тайниками что-то случалось. Ну ладно, второй. Но второй за сегодняшний день!
С другой стороны, обнаружив явно инородный элемент, местная охрана вряд ли бы просто продолжила тихо-мирно беседовать о печеньках, а нагнала бы сюда больше людей, дроидов и вероятно собак, а эти пока слишком спокойно себя ведут.
Но с третьей стороны, если это не охрана, то ведут они себя на удивительно спокойно, не крадутся, не шепчутся, но с четвертой стороны, они могут и не знать, что сюда нельзя ходить, а с пятой стороны, общеизвестно, что если хочешь сойти за своего, то последнее что нужно делать — это шептать и красться..
Теммин злится на гостей, и желает только чтобы они ушли поскорее. Они там хотели пойти кушать? Ну вот пусть и катятся подальше и жрут свои гребанные печеньки! Только подальше от этого завода, и желательно подальше и от этой планеты — просто на всякий случай!
Голоса слышатся ближе, и мысли парня начинают метаться как перепуганные звери. Он вжимается в нишу станка и пытается слиться с ним по цвету, был у них в группе один, который цвет кожи менял по желанию — вот это полезная особенность! А за неимением, можно затаить дыхание и замереть. Как мантру он прокручивает в голове: уйдите, уйдите, уйдите! Уйдите! Хотя бы ненадолго деньтесь хоть куда. Хоть в соседнее помещение, тогда Теммин успеет скрыться, он знает тут все лазы и проходы, а вентиляционные каналы так вообще буквально по метру изучил. Но пока остается зажимать самому себе рот и нос дрожащей рукой, и только повторять про себя: уйдите, уйдите, уйдите! Вдруг сработает.
...К тишине завода прибавился новый звук, сперва тихий, но с каждой минутой он увеличивался. Где-то заводилась и начинала работать машина, с помощью которой военные разгребали и утилизировали завалы хлама. Это плохо, значит скоро кто-то да будет проходить тут.
И Теммин не выдержал. Его заметят — ну и крифф с этим, все лучше самому действовать, чем сидеть и ждать, когда тебя найдут. Удача с теми, кто действует. Он пулей вылетает из-за станка, почти сбивая кого-то. На человека парень даже не смотрит, сейчас быстрее бы в соседний зал, а там переход и можно будет выбраться.
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Кей-Ту реагирует ровно так, как и должен — не так, как среагировало бы большинство дроидов. Потому, наверное, с ним так хорошо работать Кассиану и так тяжело кому угодно еще — и это очень удобно, если не хочешь одалживать своего дроида кому угодно еще. И еще более удобно, если твое начальство все еще считает, что охранный дроид был бы полезнее где угодно, но не на разведывательных миссиях — если бы только с ним был способен уживаться хоть кто-то.
К потенциальному врагу на восемь часов Кассиан идет без спешки и не по прямой, чтобы не спугнуть того раньше времени. На восемь часов у него станок. Значит, потенциальный враг за ним. Места там вряд ли много — ребенок, девушка, очень худой взрослый — вариантов много. Место для обстрела плохое, для наблюдение тоже. Предпочитает прятаться. Или так просто сложились обстоятельства: они с Кей-Ту испугали его, путей отступления не было, решил переждать.
Он слышит два звука почти одновременно. Сначала что-то машинное, снаружи — тут есть еще кто-то? сколько людей бродит в такое время по заброшенным заводам? — потом совсем рядом, и Кассиан не успевает ничего об этом звуке решить, потому что его почти сбивает ребенок. Все-таки ребенок, довольно отмечает про себя Кассиан, пускаясь следом. Бегает он хорошо, как и любой, кого довольно часто отделяет от смерти или проваленной миссии только скорость. На этот раз об исходе он почти не переживает. Кей всегда хорошо просчитывает такие вещи.
Кей-Ту ловит ребенка за шкирку с легкостью, буквально выдергивает его с пола в воздух — именно для этого в том числе создавались охранные дроиды модели KX, чтобы отлавливать тех, кто сбегает. Другие дроиды его модели часто занимаются такими вещами в тюрьмах, и промахи случаются с ними один раз на миллион — если беглец окажется очень удачлив. Но этот ребенок не очень удачлив.
Кассиан бежит к ним, и Кей-Ту просто стоит, пресекая всякие попытки ребенка к побегу. Машинный шум с нижних этажей его не беспокоит в достаточной степени, чтобы начать предпринимать что-либо. В любом случае сначала им необходимо разобраться с пакетом и с этим ребенком. Быстрый анализ одежды и повадок показывает, что с вероятностью в 88% это не вражеская единица. Для вражеской единицы ребенок слишком плохо вооружен и недостаточно опасен.
— Не оказывай сопротивления, — советует Кей-Ту. — Мы не едим детей.
Ставить ребенка обратно на пол он не рискует во избежание необходимости отлавливать его вновь. Просто разворачивает его к Кассиану и держит на достаточной высоте, чтобы они оказались на одном уровне, лицом к лицу. Органикам так удобнее разговаривать.
— Если это враг, то это самый маленький враг, какого я видел, — сообщает Кей-Ту Кассиану.
С вероятностью в 74% капитан осознает, что даже если это и не враг, отпустить его они не могут. Он увидел их, он знает о тайнике, он с вероятностью в 93% принесет им дополнительные неприятности, будучи на свободе. Поэтому Кей-Ту не озвучивает это вслух — поэтому и потому что не хочет выдавать слишком много информации, наученный годами совместных миссий с Кассианом.
Буквально несколько прыжков отделяло Теммина от свободы, когда земля внезапно ушла из под ног. Мальчик некоторое время просто барахтается в воздухе и таращился перед собой, пытаясь понять, что произошло. Сцапали, крифф. Если повернуть голову и скосить глаза, то можно даже немного увидеть держащего. Робот. Крифф. Таких Теммин видел несколько раз у военных. Дважды гребанный крифф!
Он брыкается и пробует вывернуться, но тщетно. Может порвется одежда хоть? Но это прочная синтетика, в которую одевают всех рабочих. Кто одевает своих рабов в обноски, не думает в первую очередь о себе, все равно придется их одевать, когда одежда испортится, так лучше один раз заплатить, но чуть побольше, чем регулярно выплачивать стоимость чуть поменьшую. А синтетика хороша. Не пачкается, не рвется, режется, только если задаться целью прорезать дыру, служит очень долго. Так что никакого клочка одежды в руках врага, даже надеяться не стоит. Впрочем, надеяться стоит всегда.
После реплики робота, парень повисает у него в руке безвольной куклой. Он убедился, что брыкаться бесполезно, так что лучше поберечь силы. Не едят детей они, Теммин фыркнул даже, за кого они его принимают, за маленького что ли? Он прикидывает, как сейчас лучше всего будет повести себя: плакать и давить на жалость, предложить что-то, запугать хозяевами? Кричать и звать на помощь — плохой вариант.
Он сплетает руки на груди, жестом Гаррета, помощника босса, когда тот начинал очередную выволочку парням, и невольно копируя Гаррета же интонации интересуется у человека.
— Ну и что дальше? — он окидывает подбежавшего насмешливым взглядом. Точнее он очень старается сделать свой взгляд именно таким, да и вообще выглядеть расслаблено, насмешливо, словно ты — хозяин ситуации, и не готов от страха в штаны наделать. Самое главное — это держать мину, хорошая игра — она и в жопе Галактики хорошая игра. Работа среди бандитов и мошенников имеет свои плюсы: актерское мастерство нарабатывается невероятно быстро.
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Кассиан замедляет бег, перестает спешить, когда видит, что Кей-Ту высчитал правильный путь и поймал цель. Он наблюдает, пока приближается. Ребенок пытается освободиться, но только пока не понимает, что у него не получится. Тогда он меняет манеру поведения.
Оказавшись рядом, Кассиан видит, что ребенок — мальчик. И еще решает, что он был тут не чтобы следить за ними. Более того — идеи сдать их с Кей-Ту у него нет. Возможно, только пока. Возможно, потому, что он еще не сообразил, кто они. Возможно, он просто выбирает нетипичную — неудачную — стратегию: пытается казаться важным вместо того, чтобы притвориться совершенно случайным свидетелем, который не видел, не слышал, не запомнил ничего, и ничего же не понимает. Правда, не то, чтобы такая стратегия сработала бы. Так или иначе, он видел их, и уже этим одним может быть опасен.
— Он не враг.
Кассиан отвечает Кей-Ту, не мальчику. На мальчика он пока вообще вроде бы не обращает внимание.
— Это мы вторглись и помародерствовали на его заводе. Ставлю что угодно, что это — хозяин пайков, которые ты нашел.
Он не уверен, что это так, на сто процентов — но на сто процентов не бывает уверен и Кей. А мальчик выглядит достаточно голодным и слишком практично одетым — он похож на того, для кого даже пайки представляли бы ценность. Кассиан замечает при нем сумку — ее хорошо бы обыскать.
Вместо этого он улыбается.
— Пусти его, Кей. Он не убежит — понимает, что не получится. А что дальше, — смотрит он на мальчика, — ты мне скажи. Ты знаешь, кто мы?
Кей-Ту приподнимает ребенка, поворачивает его лицом к себе. Склоняет голову набок в почти человеческом жесте. Ребенок не производит на него особого впечатления. На хозяина чего-либо, кроме собственной одежды, он не похож. После краткой инспекции, Кей-Ту разворачивает мальчика обратно лицом к Кассиану и разжимает руку.
— Мне не нравится это решение, — информирует он капитана. — Все всегда пытаются сбежать, даже если понимают, что не получится.
Разумеется, все возможные пути побега Кей-Ту уже просчитал, равно как и траектории перехвата. Но противиться приказу Кассиана у него причин нет. Тот явно что-то задумал. Лицо вида «я что-то задумал, поэтому так улыбаюсь» Кей-Ту выучил еще в первые несколько месяцев их знакомства. Вообще, все улыбки капитана Кассиана он выучил в первые несколько месяцев их знакомства. И «я делаю вид, что не собираюсь умереть от кровопотери в ближайшие несколько минут», и «я без понятия, что происходит, но никто не должен об этом знать», и особенно «я слушаю твои вероятности, но в моей голове звучит „бла-бла-бла”».
Машинный звук снизу нарастает, и Кей-Ту уделяет ему несколько процентов своего внимания. Похоже на машину, скорее всего крупных размеров, скорее всего промышленную или используемую в строительстве. Боевые машины не издают подобных звуков. Перекрытия начинают немного подрагивать, что намекает на вес и габариты машины. Кей-Ту продолжает мониторить ситуацию, но пока не торопится оповещать Кассиана. С вероятностью в 99% тот слышит все и сам.
Падать было не то чтобы высоко, но скорее внезапно. Так что Теммин не удерживает равновесия при приземлении и плюхается на задницу. Поднимаясь и потирая ушибленый копчик, он недовольно поворачивается к роботу.
— А аккуратно поставить что, религия не позволяет, да?
Не то чтобы у него при падении с головой что-то случилось, чтобы говорить такое имперскому, на минуточку, дроиду-надзирателю. Наоборот, он очень ясно осознает, что и кому говорит, и чем это может обернуться, но иногда случается, особенно в стрессовых ситуациях, что Теммина начинает со страшной силой нести, и он не может остановиться. Это называется язык без костей? Язык ему уже не раз обещали отрезать и скормить обезьянам, но пока никому это не удавалось. Что, впрочем, не значит, что это никому вообще не удастся.
Он смеряет робота недовольным взглядом и поворачивается к человеку. Вторглись и помародерствовали они, значит! Ха, какие мы добренькие, и вину признали, и отпустили — загляденье, блин! Но в добреньких дядь и теть Теммин не верит давно, и очень часто видел, как кончают те, кто ведется на такой дешевый ход. Поэтому от улыбки человека ему становится скорее тошно. Но, игра есть игра. И противник вернул ему вопрос, добавив еще одним. Можно, конечно вернуть вопрос обратно, но вряд ли поможет.
Кто же вы? Ловить и тащить в обезьянник не стали, поднимать шум — тоже. Строите из себя добреньких таких. Последнее значит, что опасаться вас нужно вдвойне. Вы называете этот завод моим? Ну и дураки, все знают, что его уже не первый месяц забрали себе военные. И либо, вы тут вообще первый раз, либо вам очень нужно показать, что вы первый раз. Ну что же, играем, дяденьки. Допустим, поверил. Он улыбается человеку.
— Вы туристы, я полагаю. Которым, очень нужен экскурсовод. — Теммин раскачивается взад-вперед и некоторое время смотрит на человека снизу вверх, потом добавляет. — Беру не дорого, и вы не пожалеете.
Нарастающий шум беспокоит, очень беспокоит, и Теммин очень хочет убраться отсюда поскорее, но продолжает. Ведь если что, можно будет все свалить на этих двоих, и баста!
— Уважаемые миррачи и гости столицы! Наш славный город славится не только живописными трущобами, гигантскими свалками, отличными притонами и богатыми разной живностью парками, но и своими древними катакомбами. Вы что-нибудь слышали о них?
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Мальчик сначала продолжает выглядеть независимым и уверенным в себе, но быстро переходит к другой стратегии. Что нравится Кассиану — хотя одновременно и тревожит его слегка — так это то, что по глазам мальчика понятно, что тот соображает, и очень быстро. Кей-Ту прав: все пытаются сбежать, но мальчик достаточно умен, чтобы не пытаться делать это сразу, а сначала продумать все.
Приближающееся нечто тревожит его сильнее. Он оглядывается на Кей-Ту, но тот молчит. Значит, можно продолжать — разброс вероятностей пока не настолько плох, чтобы озвучивать его вслух. Его улыбка расползается чуть шире, становится чуть острой, немного опасной.
— Неплохо, — говорит он. — Но для туристов не время и не место, и если ты и правда хотел разыграть эту карту, нужно было инициировать общение первым. Мы не туристы — ты это знаешь. Ты не экскурсовод — это тоже понятно. Катакомбы, — Кассиан изрядно гордится собой: какое-то время он не мог спокойно произносить это слово, а теперь по нему почти ничего не заметно, — нас не интересуют. Но у тебя может быть наша вещь, и, если она у тебя, всем будем лучше, если ты ее вернешь.
Он говорит без угрозы, и в самом деле и не думает угрожать. Просто это действительно все облегчит. Даже если мальчик захочет их кому-то сдать, если пакет будет у них с Кей-Ту, можно будет как минимум не волноваться о том, чтобы его найти. А спрятаться и переждать они всегда сумеют — это несложно.
Посторонний звук все громче, все ближе. Кассиан не выдерживает первым, оглядывается на Кей-Ту.
— Если он у тебя, и ты вернешь его — то сделаем, как ты хочешь. Мы об этом, конечно, пожалеем, и возьмешь ты дорого — но хорошо, я найму тебя экскурсоводом с тем, чтобы ты увел нас куда-то подальше от сюда. И от патрулей, конечно.
Он не любит без лишней необходимости вести дела с совсем незнакомыми людьми, особенно не любит иметь дела с детьми. Но мальчик явно не контактирует регулярно с имперцами, и пока он будет с ними — он не сможет найти кого-то, кто захочет его выслушать и купить информацию о подозрительных непонятных человеке и дроиде на заводе.
— Это Кей-Ту, — он кивает, не оборачиваясь, на Кея. — Меня зовут Кассиан. И если ты согласен, самое время сказать об этом.
Кей-Ту смотрит на мальчика с высоты своего роста.
— Он сказал пусти, я пустил. Я просто дроид, — и указывает пальцем на Кассиана.
В нужные моменты Кей-Ту умеет делать вид, что всегда четко следует инструкциям. В следующее мгновение он точно так же умеет делать вид, что никаких четких инструкций не поступало, и его логи чисты. Мальчик не бежит, но Кей-Ту все равно не нравится то, что происходит. Времени на светские беседы мало, пакет все еще не у них. Мальчик озвучивает чушь, и близко не совпадающую с очевидной правдой, и Кассиан ему потакает.
Чтобы хоть как-то сбавить градус абсурдности происходящего, Кей-Ту переключает внимание на шум снизу. А затем и на другие шумы, которые отфильтровывает, вычленяет из шума снизу. С вероятностью в 75% перед тем, как некая большая машина будет что-то делать со зданием или внутри здания, его обойдет патруль. Кей-Ту засекает шаги и переговоры патруля этажом ниже. Звукоизоляция здесь фактически отсутствует, сделать это не сложно. Имперские штурмовики в стандартной экипировке, с вероятностью в 94%.
— Двое этажом ниже, — заговаривает Кей-Ту, едва Кассиан успевает закончить свою фразу. — Приблизительное время прибытия — пять минут двадцать семь секунд.
Он замолкает. Затем добавляет, глядя на капитана:
— Вероятность успеха твоей затеи составляет 19%. Просто чтобы ты знал.
Кей-Ту переводит взгляд на мальчика. Мальчик не вызывает у него никакого желания сотрудничать. Гораздо эффективнее было бы вытрясти с него нужный пакет — или понять таким образом, что он им не располагает — и отправиться восвояси без всяких проводников. С вероятностью в 67% мальчик может завести их не туда, с вероятностью в 81% — не выполнить уговор. Затея Кассиана не нравится Кей-Ту, но куда больше ему не нравится направляющийся к ним патруль. Он просчитывает пути отступления.
Теммин смотрит, как натягивается улыбка человека, еще немного и эта улыбка перейдет в оскал.
Человек словно начинает поучать, ну это-то ладно, куда хуже, что шум все приближается, и Теммин уже не столько внимает рассуждениям, сколько вслушивается в гул приближающейся машины, а с машиной будут и люди. Вот и «простой дроид» тоже приметил кого-то. Бежать бы, а не беседы тут разводить.
Его вещь у него, они так думают, значит. Он вспоминает пакет, найденный там, где его не должно было быть, и где его не могли просто случайно потерять, да и эти двое тоже в одно время с ним. Вообще, какой шанс, что эта штука их? Не то, чтобы он дорожил пакетом, сейчас, если нужно было выбирать, он бы и не с пакетом расстался, чтобы выпутаться. Но кто их знает, кто они такие. Ага, пакет с крестом, и шпионы — это только в мультиках у шпионов тайники крестиками помечаются.
С другой стороны, если он пойдет с ними, то сможет как-то использовать взрослого в своих целях. Во первых, он будет вроде как защищен, так как будет при ком-то. Потом у них вероятно есть деньги, которые из них можно попытаться выудить.
Теммин вместе с Кассианом оборачивается к дроиду, как его Кей-Ту, и в сторону звука, выслушивает про эти 19%, наверное, это очень плохо, но если они тут останутся, или он останется один, или они вообще его прибьют — это будет еще более плохо. Мальчик понимает, что страх внутри начинает нарастать и снова с усилием натягивает на себя деловой вид — ну ты же сам планируешь быть боссом, говорит он себе, представь, что общаешься со своим, например, деловым партнером или с кем там общаются боссы.
— В одном мультике, — говорит он, и смотрит на Кассиана, как тот прореагирует, — шпионы террористов помечали свои тайники крестиками. Так их и ловили. Очень нелепо, верно? Только полный идиот стал бы помечать тайник крестиком. Это ведь твой, верно?
Он скидывает сумку с плеча, расстегивает молнию и наполовину вытаскивает пакет, но тут же прячет обратно и делает шаг в сторону, если Кассиан дернется в его сторону.
— Только он у меня будет, иначе вы удерете. Отнять вы его, конечно можете, но без меня вы попадетесь, а я знаю некоторые пути, чтобы не попасться. — Мальчик покосился на дроида, потом поворачивается к человеку. — Я принимаю твои условия, Кассиан.
Он закидывает сумку обратно через плечо и протягивает человеку руку.
— Меня зовут Теммин Уэксли, и вам, действительно, повезло на меня наткнуться, — он не знает, правда это или нет, но если эти двое будут так считать, то ему же лучше.
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Кассиан кивает в ответ на слова Кей-Ту, давая понять, что понял. Пять с половиной минут — это огромный срок, они еще все успевают. Тем более, что «все» — это договориться с одним конкретным ребенком, который, судя по всему, тоже очень не хочет встречаться с источником шума.
Тот заговаривает про крестик — Кассиан понимает, что прав, что угадал правильно. Пакет был на месте, просто они не успели вовремя его подобрать. Уже хорошо — информация у них, осталось только выбраться — с ней и живыми. Сначала с завода, потом с планеты. Ну и — мелочь такая — забрать ее у мальчика. Тот уверен, что без него они не справятся, но благоразумно оставляет пакет при себе, Кассиан и потянуться за ним не успевает. Умный. Кассиану он нравится все больше.
— Точно, только полный идиот. Это все знают — и потому никому в голову не придет проверять. Наверняка же просто дети играли.
Он пожимает протянутую руку, потом вспоминает фамилию. Коротко оглядывается на Кей-Ту, но ничего тому не говорит. Кей-Ту тоже может помнить. Наверняка помнит — он, кажется, вообще ничего не забывает.
С Брентином Уэксли они встречались здесь же, на Акиве. Нора Уэксли была знакома по базе. Упоминала она когда-нибудь про сына? Кассиан не помнит: он в принципе не очень близко с ней знаком. Не так, чтобы вести разговоры о семье, тем более, что рано или поздно такие разговоры вернутся к ее мужу, которого Империя все еще не выпустила, которого все еще держит где-то там, вне жизни, вне контактов, вне бумаг, которые иногда попадают в руки восстанию.
Кассиан смотрит на Теммина внимательней, пытаясь отыскать в нем что-то знакомое — и находит. Не родительские черты, но взгляд, в котором намешано осторожности, выученной на слишком раннем опыте, уверенности в себе, без которой никак нельзя, риска, на который приходится идти, потому что других вариантов нет.
— Веди: у нас осталось — сколько, Кей? — минуты четыре, так?
Кассиан ждет еще два шага. Говорить, не говорить? Может, это вообще какой-то другой Уэксли. Не стоит нарушать ради, возможно, вообще другого Уэксли правила по взаимодействию с гражданскими во время миссий. То есть, опять нарушать.
Потом он говорит:
— Я знаю твою маму, Теммин. Нору. Оба мы знаем, на самом деле, хотя и не очень хорошо.
Теммин кивает, и некоторое время рассматривает своих, ну да, подопечных. В его лазы они не пролезут, но есть другие пути. Придется снова идти через цех, с злосчастным тайником. Он направился туда, когда услышал от Кассиана знакомое имя..
Тетка с женой были своеобразной семейной парой, и не потому, что это была однополая пара — такого как раз на Мирре было достаточно, да что там, тут был один делец, который, не желая делить ни с кем наследство, женился на собственном протокольном дроиде. Но Эсмелль и Шайрин соседи считали чудными и сторонились. То они бизнес какой-то начнут, например продавая обезьяни хвосты обвешанные бусинками, то какие-то керамические подставочки с дикими рисунками, которые сами же и рисовали. В свободное время от того, что они называли хендмейдом, тетушки любили докапываться до всех и каждого, но не обиды ради, а только для светлой и прекрасной цели. Теммин относился к родственницам с теплом и даже приязнью, только если они не находились рядом с ним более двух часов. Дальше женщины начинали его откровенно бесить, и чтобы их переносить приходилось прикладывать неимоверные усилия.
Поэтому, после того, как мама пропала, он прожил с ними всего несколько дней, а потом сбежал в пустой родительский дом. Они же, к слову, и рассказали ему, куда именно и почему ушла его мама. Конечно, бороться с тиранией в Сопротивлении, но ты малыш об этом никому не говори, потому что если узнают, то маме может быть плохо. Вот он и не говорил, и носил это знание в себе, как камень на шее. Как и знание об отце, которого арестовали за шпионаж в пользу все того же Сопротивления. Откуда знал? — Спасибо тетушкам. Для окружающих, впрочем, его отец — всего-лишь преступник, мать сбежала, поговаривали продалась кому-то. За мать он заступался, хотя сам был примерно такого же мнения. Ладно, пусть там сражается, но почему она ни разу не навестила его? Или с собой не забрала? Он очень сильно злился на неё, и злость эта прибавленная к обиде брошенного на улице ребенка копилась в нем год от года. С тетками об этом говорить не хотелось, а с другими было нельзя — ведь, как бы он не был обижен на неё, подставить он её не мог.
От имени мамы он в первый момент встрепенулся и обернулся на Кассиана, в глазах мелькнула то ли надежда, то ли радость, но искра была мимолетной: мама не вернется, зачем он ей, если у неё есть — Восстание!
— Дура она! — он не хотел показывать, но голос все-таки дрогнул, а к горлу подступил горький комок. Он поспешно отвернулся, чтобы не было видно, как тяжело ему удержаться и не заплакать. Слезы все-таки покатились, и Теммин закусывает губу, чтобы хоть не всхлипывать.
Не оборачиваясь он только махнул рукой, чтобы они следовали за ним, и ускорил шаг. Главное дышать ровнее и все будет хорошо, будто и не было ничего. Ну вот, слезы уже не текут, в груди еще щемит, но этого никому не видно. Он вытирает лицо рукой, но от этого накатывает по новой.
Дура она, глупая дура! И Восстание у неё такое же!
А ему даже и в голову не приходит, что человек мог и наврать, а если бы и пришло, то невелика была бы разница, он слишком долго носил это в себе, и рано или поздно его бы проравало. Впрочем, он все еще помнит, что нельзя произносить слово «Восстание».
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Такой реакции Кассиан не ждет. На самом деле, он ждет совсем другой, но свое удивление скрывает. Бросает быстрый взгляд на Кей-Ту, идет за мальчиком — Теммином, его зовут Теммин, это теперь не просто безымянный мальчик, а мальчик знакомый, с именем, связанный с Альянсом, хотя, кажется, не вполне этим довольный. По пути Кассиан перебирает все то, что знает и что может предположить.
Его отец арестован и все еще где-то там, у Империи, и неизвестно жив он или мертв. Его имя часто болтается где-то внизу миссий, связанный с проникновением в тюрьмы или на объекты, в которых могут храниться документы пенитенциарных учреждений. Дополнительная, факультативная цель, отбитая отступом на бумаге, паузой в устных инструкциях: узнать хоть что-то. Найти хоть что-то. Таких имен много, и они редко выпадают из списка. Часто разведчики и не пытаются искать, хотя имена все же запоминают, они надолго остаются в подкорке, во время долгих перелетов, когда больше нечего делать, их проговаривают или играют ими в имена — при хорошей памяти на полчаса их хватит. Кассиан искать пытается, хотя всегда заранее знает, что ничего не найдет. Империя умеет прятать тех, кого не должны найти.
Его мать присоединилась к борьбе. Сначала, скорее всего, надеясь на помощь в поисках, потом из-за того, что ей нужно было делать хотя бы что-то. Потом потому, что уйти так просто нельзя — не после того, как видел то, что видел. Не после того, как узнаешь все больше, открываешь глаза, оглядываешься — и замечаешь. Понимаешь, что ничего не изменится, пока кто-то не сделает то, что должно быть сделано. Осознаешь, что этот кто-то — ты сам.
Между трагедией и благородной целью остается ребенок, которому нет места ни там, ни там.
Ну конечно. Конечно, он реагирует именно так.
Кассиан знает таких детей, хотя сам им никогда не был. Он рано стал сиротой, но никогда не был один, ни разу не чувствовал, что его бросили. А Теммин один. Не считая того, что сейчас рядом с ним они с Кей-Ту. И еще пакет. Кассиан не спорит, не бросается оправдывать Нору. Они все еще идут, он ошибся не настолько, чтобы сломать их уговор, не настолько, что, выдав, что он из восстания, теперь рискует провалом миссии и более близким знакомством с имперцми. Такие дети не отбрасывают выгоду ради возможности подчеркнуть свою точку зрения. Многим взрослым у них стоило бы поучиться.
Они идут довольно быстро, сквозь цех, звук все еще позади, достаточно далеко, чтобы не волноваться, достаточно близко, чтобы помнить о нем. Теммин как-то пытается справиться с эмоциями. Вероятно, ему это удастся — Кассиану и в голову не приходит, что это может быть не так.
Но это не значит, что и с этим ему нужно справляться одному. А потому Кассиан идет чуть быстрее, приноравливается к шагу Теммина и мягко — так, чтобы можно было легко вывернуться, чтобы не казалось, что он пытается удержать мальчика — кладет тому руку на плечо.
Пакет все-таки оказывается у мальчика, и с вероятностью в 93% достаточно только поймать его за шкирку и хорошенько встряхнуть, стягивая сумку, чтобы пакет оказался у Кассиана. Но такой команды не поступает, и Кей-Ту какое-то время смотрит на Кассиана, словно пытается телепатически внушить ему всю абсурдность его решения следовать за ребенком, пусть даже он и сын Норы Уэксли. То, что он сын Норы Уэксли, с вероятностью в 87% никакой роли не играет.
Кей-Ту плохо понимает смысл родственных связей и их значение для органиков.
Что Кей-Ту понимает хорошо — это то, что Теммин ведет их прочь от патруля, но вместе с тем слишком увлечен своими эмоциями, чтобы отслеживать, что происходит вокруг. Равно как и Кассиан, который ускоряет шаг и догоняет мальчика. Кей-Ту не располагает эмоциями, а потому продолжает отслеживать все в штатном режиме, и это единственное, что помогает им всем спастись, потому что Кей-Ту хватает обоих за шивороты и просто бросает в сторону, за стену, не особо заботясь о том, насколько мягким или удачным будет приземление.
Сам он делает еще несколько шагов и останавливается.
— Свой! — говорит чей-то голос из следующего помещения, но его не услышать, если нет комлинка. У Кей-Ту комлинк встроен. И он молчит, только смотрит перед собой.
— Второй цех: чисто, — отзывается другой голос. — Двигаемся дальше.
Они быстро проверяют помещение из дверного проема, затем входят и рассредоточиваются, держа бластеры наготове. Один из них подступает к Кей-ту и задирает голову наверх:
— Доложить обстановку.
— Погода прекрасная, — отвечает Кей-Ту.
И с разворота швыряет его назад, в одного из товарищей по отряду.
От руки Теммин выворачивается, зло ругая себя, что позволил себе слабость. Тоже мне, распустил нюни. Он же взрослый уже, и чуть ли не первый закон, который пришлось усвоить – никогда и никому не показывай свою слабость. Никогда. Не показывай, ни то, что любишь, ни то, что ненавидишь – и тем, и тем могут воспользоваться – и скорее всего и воспользуются – чтобы ударить по тебе. Он же уже столько раз видел, как это работает!
Он выдыхает, хочет повернуться к Кассиану и сказать, что ему вообще все равно на неё, и все равно, как там у неё дела, но тут пол уходит из-под ног, пололок и стены заваливаются в бок, и он приходит в себя уже за каким-то хламом. На мгновение он замирает тревожным комочком, прислушиваясь к голосам, а когда начинается потасовка — зарывается поглубже в груду помойки, снова мысленно ругаясь. На этот раз на робота Кассиана. Ну вот какой криффов хатт того дернул, не ответить тихонько и по всей форме, мол, все чисто, нет никого. Патруль прошел бы мимо, и все было бы хорошо. Так нет же!
Попутно он еще думает над тем, что своего дроида надо будет написать так, чтобы он не проявлял подобной самодеятельности.
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Рядом с Кей-Ту Кассиан мог бы развить множество полезных качеств. Здравый смысл, например, или умение хорошо просчитывать риски, или что угодно еще. Но лучше остальных в нем развито умение падать с разной высоты. под разными углами и на разные расстояния бесшумно и ничего себе не ломая. Ладно, в не ломании есть большая доля дроидской аккуратности. Но спокойная готовность к тому, что его в любой момент могут куда-то уронить или швырнуть — тоже вполне себе неплохо. Как минимум потому, что она распространяется на все, а потому Кассиана трудно удивить или застать врасплох.
Теперь он падает в груду хлама рядом с Теммином, убеждается, что тот поступает, как умный ребенок, умеющий позаботиться о себе — прячется и делает вид, будто его тут нет, то есть — и, вытащив бластер, ждет.
Штурмовики вполне могли бы пройти мимо. Они примут Кей-Ту за своего, скажут что-то, пойдут дальше по своим делам. Все будет хорошо.
Все было бы хорошо — еще лет шесть назад, а еще лучше — лет восемь назад. Но теперь-то не восемь и не шесть лет назад, теперь — теперь. И Кей-Ту, научившийся тому, как лучше всего говорить с Кассианом, распространяет это на большую часть встреченных ими органиков, если только не сказать ему вести себя иначе. Это часто бывает полезно — но не теперь.
Если только штурмовики не станут спрашивать. Пусть скажут, бросят какое-то указание — и уйдут. Они часто так делают — никто не обращает внимания на дроидов. Но эти обращают, и Кассиан вздыхает, быстро пересчитывая отряд. Небольшой и, ко всему, они не знают, что Кей-Ту тут не один.
Штурмовики тут тоже не одни, потому затягивать все Кассиан не собирается. Он стреляет несколько раз, подстреливает двоих — один вытащил бластер и хотел выстрелить в его дроида, другой потянулся к коммлинку — потом быстро несется подальше от груды хлама и Теммина, стреляет еще раз — теперь мимо, чтобы просто показать, где он есть.
С теми, которые достаточно близко, Кей-Ту справится и сам. Кассиан помогает с теми, что отходят, пытаются бежать или пытаются связаться с другими. На стрельбу все равно среагируют — но пусть не знают, сколько их, и что среди них есть дроид.
— Выбираемся отсюда! — кричит он, стреляя в последний раз. Скорее Теммину — знает, что Кей-Ту и так его услышит. — Возьми его, Кей-Ту — так быстрее. И нам нужен путь без штурмовиков, самый короткий, самый безопасный.
Что они выберутся, Кассиан не сомневается. Что дальше, точно не знает. Теммин — умный ребенок, умеющий позаботиться о себе, у умных детей, умеющих позаботиться о себе, всегда есть места, где можно спрятаться и переждать. У него такое было, всегда, на всех базах, пока он не вырос. Другое дело, что умные дети не рассказывают о них первому встречному.
И все же Кассиан надеется, что им повезет.
Несмотря на перепрошивку и годы в Восстании, в недрах Кей-Ту все еще хранятся имперские протоколы — они заархивированы и неактивны без указания Кассиана, но он все еще может обращаться к ним как к источнику информации в любой ситуации. В частности, в ситуациях вроде этой. Протокол #2893 определяет места и миссии, на которые берут охранных имперских дроидов, и осмотр заброшенного здания до его демонтажа не входит в их число. Слишком малого калибра задача для выделения дроида стандартному штурмовому отряду.
Стандартный протокол для взаимодействия с подозрительным имперским дроидом в месте, где не должно быть имперских дроидов — запросить отчет об обстановке, в ответ на запрос дроид обязан выдать кодовую фразу и сам отчет. Кей-Ту не располагает такими данными, поэтому следующее логическое решение, учитывая невозможность выйти из ситуации без раскрытия себя — это позаботиться об органических спутниках. Кассиан пренебрегает доставшимся ему на 82% надежным укрытием. Вероятность того, что так произойдет, Кей-Ту заранее оценил в 77%.
У Кей-Ту есть список максимально предсказуемых реакций органического напарника в разнообразных ситуациях, и это одна из них. Он не теряет времени на переубеждение, вместо этого занимается отрядом: бросает, ломает, демобилизует, с вероятностью в 80% — деморализует тоже. А после — выполняет приказ: отыскивает Теммина, подхватывает его и направляется к Кассиану. Его подхватывает тоже.
Потому что самый короткий путь без штурмовиков — это через давно выбитое окно, и Кей-Ту выпрыгивает наружу, легко приземляясь на низкую крышу пристройки; усиленные коленные соединения спокойно выдерживают нагрузку, как и дюрасталь. На крыше он выпускает обоих и выпрямляется. Поворачивает голову к Теммину в ожидании. Дальше дорогу разумнее прокладывать ему, он однозначно ориентируется здесь лучше.
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Теммин только решил зарыться поглубже, как его тянут вверх. Сперва он брыкается, ноэто оказывается Кей-Ту. Да и таким же образом дроид подхватывает и Кассиана и.. Хаттова мать, он что сейчас в окно сигаенет?
Пацан зажмуривается и хватается за механическую руку — просто для надежности. Когда-то он читал об аттракционе Татуинские гонки, там были красочные видео-записи, и много радостных отзывов. Тогда он завидовал всем тем детям, но сейчас понял, что НИКОГДА даже не приблизится к подобному.
Картинка перед глазами стремительно движется, а когда все заканчивается Теммин обнаруживает себя стоящим на ногах. Коленки тряслись, а в животе скрутило, и если бы было чем, его бы наверное стошнило. Но что сейчас надо, так это убираться подальше, поэтому он делает вздох, старясь справиться с тошнотой и сперва показывает направление рукой.
— В подвал.. Сверху поймают. Из канализации можно куда угодно..
Из-за обильных осадков во избежание наводнений под городом была сооружена целая система каналов для отводы воды, по этой сети можно было доплыть куда угодно в городе. В сезон дождей это было небезопасно, стремительное течение, стремнины — перевернет твой плотик, унесет тебя водоворотом и не отыщут твои останки, даже если специальную бригаду отправят. Говорили, что при подъеме воды появляются в каналах огромные хищные твари, но сам Теммин никогда таких не видел. В основном внизу обитали нищие, мусорщики, да и всякий сброд. В катакомбы спускались только самые отчаянные, а вот канализация была промежуточным вариантом.
Его хватать вовсе не обязательно, но обстоятельства не те, чтобы доносить это до Кей-Ту сразу же. Да и времени нет. Да и это, вообще-то, самый просто и лучший путь им всем убраться отсюда и остаться живыми и целыми — хотя этим делиться с Кей-Ту Кассиан не собирается. Тот наверняка и так в курсе.
Звук осыпающегося окна остается где-то за спиной, патруль и цех — тоже. С ними есть мальчик, у мальчика есть нужные данные. Ситуация выглядит довольно перспективной — но это только пока Теммин не говорит про подвал.
Он не говорит про катакомбы — про подвал, про канализацию. Но на Акиве никогда нельзя быть уверенным, что любой спуск не ведет в катакомбы. А они Кассиану все еще не нравятся. Четыре года прошло, а это все еще единственное их с Кей-Ту приключение, о котором ему никогда не хочется шутить. Ему было страшно, и он не знал, что делать. Кассиан обещал себе, что с ним больше никогда такого не случится, и самым простым способом выполнить это обещание было бы держаться от Акивы в стороне. И все же он возвращался сюда снова и снова, и ему везло.
До сих пор.
Кассиан смотрит на Теммина, зная, что возразить ему нечем. Смотрит на Кей-Ту с плохо скрываемой мольбой, потому что вдруг тот успел просчитать лучший путь. Смотрит на окно наверху — штурмовики теперь не кажутся такой уж сильной проблемой. Штурмовики и штурмовики, подумаешь, и не из таких проблем выбирались.
Потом он заставляет себя поднять ногу и сделать шаг в сторону, куда показывал Теммин. Горько вздыхает:
— Значит, вниз.
По приземлении Кей-Ту оценивает состояние органиков как удовлетворительное. С вероятностью в 23% они испытывают легкую дезориентацию в пространстве, которая может сопровождаться головокружением и тошнотой. На всякий случай Кей-Ту просчитывает траекторию непроизвольного прощания с содержимым желудков и отступает в сторону. Однако органики — даже маленький — оказываются достаточно крепкими. Кей-Ту прослеживает направление, в котором указывает Теммин.
Идея подвалов и канализации, с вероятностью в 69%, включает в себя неизбежную встречу с катакомбами, а что бывает в катакомбах, они с Кассианом уже выясняли эмпирическим путем. Кей-Ту переводит взгляд на свою относительно новую руку, затем — на Кассиана. Выражение его лица Кей-Ту распознает как умоляющее, но не в состоянии определить, о чем именно органический напарник умоляет. Для порядка Кей-Ту дожидается его одобрения, прежде чем развернуться и пойти в заданном направлении. По его подсчетам, у них есть еще 4 минуты, прежде чем штурмовики придут в себя достаточно, чтобы дать сигнал о стычке своим.
— Места былой славы ждут нас, — говорит Кей-Ту, на мгновение оглянувшись через плечо на Кассиана — и на Теммина: — Я считаю это ужасной идеей. Почему мы должны с ним договариваться?
Нелогичность поступков органического напарника как правило имеет объяснение в сфере этики, которой сам Кей-Ту благополучно лишен. С вероятностью в 78%, если бы Кассиан был лишен этичности тоже, их миссии были бы на 2/3 короче и на 34% продуктивнее.
Кей-Ту не ожидает осмысленного ответа на свой вопрос и двигается дальше.
[status]эксперт по местным свалкам[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639417/v639417604/4ca1e/pwZZmoIYgTs.jpg[/icon][LZ]Темми, мусорщик[/LZ]
Теммин подошел к краю крыши пристройки, посмотрел вниз. Было не слишком высоко, но парень и в бодром состоянии не решился бы прыгать, а сейчас его еще и мутило, и во рту появился горький привкус желчи. Наверное, все-таки стошнит, уныло подумал он. А если нет, то хорошо, чтобы стошнило, потому что потом будет легче. Он присел на корточки, засунул два пальца в рот и нажал на корень языка. По телу пробежала судорога, а потом еще, но все что он смог из себя выдавить хватило на плевок. Ладно, не повезло.
Он вытер рукавом губы, поднялся и посмотрел, как можно слезть. Можно было, конечно, попросить дроида помочь или там попросить себя поймать, но мальчик лишний раз предпочел бы с Кей-Ту не взаимодействовать.
Ему повезло, у стены была свалена груда помойки, по которой он спустился и заковылял дальше, к другой пристройке.
Это была насосная станция. Тут когда-то забирали воду из подземного канала, фильтровали и перенаправляли на завод. А остатки воды выливали обратно. Сейчас насосные установки не работали, а их темные обшарпанные цилиндры уходили в люк до самых подземелий. Вдоль насоса по стене тянулись металлические лестницы для обслуживающего персонала, а через каждые два метра насос опоясывали технические балконы.
Теммин покопался в одном из шкафов, нашел налобный фонарик, который сам сюда и принес, надел его и посмотрел на спутников.
— Нам вниз, — он кивнул Кассиану на лесенки потом окинул взглядом дроида. – Надеюсь, он пролезет.. Спускаемся до последнего балкона, по нему вокруг на другую сторону, и там уже спуск к воде.
И сам полез вниз. Спускаться было немного неудобно, потому что лестницы были сделаны для взрослых людей, и ему приходилось сильно тянуться, чтобы достать ногой до следующей ступеньки. Впрочем, спускаться было проще, чем подниматься.
По балкону он обошел вокруг насоса до другой лестницы. Сейчас по краю еще было немного места, чтобы пусть и по щиколотку в воде, но идти пешком, но еще несколько дней дождей и тут будет только широкая река.
Каждый раз спускаясь, он боялся, что его плот унесет течением или украдет кто. Однажды так и случилось, и пришлось подниматься и выбираться с завода по крышам. Но сейчас повезло, на месте был его плот, а точнее большой кусок корабельной обшивки с термоизоляцией, который довольно неплохо держался на воде. Теммин забрался на него, включил фонарик, и стал ждать путников. В какой-то момент он подумал, а не оставить ли их тут, но тут же отбросил эту мысль. Что выиграло воспоминания о родителях или перспектива наживы, он так и не понял. Хотя при этом и отдавал себя отчет, что сильно рискует. Собственно, что помешает Кассиану скинуть его в воду?
Только Теммин передумал, и решил уже отвязывать плот и валить нахрен, но тут показались попутчики, и бежать было бессмысленно.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн AFE » [13.I.17 AFE] Don’t trouble trouble until trouble troubles you
