- В тюрьме я слышала, что даги ходят на руках, а мон-каламари живут на планете-океане, - заинтересовано задала вопрос Сирена братьям, вновь вглядываясь в поток проносящихся за окном звёзд, - это правда?
С ногами сидя на стуле у илюминатора, она обхватила руками колени и крутила в ладони маленький голопроектор, очень старый, видавший ещё времена Республики, а то и более. Занятная вещица, особенно если предположить, откуда она могла появиться у Сирены. На одной из его граней были высечены инициалы "А. Б."
На столе подле неё был хаотично были разбросаны столовые предметы, перчатка с встроеным комлинком и запачканый сажей шлем. Беспорядок девушку совершенно не волновал. Оклемавшись от ранения она стала... более инфантильной и многие мелочи, ранее её волновавшие, вдруг вскоре сошли на нет, будто пролежав почти сутки в отключке, она вдруг стала лучше понимать как устроена жизнь.
Гипер-пространственный тоннел растягился на много световых лет в обе стороны от шаттла и стараясь всматриваться глубже в проносящееся сияние, девушка лишь чаще бегала глазами по мелькающим полоскам, переключая взгляд то на одну, то на другую. Рука зафиксировала в ладони голопроектор и крепко сжала, а затем расслабившись плавным лёгким движением сунула его в боковой карман. Из-под приподнятой тюремной робы выглянули бинты, из-за чего девушка резко потянула одежду ниже. Стыдилась она этого шрама или ей было просто холодно - трудно сказать. Подобные события всегда отражаются в сознании совершенно неожиданным образом и ведут, порою, к непредсказуемым последствиям.
Корвус сладко дремал на кресле пилота, запрокинув ноги на полочку, что находилась чуть выше панели управления. Поза не самая удобная для сна, однако самая привычная для странника, не имеющего своего дома. Не редко мандалорцу приходилось ночевать прямо за штурвалом, пережидая долгие перелёты и прыжки. Его торс был перевязан парой слоёв бинтов, а чуть ниже, на спине, красовалась эластичная шина. Бой с пиратами сильно потрепал наёмника, даже сильнее чем обычно. Но это было ожидаемо, он поплатился за собственное решение, хотя и продолжал уверять себя, что не мог поступить иначе.
- Я видимо многое пропустила, - загадочно утвердила Сирена, глянув в сторону коридора, ведущего на мостик, - Помню только как лежу на столе... вокруг летают предметы, а потом были лишь сны.
Девушка аккуратно опустила одну ногу на пол и развернулась к столу, собрав весь бардак в одну большую кучу. Руки недно схватились за шлем и подняли его, повернув матовой прорезью к лицу. Бросив взгляд на собственное отражение, девушка незаметно улыбнулась и положила его себе на колено.

Девушка облокотилась левой рукой о стол и мягко пристроила свою голову на открытую ладонь. Глаза лукаво прищурились и непонимающе глянули на брата.
- Иллюзии... - тихо, обращаясь будто к самой себе, прошептала девушка, - Прозвучит странно, но мне кажется, что МОИ сны - не иллюзии. Или не целиком иллюзии. Не знаю. Не понимаю. Это слишком трудно объяснить.
Сирена потупила взгляд в пол и съёжилась ещё сильнее. Рыжая, почти красная, голова опёрлась о стекло и во взгляде чистых глаз отразились звёзды.
- Недавно мне снился один сон. Сразу после того, как мы покинули Дагу. Я шла по длинному, бесконечному мосту через такой же бесконечный океан. Дул ветер, светило солнце... - мечтательно продолжила она, - Как вдруг всё это пропало. Сжалось в одну точку и исчезло, а вокруг, буквально из-под ног выросли огромные, возвышающиеся до небес дома из металла и стекла. Забавно да? Ведь после этого мы прилетели на Нар-Шаддаа.
Девушка отложила шлем в сторону и заметно оживившись сложила руки замком на столе.
- Но это ещё не всё, - Сирена наклонилась вперёд к брату и повеселев продолжила, - Я шла среди этих бесконечных многоэтажек, а впереди шло ещё четыре человека. Высокие, статные. Но лиц не видно. Как ни пыталась рассмотреть - никак не увидеть. Двое из них... почему-то остановились, - поморщившись и устремив взгляд в пустоту, рассказывала мандалорка, - Я обренулась и увидела, как они машут мне рукой. Словно прощаются. А затем, стоило мне моргнуть, как они исчезли. Дайк, просто испарились! Пшик! - Сирена сделала резкий жест рукой, - И всё. Их нет.
Помрачнев и откинувшись на спинке стула, она поникла взглядом и в голосе почувствовался холод, - И ты сам знаешь, чем закончилась наша авантюра.
Сирена схватилась руками за голову и сладко потянувшись устало добавила:
- Так бывало уже множество раз. Я не знаю... не знаю, как и почему. Почему я. Мне страшно всякий раз, когда вижу кошмары. Каждый раз, когда закрываю глаза, мне кажется, что я увижу НЕЧТО, чего видеть совсем не хотелось бы.
Прозвучал короткий скрежет, ознаменовавший выход корабля из гипер-пространства. Скиталец оказался совсем рядом с Агамаром. Через окно илюминатора было видно большую сине-зелёную планету. Окружённую парой громоздких станций и дрейфующих в вакууме имперских судов. Снова Империя. Родная Империя. Эти слова, ненавидимые до тошноты, любил приговаривать Корвус, возвращаясь в её знакомые пределы.

Вскочив со стула мандалорка подошла к илюминатору и глянула напарящую по ту сторону планету. Её несколько любопытный взгляд выдавал в ней некоторое разочарование увиденным. Сложив руки за спиной и потянувшись на носках она спокойным голосом ответила:
- Это ваш дом... не мой. У меня нет дома, пока что точно нет.
Она резко развернулась и сделала пару шагов обратно к столу. Сапоги клацнули о металлический пол и девушка остановилась, развернувшись на месте. Наивный взгляд мельком устремлялся за окно, на Агамар. Спокойный, мирный, производящий трепетное впечатление большой круглой колыбели. Наверное многие планеты выглядят именно так из космоса и только там, на земле, можно сделать куда больше выводов.
- Я не видела ни этого мира, ни своего отца, ни другой родни, - с хрипотцой и дрожью в голосе продолжала девушка, - Только слышала рассказы. Но рассказы это только рассказы.
За штурвалом послышался стук и резкий вздох. Корвус опустил ноги на пол, от чего бряцнули металлические ботинки. Ухватившись за косяк двери он вылез из-за кресла и свободной, не перевязаной рукой, размяв шею, направился к столу, за которым прежде сидела Сирена.
- О да... это был НАШ дом, - глухо прозвучал низкий голос мандалорца, - и он снова им станет.
Наёмник замер на миг и изменился в лице. На бровях блеснула угрюмая гримаса, сменившаяся некой отрешённостью взгляда и мыслей. Корвус застыл как каменной изваяние и почесав бороду, невинно глянул на сестру:
- 18 лет я не был дома, - обречённо проронил он, - С того самого дня мне не хватало духу сюда вернуться. Не хватало духу перебороть прошлое. Ха. Даже забавно.
Манадлорец уселся напротив девушки и закинул по-хозяйски закинул ноги на стол. Качнувшись на стуле и уперевшись в уголок стены он сложил руки замком на животе и снова заговорил.
- Ненавидел я старика. Да не за что было его любить как отца, - охотник выдержал паузу и, втянув щёки на миг, продолжил, - Но сейчас, да впрочем как и множество раз раньше, я почему-то всё равно вспоминаю его как своего отца. Удивительно.... Невыносимо.

Глянув на брата, мандалорец безмолвно вздохнул и прикрыл глаза. Ему было о чём подумать, было что вспомнить. Эта планета была явно не самым первым местом, куда он хотел бы полететь. Но ныне были иные обстоятельства, обязанности и возможно что-то ещё. Нечто, что многие зовут тоской по дому. Каждое живое существо так или иначе хочет оказаться там, где можно осесть. Воинам наскучивают битвы, странникам и контрабандистам надоедают скитания, а политиков перестают волновать иные миры. Всё стремится к дому, пусть даже маленькому и скромному, бедному или вообще не похожему на что-либо цивилизованое, но... дому.
- Не будем сейчас поминать прошлое, - самонадеяно высказался старший, положив руку на лоб, - Давайте приземлимся, а там уже будем решать все насущные вопросы.
Мандалорец вздохнул и, умостившись поудобнее на стуле, добавил отстранённо:
- Раб... обнови на всякий случайно коды корабля и поставь автопилот на координаты, которые я ввёл прежде. Только... посади нас где-нибудь подальше от настырных глаз.
- Так точно, сэр, - послышался цифровой голос дроида в кхбортовом комлинке, - но... что вы имеете в виду под "настырными глазами"?
- Просто посади нас на землю, - отмахнулся рукой наёмник повернув голову к широкому илюминатору, из которого открывался чудесный вид на планету. По ту сторону стола, в похожей позе сидела Сирена. Пожалуй, глядя на это, о родственных узах было не трудно. Пусть разница у них составляла почти 12 лет, они были похожи. В основном по поведению. Девушка отвернулась от окна, свет. Отражающийся от края планеты мелькнул на её лице и оно полностью погрузилась в тень, отбрасываемую волосами под светом каютной лампы.
- Это нормально, что... вы считаете своего дроида рабом? В этом есть какой-то аллегорический смысл? Превосходство людей над машинами? - начала разговор мандалорка, по очереди глянув на каждого из братьев, - сколько слышу, никак не пойму, за что вы его так... Он всегда помогает, выполняет все команды, спасает ваши жизни, да чёрт подери... он делает свою работу. А вы его рабом заклеймили...
Слушая сестру Корвус незаметно улыбнулся, не раскрывая сонных глаз. В его груди прозвучал сдавленый смешок, больше напоминающий сжатый сухой кашель.

- R2-A6, - задумчиво проговорила себе под нос мандалорка, - Хорошо, что он не может иметь какое-либо оценочное мнение о своей кличке.
Посмеявшись над реакцией Дайкуса, девушка примостилась на стуле поудобнее и головой опёрлась об окно илюминатора. Холодное стекло припечатало к себе лоб Сирены, звуки поутихли и девушка постепенно закрыла глаза. Подперев голову рукой, она поёрзала на месте и добавила тихим, плавным и тянущимся голосом:
- Разбудите меня когда уже сядем.
Во взгляде охотника за головами, сидевшего по ту сторону стола, читались довольно противоречивые чувства. С одной стороны можно было подумать, что он устал, неизвестно от чего, просто громоздкая усталость тяжёлым камнем лежала на несмыкающихся веках и ни что в этой Галактике не может её сбросить. С другой же стороны, холодный, как ледники Хота, гнев, перемешаный с некой извечной обидой, корни которой уходили своими толстыми и острыми корнями очень глубоко в недра истории и времени. Его вид выражал все чувства, которые может выразить человек, возвращающийся в дом, что подарил ему только боль и страдание. Ни один момент жизни мандалорца не был лишён боли или тягот... но все они начались тут, на Агамаре. Тут был заложен фундамент, определивший всю оставшуюся конструкцию жизни.
- Знаешь, Дайк... - начал разговор старший, - у меня нет плана. Я не знаю что делать дальше. Я не знаю с того самого момента, как мы вытащили своих с Дагу. Я долгих 18 лет теплил в душе тот рискованый план. Собирал информацию, ресурсы, готовился сам, сделал всё, чтобы Бладды снова стали свободными. Я вытащил тебя с этой... занудной офицерской службы в рядах этой вшивой Империи. Но сейчас... я растерян.
Манадлорец глубоко вздохнул, словно переваривая в голове следующие слова, словно они иели больший вес, чем всё сказаное ранее.
- Сейчас я знаю лишь одно. Жить так дальше, промышляя одной охотой за головами и убийствами - нельзя. Нельзя жить без цели, оправдывающей все наши свершения, лишь для самих себя. Это не правильно. Мне кажется, ты тоже это понимаешь. Мы летим на Агамар, чтобы он снова стал нам домом. Но так ли это? Не ищем ли мы оба на этой планетке для себя нечто... куда более стоящее?
Корвус не так часто придавался душевным самокопаниям, всегда стараясь поддерживать образ уверенного и нерушимого воина, но последние события всё чаще заставляли его задумываться над происходящим вокруг и по множеству раз пересматривать свою жизнь и, что важнее, свои планы на будущее.

- Имена... - хмыкнув лукаво, тихо проговорил Корвус, - Никто их не знает. Из семи человек, сведущих в этом, остались только мы трое. И всё, - мандалорец призадумался, а позже удивлённо добавил, - А нет, я ошибся. Есть ещё один человек, знающий моё имя.
Наёмник потянулся и сложил руки на груди, уставившись в окно.
- Мой наставник. Если этот старый демон ещё не помер, то уж точно знает кто я и что из себя представлю. Старик Джередайя... думаю ты его не знаешь. Я нашёл его уже после того как мы разошлись. Он научил меня многому. Показал даже больше, чем трущобы Корусанта.
Мандалорец приподнялся на месте и упёрся руками о колени. Шаттал неспеша проплыл мимо имперского патрульного корабля и направился к атмосфере Агамара. На пошарпаной металлической обшивке отражались блики солнца. Поверхность сине-зелёной планеты постепенно приближалась и где-то вдалеке шустро выпрямлялся горизонт. Имперские суда остались позади и наёмник незамысловато хмыкнул. Всегда приятно было ходить под носом у державы, страстно желающей найти террористов.
Рука почесала неопрятную щетину и лягла на стол. Под мерное постукивание пальцев мигала лампа в техническом отсеке, но мандалорец не обращал на это внимания. Гул генераторов отзвуком звучал в ушах и мгновение вокруг растягивалось всё больше и больше.
- Кхм... ладно. Думаю нужно заняться делами, - отрешённо заверил мандалорец, поднимаясь с места.
Металлические сапоги отчеканили шаг по палубе и наёмник, потоптавшись на месте, направился дальше. В кабине пилота было как всегда светло.люминисцентная лампа, горевшая над дверью, заливала светом панель управления, кнопки, рычажки, ролики и прочие элементы. Лёгким движением руки охотник развернул кресло и увалился в него, как на собственную кровать. По сути так и было, однако сам Корвус всегда это отрицал,
- Так... посмотрим, что у нас тут. Раб, выведи карту на голопроектор.
- Сию минуту, Сэр.
Позади кресла, над небольшой круглой выпуклостью, загорелся яркий светло-синий луч, который спустя долю секунды развернулся в большую проекцию планеты с изображением летающих вокруг неё судов, городами на поверхности и прочими интересными географическими местами. Мандалорец жестом руки немного развернул планету в сторону и резко остановил. Наклонившись чуть вперёд он ткнул пальцем в тянущуюся вдоль большого озера гряду холмов и скал.
- Сюда летим. Раб, обнови координаты.
Ответа от дроида не последовало, да он был и не нужен. Корвус знал, что астромех прекрасно справится с задачей и доставит шаттл к нужному месту.

- Да будут прокляты эти базы данных. Раз там увязнешь и уже не отмоешься. Разлетится информация по всем секторам, но всем планетам и системам. Датчики не люди... их просто так не обманешь, забыть не заставишь, - выругался вслух мандалорец.
Раздался характерный хлопок, возвестивший охотников о том, что шаттл вошёл в атмосферу. Из илюминатора начали виднеться маленькие, как песчинки, густо рассыпаные по повеохности деревья, широкие бескрайние озёра, выпуклые, как сыпь, холмы и горы. За восемнадцать лет планета мало изменилась. Обычный аграрный мир во власти лесов, лугов и морей, тако же, каким его запомнил шаткий детский разум. Только тени и устрашающий мрак глубоких чащ сменился совершенно рациональным восприятием окружения.
- Двадцать минут до посадки, - известил наёмников цифровой голос, - перенаправляю энергию на атмосферные двигатели.
Раб служил мандалорцам не так давно, можно сказать меньше двух месяцев, но даже за это время Корвус уже успел привыкныть к его надоедливому заумному голоску. Была эта простая наивность или доверчивость, трудно было сказать. В криминальной работе редко когда можно найти напарника, на которого можно было бы целиком положиться. Люди никогда на были самыми надёжными существами. Они предавали и хитрили с удивительной лёгкостью, с особым пристрастием и ярким проявлением индивидуального эгоизма. Так было тысячи лет назад и так будет через тысячи лет после.
Глянув на сладко дремающую Сирену, комочком свернувшуюся между спинкой стула и подоконником, Корвус поднялся с места и сделал несколько шагов к центру каюты. В руках его красовался красно-золотой шлем, подобраный с полки возле панели управления. На боковых и лобной панели темнело множество чёрный, засаленых и прожжёных засечек. Хаотичной решёткой они покрывали свободные места на шлеме, прерываемые лишь большой, запачканой сажей, брешью в околоскульной и надбровной пластине.
- Мы дома, - тихо, с хрипотцой, проговорил мандалорец, - но это совершенно не значит, что шлема можно снять. Мне вообще кажется, что снять мы их сможем ещё ни скоро.
Глянув на брата, наёмник одел на себя шлем и задумчивое, покрытое шрамами, лицо скрыла матовая т-образная прорезь жуткого шлема.
- Добро пожаловать домой, - раздался низкий голос из-под шлема, - и пусть воспоминания не гложат раненые души.

Протянутый шарф был отведён проснувшейся девушкой в сторону, после чего она приподнялась на месте и сонными, слипающимися глазами посмотрела в окно илюминатора. За бортом возвышались деревья и судя по всему, бескрайним покровом простирались вдаль на многие мили. Во всчком случае Сирена хотела так думать.
- Это... лес? - заворожённо ппоговорила мандалорка, - Я думала он выглядит.... иначе.
Первая встреча с нормальной флорой для девушка была большой неожиданностью. Она слыхала рассказы, истории, но никогда не видела деревьев вживую. Она много чего не видела вживую, но это лишь раззадоривало её интерес к окружающему миру.
- Не нужны мне очки. Я лучше попользуюсь шлемом.... В нём как-то... безопаснее.
Девушка сложила очки и шарф на стол, после чего поднялась со стула и подняв руки вверх, с кошачьей грацией потянулась на носках. Через пару шагов проследовал тихий зёв, после чего младшенькая протёрла глаза и аккуратными шажками направилась к оружейной. Сапоги застучали по металлическому сетчатому полу и стихли в глубине коридора.
- А у вас нет чего-то получше тюремной робы? - прозвучал тонкий голосок из арсенала, - Надоело уже. Всю жизнь в этих тряпках.
- Одежды нет, есть только броня, - спокойно ответил Корвус через комлинк шлема, - Что носить - выбирать тебе.
Девушка держала в руках холодный металлический шлем и вглядывалась в т-образную прорезь. Её необъятный мрак очаровывал и пугал её в одночасье. В голове раз за разом возникал жуткий образ, идущего сквозь пламя красно-золотого воина. Он тяжёлой поступью шагал через трупы, в левой руке держа за шиворот обещображеное тело своего врага. Страх сковал тело мандалорки и она тяжело дыша, не могла отвести взгляд от шлема.
Вздохнув и прикрыв глаза она лёгким движением одела его на голову и замолчала. Редкое дыхание зловещим отзвуком билось о матовую прорезь шлема. "Закончатся ли видения? Исчезнет ли когда-нибудь этот благоговейный ужас?" - думала про себя мандалорка, ловя себя на мысли, что отделаться от страха собственного брата... будет вечьма проблематично.

Агамарские леса. Интересные места. Ими была покрыта практически вся планета и всё же каждый лес был каким-то особенным, таил собственные секреты, тайны и... воспоминания. Корвус не сильно любил природу, исконно предпочитая считать себя заядлым урбанистом. Корусант оставил в сознании мандалорца глубокий отпечаток. Кусты, деревья и кручи асоциировались у наёмника с теми самыми временами, когда старый Малар решил взяться за обучение братьев. Утренние пробежки меж деревьев, попытки спрятаться от отца в чаще, долгик дни закалки в неприятной суровой среде леса. Со стойким ощущением гнева и нарастающего отвращения мандалорец смирился давным давно. Сейчас в его душе царствовала пустота, холодная зияющая дыра, наполненая апатией и равнодушием.
- Пошли... нечего торчать на поляне. Нас ждут и другие дела, - холодно сказал Корвус.
В отличии от страшего брата девушка испытывала куда более тёплые чувства. Она замерла на месте, плавно двигая головой со стороны в сторону. От дерева к дереву, от клёна к ели и так далее. Беглый взгляд скользил по окружению и возбуждённо старался рассмотреть каждую деталь. Мандалорка короткими шажками передвигалась по поляне, не решаясь подойти ближе к незыблимо стене леса. В её голове летали образы, сталкивались с личными представлениями.
- Не будь занудой, - ответила она раздосадовано в комлинк, - Тебе может и плевать на всё, но меня впечатлений лишать не смей.
Тяжёлая рука наёмника лягла на плечо девушки и потянула на себя, от чего та лишь успела пискнуть.
- Иди не пререкайся. Успеешь ещё посмотреть на деревья и кустики,
- Но ... - пыталась что-то возразить девушка.
Корвус резко остановился и злобно глянул на девушку. Сквозь матовую прорезь шлема его физиономию не было видно, но мандалорка сразу поняла, что стоит помолчать и делать то, что велено. Сама порой она задумывалась, куда делся её пылким взрывной нрав. Случай на Нар-Шаддаа видать заставил её понять, что спорить с братьями - последнее, что ей хотелось бы делать. Она опустила голову и грустно вздохнула, положив правую руку на левый локоть,
- Прости, - виновато добавила Сирена, краем глаза глянув на отстающего Дайкуса.

Нога мандалорца замерла в воздухе. Голова автоматически наклонилась к брату и остановилась. Сквозь шлем глаза пытались рассмотреть что-то у того места, где присел младший. В один широкий шаг Корвус подошёл к брату и присел на корточки, опустив голову к земле.
- Что тут у нас, - рука в металлической перчатке прошуршала среди листвы, - ох... давно я не видел этих тварей.
На земле, припорошеный прелой листвой, чётко виднелся глубокий четырёхпалый след. Наёмник поднялся и рука рефлекторно лягла на рукоять покоящегося в кобуре бластера.
- Что там такое? Вы чего такими серьёзными стали? - недоумевающе спросила Сирена.
Девушка стала над братьями и глянула на продавленый след. Непонимающий взгляд бегал по отпечатку туда и сюда, но сколько бы младшая ни смотрела, понять причину подобного поведения не могла. Когда же Корвус схватился за бластер, она машинально подошла ближе и стала между братьями, с плохо скрываемым волнением, оглядываясь по сторонам.
- Идём, - толкнул девушку Корвус, указывая направление, - чем быстрее до дома доберёмся, тем лучше будет. Но гляди в оба... они рядом бродят.
Незапланированое шуршание в кустах заставило Сирену резко обренуться и воспринять слова брата всерьёз. Остепенившись она не теряя ни минуты зашагала за братьями, каждую минуту параноидально оборачиваясь по сторонам и назад.
- Дайк, чьи это следы? Почему нам нужно менять маршрут? - всё так же настойчиво спрашивала девушка, чуть сутулясь за спинами мандалорцев, - Эта неизвестность пугает куда больше, чем суровая реальность. Мама часто рассказывала страшилки. Про чудищ, живущих в тенях, про больших монстров, людей ломающих как сухую травку.
Девушка чуть выпрямилась и поморщилась от пробившегося сквозь крону солнечных лучей.
- Как жаль, что эти времена больше не вернуть, - глубокая обида звучала в её тихом голоске, натянутом как гитарные струны, - Таркус обещал, что свозит меня на дюны Татуина... обманщик. Не сдержал слова.

Девушка призадумалась и погладила рукой металлическую макушку шлема. Потеряный взгляд выдавал в ней некое любопытство и возможно она хотела бы распросить больше, да только не могла себе этого позволить.
- Я очень надеюсь, что они посмотрят на вас и снова испугаются, - девушка усмехнулась и хмыкнув гордо подняла голову вверх.
Тропинка, заросшая по колено травой и кустарниками, уходила вглубь леса, петляла между молодыми и старыми деревьями. Казалось, будто братья ходят тут каждый день, будто живут в этих лесах всю свою жизнь и знают его как свои пять пальцев. Тяжёлой поступью старший переступал через бугры и завалы, преодолевал ямы и лежащие на пути сырые стволы павших деревьев. Тишина, стоящая вокруг порядком напрягала, а в купе с постоянным чувством чьего-то присутствия рядом, и вовсе действовала на нервы. Девушка постоянно всматривалась в тени. Ей казалось, что эти "тирши", как их назвал брат, следуют за мандалорцами по пятам и таятся совсем рядом, припав к земле, преследуют отряд с самого момента высадки на поверхность. От этого чувства становилось немного не по себе.
- Мы почти пришли, - утвердил Корвус, подойдя к поросшему мхами и лишаями высокому столбу.
Его рука приподняла свисающую ветку и на идеально гладкой металлической плите показалася жутковатый выпуклый символ. Младшая подошла поближе и легонько провела по нему рукой.
- Рогатый череп, - заворожено произнесла она, - я уже видела такой. Не помню только где...
Корвус промолчал, отвернувшись от сестры в сторону. Рука отпустила ветку и она быстро закрыла череп, оставив его на месте. Мандалорец прекрасно знал, что это за знак и о чём он говорит. Смысл его был прост и схож по значению с теми отметками, что животные оставляют по лесам. Чуть впереди, прямо посреди леса, возвышалась большая круча. Сокрытая в тени она преграждала путь наёмникам и уводила тропу в сторону, прямиком через узкую ращелину между двумя исполинскими валунами. Старший остановился и повернулся к семье.
- Готовьте оружие. Чую я, что оно нам понадобиться. Глядите в оба. Сирена... - мандалорец сделал паузу, думая, какой бы совет лучше дать девушке, - просто не отходи от меня. Тебе ясно?

Страший ступил на узкую тропу первым. Правая рука лежала на рукояти бластера, а левая ухватывалась за выступающие куски породы. Голова плавными движениями осматривала проход, делая один аккуратный шаг за другим. Металлические сапоги поскрипывали о камни, вязли во влажной земле, усыпаной прелой листвой и еловыми иголками. Вслед за братом шагала Сирена. Чуть согнувшись, она украдкой следовала за Корвусом по пятам, буквально наступая на следы его сапог. Со стороны это выглядело вполне забавно; любой звук, шуршание или осыпь камней тут же вызывали ответную реакцию мандалорки и она с нескрываемым волнением оборачивалась к источнику звука.
- Далеко до дома то? - спросила девушка, а в ответ получила только шипение со стороны Корвуса.
У самого выхода наёмник остановился. Выглянув быстро из-за угла он осмотрелся и вытащил бластер из кобуры. Как статуя охотник замер у разлома в породе и выпрямился во весь рост. Слушал. Где-то неподалёку послышалось урчание. Глухое и очень тихое, будто кто-то за соседним холмом старался громко дышать в бочку. Но мандалорец знал, что враг куда ближе, чем может показаться. Он медленно, почти незаметно, повернулся к Сирене и едва слышно проговорил:
- Как только он покажется.... беги прямо. Просто беги. Ты поймёшь когда нужно остановиться.
Развернувшись обратно, мандалорец сделал пару шагов вперёд и стал посреди небольшой поляны. Пальцы размялись о рукоять и указательный постепенно сполз на спусковой крючок. Визор шлема уловил движение впереди. Трудно было себе представить, как наёмник силился сохранять хладнокровие, зная, что где-то в зарослях прячется хищник, и что на самом деле сейчас охотник стал добычей. Но выбор у него был не велик.
- Даже не думай снова подставляться, - грозно проговорила Сирена, выхватив из второй кобуры Корвуса бластер.
Мандалорец хотел было что-то возразить, но в тот же момент пригнулся и отскочил в сторону, толкая туда же сестру. Из зарослей на людей выпрыгнул огромный зверь. Шерсть короткая, жёсткая, серо-чёрная. Глаза огромные, похожи на рыбьи и ядовито-зелёные. Четыре лапы с длиннющими и острыми как бритвы когтями, морда плоская, тёмная и белым узором меж глаз. Тирша, агамарский волк, как любил называть его Малар Бладд, быстро отскочил от разлома и не дожидаясь и секунды, снова бросился на разбросаных мандалорцев.
Корвус приподнялся в колене и успел только обернуться. Зверь потянулся лапой к старшему и ухватил его четырьмя цепкими когтями за спину. В тот миг, пока охотник не был подброшен в воздух, он глянул на сестру. Её яркие широкие глаза ошарашено смотрели на матовую прорезь шлема, вопрошая "и что теперь?!" Но ответ она знала сама. Укатившись в сторону она откинулась на спину и увидела как тирша лёгким, непринуждённым движением поднял Корвуса над землёй и злобно швырнул в сторону деревье, после чего разворачиваясь на месте, длинным, тяжёлым голым хвостом заехал Дайкусу по ногам.

Сирена вскочила на ноги за секунду и сделала пару шагов назад, стараясь не спускать глаз с бушующей тирши. Сердце бешено заколотилось, а ошарашенный взгляд не сходил с туши агамарского волка. Рука с бластером дрожала и палец на спусковом крючке. Прежняя Сирена замялась бы, испугалась и оцепеневшая от страха,села бы на землю, закрыв голову руками. Но это в прошлом, произошедшее на Нар-Шаддаа изменило юную наивную мандалорку навсегда. Рука непроизвольно подняла оружие. Дрожащий палец лёг на спусковой крючок. Выстрел. Яркая вспышка зелёного цвета озарила ствол бластера и плазменный заряд с характерным звуком вылетел в сторону зверя.
Попадание в раненое Дайкусом плечо ошарашило всех присутствующих и спасло лежащего неподалёку Корвуса, от склонившегося над ним волка. Мандалорка вздрогнула и тут же опустила оружие. Когда тирша злобно обернулась на неё, в голове, словно улей, гудела лишь одна мысль: "Беги! Беги как и говорил брат! Беги и не оглядывайся!" Ноги не слушались, а оружие в руке само собой опустилось вниз. Она разозлила зверя, её удар был последним и зря. Раненый монстр агамарских лесов теперь охотился за ней. Припав к земле он сделал рывок и прыгнул. Инстинкты сработали сами собой и мандалорка осткочила в сторону. Что было духу она побежала дальше по тропе, как и советовал брат, не оглядываясь, глядя только себе под ноги. Как горная лань она неслась по лесу, перепрыгивая через кусты, камни, ветки, припадая к земле всякий раз, когда позади слышался безобразный жуткий вой. В висках давило, а перед глазами стремительно пролетали деревья, кустарники, и пригорки. Тирша следовала за ней по пятам, держала дистанцию и не нападала. Будь её воля, в один прыжок она оказалась бы перед девушкой и одним ударом своих когтей оборвала бы её хрупкую жизнь. Сирена боялась. Боялась даже больше, чем тогда в бою с наёмниками хаттов. Потому что зверь есть зверь, с ним не договоришься, ни остановишься, не откупишься. Многие разумные существа были подобны этому волку: жестокие, беспринципные и бескомпромиссные, но даже они отличались от зверей... разумом. Достучаться можно до любого, если подобрать нужные слова. Но разве можно договориться с животным?Диким, необузданным, плотоядным.
Перепрыгнув через упавшее дерево, девушка споткнулась о корень, но удержалась на месте. В этот момент из-за спины, прямо над головой пролетела тирша. Девушка всхлипнула, но несбавляя темпа бросилась вперёд. Чуть дальше на поляне виднелась высокая стена с крупной дырой, поросшая мхом и плющом. Раздумывать было некогда и мандалорка юркнула туда, тут же припав к земле за углом. Сердце вырывалось из груди и частое дыхание эхом разносилось по тёмному помещению.

В это время у разлома, Корвус уже поднялся на ноги и поправив шлем, потянулся за отброшенным в сторону бластером. Ноющая боль в спине была наименьшей проблемой из насущных, потому, оскалив зубы, он быстро включил комлинк и взбудораженным голосом спросил:
- Сирена, ты ещё жива? Главное без паники. девочка. Запрись в угол, выключи электронику и просто сиди тихо. У них плохое ночное зрение, если повезёт, то не заметят.
Махнув брату вставать, наёмник тут же метнулся вслед за сестрой по тропе. Понять, куда она бежала было не трудно. Тут и там была видны полосатые следы от когтей и взъерошенная земля от человеческих сапог. За последнее время слишком часто стали возникать ситуации, не входящие в планы мандалорцев и так или иначе приносящие определённую физическую или психическую боль для семьи. Как будто спустя 10 лет чёрная полоса всё же нашла их и крепко вцепилась своими зубами в шею.

Ответа от девушки не последовало. Губы под шлемом дрожали, а прерывистое дыхание рвалось наружу, будто дикое животное рвалось из грудной клетки. Но звери... были не внутри. Утробное урчание тирши послышалось прямиком над ухом Сирены. Металл шлема - всё, что отделяло девушку от зловонного дыхания агамарского волка. Сквозь матовую прорезь шлема она видела лишь темноту. Слух улавливал скрежет когтей по металлическому полу, а ногами чувствовалась вибрация плит. Мандалорка прижалась к стене и медленными, едва заметными движениями оттолкнулась от поверхности и отползла в сторону.
Голова гудела и страх сковывал движения, потому действовать логично было проблематично.
Тирша стал практически невидимым. Эхом его шаги разносились по комнате и вдруг замолчали. Девушка непонимающе зыркала по сторонам, полумрак заливался серым цветом и мерехтил неразборчивым шумом перед глазами. Секунда. Две. Тишина. Почему так тихо? Как будто кто-то специально выключил звук и убавил яркость. Сирена приподнялась на месте и замерла. В установившемся безмолвии она слышала собственное дыхание, скрип собственных доспехов. Удивительно. Как быстро наступает паника, когда человек понимает, что разуму не за что зацепиться. Когда ни глаза, ни слух, ни любое другое чувство, кроме осязания, не может поведать тебе что-либо об окружении. Шаг. Ещё один. Девушка не заметила как отошла от стены, у которой пряталась, вопреки всем советам и наставлениям братьев. В голове проскочила мысль, что даже если тирши съедят её, ей всё равно  влетит за то, что ослушалась их и подставилась под удар.
Где-то впереди, за углом, поблёскивал бледный, сочащийся окольными путями снаружи, свет. Как будто божий свет, он влёк мандалорку к себе и она, не в силах сопротивляться желанию видеть... шла вперёд. Тихие шаги с грацией кошки приближали молодую наёмницу к единственному просвету в тёмном коридоре. В спешке нога в темноте задела угол и звон металлического сапога оглушительным эхом распространился по комнатеи в тот же момент сзади... послышался рёв. Затем ещё один. И ещё. Уже не одна, а целых три тирши окружали мандалорку. Они бросились вперёд, оттолкнувшись крупными задними лапами от пола. Радужка блеснула на свету ядовито-зелёным цветом  и стремительно приблизилась к оцепеневшей жертве. От испугу девушка отпрыгнула в сторону и укатилась к стене ровно в тот момент, когда длинная лапа волка с разлетающимися искрами пронзила металлическую плиту пола.
Второй удар пришёлся на стену, а за ним последовал жуткий оглушительный рёв. Двое других обошли с флангов и Сирена была зажата в угол. Счёт шёл на секунды. Или даже меньше чем секунды. Глаза округлились, руки рефлекторно сомкнулись вокруг головы. И в этот момент, когда целых три лапы дикого зверья летели ей в голову. Подумать только, как хрупка человеческая жизнь. Рождаемся беззащитными, десятилетями живём без защиты. Стоять за свою жизнь учимся слишком поздно, чтобы понять, что это не имеет смысла. Ни толстой кожи, ни неимоверной ловкости, но при этом люди всегда умудряются выживать. Пожалуй ни одно существо в Галактике, с психологической точки зрения, не обладает такой же волей к жизни, как человек. И как же хорошо, что Сирена была человеком.
Вопреки всякому предположению в теле её теплился не страх, нет... гнев бывает хуже страха и куда сильнее, чем любая воля. Все сожаления, вся грусть и злоба, теплившаяся в её теле - вырвались наружу вместе с той Силой, что дремала внутри юного мандалорского тельца.
Инстинктивно выставив перед собой руки младшая скорчила лицо и закричала. Так, как никогда не кричала и могла кричать. Голос её, словно гром, затмил волчий вой и с кончиков пальцев сорвалась волна. Сокрушительной силы поток подбросил до самого потолка зверей и с невероятной мощью ударил их о металлические пластины. туши разлетелись в стороны и с грохотом рухнули на пол, а жуткий вой сменился скулежом. Мандалорка, ведомая гневом, тут же вскочила на ноги и жестами рук потащила на себя два тела. Они скреблись когтями о пол, искирили о металл и со щенячьими глазами старались выбрать, но их судьба была предрешена. Руки девушки скользнули вверх и ловкими взмахами опустились вниз, а за ними... а вслед за ними полетели и тирши. Словно куклы, ведомые незримым кукловодом они подлетели вверх и с хрустом ударились о поверхности. Но девушку это не остановило. Она отпустила израненных тирш и Силой рванула помявшийся кусок металла где-то сбоку. Кусок панели с торчащими арматуринами подлетел в воздух и тут же обрушился на зверей. Острые обрубки арматуры вошли в мягкую плоть, как нож в масло. С последними вздохами волки испустили дух, но ослеплённая адреналином и злобой Сирена не остановилась. Она дёргала руками вверх и вниз, снова и снова, наблюдая как измятый лист металла кромсает их мёртвые тела, пока те не превратились в некое подобие фарша. Глаза, пылающие праведным звериным огнём наблюдали за расправой и могло показаться, что мандалорке нравится происходящее. С противным чавканьем металл вгрызался в плоть, кромсал крепкие кости, как будто не было ничего, что могло бы ему воспрепятствовать.
Секунда. Ещё одна. Раздолбаная в хлам металлическая пластина последний раз занеслась над телом павшей тирши и с большой скоростью обрушилась ей на шею. Из пробитой артерии брызнула кровь. По щеке девушки вниз катились тёмные густые капли, срывались вниз с бровей и рас трёпаных волос, огибали подбородок и летели вниз.
Тишина. Нарушало её прерывистое дыхание мандалорки. Боевой мандраж начал постепенно отступать и глаза, заливаемые звериной кровью, теперь яснее видели представшую перед ними картины. Взор давно привык к темноте и очертания лежащих, чуть ли не разорваных силуэтов, ясно прорисовывались на фоне светлой дыры в стене. Сирена моментально закрыла рукой рот. Из груди вырвался безмолвный крик и обессиленная девушка упала на колени. Пустые апатичные глаза показывали разгорающийся в голове конфликт. Бурю чувств и эмоций, заглушить и понять которые она сейчас была не в силах. Голова гудела и рвотный ком подходил к горлу. Вторая рука упёрлась в пол, по перчатке прошло едва заметная волна тепла. Что-то липкое и вязкое омыло руку и дрожащая рука поднялась с места. Выставив её перед лицом, девушка задрожала и легонько ухватилась руками за шлем. Тяжёлый головной убор со звоном ударился о пол и отскочил в сторону.
- Я.... Я.... - тихо бормотала она себе под нос, уткнувшись лицом в собранные перед собой колени, - Мамочки... мамочка, что я натворила?
После риторического вопроса тьму помещения озарил слепящий свет фонаря. Яркий белый луч пронзил мрак и зашерстил по углам. Тишину порвал низкий грубый голос, как из ведра.
- Сирена? Сирена ты тут?
Зазвенели сапоги и в свете внешнего мира показались два тёмных силуэта. Тот, что шагал впереди, рефлекторными, точными движениями осветил все углы помещения фонарём бластера и направил луч сперва на Сирену, а затем на лежащие перед ней останки.
- Какого... - произнёс голос, но затем поднял фонарь и осветил девушку, - святые предки...
Мандалорец стал рядом с девушкой и направил фонарь на коридор, визором шлема держа его под прицелом. Вторая рука нажала на запястном интерфейсе неприметную красную кнопку. Маячок, отправляющий сигнал на Скиталец, на всякий случай, если вдруг зверей в руинах дома будет больше.
- Дайк... - несколько растеряно проговорил наёмник, - осмотри сестрёнку, будь добр.

Отредактировано Corvus Bladd (07-07-2018 20:12:11)