TIE/sf идет в пике.
    Системы вопят.
    Справа мигает датчик двигателей. Все плохо.
    Последним нечеловеческим усилием По выворачивает штурвал, спасая их от неминуемой и весьма красочной гибели от лобового столкновения с землей. TIE/sf скрежещет, но подчиняется, словно позволяя ему эту последнюю вольность, это последнее одолжение у удачи. Кругом взрывается песок, взлетает в воздух пыльными столпами, инерция дергает По вперед, но ремни безопасности держат хорошо. Впрочем, перед глазами все равно темнеет.
    Рука в черной перчатке перед самым лицом.
    В ушах шумит.
    Холод пробирает По откуда-то изнутри, неестественный, жесткий, он резко вдыхает, закашливается — вокруг пыль, песок, и рука на автомате находит застежку ремня безопасности, на автомате жмет на кнопку. В следующее мгновение По впечатывается лицом в штурвал. Это хоть сколько-то его отрезвляет. С трудом разлепив глаза, он выползает из того, что не столь давно было прекрасной TIE/sf, а теперь стало израненным остовом, покрытым ровным слоем мелкой песчаной пыли.
    По заставляет себя подняться на четвереньки, а затем медленно разогнуться. Трет руками глаза и лицо, аккуратно трясет головой. В ушах еще шумит острый гул падения, это дезориентирует. По словно пьяный оглядывается по сторонам, чуть покачиваясь, стоя на коленях. Он был не один. Где-то здесь должен быть Финн.
     — Финн! — моментально приходя в себя, отчаянно зовет По, лезет обратно в остов, но там никого нет. — Финн! — еще громче, прямо сквозь кашель.
    По прислоняется спиной к остову, утыкается взглядом в бескрайние барханы. Куда ни глянь — кругом песок, песок, песок, и никакого беглого штурмовика. Только солнце и барханы. По обессиленно ударяется головой о металл TIE/sf, жмурится от досады. Проклятье! Лишь бы парень выжил, а? Может, его отбросило куда или еще что, но лишь бы выжил. Последнее, чего хотелось бы По — это иметь еще одну смерть за своей душой.
    Перед мысленным взором призраком мелькает черная рука, По вздрагивает, открывает глаза. Надо сосредоточиться. Шум в ушах так и не спадает, но это временно. В любимой куртке становится все жарче. Если он останется здесь, то его будет чрезвычайно легко обнаружить. К тому же, ему нужно срочно связаться со своими, сказать, что координаты у Биби-8, и что он не знает, где находится последний, и о Кайло Рене тоже — сказать.
    По чувствует смутное беспокойство от одной мысли об этом человеке — человеке? — но он отгоняет все эти размышления прочь от себя. Не время. Он заставляет себя подняться на ноги, скидывает с плеч куртку, оглядывается по сторонам. Во все стороны — лишь бескрайние барханы, хатт бы их побрал. Но где-то среди них прячется Биби-8, и По надо попытаться найти товарища. И Финна, если тот еще жив. О том, что с таким же успехом он мог и не выжить при падении, По думать не хочет. Просто бредет вперед, сначала неровным шагом, а затем все легче и легче. Звон в ушах постепенно стихает. Перед глазами слегка плывет, но это, скорее всего, от жары.
    В какой-то момент он теряет куртку и совершенно этого не запоминает.
    На Джакку чудовищно жарко.

***

    За спиной слышится гул, По нервно оборачивается, сбиваясь с шага. Раскаленный воздух перед глазами рисует узоры, пот течет вниз по лбу, и По утирает его тыльной стороной ладони, облизывает пересохшие губы. В ушах уже перестало шуметь совсем. А вот карусель перед глазами, кажется, становится только хуже. По щурится, вглядываясь вдаль, туда, где за миллиардом шагов осталась TIE/sf. И вдруг видит.
    Инстинкт срабатывает быстрее, чем разум По успевает обработать информацию, и он срывается с места, бежит быстро, с силой отталкиваясь ногами от земли, огромными скачками, от которых песок взметается в воздух. Он бежит от темной фигуры в маске, что идет за ним по пятам. Он бежит так, словно его преследователь умеет телепортироваться. Бежит, не разбирая дороги, благо, среди песка и песка это и не требуется.
    По притормаживает, только когда впереди показывается гигантский остов какого-то корабля. Пот застилает ему глаза, но По не рискует оглядываться — спешит к кораблю, что может дать тень и передышку, а может и укрытие. Но жара, стресс и удар головой о штурвал делают свое дело: вот темный балахон мелькает перед самыми его глазами, и эта хаттова рука, и По запинается о собственную ногу и падает в песок, скатывается с края бархана, по которому бежал с такой стремительностью.
    Какое-то время он так и остается лежать в песке у подножия, и смутное подозрение, беспокойство, тревога — все это оформляется в одну дикую, безумную мысль, от которой ему становится только хуже. Не может быть? Или может? Откуда ему знать? Жесткий голос отдается эхом в ушах, внутри холодеет. Нечеловеческим усилием воли По заставляет себя подняться на ноги.
    На вершине бархана кто-то есть.

Отредактировано Poe Dameron (12-03-2017 14:49:36)

    На вершине бархана кто-то есть, и По уже не важно, кто именно — Кайло Рен или кто из его прислужников — он бежит к спасительному кораблю с такой скоростью, что песок туманным облаком взметается за его спиной. Двадцать пять метров, пятнадцать, два. По врывается внутрь, и его ошпаривает прохладой, темнотой и — имперским окружением. Это имперский корабль. Имперский. Как он не разглядел? У него перехватывает дыхание от этого открытия, а может и от спринта, но времени остановиться и хорошенько подумать, отдышаться нет, и По кидается вглубь корабля, сворачивает из «коридора» вбок, в какое-то помещение.
    И это, разумеется, та самая комната.
    По не помнит ту комнату на «Финализаторе» вообще, но ему кажется, что если она как и выглядит — то точно вот так. Вот и кресло с энергокандалами, вот и рычаги, не хватает только главного кошмара последних дней. По не может его увидеть, но чувствует отлично: кошмар — в его голове. Смеется сквозь вокодер. По отказывается верить, но сомнения гложут его с новой силой, и он, отмерев, отступает назад, в «коридор». Оглянувшись на далекий свет там, где в боку корабля пробоина, через которую он сюда и попал, По замечает фигуру. Фигура пускает игривых солнечных зайчиков по обшивке «коридора» и пристрелит его, стоит только ему попасться ей на глаза. Искаженный вокодером голос долетает до По, пока тот как может тихо и аккуратно отступает назад, и, конечно, не обещает ему ничего хорошего.
    Если у него и есть шанс выжить, то только если он найдет или отломает себе здесь какое-нибудь оружие. Но имперский корабль давит на него, служит лишним напоминанием пережитого столь недавно, и ощущение чужого присутствия в собственной голове тоже не помогает, и думать откровенно сложно. Страх, зажав сердце в тиски, выстукивает безумный ритм. По держит себя в руках, спиной отступая в темноту, прочь от света и фигуры с солнечными зайчиками. Капитан штурмовиков найдет его. Но до этого он что-нибудь придумает.
    Свернув в одно из ответвлений коридора, По оглядывается по сторонам. На полу валяются отломанные куски обшивки и балки. Дальше путь только вверх — до следующей сохранившейся секции «коридора», и он не раздумывает ни секунды: лезет наверх. Вокруг темно, и это все происходит только в его голове. По вдруг понимает это очень четко. Как и то, что бояться нечего. Если Кайло нужна информация о базе Сопротивления, то он не даст капитану сделать с По ничего плохого, иначе весь этот фарс прекратится. Да и погоня эта — наверняка только для того, чтобы убедить его в реальности происходящего.
    Наверняка он до сих пор сидит в этом кресле, и перед его лицом маячит каркова рука. По почти видит ее в темноте перед собственными глазами.
    Подтянувшись на руках, он забирается на широкую балку перекрытия, покореженную, но достаточно прочную, чтобы выдержать его вес, и отступает по ней дальше вглубь. Свет, проникающий в корабль сквозь пробитую обшивку где-то вдали, перестает касаться его. Ему все еще нужно оружие, но теперь у него прекрасная наблюдательная позиция. Он замирает, возвышаясь над тем местом, куда приводит ответвление коридора. Если хромированный капитан первоорденских штурмовиков свернет сюда, По увидит его куда раньше, чем капитан его.
    Почему он должен бежать от этого капитана. Это же его сознание. Он может творить все, что вздумается. Сюрное ощущение вседозволенности вдруг захватывает его. По ждет. И думает, что перед тем, как разделаться с капитаном, нужно будет для начала избавиться от доспеха. Повредить его чем-нибудь. В темноте вокруг ничего нет, но у По есть время подумать над опциями.

Отредактировано Poe Dameron (15-03-2017 13:27:55)

    Тяжелые шаги капитана штурмовиков разносятся по искореженному кораблю, эхом отдаваясь где-то в глубине По, под самыми легкими. Он затаивается, замирает, едва дыша, и его разум лихорадочно просчитывает варианты. Что здесь можно отломать достаточно легко и бесшумно, чтобы успеть напасть на капитана, прежде чем тот заметит его? По провождает глазами тень от высоченного врага, тень от его плаща, и отступает еще глубже, прочь от света.
    Провода кажутся ему заманчивой идеей, но вряд ли генераторы этого корабля в рабочем состоянии. А жаль. Наверняка хромированные пластины доспеха — отличный проводник. По усмехается, продолжает скользить взглядом по стене с той стороны, что ближе всего к нему. Отступает дальше на шаг, еще на шаг. Глаза привыкают к темноте настолько, что это немного пугает. По списывает это на то, что все происходит не по-настоящему. Просто игры разума.
    Он отступает еще и вдруг натыкается ногой на что-то не то мягкое, не то тянущееся. Аккуратно присев на корточки, он ощупывает свою находку. Ею оказывается — ну, в темноте сложно предположить, кто именно, да По это и не особо заботит. Этот кто-то некогда был живым и забрался сюда так же, как они с капитаном. И, видимо, поплатился за это, упав вниз и нанизавшись аккурат на торчащую вверх из перекрытия тонкую балку. По только сейчас замечает зловоние.
    Ему все равно.
    Рука нащупывает что-то острое, По чувствует, как ранится о какое-то лезвие, и прямо так, в темноте, балансируя на корточках на балке, пытается вытянуть из-под незадачливого охотника за сокровищами (и имперскими запчастями, конечно же) его оружие. Это всего-то криво сточенный кусок металла, явно приспособленный под оружие за неимением кредитов на настоящее. Издали слышатся выстрелы, и По торопится вернуться обратно, на ходу раздумывая, насколько велики его шансы, если он прямо сейчас спустится вниз и попытается подкараулить капитана прямо там.
    Черная рука мелькает перед глазами. Пальцы в перчатке мерцают на мгновение в темноте и исчезают. Капитан останавливается ровно под балкой, как будто специально — конечно, специально! По даже не вслушивается в ее слова. Это все игра. Он не намерен проигрывать. Он прыгает вниз, всем своим весом обрушиваясь прямо на голову вычурному капитану штурмовиков, целясь ногой в руки и винтовку, и найденный нож крепко зажат в его руке, и он бьет им по сочленениям, где нет доспеха, и свободной рукой резко тянет за шлем.
    В абсолютной, неестественной тишине. Молча.

Отредактировано Poe Dameron (03-04-2017 14:30:15)

    По захлестывает какой-то животной, инстинктивной агрессией, словно стихией, и он едва ли успевает контролировать, что и как делает. Сказываются годы во флоте — в конце концов, даже пилотов учат рукопашному бою. Не так рьяно, как пехотинцев, но учат. Сказывается и первобытная темнота. Сказывается и то, что это все только в его голове. Конечно, ему удается обезоружить ее. Он слышит звук падающего бластера, ловко пихает его ногой поближе к провалу в полу дальше по коридору. Конечно, ему удается стащить с нее шлем — он понимает, что это она запоздало, но это не имеет значения. Дикое желание выжить-выжить-выжить бьется в ушах, и даже удар спиной о стену не в состоянии выбить его из По. Он теряет дыхание, тяжело падает на пол, но тут же поднимается, через не могу. Горло болит так, будто капитан до сих пор сжимает его железной хваткой закованных в броню пальцев. По все равно. Он не планирует вести светские беседы.
    И все ее слова пропускает мимо ушей.
    Дыхание хрипло вырывается из горла, По резко отталкивается от стены, нападает вновь, и самодельное оружие до сих пор в его руке — кажется, он так сжимает пальцы, что их не разжать и военному дроиду. Все так же молча. Он различает в полутьме, как одна ее рука висит безвольно, и теперь он хочет сломать ей вторую. Неизвестно откуда появившаяся темная, жестокая сторона берет верх. По пользуется прыткостью больше, чем силой — против такого врага лучшей тактикой будет использовать ее собственную силу и вес против нее. Он не анализирует всего этого, действует по наитию. И целится острием ей — опять — в сочленения доспеха, прыгая, наваливаясь сверху, чтобы уронить. Грудная клетка болит, спина болит от удара о стену. По как будто не чувствует. Он не может проиграть. И мелькающая перед глазами черная рука только разжигает в нем безумную, жгучую агрессию.

[audio]http://pleer.net/tracks/5963412WIam[/audio]

    Почти в полной темноте металл скрежещет о металл, но По уже не может остановить движение, инерция тянет его вперед с неумолимой силой. Они падают вперед, соскользнувшее с брони лезвие вдруг замедляется — видимо, капитан штурмовиков ловит его рукой, По чувствует сопротивление. В следующее мгновение она тянет его импровизированное оружие у него из рук, и По вцепляется в него мертвой хваткой, до боли в пальцах.
    В следующее мгновение он ухает вперед и вбок, и его череп взрывается от боли. Кулак капитана приходится прямо ему по переносице, и у По белые круги расходятся перед глазами, и из носа хлещет кровь. Он шипит от боли, хватаясь за переносицу, роняет оружие от неожиданности, теряет баланс. Капитан пытается перекатиться, подмять его под себя, и По не успевает увернуться — может, оно и к лучшему.
    Темнота вдруг расступается, словно Бездна, и они падают вновь — но теперь всерьез, куда-то далеко вниз, летят, так что на мгновение захватывает дух, а потом вышибает весь воздух из легких. По чувствует, как хрустнуло ребро, и тяжело переваливается на бок, отхаркивая кровь. В боку — острая, резкая боль, и она неожиданно отрезвляет куда больше, чем мешает.
    Он поднимается сначала на четвереньки, потом на ноги, пошатывается, отступая назад на несколько шагов. Темень такая, как будто он ослеп. Видимо, Кайло Рену надоело сопровождать его приключения визуальными образами. Или у него просто нет фантазии. Бедолага. По сплевывает еще кровь. В темноте не видно, что кружится голова — перед глазами просто нечему мелькать.
    Адреналин все еще бурлит в его крови, мешая адекватно оценивать что свои возможности, что свои ранения, что происходящее. Он сможет. Не может не смочь. И он прислушивается к тому, что происходит вокруг, едва дыша. А когда ему кажется, что он слышит рядом легкий шорох — резко бьет в ту сторону ногой, целясь, как он думает, прямо в корпус капитану.
    Сверху слышится жуткий скрежет, и вдруг что-то обрывается где-то там, далеко наверху, гулко падает, и свет режет ему глаза, заливая все пространство, ослепляет. По ничего не видит, щурится, но на всякий случай отшатывается, поднимая руки в защитном жесте, и бок его взрезает чудовищной болью. Он как будто не понимает, что чувствует. И вновь бьет ногой — на этот раз точно туда, где чужой доспех бликует на свету.

    Капитан штурмовиков отшатывается назад от удара, а По от всего этого своего движения чувствует такую чудовищную боль, что едва удерживает равновесие. Приложив руки к боку, где, вероятно, при падении сломалось ребро, он слизывает с губ продолжающую хлестать из носа кровь. В ушах громко бьется сердце, и это единственное, что он слышит. Времени среагировать на рывок капитана у него нет, как нет и времени защититься, мысли начинают путаться, и даже адреналина уже недостаточно. Рук не хватает, чтобы зажимать все, что болит.
    В глазах темнеет и плывет, и По неловко пытается отступить обратно, но каждое движение причиняет еще больше боли. Весь пол залит кровью из его носа, и именно в нее он и падает, лишь краем уха улавливая слова капитана и не успевая даже толком подставить руки. Убьет? По вдруг заходится в смехе, лежа на полу. Это страшный, ненормальный, высокий смех — в нем нет ни капли веселья.
     — В моей голове, Кайло не даст тебе, — хрипит он и успевает сплюнуть еще крови на пол.
    Руками По хватает капитана за ноги — не то в последней отчаянной попытке уронить и сравнять шансы, не то уже в полубеспамятстве от осаждающей со всех сторон боли. Самое это движение, поворот корпуса — только прожигают его сильнее, но ему все равно. Не может быть такого, чтобы Кайло Рен дал ему умереть в собственной голове. Как тогда он получит свою драгоценную информацию?

Отредактировано Poe Dameron (28-06-2017 19:52:11)

    Когда капитан падает на пол с глухим звуком, По покидают последние силы. Он больше не может ни защищаться от ударов, ни бежать, ни бить сам — все. Все. Человеческие силы конечны, и у всего есть лимит. Он свой перешагнул, и теперь даже то, что она говорит, разбирает с большим трудом. Разумеется, капитан убеждает его в том, что это все наяву. Но По настолько уверен в обратном, что уже почти готов лицезреть, как здесь и сейчас появится какая-нибудь проекция Кайло Рена или его руки и повернет все взад.
    Вместо этого капитан ударяет его кулаком по носу, и По делает вялую попытку закрыться руками, но та продолжает бить, и у него уже давно нет сил. Пытки, побег, пустыня, теперь еще эта драка — да сколько можно сражаться? Где-то же должен быть конец? Может, она и права. Может, это и наяву. И сейчас она просто добьет его, и дело с концом.
    По думает об этом уже вяло, сознание мигает, как плохо вкрученная лампочка.
    На мгновение он проваливается, ухает в бездонную черноту, а затем вздрагивает всем телом и возвращается в сознание — к боли, крови, капитану штурмовиков совсем рядом. Она его уже даже не бьет. Может, устала. Может, подумала, что добила. У По даже нет сил взвешивать свои поступки. Он так и лежит на спине, кашляет, сплевывая кровь, и шмыгает носом. Ему хватает сил, чтобы немного приподняться и плюнуть куда-то в сторону, не разбирая особо, куда именно, и упасть обратно на спину.
     — Взаимно, — хрипит он. — Скорей бы вас подорвал уже кто. Вместе с вашими промытыми мозгами и... — не может договорить, заходится в кашле.
    Когда кашель спадает, он поворачивает голову набок и пытается рассмотреть силуэт капитана, но перед глазами все плывет, и картинка не отличается особой четкостью. Тогда По перестает даже пытаться сфокусировать взгляд. Какая разница? Как-то все это не похоже на то, что ему удастся выбраться отсюда и дать начальству подробное описание ее внешности. Да и шлем ее этот. Мысли вяло перетекают в другую.
     — ...и вашими гребаными магистрами, — договаривает он. И вдруг повышает голос, так, что он разносится по всему пространству, гулко отдаваясь от стен: — Слышишь, придурок ряженый? Чтоб ты сдох, Кайло мать твою Рен.
    Как же По устал.

    Она права: По не знает. И не хочет знать. Ему хватило одного сеанса близкого общения с Кайло Реном. Жить с ним на одном флагмане постоянно — увольте. У По нет сил, иначе он бы рассмеялся. Капитан штурмовиков жалуется ему на их же собственного форсюзера! Ну кто бы мог подумать. Неисповедимы пути. На базе расскажешь — никто не поверит.
    — Не трогай, — хрипит, — генерала Органу!
    По сцепляет зубы, пробует пошевелиться, перевалиться на бок, но ему не хватает сил. Мышцы дрожат, его мутит, и он остается лежать на спине, смотреть вверх. В мутную темноту. Он слышит, как капитан ползет к нему, и ладонь на его шее — теплая, живая. Настоящая. Наяву. По сжимает руки в кулаки. Трепыхается, но слабо; усталость накрывает его тяжелым куполом. Он обещал генералу, что доставит карту! Обещал! Но нет сил. Это просто иллюзия в его голове. Где-то там смеется Кайло Рен.
    По поворачивает голову в сторону капитана, напрягает зрение, чтобы сфокусировать взгляд — и видит ее лицо. Волосы светлые. Глаза светлые. Нормальное лицо, человеческое. Красивое даже. Пальцы жмут ему на артерию, и По непроизвольно дергается, тянется руками к ее руке, накрывает поверх, сжимает крепко, пытается вывернуться. Последние силы уходят на конвульсивное движение. И он смотрит, смотрит ей в глаза.
    Шепчет едва слышно:
    — Кра... сивы... е.
    Синие, как небо.

В небе ли меркнет звезда,
Пытка ль земная все длится;
Я не молюсь никогда,
Я не умею молиться.

Отредактировано Poe Dameron (02-01-2018 02:16:34)