Ура! Нам 8 (ВОСЕМЬ!) лет! Давайте поздравлять друг друга и играть в фанты! (А ещё ищите свои цитаты в шапке - мы собрали там всех :))
Ищем самого спокойного и терпимого рыцаря Рен в этом безумном мире
Ищем медицинское светило, строгого медика, способного собрать мясной конструктор под названием “человек” и снова отправить его на работу.
Ищем самого отбитого мудака по мнению отбитых мудаков для Джин Эрсо.
Ищем подрастающее имперское солнышко, которое светит, но не всем.
Ищем генерала Дэвитса Дравена, командира самой задорной разведки в этой Галактике.
Ищем талантливого ученика и личную головную боль Магистра Рен.
Ищем генерала разведки, командира самой отбитой эскадрильи эвер, гениального актера, зловредного пирата и заботливого мужа в одной упаковке.
Ищем По Дэмерона, чтобы прыгнуть в крестокрыл и что-нибудь взорвать.
Ищем лучшего моффа Империи, по совместительству самую жизнерадостную сладкую булочку в галактике.
Ищем левую руку мастера Иблиса, самый серьёзный аргумент для агрессивных переговоров.
Ищем имперского аса и бывшую Руку Императора, которая дотянулась до настоящего.
Ищем сына маминой подруги, вгоняет в комплекс неполноценности без регистрации и смс.
Ищем майора КорБеза, главного по агрессивным переговорам с пиратами, контрабандистами и прочими антигосударственными элементами.
...он сделает так, как правильно. Не с точки зрения Совета, учителя, Силы и чего угодно еще в этой галактике. Просто — правильно. Без всяких точек зрения.
...ну что там может напугать, если на другой чаше весов был человек, ценность которого не могла выражаться ничем, кроме беззаветной любви?
— Ну чего... — смутился клон. — Я не думал, что так шарахнет...
Выудив из кармана листок флимси, на котором он производил расчёты, Нексу несколько секунд таращился в цифры, а потом радостно продемонстрировал напарнику:
— Вот! Запятую не там поставил.
Он тот, кто предал своих родных, кто переметнулся на вражескую сторону. И он теперь тот, кто убил своего собственного отца. Рука не дрогнула в тот момент. Кайло уверял себя, что все делает правильно. Слишком больно стало многим позже.
Дела, оставленные Кайло, походили на лабиринт, где за каждым поворотом, за каждой дверью скрывались новые трудности, о существовании которых в былые годы рыцарства Анук даже и не догадывалась.
Ловушка должна была закрыться, крючок – разворотить чужие дёсны, намертво привязывая к Доминиону. Их невозможно обмануть и обыграть. Невозможно предать до конца.
Ей бы хотелось не помнить. Вообще не помнить никого из них. Не запоминать. Не вспоминать. Испытывать профессиональное равнодушие.
Но она не закончила Академию, она не умеет испытывать профессиональное равнодушие, у нее даже зачёта не было по такому предмету, не то что экзамена.
— Ты ошибаешься в одном, Уэс. Ты не помешал ему, но ты так и не сдался. Даже когда казалось, что это бесполезно, ты показывал ему, что тебя нельзя сломать просто так. Иногда… Иногда драться до последнего – это все, что мы можем, и в этом единственная наша задача.
Там, где их держали, было тесно, но хуже того – там было темно. Не теснее, чем в стандартной каюте, а за свою жизнь в каких только каютах он не ютился. Но это другое. Помещение, из которого ты можешь выйти, и помещение, из которого ты выйти не можешь, по-разному тесные. И особенно – по-разному тёмные.
— Меня только расстраивает, на какое время выпал этот звёздный час. Когда столько разумных ушло из флота, не будет ли это предательством, если я вот так возьму и брошу своих?
Не бросит вообще-то, они с Разбойной формально даже в одном подчинении – у генерала Органы. Но внутри сейчас это ощущается как «бросит», и Каре хочется услышать какие-то слова, опровергающие это ощущение.
Лучше бы от своих, но для начала хотя бы от полковника.
Да и, в конце концов, истинные намерения одного пирата в отношении другого пирата — не то, что имеет смысл уточнять. Сегодня они готовы пристрелить друг друга, завтра — удачно договорятся и сядут вместе пить.
Я хотел познакомиться с самим собой. Узнать, что я-то о себе думаю. Невозможно понять, кто ты, когда смотришь на себя чужими глазами. Сначала нужно вытряхнуть этот мусор из головы. А когда сам с собой познакомишься, тогда и сможешь решить, какое место в этом мире твое. Только его еще придется занять.
Сколько раз она слышала эту дешёвую риторику, сводящуюся на самом деле к одному и тому же — «мы убиваем во имя добра, а все остальные — во имя зла». Мы убиваем, потому что у нас нет другого выхода, не мы такие — жизнь такая, а вот все остальные — беспринципные сволочи, которым убить разумного — что два пальца обсморкать, чистое удовольствие.
В готовый, но ещё не написанный рапорт о вражеской активности в секторе тянет добавить замечание «поведение имперцев говорило о том, что их оставили без увольнительной на выходные. Это также может являться признаком...».
Джин не смотрит ему в спину, она смотрит на место, где он стоял еще минуту назад, — так, словно она просто не успевает смотреть ему вслед.
Лея уже видела, на что он способен, и понимала, настоящей Силы она еще не видела. Эта мысль… зачаровывала. Влекла. Как влечет бездонная пропасть или хищное животное, замершее на расстоянии вытянутой руки, выжидающее, готовое к нападению.
Как удивительно слова могут в одно мгновение сделать всё очень маленьким и незначительным, заключив целый океан в одну маленькую солёную капельку, или, наоборот, превратить какую-то сущую крошку по меньшей мере — в булыжник...
Правда, если достигнуть некоторой степени паранойи, смешав в коктейль с каким-то хитрым маразмом, можно начать подозревать в каждом нищем на улице хорошо замаскированного генерала разведки.
Эта светлая зелень глаз может показаться кому-то даже игривой, манко искрящейся, но на самом деле — это как засунуть голову в дуло турболазера.
Правда, получилось так, что прежде чем пройтись улицами неведомых городов и поселений или сесть на набережную у моря с непроизносимым названием под небом какого-то необыкновенного цвета, нужно было много, много раз ловить цели в рамку прицела.
— Знаешь же теорию о том, что после прохождения определенной точки существования система может только деградировать? — спрашивает Уэс как будто бы совершенно без контекста. — Иногда мне кажется, что мы просто живём слишком долго, дольше, чем должны были, и вот теперь прошли точку, когда дальше все может только сыпаться.
Кореллианская лётчица в имперской армии Шара Бэй была слишком слабая и умерла.
Имперка Шара Бэй такой глупости решила себе не позволять.
— Но вы ведь сказали, что считаете жизнь разумных ценностью. Даже рискуете собой и своей карьерой, чтобы спасти меня, хотя видите меня впервые в жизни. А сами помогаете убивать.
Осталась в нем с юности некая капелька того, прежнего Скайуокера, который, как любой мальчишка, получал удовольствие от чужого восхищения собственными выходками.
– Многие верят в свободу только до тех пор, пока не станет жарко. А когда пахнет настоящим выбором, драться за нее или подчиниться… большинство выбирает не драться.
— Ну… неправильно и глупо, когда отец есть, и он тебя не знает, а ты его не знаешь. Это как… — он помолчал, стараясь перевести на человеческий язык свои ощущения. – Ну вот видишь перед собой некую структуру и понимаешь, что в одном месте узел собран неправильно, и работать не будет. Или ошибка в формуле. Вот я и исправил.
Кракен искренне верил в то, что все они — винтики одного механизма и не существует «слишком малого» вклада в общее дело, всё машина Восстания функционирует благодаря этим вот мелочам.
— Непременно напишу, — серьёзно отвечает она и говорит чистейшую правду, потому что у неё минимум сто восемьдесят изящных формулировок для каждого генеральского рявка от «не любите мне мозги» до «двести хаттов тебе в...» (пункт назначения варьируется в зависимости от степени генеральского раздражения).
Минутой раньше, минутой позже — не так важно, когда они умрут, если умрут. Гораздо важнее попытаться сделать хоть что-то — просто ждать смерти Кесу… не нравится.
— Что-то с Центром? – вдруг догадывается он. Почему еще штурм-коммандос могут прятаться на Корусанте по каким-то норам?.. – Планета захвачена? КЕМ?!
— Я верю в свободу.
И тут совершенно не врёт. Свобода действительно была её верой и культом. Правда, вместе с твёрдым убеждением, что твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого.
— И в то, что легко она не даётся. Остальное...Остальное, мне кажется, нюансы.
Проблема в том, что когда мистрисс Антиллес не думает, она начинает говорить, а это как всегда её слабое звено.
Star Wars Medley |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [13.VI.34 ABY] Bigger they are, louder they Fel
Iella Wessiri Antilles, Killian Xilva, Ahrmand Ren
Время: 13.VI.34 ПБЯ
Место: Бастион
Описание: Некоторые люди просто отказываются умирать. Впрочем, рекордсменом по неумиранию считается гунган, которому удалось пережить 54 покушения на собственную жизнь. Сунтиру Фелу до него далеко — он пережил всего два. Вот с этим вторым разом Киллиану и Арманду придется что-то делать, пока наблюдательная Йелла копает под них.
студентка Академии КорБеза
разведчица в отставке, приходящий лектор Академии КорБеза
Толкового плана у нее не было, но только когда они все же добрались до Бастиона, Йелла поняла, насколько она была с этим права. Сложно планировать, когда ситуация то и дело меняется. Теперь в раскладе была еще Натаси Даала. А вот Сунтир из него пропал. В буквальном смысле — его не то арестовали, не то еще что. Как на человека, которого меньше месяца назад пытались убить, ее зять вел невероятно активный образ жизни. А сын во всем ему пытался подражать.
Последнее было кстати — Джаггед был молодым и шумным, и отвлекал этим внимание на себя. Можно было спокойно во всем разобраться. Потому что то, что Сунтир сидел в тюрьме, ничего про покушение на него не говорило. Йелла хорошо его помнила: он был из тех людей, которых хочется заткнуть сразу многим одновременно. Просто разные люди выбирают разные методы. И лидер Осколка — вот уж неожиданность — выбирал тот из них, который немедленную смерть не включал.
Найти следы старого покушения Йелла не планировала, но следы тех, кто затирал следы покушения — возможно. Следы тех, кто искал следы тех, кто затирал следы — еще более возможно. Словом, она планировала внимательно смотреть на все, что попадется на глаза. Любые шероховатости, любое не то, любая деталь, которая зацепит внимание — никогда не знаешь, где наткнешься на слепое пятно.
Йелла на свое наткнулась случайно, просто когда по старой привычке проверяла удобные для прострела места. Она помнила по работе на разведку, как много их бывает и как легко ими пользоваться, и в условиях, когда с ней были дочери, предпочитала только знать, сколько их и что с этим можно сделать. Первое слишком хорошо просматривалось в улицы. Второе было аварийным и не выдержало бы вес взрослого человека. Третье было хорошим. Удобным, тихим, незаметным.
Слишком чистым — недавно чистым.
Здесь были, и были не месяц назад. На стене рядом с окном все еще виднелись едва заметные ничего не значившие числа со стрелками — скорость ветра, скорее всего. Хорошо, по ним можно будет определить время. Сейчас Йеллу больше интересовало место, которое ей стоит изучить следующим, и из редких оставшихся следов она понимала, что ей нужна гостиница. Довольно скоро поняла и какая.
Какой номер в гостинице и что за постояльцы ей нужны, она еще не знала. Но это было вопросом времени и внимательного наблюдения.
Наблюдением Йелла и занялась.
Это задание напомнило Киллиану о детстве: когда он делал всякую странную работу за еду. В этот раз им с Армандом пришлось бы убраться. Хоть глядя на состояние салона принадлежавшего Киллиану шаттла, сделать такой вывод было непросто, но он умел убираться хорошо.
Однако в полной мере осознав, что «прибираться» за командой несостоявшихся убийц Сунтира Фела придется в буквальном смысле, он долго и громко смеялся.
— Я знаю, почему выбрали нас! Потому что держа четыре швабры Силой, мы быстрее справимся с уборкой!
Истинная причина, крылась, конечно, в другом. Они уже занимались Фелом, и сейчас расчет был на то, что им удастся исправить ошибки предыдущей команды и что-либо узнать о его местоположении.
И уж тогда третья команда не промахнется.
— Бери пылесос, я займусь остальным, — скомандовал Киллиан и, натянув маску и капюшон, принялся обходить пустующую квартиру, так и не ставшую гнездом снайпера.
Они приехали ранним утром, еще до рассвета, в комбинезонах уборщиков. Хмурые, небритые, потрепанные — внешний вид отражал их внутреннее состояние. По задумке Киллиана, именно так и должны были выглядеть беженцы, готовые взяться за любую дешевую работу, которую за них могли выполнить дроиды.
Киллиан сбрасывал вещи, которых могла касаться предыдущая команда, в мешок и спрыскивал очистителем все остальное. Еще не хватало, чтобы от предшественников остался биологический материал, по которому их можно было бы отследить.
Оставив квартиру в стерильной чистоте, хоть с пола ешь, они затолкали мешок в спидер и двинули к ближайшему мусорному инсинератору. Там они избавились от вещей, одноразовых комбинезонов, а затем сделали круг по району, чтобы сбить возможный след.
После этого с чувством выполненного долга вернулись в гостиницу. Номер Киллиан взял один на двоих — беженцы, которые берутся за дешевую работу, но могут позволить себе два отдельных номера, смотрелись подозрительно.
После душа, в который Киллиан пробился первым, он упал на диван и заглянул в датапад.
Минус один пункт из списка дел.
Арманд делал в своей жизни многое, но убирать квартиру за неудавшейся веселой командой убийц ему не приходилось никогда; а если и приходилось, то память услужливо стерла эту запись.
Но задание было заданием, и Арманд работал пылесосом на зависть последним моделям дроидов-уборщиков. Жаль только, что он не мог воспользоваться одним из них хотя бы в помощь – все необходимо было делать руками проверенных (это было приятно знать) людей.
После всех манипуляций с зачисткой и уже в номере Арманд проиграл свою очередь в душ, зато выиграл право выбора еды. Казалось, день шел хорошо.
После ланча, и снова в номере, день Арманду перестал казаться хорошим.
Началось все со слабого ощущения дискомфорта; Арманд знал это слабое ощущение, и очень редко оно оказывалось безосновательным. А когда дискомфорт стал куда сильнее, Арманд по наитию подошел к окну их с Киллианом “беженского” номера и, прищурившись, принялся осматривать окружение отеля. Пока это ему ничего не дало, но зато он наконец начал разбираться в том, какой именно дискомфорт его беспокоил: ощущение чьего-то взгляда. Или того, что можно было к нему приравнять.
– Киллиан? – позвал Арманд, все еще не отходя от окна номера. – Что-то не то. Ты ничего не чувствуешь? Мне кажется, за нами следят.
студентка Академии КорБеза
разведчица в отставке, приходящий лектор Академии КорБеза
Слежка не была любимым развлечением Йеллы в основном потому, что без точной наводки и понимания, за чем именно наблюдаешь, она часто была бессмысленной потерей времени. Наводки у нее не было — потому что считать наводкой то, что торговец неподалеку от нужного ей места видел двоих и мог показать, куда они отправились, а там их заметил кто-то еще и понеслось, она решительно отказывалась. Понимания не было тоже. Отель был маленький. эти двое поселились вместе и выглядели так, что желания узнать о них побольше не вызывали. Просто случайные люди, разнорабочие в поисках легкого заработка, убравшие за нужными ей людьми — так они выглядели.
Йелла тоже умела так выглядеть, и потому, когда просто наблюдать ей надоело, она перешла к более рискованному развлечению. Теперь она наблюдала так, что при минимальных зачатках любопытства и осторожности ее можно было заметить. Что они сделают? Свяжутся с заказчиками? Пойдут встретиться с ними лично? Тогда можно будет обыскать номер или даже проследить за ними. Попытаются убежать? Не заметят? Или, может, пойдут узнать, что ей от них надо?
Последнее, возможно, было бы самым неожиданным, но любой из вариантов Йеллу бы устроил. Все лучше, чем ждать, ждать, ждать. Свое, как считала Йелла, она отождала между двумя браками. Дальше все должно было происходить сразу.
Нет, Киллиан ничего не чувствовал. Особенно, когда он был занят поеданием лапши, смутно напоминавшей выброшенную на берег медузу. Но чутью Арманда он верил. Пусть они были знакомы не так долго, тот уже успел себя зарекомендовать как человек, быстро замечающий слежку. Киллиан запихнул в себя лапшу — он с детства привык доедать до последней крошки и никогда не оставлять свой обед без присмотра — вытер рот и лишь после этого осторожно выглянул в окно.
Затем он заметил женщину. Без всякого сомнения, она хотела быть замеченной, иначе выбрала бы для наблюдения место в слепой зоне. Но кем она была? Может, кем-то из имперцев, организовавших похищение Идо Шеша? Республиканкой? Сопротивленкой? Если последней, то ее стоило поскорее убить и затолкать в ближайший инсинератор вместе с мусором. Однако сперва это предстояло прояснить. Почему она призывала их выйти из отеля? Было ли это ловушкой? Или предложением?
Киллиан положил руку на плечо Арманду и потянул подальше от окна.
— Давай выйдем к ней и узнаем, что ей нужно. Придерживаемся легенды. Если что — просто подыгрывай мне, ладно?
Он спрятал под штаниной вибронож, вытряхнул из кошелька пачку кредитов и, не забыв запереть хлипкую дверь номера, вышел к женщине.
Она по-прежнему ждала их снаружи.
— Миледи, возьмите, пожалуйста, — с умоляющим видом Киллиан протянул ей смехотворную горстку кредитов. — Это все, что у нас есть. Только не сообщайте о нас, ладно?
За то время, что Арманд был знаком с Киллианом, он научился доверять его планам, и потому спустился вниз вслед за ним без лишних обсуждений; меч был при нем, но начать им с Киллианом необходимо было с менее радикальных решений.
Что ж, по крайней мере смотреть на условную шпионку было приятно – Арманд никогда не был против, чтобы его цели оказывались красивыми людьми или пусть даже не-людьми. Но рассматривать ее в деталях ему было некогда – ему нужно было выбрать себе линию поведения, свою роль.
Киллиан был умоляющим и отчаявшимся, Арманд же решил быть озлобленным и недоверчивым.
– Не надейся, что она не сдаст нас, – почти прорычал Арманд, сверкая глазами в сторону “шпионки”. – Возьмет твои кредиты и сдаст, как пить дать. Или шантажировать станет – понравится вкус наших кредитов. Я прав, дамочка?
От собственного рыцарства у Арманда в этой роли ничего не осталось.
студентка Академии КорБеза
разведчица в отставке, приходящий лектор Академии КорБеза
Как обычно, из всех вариантов на самом деле случился самый невероятный. Они просто подошли к ней.
Заметили ее — и подошли.
Двое, оба с потертостью и налетом покорности судьбе, по которым легко было узнавать беженцев. Один предлагал деньги, другой был уверен, что она их сдаст. Оба могли врать. Это было важно, это надо было учитывать.
Йелла посмотрела на кредиты — слишком мало, или отдают последнее, или в Осколке совсем другие расценки взяточничества и закрывания глаз. Потом на второго, злого мужчину.
Ее слишком часто стали звать дамочкой, сначала По Дэмерон, теперь этот беженец.
Дамочка, ну вот еще.
— Мне не нужны деньги, но можете заплатить мне ответами.
Знать бы только, кто они. Были там — значит, убирались. Но они наемные случайные люди, которые не задают лишних вопросов, или постоянно сотрудничают с Осколком, или зачем они там были? Могли они быть теми, кто стоял за покушением? Если да, то за вторым или за первым? Могли они хотя бы привести ее к тем, кто за ним стоял.
Спрашивать стоило осторожно, у нее вряд ли была бы еще одна попытка.
— Вы убирали квартиру недалеко от дома Сунтира Фела. Кто дал вам заказ?
Значит, она знала о Сунтире Феле и о том, что они убирались в квартире. Проследила так, что даже Арманд ее не засек? Или они слишком запомнились местным? И кто же она сама? Агент ИСБ?
Киллиан быстро убрал кредиты в карман, но вот отвечать не торопился. Этот ответ был у них заготовлен, но нельзя было выдавать его сразу. Пугающийся собственной тени беженец Арни бы так не сделал. Прежде чем ответить, Киллиан переглянулся с Армандом, словно спрашивая разрешения. Учись он Силе чуть подольше, может, смог бы обменяться с ним мыслями. Но работать в паре они только начинали, потому вышло обменяться лишь взглядами — а дальше оставалось только импровизировать.
— Мы увидели объявление в Голонете и согласились, — пожал плечами он; далее мог последовать рассказ об анонимной переписке с нанимателем и безналичном расчете, но его Киллиан-Арни решил пока придержать.
Стоило спросить женщину, кого она представляет и зачем ей эта информация. Но действовать надо было осторожно — если они еще не кажутся ей достаточно безобидными, то ответа ни на этот вопрос, ни на остальные они не дождуться.
Арманд переглянулся с Киллианом и далее вернул взгляд женщине. Он все еще хмурился, но теперь ему даже не надо было играть.
– Если мы будем спрашивать имена и цели своих заказчиков, у нас очень быстро не останется никакой работы, – мрачно заметил Арманд все еще в образе озлобленного беженца. С сухим звуком он почесал щетину “натруженными” пальцами, делая вид, что задумался, и тогда продолжил.
– Слушайте, мы конечно благодарны, что вы не забрали наши кредиты, но мы ничего не знаем. Мы были счастливы, что нас наняли по объявлению, вопросов мы не задавали. Но судя по тому, как вы заинтересованы в этом деле, мы вляпались во что-то большое. Тогда я буду говорить напрямую: кто вы такая, и почему мы должны бояться вас больше, чем своих заказчиков? Потому что только если ваша сила крепче, мы будем готовы расстаться с кредитами и со своей репутацией молчаливых и эффективных работников. Я ясно излагаю?
студентка Академии КорБеза
разведчица в отставке, приходящий лектор Академии КорБеза
В такой ситуации она, пожалуй, тоже предпочла бы случайных людей. Так было меньше риска — ими легко было жертвовать, они не задавали лишних вопросов. Единственная информация, которая и правда их интересовала — это сколько им заплатят и когда это будет.
Возможно, они и правда не знали. Но второй — серьезный — говорил про страх. Она боялись заказчиков. Значит, хотя бы частично могли их знать. И — могли знать, как их найти. Хотя, по его же словам, не знали ни их имен, ни целей. Сложно, но это было лучше, чем просто вылизаное гнездо снайпера. Люди всегда знали больше, даже если им казалось, что они не знают ничего.
— Меня вам не стоит бояться вообще.
Йелла говорила спокойно. Хорошо было бы увести их куда-то, но не вполне легальных разнорабочих— иначе они не предлагали бы ей деньги — это могло бы вспугнуть.
— С вашими заказчиками у меня может быть общий интерес. Не стоит бояться — наше с ними общение может быть выгодным и принесет вам пару десятков, может, сотен, кредитов. Если вы отозвались на объявление, — новая, едва заметная, ободряющая улыбка была для другого рабочего, — значит, сможете связаться с ними снова. Или сказать, как сделать это.
Но проверить объявления на местных сайтах все равно стоило. Даже если его удалили, на старых версиях страниц могло что-то остаться.
Арни-Киллиан робко улыбнулся женщине в ответ, но затем принялся теребить свой рукав. Вполне осознанно, это создавало необходимую им с Арни паузу в разговоре, чтобы подумать. С Арни все было просто — он уже клюнул на словах про сотни кредитов. Но что делать Киллиану? Ведь в действительности никакого объявления не существовало. И им не удастся его создать, если незнакомка будет стоять у них за плечами. Пока она, похоже, поверила их игре, но это быстро закончится, стоит ей осознать обман. В этот момент ставки станут особенно высоки. Они могут приставить ей бластер к голове и потребовать ответов. Но если она из Сопротивления или из республиканской разведки, ее бластер не напугает. Если же она из ИСБ — уж тогда скрывать этот факт она не станет. Ссориться с ИСБ — все равно что втыкать себе палки в колеса. Но в тот момент, когда они начнут ей угрожать, станет слишком поздно. Она их запомнит.
И тогда Киллиан решил: неважно, кто эта женщина такая. Важно, какие выводы она сделает.
Она ищет заказчиков? Она их найдет. Тех, на кого они укажут.
— Мы уже получили деньги за работу, — Киллиан перестал дергать рукав. — Боюсь, контакты могут быть неактуальны. Но мы постараемся с ними связаться. По поводу ключ-карты, точно! Они велели выкинуть ее вместе с мусором, но нам показалось это не очень безопасным. Согласен, Тей? — он бросил короткий взгляд на Арманда, прежде чем продолжить: — А что за общий интерес, о котором вы говорите? Это ведь не что-то нелегальное? Вы же из ИСБ?
– Искать контакты и связываться с этими людьми рискованно. Да и потом, свяжемся мы с ними или нет, они не приедут на встречу, – качнул головой “Тей”. – А если и приедут, то не для бесед, я уверен. Такие люди не показывают свои лица просто так...
Арманд-Тей только мрачно усмехнулся на предположение своего товарища и бросил колючий взгляд на таинственную женщину:
– Да ты что, какое тут ИСБ? Будь она из ИСБ, не стала бы пытаться нас подкупать. Я уверен, что она из соперничающей преступной группировки. Ты смотри на нее.
Арманд глянул на Киллиана и кивнул головой в сторону подкупщицы.
– Чистая, белая, красивая. Точно переговорщик.
студентка Академии КорБеза
разведчица в отставке, приходящий лектор Академии КорБеза
Для людей, которые не хотели лезть ни во что опасное они задавали слишком много вопросов, и чем дальше, тем больше Йелле не нравились что эти люди, что их вопросы. Она не смотрела пристально, но все же еще раз запомнила обоих просто на всякий случай. Надо будет проверить потом, не появлялись ли эти двое где-то еще.
Может, впрочем, они и правда были разнорабочими беженцами, просто с большим опытом работы на сомнительные организации. Наверняка было не сказать, но если представить, что все же нет, многое становилось понятным. Например, то, как они вышли к ней. Это потому, что они не знали, кто она и к какой стороне ее отнести. Сбор информации, и с ним хорошо сочеталась бы и зачистка не пригодившегося логова снайпера.
— Об общем интересе я буду говорить с вашими нанимателями, — не меняя интонаций, сказала Йелла.
На этом они оба должны были стать ей не интересны. Пора было прощаться. Интересно, станут они следить за ней? Интересно, захотят что-то о ней узнать? Если так, нужно было дать им такую возможность.
— Я оставлю вам контакт, свяжитесь со мной, если сможете снова выйти на них. Или расскажите о моем интересе и дайте контакт им — так будет даже лучше.
Интересно, что они захотят по контакту узнать, что она сможет в ответ узнать о них самих?
Точно не ИСБ. Иначе зачем ей уходить от прямого вопроса? Сопротивление или Новая Республика. Или же человек Фела. Были и другие варианты, но Киллиан ими пренебрег, как маловероятными.
— Благодарю вас, миледи. Мы… — он бросил взгляд на Арманда, — подумаем.
Арманд был прав, сразу соглашаться на странную авантюру с незнакомкой не стоило. Они изучали ее, но и она — их.
Распрощавшись с женщиной, они вернулись в гостиницу и там уже Киллиан объявил:
— Бреемся и съезжаем.
Это, вне всякого сомнения, выглядело бы подозрительно. Но странная женщина теперь знала, где они живут, а замки на дверях были слишком хлипкими, чтобы спасти их от взлома. А после взлома всякая их маскировка с гарантией взлетела бы на воздух.
Не менее подозрительно выглядела бы и попытка за женщиной проследить. Но такой риск Киллиан счел несоразмерным. Слишком опытная и глазастая. Кто знает, в какую засаду она их заведет?
Сборы проходили в пожарном порядке, но Киллиан все же нашел минуту, чтобы проверить контакт, который незнакомка им оставила. Ничего. Чисто. Никаких следов. Вздохнув, он сложил датапад и вернулся к делу.
К концу часа они выехали из дешевой гостиницы, бритые, помолодевшие на десяток лет и, оставалось надеяться, неузнанные.
Был в этом и плюс: теперь у них с Армандом появился шанс найти номер, где кровать не издавала бы потусторонние звуки при малейшем на ней движении, а волосяной монстр в душе не требовал бы независимости от администрации. Но это уже совсем другая история.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [13.VI.34 ABY] Bigger they are, louder they Fel
