Если вы хотите увидеть цитату своего соигрока (или вообще любую классную цитату) в шапке форума, присылайте её — их — в неограниченных количествах в ЛС Хартер со ссылкой на пост.
Ищем генерала, гения, популярного политика, звезду пропаганды и любителя доминировать над этим миром.
Ищем самого спокойного и терпимого рыцаря Рен в этом безумном мире
Ищем медицинское светило, строгого медика, способного собрать мясной конструктор под названием “человек” и снова отправить его на работу.
Ищем самого отбитого мудака по мнению отбитых мудаков для Джин Эрсо.
Ищем подрастающее имперское солнышко, которое светит, но не всем.
Ищем генерала Дэвитса Дравена, командира самой задорной разведки в этой Галактике.
Ищем талантливого ученика и личную головную боль Магистра Рен.
Ищем генерала разведки, командира самой отбитой эскадрильи эвер, гениального актера, зловредного пирата и заботливого мужа в одной упаковке.
Ищем По Дэмерона, чтобы прыгнуть в крестокрыл и что-нибудь взорвать.
Ищем лучшего моффа Империи, по совместительству самую жизнерадостную сладкую булочку в галактике.
Ищем левую руку мастера Иблиса, самый серьёзный аргумент для агрессивных переговоров.
Ищем имперского аса и бывшую Руку Императора, которая дотянулась до настоящего.
Ищем сына маминой подруги, вгоняет в комплекс неполноценности без регистрации и смс.
Ищем майора КорБеза, главного по агрессивным переговорам с пиратами, контрабандистами и прочими антигосударственными элементами.
Не знаю, найдется ли здесь хоть один идиот, который рассчитывал бы получить за Тика с Веджем креды вместо лазболта.
Осталась в нем с юности некая капелька того, прежнего Скайуокера, который, как любой мальчишка, получал удовольствие от чужого восхищения собственными выходками.
Сюда не прилетят из соседней галактики, не припаркуется за углом синяя будка, ведомая меняющим лица чудаком в разноцветном шарфе, так что если хочешь спастись — спасай себя сама.
Вейдер знает про страх все, узнает все его оттенки, и вкус страха Тени ему нравится — сейчас. Не тем особенным ощущением, когда жертва состоит из чистого ужаса, теряя себя в нем, а скорее тем, что для разумного на такой должности это... приемлемо.
Это когда получаешь командирские нашивки, пропорционально звучности звания приходится чаще высовывать нос из расположения эскадрильи, где понятие нормы было явно смещено, туда, где вы, летуны, ненормальные на всю голову — а там и умело мимикрировать под эту внешнюю нормальность.
Star Wars Medley |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [25.VI.34 ABY] Теперь я опасаюсь, что меня могут запомнить и найти
Раньше я боялся, что меня забудут и бросят, теперь — что меня могут запомнить и найти.
Tollak Unan, Amara Tanik (NPC)
Время: условное утро 25-го числа
Место: Финализатор
Описание: Толлак получает письмо счастья от пси-техника — придется ее навестить и проработать накопившиеся проблемы. [nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
Толлак не знает точно, Ларс рассказал, инквизитор, рыцарь Рен или все сразу. Может, кто-то из разведки. Может, это стандартная процедура после плена. Он знает только что угодил в цепкие когти пси-техника, и выберется из них непонятно когда. Хорошо бы, чтобы быстро, но Толлак предпочитает не врать себе. Про их пси-техников все говорят, что они - лучшие специалисты, потому что все на Финализаторе лучшее.
А каждый раз, когда он пытается спать, кроме того случая, когда Ларс накачал его чем-то, чтобы унять боль и снять последствия скиртопанола, он снова слышит за плечом голос Хорна.
Хорн страшный.
Его редко когда можно увидеть, но он всегда рядом, всегда говорит, тихо, спокойно, скучая. Всегда зовет его по имени. Толлак понимает, что это сон, он повторяет себе это снова и снова. Выпадает из просто сна в сон осознанный, успокаивает себя, просыпается разбитым. Спать не хочется, но остается усталость в мышцах. И время бодрствования он проходит осторожно, потому что никогда не знает, не зазвучит ли вдруг Хорн в голове.
Такое можно скрыть от пси-техника?
А нужно?
Толлак не может решить. До самых дверей кабинета и не может. Заходит - и все еще не знает.
Он с интересом коротко оглядывается, пытается решить, этот кабинет такой же, как тот, в котором он проводил много времени в тридцатом, или у каждого пси-техника - свое особое логово. А пси-техник - тот же или другой?
- Так и знал, что рано или поздно вы соскучитесь по мне и нашим беседам, - улыбается он и дружелюбно кивает. - Добрый день.
Амара Таник любит свою работу. Без любви к делу — искусству — на ней было бы трудно задержаться, если по правде. Нужно иметь пытливый ум и неиссякаемый исследовательский интерес — и терпение размером со звездный разрушитель, не меньше, чтобы справляться со скучными случаями в своей практике, которых всегда несоизмеримо больше.
Сегодня ее ждет не такой: из медблока приходит отчет о побывавшем в плену майоре, Амара изучает его еще в своей каюте с датапада, потом вежливо просит майора заглянуть. Ее вежливость лишь простая формальность, предложение — из тех, от которых нельзя отказаться. Все это часть работы, но Амара делает вид, будто готовит дружескую беседу: когда Толлак Унан проходит в кабинет, она стоит у стола с датападом, пока дроид ставит чашки — для чая, кафа или чего еще пожелает майор. Еще есть какие-то конфеты, печенья, в вазочку Амара не заглядывала и не особенно интересовалась содержимым.
Здесь никто и никогда обычно ничего не ест и не пьет. Но это часть ритуала, такая же, как улыбка и начало разговора:
— Добрый, — она отвечает ему, дернув уголками губ почти зеркально — наверное, все потому, что Толлак выглядит ей почти братом, если бы у нее был брат. Кивком показав на чашки, Амара обходит стол и садится: — Каф? Чай? Воды?
По невероятным историям майора Унана она, конечно же, успела сильно соскучиться. Вот все разведчики как разведчики, а с этим вечно происходило что-то из ряда вон.
Интересно, в этот раз повезет?
Сложив руки на столе, Амара просит у дроида налить ей каф с молоком, потом включает экран датапада — записывать.
— Рада, что вас так быстро поставили на ноги, и вы даже успели уже поработать. Но мне ли вам говорить, что травмы костей по сравнению с травмами мозга — ничто. Расскажите, что вас беспокоит. Навязчивые идеи, мысли, образы. Сны? Чем больше я буду знать, тем эффективнее будет моя помощь.
Последнее Амара произносит откровенно скучающим голосом — она говорит это всем и чуть ли не каждый день. Но интерес в глазах неподдельный.[nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
- Чай.
С чаем легко. Сначала не пьешь его потому, что слишком горячий, потом - потому, что слишком холодный.
С Амарой сложно. Она не просто хороший пси-техник - она очень хороший пси-техник. В те годы, когда Тауэр пытался его убить, именно она работала с Толлаком всякий раз, когда он снова выживал и выбирался из медотсека. Она была так хороша, что до следующего задания он успевал почти поверить, что ему просто показалось, и полковник вовсе не затаил на него личную обиду.
Врать ей бесполезно. Толлак искренне надеется. что врать и не придется, но это зависит от того, какие вопросы она станет задавать. Хорошо бы, чтобы только безопасные. Начинает она вполне даже неплохо.
Дроид наливает чай, отъезжает в сторону. Толлак садится. Поза у него небрежная расслабленная - он в таком хорош. Но пока что он решает врать только позой. Кошмары выматывают его, истощают, и он знает, что скоро это начнет сказываться на работе: так слишком сложно концентрироваться на чем-то, кроме неслышного голоса Хорна.
- Сны. Больше ничего. Но с момента спасения я вижу только кошмары про свой плен. Человек, который вел допрос, оказался джедаем, и я... Я не был к этому готов и не могу перестать проживать эти моменты снова и снова. Есть у вас простой способ это починить?
Амара смотрит в датапад, в чашку с кафом, почти не поднимая глаз — наблюдать за Толлаком бессмысленно, пока он, сидя на приеме, тоже продолжает работать. Лгать, в смысле. Они все так делают, не могут иначе — пси-техник может выглядеть другом, но он не друг. Он протянет руку помощи, но добьет и закопает, если что-то пойдет не так.
А после плена очень многое может пойти не так.
Для человека, знавшего, что ее такими фокусами не проймешь, майор держится уверенно, почти убедительно даже. Амара искоса смотрит на его руки, собранные Ларсом по кусочкам в короткие сроки. Толлак Унан выглядит совсем как новенький, вот только шестеренки в голове старые, давно вдоль и поперек изученные.
— Сны, — эхом повторяет она, но ее мысли занимает не это.
О джедае в отчете речи не шло. Интересно. И сложно. Амаре нравятся сложности.
Лечить оставленные джедаями травмы ей обычно не приходится: время от времени попадаются штурмовики и люди из обслуживающего персонала с жалобами на то, что какие-то джедаи подчинили их волю. Толлак пожаловался на проблему иного рода — его голову взломали, как слайсер базу данных, и об этом даже говорить было опасно, тем более майору разведки. Но он говорит. Вряд ли из доверия и благодарности за хорошо проведенное вместе время.
— Вы говорили об этом в медблоке? Первая мысль, которая приходит в таких случаях людям — обколоться бантовыми дозами снотворного. Кому-то первое время даже становится легче, но проблема, конечно, от этого не решается. Многие препараты могут усиливать эффект. Антидепрессанты, лекарства, меняющие кровяное давление, изменение дозировок или прекращение употребления препаратов тоже влияют не лучшим образом.
Амара поднимает взгляд без тени улыбки на лице:
— Мой ответ — нет. Кошмары вызваны психотравмирующей ситуацией, и на их устранение уйдут, возможно, месяцы терапии. Или годы. Зависит от того, насколько глубоко джедай в голову проник. Может статься, он с вами навсегда. Но будем надеяться, что нет.
Амара бы скорее понадеялась на обратное — столько материала для исследований пропадет же. Но нужно, чтобы Толлак продолжал говорить.
— Кто-то другой на моем месте посоветовал бы избегать стресса. Мы оба знаем, что вы не сможете. Вы когда-нибудь пробовали осознанные сновидения? Может быть, есть какое-то место, воспоминание о чувстве безопасности? Существует метод репетиции мысленных образов. Это тип когнитивной терапии, которая помогает при посттравматическом расстройстве. Вы можете придумать альтернативную концовку своему кошмару, проговаривать ее вслух, писать или рисовать. [nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
- Месяц встреч с вами - ну разве не мечта.
Толлак улыбается, но даже месяц, до которого он уменьшил месяцы или даже годы, о которых говорила Амара, кажутся слишком длительным сроком. Ладно, если это может помочь, оно того стоило.
- Но я же смогу работать все это время?
Ему все кажется, что за родителями Лоры стоит присматривать. Научный корпус - милейшие люди, но историй о том, как кто-то их посетил, а потом больше никогда не вернулся, слишком много. Да и просто оставить все свои дела он не может.
Она говорит про лекарства, которые не помогут. Про осознанные сновидения, которые ему не помогают, и альтернативные окончания, хотя ведь все и так хорошо закончилось. Его вытащили, он жив, он здесь, ему починили пальцы. Толлак смотрит на пальцы. Никогда прежле он так их не ценил, не дорожил так сильно возможностью почесать нос, нажать на какую-то кнопку. Как замечательно даже просто их сгибать и разгибать. Толлак часто сжимает и разжимает их. Но он ведь и должен разрабатывать руку. Все правильно.
Он не обольщается. То, что советы Амары простые, вовсе не значит, что ее намерения - такие же простые. Говорят, настоящая работа пси-техника начинается, когда пациент думает, что она закончилась.
- Значит,буду проговаривать вслух, и все пройдет. Не буду пить снотворное и антидепрессанты. Согласен, просто пить - надежнее.
— Месяцы, — поправляет Амара, не напоминая, впрочем, о годах. С разведчиками, особенно с конкретным майором, нельзя быть уверенной до конца даже в такой малости — кто знает, может, случится очередной плен, из которого вернуться уже не выйдет. Всякая удача рано или поздно заканчивается.
— Зато представьте, сколько всего мы успеем обсудить.
Ответная улыбка появляется на губах и тут же гаснет. Работать над проблемой в отношениях с полковником Тауэром было, конечно, проще. Потому что о Тауэре у нее было какое-то представление, а условный джедай и его майндтрики — это условный джедай и его майндтрики. Выглядит Толлак, впрочем, вполне вменяемым, может складывать слова в предложения и не чувствует себя пятилетней девочкой, значит, не так все и плохо. Но информации все еще недостаточно, а он уже куда-то торопится.
— Пока я не вижу весомых причин для вашего отстранения, но я в процессе, — сообщает она спокойно, как погоду на завтра. — Вы уже успели где-то побывать после медблока, как это было? Удалось уснуть? Если да, то как надолго? Насколько тяжело было соредоточиться на задаче? Я бы не рекомендовала злоупотреблять кафом, алкоголем, психоактивными веществами, теми же стимуляторами, но ваша служба и опасна, и трудна. И, возможно, с годами я немного погорячилась. С таким подходом вы рискуете не дожить до нашей следующей встречи. Я не говорила, что снотворное совсем нельзя, но его дозировку определит доктор Ларс, когда к нему попадут мои рекомендации. А пока поговорим о кошмарах. Чего вы боитесь в них, Толлак? — смерив долгим взглядом, решает подсказать: — Присутствия в вашей голове? Того, что этот человек мог все внутри сломать? Что он искал информацию и нашел?
Пальцы она не упоминает, потому что наверняка они — последнее, что пугает человека, ломавшего чуть ли не каждую кость в теле и не по одному разу. Кости зарастут, а содержимое черепной коробки, может, и нет. [nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
Толлак не успевает пошутить о том, что если они обсудят слишком много, то станет неинтересно, ведь все знают, что в разведчиках всегда должна быть какая-то загадка. Не жалеет об этом: на эту шутку слишком легко парировать. Загадка в нем и так всем очевидно, хотя и не разгадана. Заключается она в том, что все еще непонятно, почему он все еще жив.
Ответ Толлаку не интересен. Он предпочитает не думать о таком - жив и жив. Он вообще очень хорош в том, чтобы не думать о том, о чем ему думать не нравится. Только в последнее время мысли не идут и не идут из головы. О Лоре, о Хорне, о чувствах, о любви, о долге, снова о Хорне - и снова о Лоре. Толлак всегда старается заканчивать мысли на Лоре. Но Амаре знать об этом совершенно ни к чему.
- Ни алкоголя, ни кафа, - он скорбно качает головой. - Вы суровая женщина, мистресс Таник, вам говорили? Так у меня из радостей в жизни останетесь только вы.
Отвешивать комплименты ему легко, а вот все остальное - не очень. Но Толлак послушно вспоминает кошмары и пытается вычленить из них то, из-за чего ему потом страшно дышать. Это легко, но такие вещи он привык перепроверять. Иногда настоящая причина прячется где-то совсем на виду, пока ты увлечен какой-то другой. Но здесь ничего другого нет, только он и голос.
Толлак закрывает глаза, пытаясь не слышать его. Не открывая их, глухо говорит:
- Я не сразу понял, что он там. Не знаю, что было бы, если бы и не заметил. Не знаю, ушел ли он. Может быть, он все еще там, ждет. Я слышу его, когда сплю, и не могу потом понять - я спал, когда слышал, или сплю теперь, а он стоит где-то рядом и наблюдает, хохочет, ждет, чтобы заявить о себе, сказать, что он здесь, что он всегда был здесь и всегда будет.
Амара не меняется в лице — радостью в жизни Толлака она была тоже очень сомнительной, даже на шутку не особо тянет. Толлак делает так постоянно, к его чувству юмора давно пришлось привыкнуть.
Каф стынет в чашке, пока она делает записи — совсем некогда пить за разговором. Майор к своему чаю тоже не притрагивается. Бесполезный дроид, расставляющий посуду и вазочки на ее столе каждый день по несколько раз, бесполезен. Хорошо хоть он не запишется на приём по этому поводу.
Майор сидит с закрытыми глазами, и это интересно. Либо пытается вспомнить, что вряд ли, учитывая, какими яркими он описал свои сны, либо умалчивает о чем-то.
И вот он наконец это говорит. Бинго.
— Значит, не только сны, — отзывается Амара, смотрит долго, размышляя. — Вам все кажется, что он все еще здесь. Могу заверить, что, насколько мне известно, возможности форсюзеров не настолько безграничны. Вы и сами это знаете, осталось найти способ напомнить об этом вашему мозгу. Вы не можете понять, что реально, а что нет, и в таких случаях может помочь что-то, с чем у вас есть связь. Обычно это какие-то мелкие памятные предметы, которые можно сжать в руке. Вы теперь можете сжать руку, осталось найти, что именно это будет. Кольцо, кулон, кредитка, все, что можете придумать. Но эффективнее с этим может помочь человек.
Последнее она произносит с сомнением. Нет, в том, что у майора Унана должны быть хоть какие-то связи, помимо рабочих, сомневаться не приходится, но такие советы раздавать ей доводится не то чтобы часто.
— Родственник, друг, кто-то близкий. Кто-то реальный, кому вы доверяете и кто сможет вытеснить собой вашего джедая из мозга. Есть кто-то на примете?
Если нет, беседу можно продолжать. Но Амара уверена, что попала — на социофоба без друзей и родных Толлак Унан не тянет.[nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
"Кажется" в ее словах звучит как утешение. Если не помнить, что таким же голосом и тоном пси-техники говорили ему, что ему кажется, и полковник Тауэр отправляет его на миссии вовсе не за тем, чтобы он однажды все же не вернулся с них на базу, то этим словам было бы легче поверить.
Хотя поверить хочется. Что голоса не станет, что он снова точно будет знать, где он, когда, с кем говорит. Тогда точно будет уверен, что Хорн в голове ненастоящий, и никак не его миссии и жизнь влиять больше не будет.
Амара говорит хорошо, спокойно. Повинуясь ее голосу, он открывает глаза, смотрит на руку. Сжимает пальцы. Пустоту в них он ощущает сейчас невероятно остро. Может, потому, что пальцы как новые, может, потому, что все ощущает в последнее время более остро. Разговор тем временем превращается в опрос о его теснейших связях. Она что-то знает? Что-то хочет узнать?
Но пока что она спрашивает о только о том, есть ли у него близкие люди в принципе. Он давно не говорил с семьей, может быть, пора? Но он не рассказывал им о своих миссиях в двадцать восьмом и двадцать девятом. К чему начинать теперь? Другие люди? Кадет, за которым он присматривает? Янто? С Янто они часто разлетаются по разным миссиям, и у него, к тому же, есть Анук.
И все же, на Янто Толлак вдруг очень четко понимает, что его причины - не причины. Отговорки. Самого близкого, самого дорогого человека он сейчас отставил бы немного в сторону, потому что хотел говорить с кем-то другим.
Другой.
- Такой человек должен быть рядом? Мне, - тут же объясняет он, - часто приходится улетать куда-то, я ведь не смогу возить кого-то реального с собой. Это может сработать, если сжимать нечего, а можно только говорить?
Майор спрашивает, обязательно ли возить кого-то реального с собой, и это звучит смешнее всех его прошлых шуток вместе взятых. Амара позволяет себе усмехнуться — конечно же нет. Никакой друг, родственник или даже предполагаемая супруга не сможет вот так просто завалиться на Финализатор или очередную смертоубийственную миссию. Майор Унан хотел знать, позволено ли ему работать, майору Унану теперь придется выбирать. Или совмещать. Каким образом, ей не очень интересно.
— В идеале да, — жмёт плечами она, не вполне понимая, какого ответа у нее Толлак еще ищет, если ответ содержался в самом вопросе. — Ну, знаете, телесный контакт будет ощущаться более реальным, чем просто голос. В первые минуты после пробуждения реагировать на касания легче, чем понимать, кто и что говорит. Задача, конечно, была бы проще, если бы вы сходили в отпуск, но за неимением такой возможности сойдет и звонок. Если вы найдете, кому еще можно рассказать обо всем этом, может, побрякушка какая-то тоже найдется. А если и звонить вдруг окажется некому, то можете мне, это моя работа.
На самом деле нет, но они столько провели времени в прошлом, что можно было бы пойти и на такую жертву. Другое дело, что всерьез это майор воспримет вряд ли. Но Амара улыбается — свое все равно получит, если не в этот, так в другой раз. [nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
Амара просто повторяет с большим количеством слов и подробностей то же, что она сказала сначала. Важен телесный контакт, конечно. Когда тебя выплевывает сон, сложнее всего - понять, где ты, когда ты, с кем-то. Если есть что-то, кто проведет через пробуждение, будет лучше. Но телесного контакта не будет. Толлак все пытается вспомнить, что он сделал последнее, до КорБеза, где трогал ее, как целовал, было ли ей хорошо? И не может. Это воспоминание смазалось, остался только Хорн.
- Я не пойду в отпуск. Мне нельзя.
А если бы и можно, куда ему лететь? На кого оставить Калоний, за которыми он чувствует необходимость присматривать. Если с ними вдруг станут обращаться не так хорошо, как должны, он должен быть поблизости, чтобы это исправить. А Янто и Анук? Вдруг Анук его все же бросит, и Янто нужна будет помощь? И Анук тоже нужны будут утешения. Это удивительно, но он, кажется, и правда волнуется о ней, как будто они друзья.
Они друзья? У рыцарей Рен бывают друзья, им так можно? С другой стороны, им явно можно отношения.
Хоть Первый Орден и обвиняют в излишней пристрастии к правилам, наделе этим страдают немногие. Вот даже Амара разрешает звонить ей, хотя обычно пси-техникам никто не звонит.
Толлак понимает, что ему, кажется, хуже, чем он думал, когда он вдруг понимает, что это ее предложение обдумывает всерьез и почти что с надеждой.
- Я попробую звонить. Попробую найти что-то, чтобы держать. И если ничего не поможет - вернусь.
Хочется пить, но он не пьет, потому что в кабинетах пси-техников никто не пьет. Вернется он, конечно, раньше - на Финализаторе пси-техники решают, не пора ли тебе к ним, а не наоборот. Но сейчас Толлаку кажется, что так будет правильно, и ему это надо.
Возможно, впервые ему так кажется не потому, что Амара так хороша, а потому, что он и правда верит в это.
Она повторила бы еще, если бы и этот набор слов показался каким-то непонятным — ее работа состоит и в этом, доносить сложные вещи простым языком. Вещи, до которых Толлак мог бы додуматься и сам, если бы у него были на это силы и время. Ничего сверхъестественного Амара от него не требовала, ничего странного не советовала, при большом желании всю информацию можно было получить и у простого психолога в какой-нибудь республиканской больнице.
Но сейчас чем проще, тем лучше. Забираться совсем глубоко в его голову рано и пока бессмысленно — он и сам не понимает в ней ничего.
Он не пойдет в отпуск, вряд ли даст знать родным — люди обычно переживают, когда с их сыном, братом или кем-то еще случается что-то очень серьезное. И ведь не хочется, чтобы переживали — делать больно своим близким вряд ли любит даже майор разведки.
Она дала ему ниточку, за которую можно ухватиться. Повезет — позвонит, расскажет что-то еще. Амара, впрочем, не слишком надеется. Доверять пси-технику настолько сильно мало кто решится, разве что какой-нибудь глубоко обработанный штурмовик, для которого вся жизнь ограничивается Первым Орденом.
И как бы ни хотелось думать, что они все живут им, это могло быть не так. И, скорее всего, было.
— Выпейте чай, — обманчиво мягко советует Амара напоследок. — Он не отравлен. И с ромашкой.
Подвинув к нему датапад с открытыми контактами, чтобы он знал, куда в случае чего звонить, склоняет голову набок:
— Зайдите потом к доктору Ларсу за снотворным. И постарайтесь не умереть, я буду очень вас ждать. [nick] Amara Tanik[/nick][status]empathy is overrated[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/210/52677.png[/icon]
Отредактировано Lorah Kalonia (16-02-2020 14:11:49)
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [25.VI.34 ABY] Теперь я опасаюсь, что меня могут запомнить и найти
