Всего день в родных стенах, а в голове Анук уже застрял очень назойливый, но такой простой вопрос — какого, мать его, криффа? А дальше можно подставлять любые фразы разной степени цензурности, но все они будут, конечно, об Арамиле, точнее, о его неожиданном отсутствии. Честно говоря, не успела Анук как следует осмыслить тот факт, что не видит, не слышит и, главное, не чувствует малыша, как она уже решила, что мальчик наконец осуществил свою давнюю мечту — сбежал. Это было самое очевидное объяснение из всех возможных, да и чего врать — этот поступок вполне ожидаем. Придя к неутешительному выводу, Рен уже была готова закатить глаза, взвыть от такой несправедливости и, плюнув на все рекомендации Ларса о хотя бы относительном покое, рвануть на поиски миралуки.

Анук уже представляла, как методично переворачивает планету за планетой в поисках ученика, которому, по правде, стоит спрятаться так хорошо, чтобы не попадаться на глаза наставнице добрый десяток лет. Кажется, как минимум столько времени нужно, чтобы Рен подавила в себе желание свернуть Арамилу шею и хотя бы немного успокоилась. С последним было сложно. Анук пребывала в нестабильном состоянии, при котором вывести из себя могла любая мелочь, не говоря уже о побеге Арамила. Медитация могла бы помочь привести в голове и душе порядок, который покинул Рен после полета за генералом Хаксом, но на нее не было времени. Хотелось узнать о том дне, когда пропал миралука, как можно больше, а уже потом можно лететь.

Проводить долгое расследование не пришлось: всего пары несложных вопросов нескольким людям хватило, чтобы получить довольно полную картину о происходящем на базе ранее. И, крифф, лучше бы миралука забился в угол на каком-нибудь шаттле и высадился в ближайшем космопорте, чем.. это.

Прижавшись спиной к холодной стене, Анук озадаченно расстирала виски и пыталась унять головную боль, что мучала Рен вот уже пятый день, вечно то затихая и пропадая, то напоминая о себе феерическим взрывом где-то под черепом. В таком состоянии хотелось убивать. Первым желанием — эдаким порывом души — стало убийство нескольких ученых где-нибудь в недрах Научного корпуса. Но идею пришлось отмести как абсолютно глупую и импульсивную, а заодно и суицидальную, ведь несложно догадаться какие могут быть последствия, если Научный корпус вдруг лишится нескольких ценных кадров.

Второе желание, посетившее Анук лишь утром следующего дня (так сильно она злилась и хотела ломать позвоночники), она расценила как вполне осуществимое, не сильно глупое и почти даже не суицидальное, хотя с Кайло всегда есть вероятность нарваться на плохое настроение и стать частью его ритуала по уничтожению несчастных панелей.

Рен ворвалась к магистру днем, не только не предупредив его о своих намерениях, но и откровенно наплевав на возможную занятость. Даже не постучалась. Вечерняя медитация не сильно помогла, так что Рен по-прежнему была зла.

— Криффов Научный корпус забрал моего ученика, пока я таскалась по грязной Джеде, ища твою задницу.

У Анук было много поводов злиться на ученых: во-первых, с охоты на ворнскров не вернулось два аколита; во-вторых, на очередной охоте на этих тварей Анук лишилась шлема, принявшего на себя всю мощь звериных когтей, а Рен очень не любила терять свои вещи, едва не осталась без ноги и имела все шансы стать свидетелем как Янто разрывают на куски; в-третьих, у Анук забрали ученика, который только начал делать успехи на занятиях по взаимодействию с Силой.

Как бы Анук ни пыталась успокоиться и провести с собой внутренний конструктивный диалог, ничего не выходило. Каждую попытку — а их было много за последние сутки, уж в этом сомневаться не стоит — всё упиралось в тупое непонимание, почему у нее забрали того, кто ей дорог и в кого она вкладывает не только время, но и всю себя. И из этого вытекал еще один важный вопрос — для каких целей ученым понадобилась сначала толпа ворнскров, а затем форссенситивный подросток?

И стоило в душе Анук снова дернуться струне, подвязанной к Арамилу, как она теряла всякое самообладание.

— Остыть? Остыть говоришь? — Рен не кричала и даже не повышала голос, она вообще редко это делала. — Я таскаюсь по всей галактике, вытаскивая из дерьма банты то тебя, то Хакса, едва остаюсь в живых, — она не стала упоминать, что имела тогда все шансы увидеть отправляющегося к праотцам Янто, —  а когда наконец вылезаю из бакты, то обнаруживаю, что Арамила уже несколько дней нет на базе, всем плевать, жив ли он, и вообще крифф пойми что сейчас с ним делают. А ты предлагаешь мне остыть? Серьезно, магистр, — Анук, долгое время державшаяся в стороне и не высказывающая свое мнение, не выдерживает и делает особый акцент на слове «магистр». Кучка аколитов умудрилась выбросить Кайло с его девкой с базы Рен, он оказался в плену и несколько недель Орден был вынужден существовать без главы и тратить очень много ресурсов на его поиски. Да, Анук злится за это на Кайло. Ее бесит, что магистра Рен смогли как мусор вышвырнуть в космос. Ее бесит, что он так долго пропадал. В конце концов, ее бесит, что Кайло совершает поступки, которые ставят под удар весь Орден. Где теперь его любимая девица, которой он устраивал экскурсии по базе, местоположение которой засекречено? И как скоро рыцарям и аколитам ждать вооруженных гостей?

— Тем не менее его забрали. — Анук словно напряженная струна, которая вот-вот лопнет. Она не двигается, не рушит всё вокруг себя (хотя на самом деле очень хочется выплеснуть свой гнев) и пристально смотрит в глаза магистра. В любой другой момент Рен, еще припоминающая, что такое сочувствие, поддержка и забота, обязательно обратила бы внимание на уставший и больно хмурый вид магистра. Обязательно поинтересовалась бы, что за мысли его одолевают и может ли она как-то помочь ему.

Но сейчас не был любой другой момент.

— И как скоро ты затребуешь его назад?

Анук, конечно, никому и ни за что не признается, — в том числе себе, — но в глубине души она хотела, чтобы магистр завелся с ее слов и интонаций и вышел из себя, окуная весь мир вокруг себя в чистую ярость, способную уничтожить всё живое. И Рен, не колеблясь ни секунды, вступила бы в прямую конфронтацию с разъяренным Кайло, с нездоровым наслаждением вымещая на магистре свой гнев.

Но он не хватается за лазерный меч и не использует Силу, чем на пару коротких мгновений сбивает Анук с толку. По правде, она последние полгода редко видела Рена в нормальном и уравновешенном состоянии, когда он не портит панели да всякую мебель и не создает вокруг себя ауру концентрированной и почти осязаемой ненависти, так что Анук успела отвыкнуть. Она скрещивает руки на груди, хмурит брови и не спешит успокаиваться. Тон магистра говорит о том, что ему можно верить и он действительно озабочен тем, чтобы как можно скорее вернуть Арамила в Орден, но девушка пока не готова отпустить ситуацию. В груди еще сидит червячок сомнения и недоверия.

Кайло говорит правильные вещи. Анук и сама думала обойтись без разговора с магистром и сразу рвануть в Научный корпус, где она смогла бы оставить за собой дорожку из трупов, но последствия за такие действия очевидны и очень неприятны. Терять в прямом смысле голову так сильно не хочется, что чистые эмоции немного ослабевают и чуть отступают. Недоверие остается. Слишком часто Анук обманывали, чтобы она вот так просто в важном для нее деле отошла в сторону.

— Я полечу с тобой, — звучит как неоспоримый факт. Анук твердо решила, что хочет лично забрать Арамила.. для него база Рен еще не скоро станет домом, но всё же домой. У малыша ведь только-только начало что-то получаться, впереди у него еще столько интересного и нельзя это отдавать аморальным ученым. Не Анук, конечно, говорить о морали после всего, что она успела сделать за несколько лет службы в Первом Ордене, но она хотя бы не проводит сомнительные манипуляции, в результате которых у подопытного есть все шансы умереть в муках. А по мнению Рен миралуку забрали как раз для того, чтобы проводить над ним жуткие эксперименты.

— Я знаю, но.., — она не продолжает фразу, как и не утоняет что именно знает, лишь хмурится сильнее.

Анук никогда не строила иллюзий относительно своего положения и знала, что она всего лишь маленький винтик в большой военной машине, которая может заменить сломанные винтики на новые и при необходимости пустить кого-то в расход. Однако раньше подобные прелести обходили Анук стороной, а когда коснулось ее лично, когда она на собственной шкуре прочувствовала, насколько же всем плевать и на ее мнение, и на ее привязанности к ученику, и на будущее самого миралуки, как стало не до шуток. Тут стоит задуматься, что же чувствовал Арамил, когда Рен наплевала на его желания и забрала в Орден. Но делать это, во всяком случае сейчас, Анук не стала.

— Мы полетим сейчас? Я готова отправляться.