После попытки Рей вломиться в его мозг, у Кайло все еще страшно болела голова. Не так ужасно, как после учительских «наставлений» Сноука, только вот ощущение оказалось более унизительным. Таким же унизительным, как тогда, когда Рен проиграл девчонке на Старкиллере.
Если бы Люк вовремя не вмешался, то Рей могла необратимо повредить мозг своего кузена. Мрачно размышляя об этом, Кайло поднялся с койки и раздраженно прошелся вдоль камеры. Сколько еще ему придется находиться в таком уязвимом положении? Что успела увидеть Рей в его голове? Какое решение примет Лея?
Терпение не было сильной стороной Кайло, и время в ожидании приговора, в ожидании хоть какой-то определенности тянулось мучительно медленно. Рен знал, что его Узы с Рей – еще один фактор, из-за которого генерал Органа может решить оставить сына в живых. Смерть Рена повлечет за собой тяжелые последствия для всей семьи, и Лея должна это понимать. Люк тоже.

Но политик в Лее сильнее матери. Если придется, она пожертвует многим.

Кайло остановился и попытался сосредоточиться на Силе, поймать хотя бы ее далекий отголосок. Бесполезно.
Чувствуя, как нарастает головная боль, Рен присел на край койки и до хруста в костяшках сжал кулаки. Пытаясь справиться с приступом, он не сразу заметил, что за дверью послышались шаги.

Люк. Снова Люк.
Пришел с вестями от матери или решил отчитать племянника за неподобающее поведение по отношению к его дочери? Впрочем, отчитывать за вчерашнее стоило бы Рей, у которой был прямо таки талант создавать неприятности.
Дядя молчит, и Рен не может понять, чего больше в глазах его прежнего наставника – жалости или гнева. К гневу магистр уже привык и в сочувствии Люка точно не нуждается. Однако трудные семейные разговоры и ссоры его порядком утомили и хотелось покончить с ними поскорее.

- Тебя прислала Лея? – решив, что молчание слишком затянулось, Кайло нарушает его первым.
Рен чувствует себя уставшим и больным, но любопытство его оживляет. И мелькнувшая в глубине души надежда, что сейчас он узнает окончательное решение матери и сможет успокоиться. Даже если генерал Органа предпочтет казнить сына, это лучше, чем вечная неопределённость. Или вечное заточение.
Да, легче умереть, чем всю жизнь просидеть в тесном подвале на супрессантах и постепенно сойти с ума. Так что он готов к любому ответу.

Кайло не хочет знать, что Люк думает об их отношениях с Рей и непосредственно о племяннике. Рен и так понимает: ничего хорошего. Хотя отца он все равно наверняка разочаровал больше всех.

Скрестив на груди руки, Кайло выжидающе глядит на пожилого джедая

Кайло чувствует растерянность и разочарование – он надеялся на хоть какую-то определенность, но придется снова ждать. Как долго – неизвестно. Ему кажется, что в плену он пробыл уже целую вечность. Он даже не знает, а какой, собственно, сегодня день. Может, прошло уже несколько месяцев.
Сколько времени еще понадобится матери, чтобы принять решение?

Вместе с тем Люку удается удивить бывшего ученика. Джедай очевидно пришел с миром, и не было похоже на то, что он собирается высказать племяннику все скопившиеся за много лет претензии. Внезапно Кайло ощущает приступ злости – одновременно на себя и на Люка. Это они, они оба виноваты во всем произошедшем на Праксеуме.
- О чем ты хочешь поговорить, дядя? – Рен с подозрением прищуривается.

Прошло много времени с тех пор, как Бен сбежал из Праксеума. Кайло почти забыл, каким  учителем был Люк – помнил только то, что часто с ним не соглашался. Старший из детей Соло не хотел быть джедаем, видел, что это не его путь. И не ошибся, ему было уготовано другое. Нечто более великое, захватывающее, правильное. Так говорил Сноук.
Рен не хотел признаваться даже самому себе, что от Темной Стороны в нем тоже было недостаточно. Каждый раз, когда он надеялся, что, наконец, обретет истинную мощь, он ломался, поддавался Свету, навязчивым голосам в голове. Теперь уже не Сноука, не деда – а Люка и убитых Беном падаванов.

Ни Бен, ни Кайло не могли прижиться нигде, все время застревали где-то между Светом и Тьмой. И это дико раздражало.

Кайло молчит, обдумывая услышанное. Насупливается, потом вздыхает. Гнев уходит, разочарование остается.
Он не понимает, чему дядя улыбается. Не понимает, что тому нужно.
- Хочешь вернуть меня на путь истины? Рассказать мне, что я должен сделать, чтоб меня простили? – Люк сидит на полу, смотрит на бывшего ученика снизу и вверх и почему-то Рену становится от этого неловко.
Какие глупости.

Кайло поднимается с койки и теперь нависает над пожилым джедаем как черная тень. Вот только эта тень выглядит не угрожающе, а болезненно. Как будто вот-вот надломится.
- Не вернешь. У меня свой путь, у тебя свой, - Рен сердито хмурится, но новая вспышка злости мгновенно угасает. – Если ты беспокоишься о Кире, я никогда не хотел причинить ей вреда. И сейчас не хочу. Надеюсь, ты сумеешь мне поверить.
Скулы сводит болезненной судорогой, и Кайло стискивает зубы, а потом опускается на пол рядом с дядей и смотрит ему в глаза.
- Я вижу только то, что никто никогда не хотел и не пытался понять меня.
Он знает, что это не так. Джейна попыталась. Лея и Люк, возможно, тоже пытались, по-своему. И отец пытался, но получил в ответ удар мечом в живот.
- Я не жалею о своем выборе.
И снова Кайло чувствует, что его слова не до конца искренни.  И в Праксеуме, и в Первом Ордене он ощущал себя одинаково лишним.
Зачем он все это говорит Люку?

Воспоминания о детстве у Кайло остались смутные. С тех пор… произошло и изменилось слишком многое. Затмило, стерло жизнь маленького Бена Соло. А, может, Рен хотел сознательно заблокировать образы, которые причиняли ему боль даже теперь.
Да, подростком он мечтал  научиться угонять корабли. Хотел стать лучшим пилотом в Галактике, обойти по мастерству отца и дядю. И, когда ему было семь лет, даже умудрился один раз увести из-под носа родителей Тысячелетнего Сокола.
Кайло задумался, какого бы ему было с Марой. Но так и не смог придумать.  Все уже сложилось так, как сложилось.

- Потом вдруг стало поздно…, - тихо и задумчиво повторяет Рен за дядей. – Вам не было особо до меня дела, я же знаю. Вам всем, а особенно – Лее. Возможно, выслушать пытались. Но разве верили? Воспринимали всерьез? Или же вы были бессильны перед Сноуком и поэтому пустили все на самотек?
Кайло оскаливается и обвиняюще смотрит на Люка.
- Я не думал о Силе в тот момент. Я ушел к Сноуку, потому что только изнутри Первого Ордена мог контролировать ситуацию. Только так я мог стать сильнее и защитить Ки...
Рен умолкает и переводит взгляд с лица дяди на стену.
«А защитил ли?..»
- Это был мой личный выбор, - Кайло морщится, осознавая, что даже если Рей простит его, сам он в глубине души не сумеет себя простить. – Сноук для меня – не авторитет.
Но был им. Когда-то, когда испуганный мальчишка впервые переступил порог тронного зала, не зная еще, что его ждет впереди.
- Ему тоже следует уйти в прошлое и освободить Галактику от своего присутствия. Я сам по себе, дядя.

Даже будучи лишенным связи с Силой, Кайло чувствует, что задел Люка, что вызвал в нем приступ гнева. Можно сказать, приблизил к Темной стороне. Возможно, Сноук бы похвалил своего ученика за это.
Любопытно, сколько раз дядя балансировал на грани? 
Звон металла, всполох искр и тяжелый взгляд джедая вызывают внутри Рена приступ какого-то дикого веселья, но в следующий момент оно затухает и Кайло снова напряжен: он не любит разговоры о прошлом.
Знает, что Люк прав намного больше, чем магистру бы хотелось.
- А он говорил – не верить вам. И находил доказательства, что я вам не нужен. Вы пытались вылепить из меня то, чем я не являюсь. Отправить по стопам великого Люка Скайуокера, героя, - Кайло говорит спокойно, но все же в голосе то и дело норовит проскользнуть застарелая обида. – Но я не хотел быть вторым тобой. А он дал мне выбор и дал силу. Помог раскрыть потенциал, который мне никогда бы не удалось раскрыть в стенах Праксеума. Цена была дорогой, но на твоем любимом Сопротивлении, дядя, и на джедаях не меньше крови.
Выдохнув, Кайло поднимается на ноги и принимается нервно ходить по камере.
- Я не доверял тебе. Если бы Кира улетела бы с тобой, Сноук бы ее нашел. А я ее спрятал так, чтоб ее не нашел никто. Конечно, сейчас я бы придумал план получше, без риска для ее жизни, но тогда я думал, что будет лучше, если она поживет где-то подальше от вас обоих – и от Сноука, и от тебя.
Кайло резко останавливается и устало приваливается к стене, глядя на Люка сверху вниз. Рассказывал ли ему дядя когда-либо про свои взаимоотношения с Верховным Лидером? Рен не помнит. Кайло пытается представить Люка на коленях перед троном Сноука и не может. Конечно, не может, потому что тогда все было иначе. И все же в этой сюрреалистичной картине есть нечто забавное.
- Чему он тебя научил?
Сноук – и правда хороший учитель. А еще жестокий и страшный.
- И сейчас ты способен что-то противопоставить ему?

Кайло угрюмо поглядел на Люка, не оценив шутки про фабрику клонов. Сам он все еще чувствовал, что из его семьи пытались создать именно ее.
- Тебя всегда ставили в пример. Я с самого детства только и слышал про тебя, про свою семью, про ваши победы над Империей. Это было неприятно – быть в тени знаменитых родственников и постоянно пытаться соответствовать чьим-то ожиданиям. У меня свой путь, у тебя свой, - упрямо повторил Кайло, неприязненно глядя на пожилого джедая.
Но затем Рен, обезоруженный кротостью Люка, смягчил тон.
- Я давно не Бен Соло, дядя. Ты цепляешься за это имя, цепляешься за прошлое, задаешь вопросы тому, кого уже нет. Я другой человек. Ты правильно говоришь, у нас с тем мальчишкой нет ничего общего, кроме привязанности к Кире и некоторых моментов прошлого.
Кайло снова присел, чтобы смотреть Люку прямо в глаза.
- Сейчас мы с тобой враги. Я хочу знать, почему? Почему ты отвергаешь Первый Орден и мой путь? Ты бы не принял его, даже если бы не было Праксеума. Ты знаешь, чего добивается Сноук на самом деле?

- Дедушка был сильнее тебя,  - отрезает Кайло и снова садится напротив дяди.
Голова словно наливается свинцом, виски сдавливает что-то неприятное, пульсирующее, как будто в черепе завелся червь-паразит. К горлу подкатывает тошнота – Рен прикрывает глаза и сглатывает, вслушивается в свое бешеное сердцебиение, пытаясь успокоить его. Похоже на паническую атаку, но не совсем – Рен знает, что в действительности дело в криффовых супрессантах. А еще в том, что его достал этот криффов разговор.
Да, Праксеум был. И было много другого.

-  Солдат выполняет приказ. И я выполнял приказ. Первый Орден не признает слабость. Мы тренируем аколитов, но выживают из них далеко не все. Только сильные. И, когда я только что стал учеником Сноука, я тоже должен был доказать свою силу в его глазах. Я не ненавидел никого из вас, но привязанности делают нас уязвимыми и я отрезал их от себя, - на секунду Рен умолкает, делает глубокий вдох, затем медленно выдыхает. - Джедаи отжили свое, дядя, это путь в никуда. Джедаи уже давно никого и ничто не способны защитить. Республика и Сопротивление тоже отжили свое. Все, что я вижу здесь – горстку террористов. Я хочу восстановить мир в Галактике, но мир с сильным и процветающим обществом. В котором нет места паршивым контрабандистам, древним сектам и дезертирам.
Рен говорит резко, быстро и почти сердито. Сам не знает – кого пытается убедить, хотя давно уже запутался, какой путь считает своим и чего действительно хочет.
Многое из того, что говорил Сноук, оказывалось ложью. Впрочем, и правдой было многое и часто – неприятной правдой. Самая неприятная правда состояла в том, что даже ситхская магия отвергала Кайло, а, значит, он все еще оставался слишком светлым.
Попытки преодолеть зов Света не сделали Рена сильнее. Покушение на жизнь отца не убило привязанности.
Истинный адепт Тьмы гордился бы своей мощью. Кайло хочется сбежать. От Сноука, от родственников, но в первую очередь – от себя самого.

Не отвести взгляд - трудно, но Рен заставляет себя смотреть дяде в глаза.

Отредактировано Kylo Ren (09-05-2021 01:23:49)

В течение нескольких минут Кайло молчит, понимая, что большая часть того, что говорит дядя – правда. Неприятная, но правда.
Политику Рен знает ровно настолько, насколько требуется от магистра Ордена Рен. То есть только в теории.  Попрактиковаться времени и возможности у него всё как-то не было – дипломатическими переговорами занимался кто угодно, но не он.
Республику Кайло все еще расценивает как бесполезную структуру, Сопротивление и вовсе откровенно его раздражает.  Первых он считает слабаками, вторых – террористами, но, да, если не сместить с трона Сноука, он не сумеет предложить качественную альтернативу.
- Я называю Сопротивление горсткой террористов. А Республика, даже если ее намерения самые благие, что она привнесла нового в Галактику? Для защиты от преступности, от пиратства, от рабства, от чужого вторжения нужны строгий режим и умение поддерживать дисциплину и порядок, военная мощь и достаточно материальных ресурсов. Все это имеется в Первом Ордене. Если ты считаешь, что мы дикари, которые не умеют вести переговоры, учитывать чужие потребности и могут только воевать, ты заблуждаешься, - магистр выдыхает и устало протирает глаза. – Да, дядя, ты прав. Я в большей степени воин, чем политик. Тем не менее, я не слеп. Я успел побывать много где и знаю, что происходит вокруг.

Замечание про джедаев Кайло не нравится. Напоминание о том, что, вопреки своим заявлениям, он все еще пытается заботиться о Кире, нравится еще меньше. Но и это тоже – правда, от которой никуда не деться.

А пойти каким-нибудь своим путем – заманчивое предложение, конечно. Только сначала необходимо перешагнуть через труп Верховного Лидера, что не так-то просто.

- Дед поддался слабости в конце. Жаль. А Кира – моя слабость.

Агрессия резко сменяется усталостью. О чем они в самом деле спорят? И какой в этом смысл? Может, завтра Лея все же решится казнить сына. И на этом все закончится.
- У меня нет желания воевать ни с тобой, ни с матерью. И возвращаться к вам желания нет. Надеюсь только, что в этот раз вы сумеете лучше защитить Киру.