Про потрясающий новый мир Анук явно приврала. Меньше всего Орден Рен походит на потрясающий, новый или, если уж на то пошло, мир. Дженди, который привык к просторам и вольностям житья на поверхности планеты, жизнь в коробке базы, приколоченной к поверхности астероида в какой-то тьмутаракани, откровенно не нравится. Но это, пожалуй, наименьшая из его проблем. За прошедшие четыре дня он успел выяснить, что волновать его должны совершенно другие вещи.

Во-первых, как выжить среди аколитов, явно недружелюбных к ксеносам в принципе и к миралукам, кажется, в частности. Обычно разумные его расы носят повязки на глазах, о чем ему не сообщил только ленивый, но Дженди в ответ только показывает средний палец, чаще всего молча. За средний палец его, бывает, тоже пытаются бить, но он защищается достаточно успешно, чтобы любой обидчик, если это не кто-то из старших аколитов, быстро отваливает восвояси. Со старшими аколитами сложнее: они здорово владеют Силой, и противопоставить им обычную физическую силу Дженди не может, а иную — еще не умеет.

Во-вторых, Като Рен. Очевидно, в Ордене Рен считается, что добрым отношением выстлана дорога в Бездну или куда-нибудь еще похуже, иначе Дженди этого явления, именуемого преподавательским стилем Като, объяснить не может. Его взяли в оборот быстро и безапелляционно, и как он достаточно скоро понял: противиться Като достаточно бесполезно. Только делает хуже. Поэтому уже к четвертому дню Дженди выучил, что препираться и показывать характер бессмысленно — не во время изнуряющих физических тренировок.

В-третьих, сбежать отсюда не так-то просто. Это огорчает сильнее всего. Не то чтобы Дженди думал, что легко обманет кого-то вроде Анук и ее товарищей, но все же надежда умирала последней и в жутких муках. Пока еще не до конца умерла, впрочем — Дженди планирует начать разнюхивать пути к побегу чуть позже, когда все перестанут пялиться на него так сильно. Он не видит чужих взглядов, но чувствует прекрасно.

Сегодня с утра, например, какой-то аколит старается пробурить в его спине дыру своим пристальным взглядом. Дженди не обращает внимания, просто жует свой завтрак быстро, как будто вот-вот украдут. Еда здесь не паршивая, но и не потрясающая. Сносная. С голоду не помрёшь, но и добавку не попросишь. Отнеся поднос на место, Дженди утирает рукавом униформы губы и плетется в тренировочный зал. Идти туда хочется меньше всего, но делать нечего: за уклонение от тренировок полагается наказание, и он даже уже успел выяснить, какое именно. Ему не понравилось.

Несмотря на то, что его тренировки еще только начались и даже, как говорили другие аколиты, не походили на полноценные — они, правда, формулировали это в выражениях, содержавших слова вроде «сопляк» и «пороху не нюхал», — всё тело уже ныло и всячески протестовало. Однако жаловаться и проявлять слабину Дженди себе запретил. Это и так-то не в его привычках, а в подобной ситуации и подавно. Расклеиваться нельзя.

В этот раз он не опоздал и не прогулял, а даже пришел почти раньше всех. Где-то в другом конце копошится двое или трое других аколитов, но Дженди не обращает на них особого внимания. Разговаривать с ним здесь никто не спешит, да и не надо! Ему и без всяких разговоров прекрасно. Вот еще. Он складывает руки на груди и отходит чуть в сторону от входа, подпирает собой стенку зала. Звёзды его знают, что Като придумает сегодня, надо как-то морально подготовиться.

Громкий звук шагов предвещает появление Като даже лучше, чем тот факт, что Дженди без труда смотрит сквозь стены и потому может разглядеть приближающуюся фигуру и ее ауру. Он весь невольно подбирается и даже отлепляется от стенки, чтобы не приведи звёзды полоумный первоорденский фанатик не высказал ему за такие вольности. Остальные аколиты перестают шушукаться. Охочих до наказаний тут мало, особенно пораньше с утра.

Дженди занимает своё место в рядах аколитов. Тренировка по фехтованию звучит для него очень туманно и крайне не многообещающе. В том числе потому, что увидеть чужой меч — или его имитацию, они же не дерутся здесь на настоящих в первый же день? — для него задача не из тривиальных. Однако сообщать об этом вслух ему в голову не приходит: как он успел выяснить, комментарии к рыцарским речам в Первом Ордене не поощряются.

Летящий к нему объект Дженди по одному лишь свисту воздуха не опознает, но догадывается, что это нечто мечеобразное, наверное, палка какая-нибудь или что-то вроде того. Руку в сторону он выбрасывает автоматически и так же автоматически ловит — действительно палку. Сухая и гладкая на ощупь, она оказывается легкой. Дженди опускает ее свободным кончиком в пол, не особо представляя, что с ней теперь делать.

Он слушает указания внимательно, но не потому, что ему так уж хочется обучиться фехтованию. С куда большим удовольствием Дженди сходил бы поковыряться в каких-нибудь местных датападах или столах с голопроекторами, но ничего подобного ему не светит. А вот за плохие успехи на занятии светит наказание — и это единственная причина, по которой Дженди выполняет указания настолько четко, насколько может. Палку он держит крепко, поэтому когда та вдруг пытается вырваться, ему удается удержать ее. Оба соседа оказываются менее удачливы, судя по щелчкам. Дженди с трудом сдерживает ухмылку.

Стойка дается ему сложнее. Разглядеть, что именно там делает Като, как стоит, как сгибает колени, ему сложно. Повторить с непривычки еще сложнее, и когда упругая невидимая волна толкает его в бок, Дженди падает. Палку из рук, впрочем, не выпускает, и почти сразу же поднимается обратно, потирая ушибленный локоть. Окрик Като заставляет его вздрогнуть и сжаться, поморщиться. Наверное, однажды к такому можно привыкнуть, но прошло слишком мало времени.

Дженди старается не думать об этом, просто выполнять, что говорят. К счастью, тренировка — это такое место, где ни у кого нет времени ни перешептываться, ни приставать к нему, потому что все слишком боятся Като. Можно даже найти это время странным образом комфортным. Можно.

Если бы не сам Като.

Удар прилетает внезапно, но, к счастью — или к сожалению, — не по ушибленному локтю, поэтому теперь у него болят оба. Одним этим учитель, разумеется, не ограничивается. Дженди сначала говорит себе не реагировать. Он уже выучил, к чему ведут споры. А также выучил, что одним тычком тут не обойдется.

От удара по затылку он уворачивается, так что палка учителя задевает его только по касательной, взъерошивая волосы, от следующего — по ребрам — пытается отступить, и даже успешно, потому что палка едва ли задевает его. А вот удара по лбу Дженди не ожидает, поэтому когда палка с громким щелчком оставляет на коже след, он отшатывается назад, хватаясь свободной рукой за лицо. Сбоку раздаются смешки, но до них ему дела нет: куда большая проблема — это сам Като. Като и эти его уничижительные рассуждения.

Дженди утирает лоб и отнимает ладонь от лица, вновь берясь за свою палку обеими руками.

— Не думаю я про способности, — запоздало огрызается он. — Я же не какой-то амбициозный урод из Первого Ордена.

Слова слетают с языка быстрее, чем Дженди успевает до конца обдумать, что и кому говорит — и, главное, зачем. Это с ним постоянно так. Анук его уже из-за этого чуть не придушила, так что Дженди невольно напрягается. Ауру Като в Силе он видит прекрасно. Учитель всегда производит на него впечатление одновременно и яркое, как огонь, и тёмное, безнадежное, как черная дыра. Жаль, ему не скажешь, чтобы просто отвалил. Он не аколит. Он не отвалит. Поэтому Дженди делает то единственное, что кажется ему более или менее разумным: встает в стойку, которой их сегодня пытается научить Като, и крепче сжимает палку, готовясь обороняться. Учитель, конечно, без труда уложит его на лопатки, но это не повод укладываться на них превентивно.