На таком расстоянии видно, как раздуваются крылья носа «мастера Гаары», улавливая запах свежей крови. Он чуть склоняет голову – может показаться, что подается навстречу ножу, но это инстинктивное движение хищника, который, выходя на охоту, смотрит только вперед.
Даала привыкла считать себя одним из самых страшных зверей в этой Галактике, и имеет на это полное право. Но так уж заведено в природе, что в более непроницаемой темноте, на большей глубине, в чуть более кромешном мраке водятся и другие.
Не обязательно крупнее.
Не обязательно страшнее.
Абсолютное большинство жертв Габриэля не успевало даже испугаться.
Он смотрит прямо в глаза Даалы и позволяет ей видеть, как синий цвет его радужки заливает янтарное золото Тьмы.
Она хотела играть по тем правилам, по которым Тени жили всю свою жизнь, начиная с первого шага через порог Йинчоррской базы.
Она вряд ли знала, что Темный, позволяющий Тьме овладеть собой полностью, превращается в безумного маньяка, которого проще убить. Она не знала, как давно Гаара записал ее мысленно в свой круг и как давно оценивал, не слетела ли она с катушек, и не лучшей ли будет ликвидация.
То, что она ему нравилась, не имело при этом никакого значения.
Как не имеет и сейчас, когда он смотрит ей в глаза и ощущает ее в Силе как живой, яростный и полностью доступный для любых воздействий объект.
Чтобы так вести себя с ним, ей нужно было быть Трауном и носить с собой йсаламири. Или ввести себе таозиновую иглу. Исчезнуть из Силы. Тогда ей пришлось бы иметь дело с человеком, а не с Темным, которого от шага «сделать что угодно» отделяет исключительно прихоть – и привычка соблюдать законы Империи, те самые законы, от которых она сама сейчас отказывалась.
Абсолютно развязывая ему руки.
От нее так сладко пахло. В ней было столько силы. Столько жизни.
Гонщик улыбается чуть явственней. Он мог бы оставить ее без верхних шейных нервов уже только за этот нож у его горла.
- Орбитальные станции на Орд-Траси уничтожила ты, - говорит он шепотом прямо в губы Натаси и делает шаг в сторону от ножа, потому что плотные потоки Силы держат ее, не позволяя шевельнуться вовсе. Она не может ему помешать.
- Если ты еще раз так сделаешь, я убью тебя, - обещает Габриэль тем же шепотом, но уже ей на ухо. В шепоте звучит улыбка, но не шутка. Шепот ласковый, но ласки в нем нет.
- Можешь угрожать мне ножом. У тебя хорошо получается.
Разрешение звучит искренне, и больше он не делает пауз.
- Но если ты будешь рушить оборону Империи, я приду за тобой. Ты знаешь, что я могу это сделать. Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, кто меня учил. Мне плевать на твои деньги, звание и должность. Я пережил Императора и Вейдера, стоя в шаге за троном. Попробуй убить меня, Натаси. У меня давно не было хорошего врага. А у тебя никогда больше не будет такого союзника. Но кровь и пепел я тебе дам. Сколько угодно крови и пепла. Хочешь? Скажи мне, чего ты хочешь.
Он звучит так интимно, словно зовет ее в постель. Нет, словно они уже в постели. Тон искреннего желания вплетается в смысл фраз, добавляет им десяток значений, но правда здесь одна – ему нравится и кровь, и пепел. И если Натаси хочет сорвать ошейники законов и правил, его игра будет восхитительной.

Отредактировано Gabriel Gaara (18-05-2023 14:53:03)

В этот раз Уэс не сразу понимает, что процесс выворачивания его наизнанку приостановлен. Просто боль перестает становиться все невыносимее. Просто пропадает характерный звук репульсора рядом. Странно, что он вообще слышал этот звук за собственным криком... Просто становится чуть легче дышать.
Тело как будто раскромсали на мелкие кусочки и собрали обратно на гвозди и проволоку, и кажется, что стоит шевельнуться - и оно начнет разлазиться, распадаться. Уэс и не шевелится. Все равно ремни не пускают. Хотя еще минуту назад он, кажется, пытался вырваться вопреки этому факту, вопреки всему. Но сейчас, когда металлическая тварь перестала рвать его на части, он боится шевельнуться. Только грудь двигается судорожными рывками, торопится нахватать побольше воздуха, пока есть шанс, пока можно.
...Это все не реально. Иллюзия, выдуманная мозгом в ответ на раздражители. Просто этот проклятый мозг слишком много знает - как должно быть, когда тебе ломают кости, что нужно ощущать, когда из порванных мышц медленно льется кровь. Мозг думает о том, что сделали с телом, и дополняет картину до полноценной. Просто дурацкий набор сигналов, ни о чем.
...Крифф, как же паршиво.
Сейчас они снова начнут спрашивать, надо придумать, что отвечать. В голове болотная жижа. Нужно что-нибудь безопасное и глупое. Где там Даала с ее ножом? В первый раз не получилось, но надо просто продолжать, и она обязательно сорвется. Какая хорошая выйдет подлянка напоследок. Глазастый себе руки по локоть сгрызет.
- Эй, адмирал, - зовет Уэс. Ищет на слух ее шаги, дыхание, звук вибролезвия. - Мне есть что вам сказать. Подойдите поближе... Шепну на ушко.
Что-то внутри него плачет от боли и страха, сжимается в комок, хочет прекратить это любой ценой. Что-то внутри него отчаянно хочет жить. Что-то внутри него звучит голосом Тайко - "Не давайся ей в зубы".
Я не дамся, Тик. Слышишь? Не дамся.

Форс. Гребаный форс.
Вот почему он так уверенно говорил про правду и ложь. Вот зачем он Даале...
Хватка на горле пугает и мешает дышать куда меньше, чем ощущение полной, абсолютной беспомощности перед одаренным.
Глазастый описывает, что ждет пленника дальше - и Уэс ему верит. Да, все так и будет.
С одной только разницей.
Глазастый говорит так, словно у Янсона есть выбор. На самом деле итог у обоих сценариев один. Глазастый получит свою информацию - так или иначе, и ничто, абсолютно ничто не помешает ему сделать все то, что так ему нравится.
Все, что он предлагает - капелька добровольности и, может, немного меньше боли на этой дороге.
...как же хочется, чтобы больше не было так больно.
Если выбора нет, если итог очевиден, зачем идти к нему сложным и страшным путем? Если хотя бы сделать вид, что готов сотрудничать, можно...
Нельзя. Только не с форсом. Он чует ложь, ему невозможно впарить бесполезные или устаревшие данные, с ним невозможно тянуть время, он не поведется на мнимое сотрудничество.
Единственный выбор, который действительно существует - голое, чистое знание, заставили тебя или ты сдался сам, выбрал сократить себе дорогу. Потому что испугался. Потому что не хотел больше боли. Потому что думал, что все и так решено.
Единственный выбор, который нельзя забрать.
- Тогда тебе придется сохранить мне глаза, - шепчет Уэс. - А то с кишками... будет не тот эффект.
Ты можешь накачать меня любой химической дрянью, приказать говорить этой своей Силой, залезть прямо в голову и вытащить все, что захочешь... Ты можешь, а я не могу ничего тебе противопоставить. Но криффа с два я отдам тебе что-то по собственной воле.