Говорят, из Невисека невозможно выбраться. Это не так. Выйти совсем несложно. Сложно — оставаться незамеченным за его пределами. Но если ты человек, или хотя бы выглядишь как человек, то все на порядок проще.

Особенно если не соваться на хоть сколько-нибудь приличные уровни, оставаться на Нижних и не светить лишний раз мордой перед автоматическими патрульными платформами и крайне редкими здесь, но все же встречающимися живыми патрулями.

Быть человеком в Невисекском восстании значит быть одним из тех немногих, кто ходит наружу много и часто. По делу, разумеется.

Но иногда — и просто так.

В этот раз Уэс идет просто так. Не по поручению Рэма или его помощников. И в то же время — по ситски важному делу.

Говорят, в «Пробитом дне» есть рабочий симулятор. Нафиг никому здесь не нужный, и потому на него пускают за копейки.

Правду говоря, если симулятор и вправду окажется рабочим, Уэс готов был слить в него хоть все свое жалованье и в следующие несколько недель подрабатывать у ботанов за еду.

Он уже два месяца не летал. Огромный срок, особенно если думать о том, что бывшие напарники по Тиерфону все в действующих эскадрильях, и точно не страдают от недостатка практики.

А его, наверно, записали в пропавшие без вести, и давно нашли замену. Интересно, кто теперь летает с Джеком...

Наверно, все выданное Уэсу при рождении везение уходило на то, чтобы при его образе жизни и длине языка оставаться живым. А на все остальное уже не оставалось.

— Сдохло оно, — говорит бармен, кивает на косо налепленную наклейку «Не работает».

— Совсем? — уточняет Янсон, даже не пытаясь скрыть разочарования. Вот же криффня.

— Да почем я знаю, — бармен флегматично пожимает плечами. — Был там один, сказал, что вырубилось и не запускается, я разбираться не ходил, не до того мне, занят, видишь.

— А если я разберусь и починю? — предлагает Уэс. Он, конечно, и близко не спец, но на том же Тиерфоне у них было старое, убитое барахло, которое ломалось чуть ли не каждый день, и примерно две трети таких «отказов» чинились правильно приложенным пинком.

— Да на кой оно тебе, лучше выпить купи.

«Как нормальный человек» — читается в усталом голосе бармена несказанное.

— Если починю, дадите полетать бесплатно?

— Да пожалуйста... — бармен небрежно машет рукой в сторону тренажерной капсулы, мол, делай что хочешь, только отстань уже.

Хорошо, что в кармане всегда валяется простенький мультитул. На просьбе одолжить отвертку бармен бы точно его послал.

Капсула действительно запускается после правильного пинка. Более того, она оказывается тренажером от Зет-95, перепрошитым под крестокрыл. Это ли не счастье!

...Если бы еще она не вырубалась каждые две минуты.

Уэс лезет разбираться, и какое-то время из-под капсулы торчат одни ноги и то и дело доносится заковыристая ругань.

— Ага! — доносится из-под капсулы с хищным воодушевлением.

Уэс одним рывком вытягивается наружу и пару секунд пристально рассматривает того самого «одного», после которого «оно совсем сдохло». Еще секунду раздумывает, подкалывать этого тренажерного вредителя или нет, и решает, что нет. Настроение не то, да и есть в этом белобрысом что-то... не то чтобы располагающее, но сходу его объязвить — все равно что щенка пнуть.

Опять же, пришел вот, по делу говорит.

— Контакты там и правда дрянь, — соглашается Уэс. — Только вырубается она вся и где-то дальше. Может, и правда мощность. А тестера у меня нет, только вот.

Он подкидывает в ладони свой гибрид отвертки с плоскогубцами. Универсальная штука, но ею одной все не решишь.

— Так что если ты чисто случайно не носишь тестер с собой, то придется идти и клянчить у хозяина, а еще все-таки купить у него выпивку, потому что если я еще раз отвлеку его не ради этого, то он меня проклянет страшным барменским проклятием, и ситха с два нам что-то даст. Ну или придется колупаться на глаз до второго пришествия раката.

— Ого! — искренне удивляется Уэс. — Я думал, она только сегодня сдохла, и это я такой законченный неудачник.

Но как хорошо, что этот парень не просто так притащился, а с инструментами. Может, действительно получится вернуть старую железяку в строй и даже полетать немного до того, как придется возвращаться на базу.

— Я Уэс, — представляется он в ответ. Лезет с тестером обратно под капсулу, и уже оттуда отвечает: — Я не то чтобы хорошо шарю, но кучу времени на таких убил, и они тоже постоянно летели, в смысле дохли. А за техниками на каждый чих не набегаешься. Они когда приходят, то сразу начинают заламывать руки и стенать о вандалах, которые относятся к старой доброй машине без должного уважения, и что руки у нас из задницы, и «попробовали бы вы так на настоящем истребителе вымахиваться»... Один сплошной гемор с ними, короче. Так что всякую мелочь мы сами чинили. И эту я сегодня запускал уже. Если хорошо треснуть по панели, где основной энерговод к управлению ведет, она стартует. Но быстро вырубается. Так что я раскрутил ее с другого конца, но визуально здесь все нормально, не могу понять, какого криффа она мощность теряет и в каком месте. Если теряет...

Тестер показывает, что с мощностью все нормально. Уэс ненадолго затыкается, сосредоточенно проверяет всю линию, и, ничего подозрительного не обнаружив, вылезает обратно с глубоко озадаченным видом.

— Не поверишь, нормально там все. Ну, насколько я дотянулся проверить с этого конца. Кажется, лум нам понадобится прямо в процессе. Знакомые ледорубы рассказывали, что под лум легче ковыряться в коде, мол, легкая расторможенность позволяет находить нестандартные решения. Может, нам уже надо.

Новый знакомый говорит про тайки, и взгляд Уэса на мгновение становится холодным и хищным.

Имп?..

Не просто имп, а имперский летчик. Враг.

На Нижних, здесь. Приходит полетать на крестокрыле. Настолько заинтересован в этом, что притаскивает инструменты, чтобы починить капсулу. Это вместо того чтобы найти нормальный, не раздолбанный симулятор сотней уровней повыше.

Зачем импу практика на крестокрыле, да еще и тайком от всех?

Холод во взгляде сменяется любопытством. Все таким же хищным.

Знает он одного такого имперского летчика, который спетлял в Восстание, едва получив выпускные лычки. Придумал для него десятки шуток про «это тебе не тайка», про выпускную практику и про ссылку для отличников.

Секунду Уэс колеблется, думает о том, каковы шансы ошибиться, и решает в итоге, что если они все-таки починят криффову капсулу и немного полетают, то ничего страшного не будет. На нем самом, в конце концов, табличка «Я из Восстания» не висит, а этого подозрительного можно узнать получше. Вдруг действительно свой.

— Покажу, — обещает Уэс. Провожает Тайко взглядом, когда тот уходит за лумом.

О том, что будет делать, если парень окажется ни разу не своим, а на всю голову идейным импом, просто любопытным, Янсон думать не хочет. Вот окажется — тогда и будет думать.

— Тееемненький, — тянет он довольно, когда Тайко возвращается, и жадно припадает к кружке. — Так вот, под панель однозначно надо лезть.

Окинув более высокого напарника оценивающим взглядом, Уэс решает:

— Я полезу.

И, не дожидаясь согласия или возражений, отставляет полупустую кружку под капсулу, а сам привычно втягивается внутрь.

И спустя уже несколько секунд оттуда доносится разочарованное «Да криффова ж мать!»

— Я идиота кусок, — сокрушенно признается Уэс, прикрывает глаза и отодвигается, чтобы Тайко мог полюбоваться на прекрасное ничего. Визуально все хорошо, панель на месте, вообще все на месте.

В этом их проблема и есть.

— Резьбу сорвал, — объясняет он. — То есть, она здесь и так дерьмовая была и все равно бы сорвалась, но если бы я сразу заметил, можно было хитро как-нибудь, под углом... А теперь стандартной отверткой криффа с два зацепишь.  Остальное получше вроде, попробую сейчас аккуратно скрутить, а в этом месте вандальски выдерну потом. Но, кстати, судя по тому, какая эта резьба здесь раздолбанная, сюда кучу раз уже лазили, и наша проблема действительно может быть именно здесь. Так что откапывай свои провода и паяльник, ставлю следующую выпивку на то, что они нам понадобятся. О, и фонарик не убирай, так хорошо.

Как именно напарнику предполагается одновременно подсвечивать фонариком и лезть за проводами, Уэс не уточняет, просто снова склоняется над панелью, стараясь не заслонять себе свет. Завернуться при этом приходится в совершенно дикую фигуру.

— Надеюсь, владелец этой штуки никогда сюда не заглядывает... — бормочет Уэс спустя минуту, когда панель остается на одном креплении. — И никогда не узнает про этот акт вандализма.

С Тайко отлично работается. Он какой-то на редкость нормальный: соображает быстро, с нездоровой фигней не лезет, идеи у него толковые. К тому моменту как они заканчивают возиться с проводкой Уэсу начинает казаться, что этот парень свой в доску и он знает его сто лет.

Выйдет просто ситски обидно, если Тайко — идейный имп.

— А в кнопку запуска палочкой тыкнем? — фыркает Уэс в ответ на предложение напарника. — Все нормально будет. Но на всякий случай собери свои полезные штуки и будь готов сматываться. Потому что если я слажал... ну, возможно, это будет очень  заметно, и нам захотят оторвать башку.

Правда, готовности Тайко валить он не дожидается, и пробует запустить капсулу сразу. Та запускается. Не отрубается обратно спустя секунду, не искрит, а из-под панели не валит дым. Можно считать успехом.

— Давай, залазь, — сам Уэс из капсулы выбирается и вытаскивает датапад, чтобы подрубиться к симуляции снаружи. — Ступай навстречу быстрой и бесславной виртуальной гибели. А потом я покажу, как надо.

Уэс садится прямо под опорой капсулы, по-джедайски скрестив ноги и пристроив датапад на колене. Лума бы еще — и будет просто идеально, но за этим надо идти к бармену, а Янсон не хочет пропустить ни единой секунды того, как его новый имперский приятель будет убиваться на крестокрыле.

Первая бесславная гибель случается с ним действительно быстро. Во второй раз у парня выходит получше, но его все равно разбирают так легко, словно у них здесь съемки пропаганды о превосходстве имперских истребителей над всякими там «инкомовскими» жестянками. Не комментировать это стоит Уэсу огромных усилий, и молчит он не столько из уважения к чувствам напарника, сколько из понимания, что спалится синим пламенем на первом же ехидном замечании.

Пока тот перезагружается, Уэс лезет в настройки сценариев. Выкидывает лишниие тайки: двух за глаза хватит, это и так двойное превосходство, и без напарника — задача со звездочкой. Понижает сложность ИИ с уровня «мы нормальные имперские пилоты» до «мы курсанты на выгуле». Если Тайко всерьез хочет научиться летать на крестокрыле, а не просто заработать привычку дохнуть на нем же, ему нужно чуть больше времени от старта и до размазывания по виртуальному космосу.

Дико жаль, что здесь только одна капсула. Было бы ситски интересно полетать с этим парнем. И с ним, и против него. Не в настоящем бою, когда думаешь только о том, как бы побыстрее грохнуть противника и не навернуться самому, а в тренировочном. Посмотреть, что и как он делает с той же тайкой...

Чтобы потом при случае эффективнее убивать его же приятелей по учебке? Ну-ну.

— Ты пытаешься летать как на тайке, — все-таки говорит Уэс, наблюдая третий заход на половине экрана датапада. На второй он наскоро допиливает менее убийственный сценарий. Лишь бы капсула его приняла, а не плюнула в ответ каким-нибудь запрещенным доступом или недостатком памяти. — Забей, по скорости и маневренности ты их все равно не сделаешь. Тебе надо заставить их самих влезть к тебе в прицел. Без ведомого — тот еще гемор...

«...поэтому нас так натаскивают на работу в паре». Янсон кусает губы, чтобы не ляпнуть лишнего, и продолжает:

— Но я в тебя верю!

— А неплохо, — комментирует это Уэс. Не то чтобы ему самому по-настоящему хватало опыта для такой оценки, но надо же сказать парню что-то хорошее, вон как старается. И, кажется, по-настоящему заинтересован. Кто другой на его месте давно бы уже махнул рукой и ушел бы дальше гонять на знакомых и любимых тайках, которые быстрее, маневреннее и вообще со всех сторон лучше. По крайней мере, Янсон думает, что нормальный имп так бы и сделал. Даже те, кто переметнулся в Восстание, то и дело ворчали на медлительность и неповоротливость крестокрылов. Уэс, который начинал с «костыля», ехидно ржал, потому что господа привереды понятия не имели, что такое по-настоящему «медленно» и «неповоротливо».

— Что ж, выметайся, — Уэс ждет, пока его порядком вымотавшийся приятель вылезет, сует ему в руки датапад и забирается в капсулу сам. — И узри...

Что именно «узреть» он предусмотрительно не уточняет. Два месяца без практики — это, вроде бы, не слишком много. Но когда летаешь всего год, а на крестокрыле и вовсе хорошо если ту же пару месяцев... Ладно, там всего-то две тайки новичковой сложности, он с таким сценарием уже справлялся.

Внутри что-то тоскливо тянет, когда перед глазами разворачивается виртуальный космос.

Появляются тайки, стремительно сокращают дистанцию и расходятся. Удобно им, заразам, вдвоем. Уэс перекидывает большую часть энергии в задний дефлектор, потому что сейчас эти стремительные засранцы полезут трогать его дюзы, и пробует от них уйти, потому что проигрыш в маневренности еще не повод изображать неподвижную мишень.

...Это сложнее, чем он помнит. Отсутствие постоянных тренировок дает о себе знать, да и присутствие наблюдателя, перед которым очень не хочется облажаться, тоже здорово отвлекает. По-хорошему, надо бы вообще забыть о его присутствии и летать так, как будто бой реальный, как будто пропущенный выстрел будет стоить жизни, а не парочки ехидных комментариев, но полностью забыть о присутствии Тайко все-таки не получается. И щиты потихоньку тают, а у него до сих пор не получилось поймать хоть сколько-нибудь хороший момент для выстрела. Разбазаривать энергию просто так Уэс не хочет, и со стороны это выглядит так, словно он практически не пытается отстреливаться.

В какой-то момент этот криффов танец — ни туда, ни сюда — начинает бесить, и Янсон делает вещь, которую на настоящей машине и при таких раскладах делать бы не стал. Убедившись, что обе тайки прочно висят на хвосте, он врубает движки на реверс. Капсула такие резкие маневры воспроизводит плохо, это почти никак не ощущается, хотя в реальности его бы, наверно, размазало по креслу даже с компенсацией перегрузок. Обе тайки проносятся мимо. Одной приходится стремительно отворачивать, чтобы не воткнуться в виртуальные дюзы, и ее не достать, но вторая оказывается в рамке прицела, и держится там достаточно долго, чтобы сработала система захвата.

Виртуального имперца догоняет торпеда. Но пушки оставшегося уже доедают щит, и даже старт на форсаже не дает достаточно скорости, чтобы эффективно свалить.

Когда симуляция схлопывается с оповещением «Поздравляем, ты мертвец», почему-то на хаттском, Уэс с тяжким стоном откидывается в продавленном кресле.

— Мораль первая: у крестокрыла есть торпеды, пользуйся этим, — сообщает он приятелю. — Мораль вторая: глупые маневры — глупая смерть.

Вообще-то, маневр не такой уж и глупый. Просто стартовать надо было в ту же секунду, не дожидаясь, пока отработает система захвата. Тогда момент бытия неподвижной мишенью будет короче. Конечно, если движки это переживут. И лучше не выяснять, какими могут быть комментарии механиков после этого...

Вопрос Тайко настолько внезапен, что руки Уэса замирают над панелью управления, и повтор сценария он не запускает. С языка чуть не срывается вопрос о том, не рехнулся ли приятель.

Но с точки зрения самого Тайко он ничего такого не сказал ведь. Очень логичное предложение, особенно если он сам там учится. И некоторые из знакомых пилотов в самом деле выбирали такой путь. Не отсвечиваешь, учишься, собираешь весь опыт, сколько можешь, а потом сваливаешь в Восстание уже с нормальной подготовкой. Только на другую машину переучиться, но это проще, чем совсем с ноля.

Вот только ему путь даже на Верхние уровни заказан, не то что к импам в учебку.

— Не, — трясет Уэс лохматой головой. — Не мое это. Не летать, в смысле, а флот, армия, вот это все... У вас же там жутко строго, наверно. Да я в первый же месяц вылечу с треском.

Он даже не особенно врет. Нет, у них тоже было все серьезно, потому что если вы действующая эскадрилья, пусть и учебная, «полуактивная», то иначе нельзя. Но по рассказам тех, кто учился в Империи, эта их серьезность имперской в подметки не годилась. И если в Восстании Уэсу жилось вполне нормально, то от имперской муштры он сначала отъехал бы крышей, а потом на Кессель. За неблагонадежность и надругательство над гордым званием курсанта.

— А чего ты тогда по низам ползаешь в поисках гробов с торпедами? — вопрос звучит с откровенной подначкой, но вообще-то Уэсу в самом деле интересно.

Тайко смотрит на него так, как будто только сейчас понял, кто может разбираться в полетах на крестокрылах. Повстанец или пират, ха...

Уэс смотрит на него в ответ и криво улыбается.

Имперец. Который хочет научиться лучше убивать повстанцев и прочих пиратов. Умный и целеустремленный, зараза, аж до Нижних уровней добрался, инструменты приволок, чтобы дохлую капсулу починить.

Улыбка становится горькой.

Тайко Янсону нравится, он интересный, с ним легко и здорово. И он тоже летчик, а Уэсу смертельно не хватает кого-то, с кем можно хотя бы просто говорить, кто понимает, о чем речь, а не просто слушает, как прикольную байку, или закатывает глаза в череп, потому что опять лысый о расческе. Больше всего ему хочется немедленно согласиться.

И учить имперца особенностям боевого применения крестокрыла, чтобы потом он, выйдя из своей академии, лучше мог убивать его же, Уэса, друзей.

Или... или Тайко сейчас в самом деле догадался, и в следующий раз здесь будут ждать штурмовики.

— Я приду, — все-таки обещает он. — В следующий раз.

Это не обещание тренироваться вместе, хотя идея Уэсу очень нравится. В той ее части, где они просто летают, и где у него самого есть возможность больше узнать об импах, тайках и всем остальном. Но в следующий раз он действительно придет, и будет ситски осторожен на случай, если вместо Тайко — или вместе с Тайко — придет отряд штурмовиков.

А если он придет один, и все будет нормально, то потом они встретятся снова. И, кто знает, может, одному имперскому летчику все-таки понравятся гробы с торпедами, чуть больше, чем беззащитные консервные банки. И не только...

В конце концов, если бы он сам был имперским пилотом, который задумывается об уходе в Восстание, то не сказал бы об этом никому, ни единым намеком, даже лучшему другу, не то что едва знакомому хмырю с Нижних.

— Побудешь моим штурманом? — просит Уэс, запуская симуляцию. Летать, успевая реагировать на чужие подсказки, сложнее, чем просто летать, но когда еще объяснять, чего ждать от таек, как не на практике. Сам предложил, так что давай, учи.