Мы раньше так не делали, но всегда можно начать. С Днем рождения, Уэс Янсон!
Ищем генерала, гения, популярного политика, звезду пропаганды и любителя доминировать над этим миром.
Ищем майора КорБеза, главного по агрессивным переговорам с пиратами, контрабандистами и прочими антигосударственными элементами.
— Ты замужняя женщина,
— машинально шутит Янсон в ответ на ее команду раздеваться.
— Твой муж меня пристрелит.
У него целая куча вопросов.
Он догадывается, что они делают и зачем, но...
Но Винтер сказала «быстро», и Уэс подчиняется.
Star Wars Medley |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [01.IV.34 ABY] Посмотревшим в бездну выпивка бесплатно
— Что это ты нервный такой? Может тебе съездить куда?
— Куда?..
— По лицу, например.
Temmin Wexley, Poe Dameron
Время: 1.IV.34 ABY
Место: одна из планет Внешнего Кольца
Описание: с давними боевыми товарищами только одна проблема: они видят друг друга насквозь. Даже когда один из них усиленно делает вид, что все в порядке. И там уже неважно, разведмиссия это или тихий вечер в кантине — надо разбираться, в чем тут дело.
Отредактировано Poe Dameron (27-10-2017 03:34:29)
Они срабатывают так, как и должны всегда: быстро, четко, без осечек — даже несмотря на то, что в первый раз Теммин мажет. Его сложно винить после всего, через что они прошли сегодня. Да и не По должен этим заниматься — судить кого-то, когда это по его вине Теммину досталось в самом начале. По, все-таки выскочивший из дверного проема шаттла, чтобы не мешать товарищу стрелять, теперь растирает грудь ладонью. Камень вряд ли что-либо там сломал, но синяк оставит.
По ничего не говорит, только движется ближе к парализованному пилоту. То, что тот парализован, По понимает по отсутствию всяких ран — а еще потому что уговор был поймать и допросить. Он присаживается рядом на корточки, окидывает взглядом беспомощного парня. Юный, почти как Йоло. По гонит эту мысль от себя и аккуратно вытаскивает камень из скрюченных пальцев пилота.
— Найди, где и чем привязать его в шаттле, — говорит он Теммину.
А потом поднимается и, подхватив пилота подмышки, тащит его к шаттлу. Он не торопится: парализующего заряда хватит как минимум на несколько минут, а может и того больше, смотря как Снап настроил свой бластер. Тело ломит, но по крайней мере, пока он занят делом, в голову не лезут дурацкие мысли. По в кои-то веки не оглядывается себе за плечо: там только шаттл и Теммин.
Дотащив пилота до двери, По останавливается, ожидая, когда Снап скажет, куда его дальше. Разговор у них будет короткий: им нужно лишь узнать, каким образом Первый Орден перехватил информацию, от кого узнал. Была ли это слепая удача, или есть что-то еще. Возможно, юнец будет сговорчивым. Возможно, он устал, и им повезло. Возможно, не придется опускаться до более жестких методов допроса.
Возможно, возможно, возможно.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Теммин так и не нашел с ходу из чего можно соорудить веревку, но зачем усложнять? Ведь сгодится и собственная одежда пилота. Он сказал По, чтобы тот тащил пленника в грузовой отсек. Конечно, в той же кабине есть пассажирские кресла, но пускать пленника туда не хотелось.
В грузовом отсеке нашлось отличное крепление у пола для грузов, словно специально разработали, чтобы если что людей тут фиксировать. (А почему нет, кто знает, не было ли это в планах у инженера-разработчика?) Верх комбинезона пришлось снять, чтобы зафиксировать руки, перехлестнув их выше локтя и скрутив в запястьях. Ноги пленника Теммин примотал к скобе поясом пилота, закончив вязать несколько раз подергал, чтобы убедиться, что парень не сможет освободиться. Потом присел рядом, похлопал пленника по щекам. Пора бы уже приходить в себя.
Пацан сперва замычал, потом дернулся и только после этого открыл глаза. Попробовал вырваться, попробовал сдвинуться, но только тихонечко заскулил, но тут же выплеснул свой страх иначе:
- Ублюдки! Вонючие террористы! Сейчас сюда прилетят наши и вы ответите за все!
Теммин с любопытством на него посмотрел. Пилотам в Первом Ордене явно не читали курс оптимального поведения себя в плену и на допросах. Впрочем, в Сопротивлении его тоже далеко не всем читали. А надо бы, лучше знать и быть готовым, когда оказываешься в подобной неприятной ситуации. Но этот даже очень недурно держался, глупо правда, и крайне неэффективно, но по крайней мере держался. Но от этого им не легче. Перспектива выбивать из этого экземпляра ответ совсем не радовала, так что Снап почти попросил:
- Это ты лучше нам ответь на пару вопросов.
Пацан с шумом втянул в себя воздух. Он очень сильно боялся, страх вокруг него при желании можно было бы разрезать на кусочки и продавать на вес всем желающим, но все же парень нашел в себе силы огрызнуться:
- Да хоть пытайте, палачи сраные, я ничего вам не скажу!
Теммин закатил глаза, а потом сочувственно уточнил:
- И что, действительно есть, что сказать?
Вместо ответа паренек набрал слюны и плюнул.Плевок прилетел на рукав куртки Снапа, тот посмотрел на белый влажный след, вытер его тыльной стороной ладони и повернулся к По.
- Ну что, чья очередь? Кто сегодня сраный палач, я сраный палач или ты сраный палач? – Он перевел взгляд на паренька, прикидывая, чем бы его пробрать, чтобы быстро, и устало добавил. - Давай я что ли..
В связывании пленника По никак не участвует, сдав его на руки Теммину. Вместо этого он осматривает грузовой отсек в поисках чего-нибудь полезного — не конкретно сейчас, а вообще. Когда так долго служишь в подпольной организации, привычка, словно падальщик или пират, тащить все, что плохо прикручено, особенно если оно вражеское, въедается под кожу. Но шаттл, к несчастью, пуст, и тащить отсюда можно разве что огнетушитель.
Как будто этот патруль знал, что напорется на них и все закончится вот так.
По вновь кроет ощущением, что это все симуляция, выдумка, не более, чем игры разума, подстроенные Кайло Реном, и он нервно оглядывается по сторонам, возвращаясь обратно к Теммину и пленнику. Последний огрызается, плюется, словом, ведет себя совсем несговорчиво, и По едва заметно морщится. Не то чтобы он ожидал, что паренек сходу выдаст им все, что знает, но лучше бы выдал. Лучше для него самого.
По смотрит на Снапа, усилием воли немного задвигая мерзкое ощущение вглубь сознания, чтобы можно было хотя бы говорить, но тот все решает и сам. По только трогает его за плечо, призывая притормозить немного. Ну, вдруг.
— Мы все равно вынем из тебя информацию, — говорит По, обращаясь к пареньку, и руки с плеча Снапа не убирает: не то боится, что тот решит не ждать, пока он договорит, не то — держится. Держится в реальности. — Вопрос только в том, вынем ли мы ее так, что ты сможешь потом еще летать, или...
Плевок прилетает и в него.
По отступает на шаг, стирает с себя чужую слюну, встряхивается. Затем вздыхает и кивает Снапу:
— Я попытался.
По всегда пытается, на каждой миссии, где есть шанс проявить милосердие. И всегда терпит неудачу, но пытается вновь и вновь, каждый раз, особенно если по ту сторону навыков Теммина — пилот. Но каждый сам выбирает свою судьбу, и По паренька не винит. Он бы тоже отказывался говорить до последнего, потому что кто же ты такой, если сдаешь врагам информацию так просто.
Как потом летать, если совесть придавливает тебя к земле тяжелым грузом.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Как Теммин и предполагал, пацан сотрудничать не собирался. А значит предстоит довольно мерзкая работа, без которой тут никуда. Он вспоминает твилекка с обожжеными и обрезаными лекку, морщится и тут же гасит поднявшуюся эмоцию. Сейчас ему вообще никакие эмоции не нужны, только голова. Он думает, не натянуть ли на себя одну из субличностей, которые были выращены еще во время службы в Разведке Звездного Флота. Этих модулей у него в голове достаточное количество, чтобы можно было оперативно вживляться в нужную личину, быстро перенимать новую манеру двигаться и говорить. Снап мельком думает, что из ролевиков, в этом аспекте получались бы довольно неплохие негласные агенты.
Он косится на По. Не известно, как там будет дальше, но сценарий хороший и плохой террорист выглядит вполне рабочим. Единственное, договариваться об это нужно было раньше, но Теммин надеется, что друг сообразит.
Для перехода в нужную личность нужно совсем немного времени и перемены происходят довольно быстро, меняется постановка тела, взгляд, мимика. Этого персонажа Теммин звал Стариной Костью, в память о Костике, и это был совершенно безбашенный типус, не испорченный ни этикой, ни милосердием. Теммин надел его не столько затем, чтобы зверствовать, а сколько чтобы производить такое впечатление. Чтобы у пацана и даже мысли не оставалось, что он сможет легко отделаться.
Если раньше паренек поглядывал на них, то сейчас делает морду кирпичом и замирает. Ну просто повстанец на допросе, радуется про себя Снап. Он с хрустом ведет плечами, потом разминает руки, все это время наблюдая за пацаненком. Видимо, нужное впечатление мясник-Кость производил, потому что подбородок парня мелко подрагивает, но тот все еще упорно смотрит перед собой.
Теммин нависает над ним.
- Ну что, начнем?
Частью сознания, которая должна была наблюдать за происходящим и контролировать, Теммин отметил, что и манера речи поменялась, да и голос – держать он себя стал иначе, дышал иначе – и это на голосе сказывалось. Снап хватает пилота за волосы, запрокидывает голову назад и рычит тому прямо в лицо:
- Последний шанс подумать, потом бо-бо будет.
Лицо парень почти не контролирует, глаза расширились, дышит часто, но продолжает молчать, чуть прикусив губу, а потом прикрывает глаза, пытаясь спрятаться хоть там. Вот только обморока им не надо, так что приходится его, так встряхивает, что пилот прикусывает себе губу и в уголке рта скапливается красная бусинка. Теммин смотрит, как красный шарик срывается вниз, оставляя за собой мокрую дорожку и отпускает спутанные волосы. Мясник в голове предпочел бы выколоть пацану глаза или там прижечь гениталии, или хотя бы начать ломать кости или подключить того в электрическую схему корабля и пустить через него ток. Но, несмотря на действенность некоторых методов, Теммин пока придерживает субличность и решает пока попытаться не калечить парня.
Им повезло, что перед ними человек. Человек в Галактике был наиболее изучен другими людьми, и в этом плане ксенофобия, что Империи, что Первого Ордена была нехилой такой уязвимостью. Нервные волокна у этой расы идут примерно одинаково, а уж найти как это использовать.. Теммин заходит к парню со спины, берет его мизинец и надавливает ногтем на едва ощутимую впадинку под пальцем.
Пилот издает какой-то глухой звук, но не более. Сперва тот пробует задерживать дыхание и закусывать уже прокушенную губу, а потом дыхание срывается. Парня начинает трясти, сперва мелко, но потом он начинает биться в путах и так мотать головой, что кажется, свернет себе шею. Голос все-таки прорезается, но не криком, а всхлипами - парень плачет. Глаза упорно держит закрытыми, только длинные ресницы слиплись от слез, да по щекам блестят мокрые дорожки.
Теммин чуть ослабляет нажим, наклоняется к пилоту и на ухо объясняет таким тоном, будто готов это ухо откусить и съесть вот прямо сейчас.
- Вот так я могу делать довольно долго, а еще могу и по-другому, куда больнее, у тебя есть шанс проверить. А всего-то нужно рассказать, кто и зачем прилетел на этом шаттле. Ну как?
Пленник опустил голову и тяжело дышит, но тем не менее ответ он дает помотав головой. А значит, все еще в достаточно хорошем состоянии. Теммин поднимает голову и ищет взглядом По, где же добрый террорист?
По — в первую очередь пилот, не разведчик, и потому для него это особенно сложно — держать лицо спокойным, когда Снап вдруг меняется, будто внутри какой-то тумблер щелкнул, от жестов до манеры говорить. Конечно, и По периодически приходится делать работу разведчика, но все же — не допрашивать. Допрашивает он редко, не его это занятие. Он делает глубокий вдох и шагает еще назад, как будто чтобы дать Теммину пространство, но на самом деле — ему хочется бежать.
Как ему хочется бежать отсюда, из этого шаттла, от пыток.
Потому что он знает, что это такое — пытки.
Потому что он был этим пилотом.
Сочувствовать врагу нельзя, это не делает ничего проще или приятнее, и По — всего лишь на мгновение, но зато всем сердцем — желает утратить всякую эмпатию, всякое сочувствие к этому парнишке. Потому что он-то — взрослый, стреляный воробей, а этому пилоту — сколько? Лет на десять меньше? Насколько хорошо этот мальчик может вообще понимать, что его сейчас ждет?
По чувствует, как трепещет сердце в ожидании боли, словно Теммин не пилота пытать будет, а его самого. И когда тот все-таки приступает, делает что-то там за его спиной, отчего парень начинает всхлипывать и плакать, По чувствует волну легкой паники. Ему приходится сложить руки за спиной и сжать их в кулаки, чтобы коротко стриженные ногти вонзились в кожу, и только так ему удается удержать себя на месте. Не приказывать Снапу оставить пилота в покое.
Это враг, и он может что-то знать, и им нужна информация, и у них просто нет другого пути ее получить. По заставляет себя смотреть, но каждая секунда чужих всхлипов болью отзывается в груди, и ему сложно дышать. Руки напрягаются так, что мышцы почти сводит, и желваки играют на скулах. Когда Снап, наконец, выпускает парня на несколько мгновений из цепкой хватки боли, По надеется, что тот заговорит — но нет. Лишь мотает головой.
Дурак, дурак! Что же ты творишь.
Наткнувшись на взгляд Теммина, По выдыхает и позволяет себе подойти ближе, расцепить руки. Он опускается рядом с пилотом на одно колено, кладет ему руку на плечо, сжимает крепко. Первые несколько секунд ему сложно даже говорить, поэтому он просто стоит так, пока парень, наконец, не приоткрывает глаза, не понимая, что происходит или будет происходить с ним теперь.
— Я могу это остановить, — не своим голосом говорит По, словно с усилием вытягивает из себя слова. Второе предложение дается уже легче. — Только скажи мне, кого ты привез сюда на этом шаттле и зачем. Тихо, тихо, — видя, что пилот вновь собирается замотать головой, перебивает его По. — Подумай пару секунд сначала.
С языка так и рвется: я тоже был под пытками, я знаю, каково это, но поверь, сдать информацию лучше, чем умереть за нее — но этого говорить нельзя. Это будет ложью. Вряд ли они смогут оставить парня в живых. Все, что По может — это только постараться убедить его, что быстрая и легкая смерть в его положении лучше, чем долгая и мучительная от рук того, в кого мимикрировал Снап.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Теммин радуется, что По реагирует как раз так, как надо, хотя видно, что тому сейчас паршиво. Да тут всем, по правде сказать, сейчас паршиво.
Плечо пилота под рукой Дэмерона напрягается, но когда он понимает, что пока пауза, что сейчас новой боли не будет, он немного расслабляется. Он поднимает голову, смотрит на По влажными от слез глазами, сперва в них видно сомнение, но тут же лицо снова каменеет, и пилот выплевывает.
- Нахуй иди!
И тут же глаза его распахиваются, и он давится собственным криком, прогибаясь дугой назад. Теммин чуть отпускает снова прижатый нервный узел.
- Неправильный ответ. Еще две попытки. – Он чуть усиливает нажатие, что парня снова начинает потрясывать, и продолжает. - А потом, если мы еще не найдем общий язык, то придется подключить твои яйца к кораблю и пустить ток. Ты ведь знаешь, что у пилота секс только с кораблем? Нет? Вот и узнаешь. А еще можно выдавить тебе глаза. Знаешь как это делается? Я беру палец и начинаю давить, пока твой глаз не лопнет и не вытечет. И какой ты пилот без глаз?
На самом деле летать можно и с протезами, да только мало кто думает в такие моменты о том, что повреждения потом можно будет вылечить. Наоборот, боль насколько это возможно фиксирует человека в настоящем времени. Парень что-то мямлит, Теммин чуть ослабляет хватку, наклоняется чтобы услышать.
- Громче!
Но слышит, что парень как мантру повторяет:
- Нахуй. Нахуй. Нахуй..
- Балда! Неправильный ответ! - Теммин от души дает парню подзатыльник. – Последняя попытка, а потом так легко не отделаешься, сученок!
Он снова косится на По. Может тот что-то скажет? Потому что Снапу совсем не улыбается ни выдавливать глаза, ни пропускать ток, ни отрезать что-то у парня. Тем более, в тех случаях играет не сколько уровень боли, сколько страх человека лишиться части себя. И если парень будет молчать, то придется и отрезать, и выдавливать – как и было обещано.
Как только парня выгибает, По выпускает его плечо, проводит рукой по лицу. Пилот сейчас не увидит — слишком занят криком, а Снап, если и увидит, ничего не скажет — слишком занят тем, чтобы пилот кричал. По внутренне передергивает от этого всего, и он находит себе причину выйти — сбежать — поискать пилоту чуть больше мотивации. Ему не хочется лгать парнишке. Честно говоря, ему хочется вообще отпустить его, и крифф с ней, с информацией.
Невыносимо видеть, как пытают кого-то другого.
Наверное, По должна бы занимать месть, ему должно бы быть приятно от того, что теперь кто-то со стороны врага мучается так же, как и он, но нет. Ничего подобного он не чувствует. Выйдя из грузового отсека, он тяжело приваливается плечом к стене и несколько секунд стоит, закрыв лицо рукой, и заставляет себя дышать на раз-два-три-четыре-пять, медленно. Когда шум в ушах немного отпускает, он отталкивается плечом от стены и идет дальше, ищет, где здесь запас провизии. Должен же быть. Какой-нибудь сухпаек, что угодно.
К счастью, он быстро находит небольшой шкафчик — в нем всякая сухая дребедень, которую можно развести водой, и, собственно, бутылки воды. Ни кортигского, ни какого другого алкоголя, разумеется, нет — кто ж пускает отряд на задание с алкоголем. Вот именно. По забирает бутылку с водой и торопливо идет обратно, возвращаясь как раз вовремя, когда Снап говорит про последнюю попытку.
Звезды, у него есть всего один шанс. Один шанс убедить мальчонку, что информация не стоит его здоровья.
По вновь опускается рядом на одно колено, открывает бутылку и чуть ударяет ладонью парня по щеке, чтобы открыл глаза и посмотрел.
— Пей, — говорит По, и на этот раз тон у него другой. Так он общается с Йоло, с ребятами из Джей, когда ему случается с ними видеться в симуляторах. — Не будешь пить — сгоришь.
Что-то в его тоне или кто его знает, в чем еще, срабатывает, и парень послушно присасывается к бутылке, которую По немного наклоняет, чтобы тому было проще и удобнее пить. Он закусывает губу, наблюдая за этим, кидает взгляд на Снапа. Вряд ли тот хочет калечить парня, конечно, но По не уверен, что смотрит дружелюбно. Ему сейчас придется соврать. Нет другого способа. Только так. По отнимает бутылку от губ пилота и делает глоток сам, закручивает крышку обратно.
— Давай начистоту, парень. Меня зовут По Дэмерон, я был в плену у Первого Ордена полмесяца назад. Я думаю, ты слышал мое имя, лучший пилот Сопротивления, все дела, — говорит По немного резко, но в то же время как-то не зло. — Меня пытали, как и тебя.
Заметив, что пилот уже готов открыть рот, чтобы что-то вякнуть в ответ — небось, очередной посыл — По быстро и плотно прикладывает ладонь тому к губам, чтобы заткнулся и послушал. Второй раз он повторить это все уже не сможет, так что одна попытка. Одна — и все.
— Я стою здесь, потому что смог сбежать. Сбежать я смог только потому, что мне ничего не сломали, не выкололи и электричеством не сожгли — потому что информацию я сдал. Тебе сколько лет? Двадцать? Двадцать два? Послушай пилота поопытнее тебя. Проку от того, что ты сейчас не сдашься, и мы тебя поломаем — для тебя никакого. Гордость зато целая будет, да? Очень практично, — По усмехается и убирает руку. — Вдруг мы решим за сговорчивость тебя отпустить, а тебе убегать не на чем будет. Умнее надо быть, парень.
— Нахуй иди, — плюется тот.
По морщится, вздыхает, опуская голову. Ну, ладно. Он правда пытался. По-честному.
— Пилот я обычный, не знаю ничего, — себе под нос бормочет парень.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Кость наблюдает, как По поит пленника, и считает эти сюсюканья пустой тратой времени. Снап же думает, что это превосходный ход. Дать поблажку, и тот – пусть и неосознанно – будет чувствовать себя обязанным ответить. Сперва, правда, кажется, что конкретно с этим экземпляром вышла осечка, но тут к невообразимой радости Теммина парень выдает осмысленную фразу.
И даже все равно, что это может быть блеф и брехня собачья, главное, что пилот вступил с ними в диалог. У них есть шанс наладить с ним контакт, не дать снова уйти в себя, отгородившись стеной из «нахуй иди, нахуй иди, нахуй иди». Правда, по-хорошему, тут бы беседу вести По, но видно, что напарнику это все дается с большим трудом. Да и посмотрел По так, что у Снапа даже в режиме мясника Кости мурашки побежали по спине.
В общем, он решает сменить тактику, и отпускает руку парня. Он присаживается и сочувственно качает головой.
- Ну вот что, сразу нельзя было сказать? – говорит Теммин мягко и таким голосом словно сожалеет о содеянном. Хотя, почему словно. От всей души сожалеет, и сейчас выть готов, что пришлось через это все провести и себя, и пацана, и напарника. – Зачем это все было нужно? Тебе боль что ли нравится?
Зверский маньяк был убран и свернут в дальний уголок сознания, и перемена поведения сейчас должна сыграть им на руку. Так оно и происходит. Пилот, готовый было снова огрызнуться, смотрит на Теммина и на последнем вопросе отводит глаза, будто действительно провинился, и качает головой.
- Не.. – он снова смотрит на Теммина, потом на По и, сглотнув, поясняет. – Вы бы не поверили.
Теммин не сообщает ему о том, что они и сейчас не должны ему верить, и о том, что это отличный сценарий поведения для обдуривания всяких там. Всякие там, конечно, тоже не лыком шиты и часто понимают, что к чему. Но в любом случае, начался диалог и это прекрасно!
- А ты проверял? Нам совершенно не хочется сейчас тут с тобой тратить время. Смотри, поговорили и разошлись – договорились?
По лицу парня видно, что он что-то решает, может быть насколько откровенным быть, а может быть, как самому обдурить этих террористов. В конце концов он коротко кивает, и сипло просит:
- А можно мне.. еще.. попить?
То, как Теммин мастерски перевоплощается, скидывая с себя неприятную личину человека, который способен пытать молодых вражеских пилотов, честно говоря, немного пугает. Не то чтобы По винит его за что-то — Снап просто делает свою работу, собственно, как и он сам просто делает свою, когда стреляет по TIE и сбивает их с небес. Но чувство жуткое. Потому что если Теммин так перевоплощается, значит, существует вероятность, что и магистр — тоже, и это делает из него не чудище под маской, но человека.
Лучше от этого удивительным образом не становится.
По кидает резкий взгляд на Теммина, когда тот озвучивает условия: поговорили и разошлись. Потому что они не будут расходиться, они не смогут отпустить этого паренька. И врать человеку, находящемуся так близко к смерти, о спасении — как-то подло. По, впрочем, первый начал, когда говорил про побег.
Он покачивает рукой с бутылкой, заставляя воду бегать по стенкам по кругу. После краткого мгновения, По кивает сам себе и дает пилоту сделать еще глоток, но только один на этот раз, и тут же убирает бутылку.
— Хочешь пить еще — пойдешь с нами на диалог. Верить тебе или нет, мы решим сами.
По кивает на Теммина. Потому что если они перестанут верить, придется вернуться к другим методам убеждения, более действенным и неприятным, нежели чем милосердие и бутылка воды. Увы, не всего и всегда можно добиться парой добрых слов. По хмурится, возвращаясь взглядом к парню. Который «обычный пилот» и «ничего не знает».
— Ты пилот, вез их сюда, провел с ними столько времени — что-то ты должен знать. Все, что ты можешь нам сейчас рассказать, играет на руку тебе. Мы не звери, пустое насилие не любим. Чем охотнее говоришь — тем меньше мы тебя трогаем. Так что подумай, что ты мог слышать, что может быть нам интересно.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Когда по отнимает бутылку пленник снова напрягается. Это игра идет в обе стороны – они проверяют прочность друг друга, где получится прогнуть противника под себя, а где тебя самого прогнут.
Немного воды проливается, течет по подбородку, смешивается с кровью, и дальше по шее уже прочерчивает коричневую полосу. Парень облизывает губы, опускает глаза, чтобы не смотреть на допрашивающих и действительно говорит:
- Позавчера днем мне дали задание отвезти двух офицеров на эту планету. И бойцов еще.
Он делает паузу, бросает взгляд на Снапа, но тот молчит, и парень через какое-то время продолжает почти оправдываясь.
- Я не знаю, зачем они сюда летели. Когда они звонили своему начальнику, то выставляли меня вон из рубки, так что я ничего не слышал. – Снова молчание, и снова. – Капитан Мюрис часто покидал корабль, а второй – не знаю, как зовут, к нему никто не обращался – сидел вместе со мной.
Парень замолчал, словно не зная, что еще сказать, так что Теммин дал подсказку.
- Ну а про дот, что ты можешь рассказать?
Тот удивился, видимо, эту информацию он не считал сколь бы то ни было значимой, так что довольно легко ответил.
- А что про него рассказывать? Ну прилетели, ну оборудовали, ребята туда почти сразу пебрались, но я его только обустраивать помогал, а потом к себе ушел.
Снап подумал про ящики с новыми бластерами и понадеялся, что Тиша и её ребята не успеют разобрать всё подчистую. Парень снова замолкает, и приходится снова задавать наводящие вопросы.
- Что еще интересного было?
- Да ничего такого не было. Ну вот вы пришли и стрельбу подняли.
Теммин внутренне готов орать и прыгать. Если пришлось пилота выставлять из рубки, то значит офицеры связывались по корабельной связи, а не по личным комлинкам. Из этого следовало два вывода. Первое, что собеседник был далеко, а не на орбите, например. А значит либо задание было мелким, либо нужно было, чтобы оно казалось мелким и несущественным. И второе, что запись могла сохраниться, и тогда они получат не только разговор, но и координаты того неведомого начальника. Только бы они не стерли запись!
Но радости своей Снап не показывает, наоборот, выглядит чуть недовольным. Парень решает, что ему не верят и говорит уже обращаясь к По.
- Я правду сказал! Это всё, что я знаю.
По слушает молча, так и крутя бутылку в руке. Пилот живет, пока говорит, и пока тот говорит, По тоже чувствует себя хотя бы немного живым. Не стоит забывать, что это же все выдумка. Фикция. Что это магистр Рен в его голове — возможно. А, возможно, нет. И нет никакого способа проверить. Только он, Снап, пилот и большой вопрос о реальности происходящего. То, что парень особо ничего и не знает, добавляет очков версии о том, что это наяву. С другой стороны — теперь, когда тот договорил, будь это наяву или в воображении По, им придется его убить.
— Хорошо, — говорит он как-то тяжело.
Пилот, словно чувствуя угрозу в этом тоне, напрягается, переводит взгляд на Снапа. Как будто сейчас они вернутся к пыткам. Не вернутся. По ему верит.
— Можно еще воды? — глухо спрашивает пилот. Пытается скрыть страх в голосе.
— Можно, — тем же тоном разрешает По.
Но бутылку он отдает Снапу и кивает на пленника. А потом, тяжело поднявшись, идет искать бластер. Много времени на поиски не уходит, еще меньше уходит на то, чтобы перевести его из парализующего режима в боевой. Возвращается По с каким-то неживым, отягощенным принятым решением лицом, но бластер держит твердой рукой военного, который привык делать работу — и убивать тоже привык. Обычно, все же, в воздухе.
Но тут иначе не выйдет.
По не скрывает своих намерений, просто подходит ближе и приставляет бластер к голове пилота. По лицу понятно — сейчас не самый счастливый момент его жизни. По выдыхает, медлит.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Снап понимает, зачем отходит напарник. Он не отнимает бутылку, пока пленник сам не отнимает голову. А тут возвращается и По с бластером. Теммин бросает взгляд на переключатель: так и есть, боевой режим.
Внутри становится как-то глухо и тяжело. Конечно, они убивали и раньше, и сами были готовы были быть убитыми, но Снап считал это крайней мерой.
Проведя детство сборщиком мусора в криминальных районах Мирры, Теммин твердо уяснил, что единственное что ставит на всем точку – это смерть, во всех остальных случаях – можно что-то делать, добиваться своего и выигрывать, даже на равных условиях, но выигрывать, но для этого нужно быть живым. Да его часто мучили, часто почти покалечили, часто он почти уносил ноги, но всё – или почти всё – заживает, вылечивается, если идешь дальше. Сюда же еще накладывался отказ Теммина делить своих и чужих на хороших и плохих, все – плохие, все – хорошие.
А сохранили бы жизнь юному пилоту с той стороны, развернись эта ситуация иначе. Пропаганда говорила и верещала, что – нет, что замучают и расстреляют. Но люди, они с обеих сторон были. Иначе, ранкор всех подери, не стоял бы рядом с ним По!
Теммин лихорадочно искал аргумент, почему стоит не убивать именно этого парня, и не находил. Просто внутри что-то гудело, что не нужно, что это будет лишняя жертва, от которой проиграют обе стороны. Он смотрит на командира, он уже готов против всякой субординации просто отвести руку По, как слышит, что хрипит:
- Что? Что еще нужно? – Хрип переходит на какие-то истерические, но при этом злые вздохи. – Гимн Империи спеть и станцевать? Простите, но дома его не любили.
Пока есть диалог, не нужно отодвигать руку По, Снап не знает, как того уговаривать поэтому лишь бы что-то спросить, чтобы тот говорил задает, казалось бы, случайный вопрос:
- Кто твои родители?
Тот отвечает, с каким-то надрывом. То ли мозгом понял, что убивать его собрались, то ли задницей почуял.
- Мама - хирург. Папа – пилот, - он делает паузу, и как-то горько усмехается. – и террорист. Бывший. Только с той еще, с гражданской.
Он смотрит сперва на одного, потом на другого. На Дэмероне задерживает взгляд. Злость и чувство близкой смерти добавили ему то ли храбрости, то ли сил, но сидит он сейчас почти выпрямившись
- Историю хотите его? – и не дожидаясь ответа продолжает, зло, с каким-то вызовом, только не понятно кому именно он сейчас это все выкладывает. – Родился горбуном, одна нога больше другой, это бы вылечили, будь у него деньги, а так кому нужен калека? Побирался, потом его подобрали террористы, которые против Империи бузили, да только разбомбили их ячейку, камня на камне от катакомб не оставили. Да только отца подобрал имперский врач, хирург. Мало того, что выходил, так еще и горб вылечил, и отец потом в асах ходил бы, если бы не посылал их каждый раз, когда они ему предлагали истребитель водить. Мать моя дочь того хирурга.
Он замолкает, моргает и хмуро выдает.
- Не знаю, зачем я вам это рассказал. – Взгляд на Снапа, снова на По. – Пристрелите, да?
В голосе не столько страх, хотя и страх тоже, сколько тоска. Есть шанс, что баечка была придумана, чтобы разжалобить их, да только не похоже. Такое ощущение, что он просто очень долго носил её в себе и теперь вывалил, как ненужный больше груз.
Снап стоит за спиной парня, тот не может видеть его, если не повернется, и Теммин сперва качает головой, глядя на По, а потом достает свой бластер, все еще в парализующем режиме, и стреляет в спину пленнику. Тот вздрагивает и повисает кулем.
По резко, громко выдыхает, когда пленник повисает кулем — так выдыхают, когда на тренировке делают упражнение на износ, и это уже последний рывок. Рука у него не дрожит, бластер он держит твердо. По — хороший стрелок, он привык стрелять, и руки у него дрожать перестали уже очень давно, если вообще когда-либо начинали. Он опускает бластер, так и не нажав на курок, и не смотрит на Теммина.
Только на парнишку.
Потому что какой у него аргумент. Это всего лишь симуляция под действием Силы? Снап в жизни ему не поверит, еще и на проверку на базе потащит или сболтнет кому, что у коммандера крыша едет — даже если этот кто-то будет Каре, уже проблем не оберешься. Он хмурится. Парнишке лет как Йоло, это, может, вообще его первая встреча с Сопротивлением за пределами пропаганды.
Вряд ли он такой уж ценный член Первого Ордена, раз развозит офицеров на грузовом шаттле. Вряд ли от того, что он умрет, Первый Орден рухнет. По поднимает хмурый и тяжелый взгляд на Снапа, кивает в сторону двери:
— Проверь записи, вдруг что-то осталось, — вспоминает, как тот качал головой только что, и добавляет, отступая чуть в сторону с пути до двери: — Это приказ.
По редко использует эту формулу. «Это приказ» говорят тогда, когда боятся, что голого авторитета уже недостаточно, или когда не уверены, что поступают правильно, или когда не уверены, что тот, с кем говорят, думает, что так поступать — правильно. Теммин, судя по всему, отпустил бы парнишку. По пока не знает, что сделал бы он сам, но аргументы Снапа слушать не хочет. Знает их и так. Этот вопрос ему нужно решить самостоятельно, с самим собой.
Кто он. Террорист или военный.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Приказ пригвождает не хуже выстрела. В первые мгновения Теммин готов уже открыть рот, чтобы спорить, чтобы убеждать, чтобы командир десять раз подумал, перед тем как стрелять.
Но он ничего не говорит. Его аргументы По, с большой вероятностью, и сам знает. С еще большей вероятность, сейчас дело даже не в пленнике, а в самом По. Что-то происходит у него внутри, что-то чего почти не видно за застывшей маской лица, за жестким приказом. Снап не может отделаться от ощущения, что, целясь в парнишку, напарник на самом деле целится в самого себя.
Он делает шаг назад, приставляя ногу к ноге.
- Есть.
Коротко кивает, и, убирая бластер, поспешно идет в рубку. Ответы на некоторые вопросы людям приходится искать в одиночестве. В данном случае, Снап ничем не сможет помочь другу, но надеется, что тот сделает правильный выбор. Такой, после которого ему будет не стыдно смотреть самому себе в глаза в зеркале, да и остальным тоже.
Еще Теммин думает о том, что благодарен По за приказ. Этим он резко сократил варианты действий на подчинение и предательство. Этим снял с него всю ответственность за дальнейшую судьбу пацана.
Снап садится за приборную панель и подключается к внутреннему компьютеру.
На несколько кратких мгновений По уверен, что Снап ослушается, начнет спорить. Пленник в отключке, так что теперь можно. Но тот не спорит, только подчеркнуто по-военному отвечает, цокнув каблуками друг о друга, и По удерживает порыв поморщиться. Он первый начал, так что ничего удивительного, что Теммин — друг — подхватил. По дожидается, когда тот выйдет, а потом вновь смотрит на парнишку.
Его нужно пристрелить. Он может сдать их. Если они его не пристрелят, но оставят здесь, это будет не лучше — его найдут, и ничем хорошим это для него не закончится. Местные — ребята суровые, как они с Теммином уже успели убедиться. Если они просто оставят его здесь, в шаттле, с шаттлом, то это просто как подарок Первому Ордену сделать. Информация про них с Теммином, про все это приключение, про убитый отряд, заодно еще и шаттл. Можно, правда, и ссадить пацана где-то еще.
По встряхивается, мотает головой. Зачем продумывать пути. Он вскидывает руку с бластером опять, держит ее долго, пока мышцы не устают, и опускает опять.
Такой нерешительности с ним прежде не случалось, и тем удивительнее замечать ее в себе сейчас. По знает, что способен на убийство, знает, потому что уже убивал, и никогда не смотрел ни на возраст, ни на расу, ни на что еще, потому что работа есть работа. Приказы начальства — это приказы, и их надо выполнять. Как Теммин только что. Только сейчас По — это и есть начальство. Это не чье-то там решение, это его, личное.
Он присаживается на корточки рядом с пацаном, разглядывает опущенную низко голову — долго — вздыхает. Проводит рукой по своему лицу, вздыхает еще. Гори ты синим пламенем, магистр Рен, но даже в симуляции, где может быть дозволено все, По Дэмерон не станет убийцей. Он поднимается обратно на ноги и идет в рубку к Теммину. Находит, куда положить бластер, и падает в пустое кресло, проводит рукой по лицу еще, как будто снимает с себя липкую паутину морока.
— Шаттл реквизируем. Любые трекеры и маячки только отрубить нужно. Пацана ссадим на ближайшей планете, — кивает на приборную панель: — Есть что?
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Компьютер не дал успокоения, как того хотел Теммин. И перезагружая систему, чтобы войти, обойдя защиты, и потом наблюдая за тем, как бегут строчки данных в окне над приборной панелью, он превратился в слух. Даром, что бластер почти и не услышишь. Он старается отвлечься, открывает новое окно рядом и начинает вчитываться, но внимания не хватает, и приходится перечитывать по многу раз.
Когда По садится рядом Теммин невольно задерживает дыхание, а потом не может сдержать облегченного выдоха, когда напарник оглашает приговор. Острая стена субординации, за которой они оба поспешили спрятаться, начинает таять.
- Идет поиск. – Снап кивает на мелькающие светящиеся строчки. – В целом, тут есть еще вкусного, с чем ребятам было бы интересно повози.. О!
Теммин выпрямляется и всматривается в список файлов, все сохранившиеся записи всех сеансов связи, сделанных с этого борта. Очень много совсем коротких, но есть и большие файлы. Теммин сортирует их по датам, открывает свойства одного из последних и издает ликующий крик, куда вкладывается не только радость за находку, но и за пацана тоже.
- Вот идиоты! – это звучит почти ласково, как комплимент незадачливым офицерам. – Похоже, это то, что мы ищем.
Он оборачивается и смотрит на напарника.
По сидит в кресле ровно, хотя больше всего ему хочется съехать по нему вниз, как в детстве, и остаться в таком бесформенном положении. Но нельзя, они на миссии, и впасть в состояние беспозвоночного он сможет только после нее, уже на базе. А пока что — компьютер, Теммин, пленник, все проблемы этой части галактики.
— Отлично. В любом случае, можем посмотреть это уже на базе, пусть техники там вынут из этого компьютера все, что можно.
Голос По звучит устало, и он совершенно не пытается этого скрывать. За прошедшие он уже даже не знает, сколько часов, случилось столько всего, что голова идет кругом. И саблекоты, и местные, и дот, и вот, теперь, пилот. С этим днем пора заканчивать, пока не началось. По оглядывается вокруг, прикидывает, возможно ли отследить этот шаттл, ставит ли Первый Орден маячки на свою технику. Вряд ли, конечно, но можно проверить.
Он чувствует себя таким опустошенным, что ему даже сложно сказать об этом Снапу.
— Посмотри, нет ли исходящих сигналов от шаттла, не передает ли он куда-нибудь свои координаты. Если нет, то нам пора убираться отсюда. Ты садись за штурвал, долетим сначала до крестокрылов, заберем их и трофеи — я перетащу, тебе с твоим плечом это сейчас ни к чему — а потом подумаем, где парня выкинуть.
По прикидывает, что ему скажет генерал на реквизированный первоорденский шаттл и трупы саблекотов, и усмехается уголком губы. Много чего интересного она ему скажет, конечно. Но главное — за котов можно выручить кредиты, а шаттл в хозяйстве пригодится, его только перекрасить нужно будет.
[icon]https://pp.userapi.com/c840332/v840332594/396bd/TZFolyOmfYs.jpg[/icon]
Теммин кивает, и некоторое время добивается от бортового компьютера ответа, а когда находит удивленно дергает бровями.
- Странно, маячки тут есть, но они выключены уже два дня как. А раньше записывали постоянно. – Он некоторое время смотрит в строчи, будто они могут ему ответить. Потом некоторое время еще возится, пробуя уловить хоть какой-то, хоть мало-мальски скрытый сигнал. – Ладно, действительно все чисто.
Сперва они долетели до дота, где бойцы Тиши уже отволокли всех имперцев в общую кучу и подожгли. Сверху всех положили тело Хока, из-за которого все и началось. Трупы они предварительно раздели, а личные вещи и форму – и штурмовиков и офицеров – погрузили в грузовик. Какое-то время пришлось ругаться, чтобы повстанцы поделились новым оружием. Твилекк ругался и отказывал, но потом встряла Тиша и все разрешилось. Дальше Снап довольно долго торговался, чего и сколько они с собой заберут из общих трофеев. Как никак, они тоже дрались и им тоже полагается, настаивал жадный профессор Омоф. В итоге сошлись на следующем.
Им разрешалось взять:
- два плазмомёта из семи,
- шесть новых бластеров,
- один из четырех ящиков ручных гранат,
- одну форму старшего офицерского состава их двух,
- две формы младшего офицерского состава из шести,
- три комплекта брони штурмовиков из десяти,
Кроме того, Снап выгреб себе все имеющиеся при солдатах документы.
Чук и Г’к помогли перенести долю добычи в шаттл. На сам шаттл повстанцы не претендовали, но попросили оставить им огнетушитель. Пацана на время торга пришлось снова оглушить, пересвязать и спрятать в гальюне, чтобы не провоцировать местных на неудобные вопросы.
На этом ничего не закончилось, пришлось двигать обратно в город, чтобы забрать свои вещи. Попутно выяснилось, что бассейн в доме Тиши, действительно, был, в бассейне плавала здоровая зубастая рыба, в длину размером с человека. В конце, Тиша еще раз попробовала уговорить их остаться, но сделала это уже скорее для галочки. Она уже оправилась от потрясения, хотя все еще выглядела нездоровой.
Обратно до крестокрылов долетели быстро и без приключений. От астродроидов не было ни слуху, ни духу, пока их не вызвали специально. Оно и правильно, зачем вылезать на вражеский корабль? Посадить шаттл на пятачке не получилось, так что перетаскивать туши саблекотов с горочки пришлось все-таки обоим. Возникла идея, не припрячь ли пленного парня к общественно полезной деятельности, но решили не рисковать.
С ремонтом дроиды справились не до конца: генератор силового поля сгорел начисто, так что истребитель Снапа было поручено пилотировать Р6-Д8, и тот ворчал в эфир, пока хозяин не велел ему заткнуться. У Теммина как раз закончила действовать обезболка, и чувствовал он себя скверно, особенно, что приходилось иметь дело с менее привычным шаттлом.
Планету они нашли, до неё пришлось сделать небольшой крюк. Совсем уж отклоняться от маршрута им было нельзя, топлива и так едва-едва хватало добраться до дома. Уровень жизни на планете был приличный, а планета придерживалась в текущем конфликте нейтралитета, по крайней мере создавала такую видимость. Приземлились за чертой города, выгрузили парня, которого перед этим снова пришлось оглушить, оставили ему бутылку воды, сухой паёк и заряженный бластер. Дальше очнется – сам разберется, что делать.
А теперь – домой.
Отредактировано Temmin Wexley (24-08-2018 17:31:07)
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [01.IV.34 ABY] Посмотревшим в бездну выпивка бесплатно
