1. Имя, раса, возраст
Настоящие: Кин’Зара (фамилия родительницы была утеряна с изгнанием, сходно со многими другими отступницами), человек/датомирка (октарон-забрак), 62 года
По документам: Ллар Тан, человек, уроженка Пил Диллер, 59 лет
В Шэдоунете распространяется под псевдонимом Ткач Теней и эпитетами, хотя и реального имени не стесняется.

2. Род деятельности
Она проделала большой путь: от ребёнка в клане Матери Талзин, затем теневой убийцы клана Гетзерион к одиночке-выживальщице и, наконец, космической кочевнице и лидеру формирующейся секты.
В 34 году ПБЯ она известна как торговка информацией Ллар Тан. На самом же деле, как самопровозглашённый хранитель знаний и традиций датомирских ведьм-изгоев, Кин’Зара плетёт вокруг себя сети секты из женщин-форсюзеров, интересующихся морально релятивистской философией Книги Теней, отредактированной ей по памяти и исходя из новых сведений об учениях о Силе в галактике. Их немного, но ведьме удалось привлечь не только датомирок и их потомков, но и одиночных еретичек из других концов галактики. Эти новые Сёстры Ночи осторожно вербуют в свои ряды новых адептов и присоединяют к сети ресурсы других организаций, в которых они официально состоят.

3. Внешность
Мэг Фостер
От юной девы до сушёной старухи, в Кин’Заре самая яркая черта — это её жуткие льдисто-голубые глаза. Подтон светлой и хорошо загорающей кожи тоже странный, землисто-серый, след гибридизации в роду, да и рост не самый обычный: ведьма возвышается над большинством женщин и доброй частью мужчин и смотрит сверху вниз с 183 см силы, костей и мышц. И всё же — глаза, эти жуткие глаза, в которые даже мельком смотреть неприятно, особенно если на крупном квадратном лице натянута в складочки и ямочки эта снисходительная ухмылка. Все следы клановых татуировок ведьма давно свела без следа, но на встречи со своими надевает традиционные красные с чёрным одеяния, декорированные черепами, перьями и каркасом в форме паучьих лапок на спине — знак её победы над беглянкой и владения ценным талисманом.

4. Способности и навыки
Кин’Зара, хоть и далеко не в топе сильных форсюзеров своего времени, и использует Силу с большим мастерством, терпением и применением, что важно, мозга. Её главными дисциплинами всегда были скрытность и ментальные трюки, а также зловредные чары посредством ритуальных чтений откуда-то из слепой зоны жертвы. С активными боевыми способностями всё хуже: если пропуская СМилу сквозь себя в медитации и повседневной мирной жизни ведьма укрепляет и даже омолаживает в тандеме с иллюзиями своё тело, то выброс энергии, даже если это просто серия коротких толчков или молний, невероятно истощает её и старит. Так что она предпочитает разбираться с проблемами ножом в спину, а не рискуя в открытом бою.
С помощью Талисмана Паука превращается в датомирского зияющего паука — гадкую такую ядовитую мохнатую тварь размером с человека. Спустя годы поиска и размышлений научилась сама производить, правда, только с помощью ещё нескольких сестёр и в богатом Силой мире, как Датомир, духовный ихор — сгущённый вариант Силы (порождение Светлой её стороны преимущественно, к слову, ибо сгущение Тёмной уничтожает и разлагает всё, чего касается), с помощью которого и пропитываются все творения ведьм, проводятся исцеления и ритуалы прорицания. Также умеет продолжительным фокусом на цели виртуозно разлагать и подвергать коррозии вещи, бередить раны врагов и даже развращать энергетические мечи: дестабилизирует кристалл и стирает из него отпечаток хозяина, что нередко проявляется в смене цвета и формы меча или прекращении его работы вовсе. Такие ритуалы, как и преследование по кровавой метке, не проходят бесследно для жертв, вызывая уставание, паранойю, манию преследования и даже галлюцинации вроде шёпота, движения в тенях и звука паучьих жвал и лапок, плетущих паутину. У самой ведьмы почти все её умения, кроме наполнения тела Силой, подчас требуют многие часы концентрации воли и разума или, по крайней мере, ясность мысли.
В части же хозяйственных и прочих боевых навыков можно сказать, что эта пожилая ведьма видала виды и давно научилась ориентироваться в галактике и не пропасть нигде. Языком владеет общим, подцепила по паре фраз ещё из многих языков и наречий. Способна обеспечить свой быт в диких условиях, с техникой тоже дружит, хоть и со скрипом. До сих пор весьма неплохо дерётся с помощью энергетического оружия (кинжалы, копьём и луком владеет, но на порядки хуже), с поправкой на возраст. Научилась мастерски пользоваться Голонетом и шпионским оборудованием, собаку съела на шифровании своей информации неортодоксальными контекстуальными методами, а вот пилотирует до сих пор почти никак.

5. Общее описание
“Я вижу сталь и лёд в твоих глазах, вижу, как ты подавляешь свою жажду мести победившей сопернице, медлишь, обдумываешь много раз. Это может помешать Силе раскрыть бездну возможностей пред тобой, но, покуда ты сохраняешь фокус на своей цели, ты будешь страшным врагом, Кин’Зара. Ты будешь тем, кто выжидает в тени и приходит на побоище, сохранив силы, последним. Падальщика уважают меньше Хищника и Добычи. Но Падальщик живёт дольше всех, пируя на костях обоих. Подумай, готова ли ты к такому пути. И если готова - никогда не предавай его, иначе ты будешь жалкой”.
Эти слова, сказанные Матерью Клана Гетзерион ещё до того, как она вошла в самый зенит своего величия, навсегда остались с Кин’Зарой. После испытаний, пройденных в довольно молодые для средней ведьмы 22 года, Кин’Зара, несмотря на мечты и задатки шамана, стала теневой убийцей. У неё тогда уже была первая дочь и не было желания мешаться в политику клана, а Гетзерион очень щепетильно относилась к появлению любого авторитета помимо себя и вообще по сравнению с Талзин куда больше напоминала ситха. Правильно. Ведь она была перебежчицей с идеалистичной Светлой стороны, а не рождена в сумерках под четырьмя лунами датомирской ночи. Кин’Зара вообще нередко наблюдала этот мальчиковатый идеализм и максимализм в пришлых. Пропитанные догмой фанатики, само мировосприятие которых было поделено на чёрное и белое, просто не переставали быть фанатиками, меняя плащи и титулы на таковые в противоположной стороне. Но о взглядах — после. Главное, что Кин’Зара последовала совету восходящей к власти новой Матери и была собой: Падальщиком, спокойно выжидающим в тени.
До того, как Руки Императора вылетели на холод с гибелью Империи, датомирские наймитки считались одними из самых лютых преследовательниц, которых посылали только за теми врагами, которых действительно ненавидели. Только представьте себе: ужас преследования полуматериальной убийцей, которая в любую секунду может вылезти прямо из вашей тени, обширные возможности для пыток и — на сладкое — ещё и ритуальное и весьма унизительное изнасилование — незавидный конец, не так ли? Другие сёстры, помимо Кин’Зары, купались во тьме и довольно быстро теряли контроль над собой, ошибались и лишались жизни, особенно учитывая, что в те времена над планетой постепенно сгущались тучи, поскольку Император усмотрел в своей вчерашней союзнице угрозу, и убийцы преследовали, в основном, своих ренегатов и врагов из других кланов.
Гетзерион была мудра, хотя не в той же степени, что её знаковая предшественница, Талзин, Гетзерион была сильна и как ведьма, и как Ситх, а ещё Гетзерион смотрела прямо сквозь ритуалы и маски, в суть вещей. К сожалению, любая личность, поддавшаяся Тёмной стороне, не сохранна от соблазнов и импульсов, и несмотря на то, что Гетзерион сформировала Книгу Теней, она всё равно пала жертвой своей ненависти к матери и под грузом амбиций. Это она спровоцировала немилость ситхов, а, стоило блокаде Империи пасть, ввязалась в конфликт с другими кланами слишком рьяно и рано, не собрав достаточно союзников среди чужаков. Гетзерион пала. Кин’Зара была на долгой охоте за перебежчицей в Паучий ковен, унесшей важный Талисман. Она слышала призыв Матери Клана, но не успевала вернуться домой. И вот однажды она увидела взрыв в небесах, затмивший свет дня и окрасивший в рыжий и золотой две видные при нём луны. То была гибель её нелюбимой предводительницы, но кормилицы, сильнейшей из датомирок, во многом затмившей мощь Талзин, и двух юных дочерей Кин’Зары, только обучавшихся путям и ремёслам ведьм.
Полный крах.
Здесь следует сказать важное: будучи бездушной и безжалостной убийцей для всех снаружи, ведьма всегда истинно любила кровных детей, не только дочек. Один раз она специально задержалась на охоте, чтобы оставить мальчика на форпосте иноземцев, не живущих по правилам кланов, ибо не желала ему судьбы скота и раба. Также она никогда не отрицала свои эмоции и интересы и чаяния, но и брала за правило не принимать решений, о которых пожалела бы, какой отчаянной ни казалась ситуация. Она не пожалела, что оставила мальчика. У него был шанс на иную жизнь. Она не пожалела, что не вернулась за девочками. Они уже всё равно были не её, не полностью её дети, а Гетзерион не позволила бы ведьме клана уйти с детьми, когда она наконец вырывалась в космос.
Итак, Кин’Зара осталась одной из немногих тёмных отступниц, помимо секты паучих, и скоро джедаи бы дочистили эту грязь на Датомире и загнали бы всех поклонниц погибщей Матери по глубоким-глубоким норам. И залегла на дно, используя свои лучшие качества: скрытность и смекалку.
В 11 году ПБЯ ей удалось найти себе билет прочь с становящейся всё менее приятной для существования тёмной ведьмы планеты, прикарманив напоследок ворованный амулет трансформации в паука. Путь Кин’Зары пролегал прочь из сектора в цивилизованную галактику, не важно, чем ей предстояло его прокладывать. Пусть даже через постель. Её дочери погибли, но она была всё ещё достаточно здорова и хороша, чтобы попытаться снова. Тогда Кин’Зара, теперь преобразившаяся в таинственную, но ничуть не зловещую Ллар, ещё не сформировала никакого плана действий, но она с самого начала маскировала себя в Силе, и потому сойти за простую дикарку со слабыми ритуальными фокусами ей было не сложно, особенно с вывезшим её торговцем Зигом Таном. Он даже на ней женился по залёту, и следующие пять лет были самыми странными в жизни привычной к совершенно другим порядкам, да ещё и не такой уж молодой, ведьмы.
Она маскировалась как хорошая, терпеливая змеюка. Она была тем, что проводящие большую часть жизни на борту корабля и считающие его домом большим, нежели родную планету, мужчины зовут бортовой женой: занималась хозяйством, когда нужно - помогала в сделках, но в целом не лезла, не выпячивала свои дикарские странности. Зиг не видел, а Паучиха уже начала прясть свои сети. Она освоила почти все прикладные технологии и начала строить, ячейка за ячейкой, свой собственный клан. В первую очередь через сознание податливой как влажная глина дочери. Редкий родитель учит маленького ребёнка, что в мире нет моральных абсолютов. Всё же дети - это слишком грубый продукт для тонких моментов, велик шанс таким попустительством воспитать полное чудовище (как, впрочем, и слишком сильно подавляя чудовище в ребёнке, вспоминаем вновь о Светлой стороне). И всё же Кин’Зара умудрялась вложить в голову девочки нюансы так, чтобы отец её ничего не заметил. И вот уже дочь душила своего питомца под сдержанную ухмылку матери, а потом жаловалась, что тот её избегает и с изумлением наблюдала, как мать, позволившая ей сделать злое, показывает ей на практике, что иногда куда большего можно добиться мягкой рукой и убеждением. И вот уже шестилетнее чадо, когда мать сообщает ей, что на них нападут пираты и им следует сдаться, без вопросов идёт и подсыпает снотворное в папино питьё. Он уже не проснётся — Кин’Зара и так тянула из него соки долгое время и мужчина, который был младше неё даже по паспорту на 5 лет, обзавёлся седыми висками и щетиной, пока жена только хорошела на диете и нетребовательном быте. Пираты были удивлены, поражены и даже отказались от идеи продавать женщин в рабство. Кин’Зара — к тому моменту уже Ллар Тан — могла быть очень убедительной, особенно когда деточка говорила, что маме не сорок с гаком, вот уже под полтос, а “двацатьсем”.
Так, охмурив после честного торговца отпетого мерзавца, она попала в тень главной галактической силы — торговли. Вскорости ведьма нашла, в чём сильна даже более убийства людей: она была сильна в выпутывании из множества нитей информации важных и продающихся деталей. Магнат изменяет своей жене втайне на орбитальной станции, а жена ревнива - продано его конкурентам для шантажа! Кому-то надо найти срочно способ отмыть коррупционные деньги, а в соседнем секторе как воздух нужен инвестор — и это тоже продано, за небольшой процент! В Голонете методом тухлой селёдки кроют несмываемой грязью кого-то из бывших героев повстанцев - о-о-о, а не вкинуть ли туда что-то ещё грязное, к чему есть неоспоримые доказательства? Вскоре уже второй внепланетный муж, пусть и без документов, стал замечать, что что-то очень странно с Ллар. Она стала перекрывать ему кислород. Сил расправиться с любовницей у капитана не хватило, зато денег, заработанных вместе, хватило на покупку своего небольшого корабля змеище с её змеёнышем, и красивое прощание. Кин’Заре было почти жаль. Ей нравились плохие мальчики. Но она особо не возражала, она уже сплела сеть и сейчас планировала меньше отсвечивать в ставших небезопасными секторах галактики, где ошивался её нелюбимый.
Дочь подрастала такой же мирно и ещё более невинно выглядящей психопаткой, как она сама, и уже как минимум в одном своём твёрдом успехе ведьма была уверена. Дело в том, что, несмотря на весьма оригинальные методы педагогики, Кин’Зара никогда не ударялась в садизм и не заставляла дочь себя ненавидеть - не по-настоящему, нет. Она уже видела причины падения предшественниц и Ситхов и знала точно: со страхом и авторитетом сильного, как и с другим оружием, можно делать много великолепных вещей, но не сидеть на них. Поэтому все проявления Света в несколько переписанной Книге Теней она неизменно сводила к двум идеям: первая — что в галактике всегда было и всегда будет много зла, даже если все форсюзеры, и тёмные, и светлые, вымрут, ведь несправедливость — это бесконечный цикл, и вторая — все лучшие порывы души и тела следует даровать тем, кто может их оценить и сохранить, и в первую очередь — своей крови. Дочь неподдельно плакала поначалу, когда ведьма заставляла её бить в спарринге в полную силу под угрозой расправы, а потом, когда она всё же справлялась с этим, они шли отдыхать и плакать вместе, как подружки, без длящейся взаимной ненависти и жажды крови. Потому что, несмотря на свою несомненную и полную принадлежность Злу, Кир’Зара никогда не была полным чудовищем. Полные чудовища, как и идеалы чистоты и непогрешности — это категории мужских орденов, а в женщинах одно всегда перетекает в другое, потому что женщины ради того, чтобы защитить своих детей, пойдут на самые кошмарные вещи, продолжая любить их и с любовью — хранить Свет внутри, просто отключая иной раз совесть и ненужные эмоции ради дела. Материнская любовь нередко принимает очень извращённые формы, нередко перерастает в материнский эгоизм, но всё же, в своём сердечнике, она именно такова, Сила о двух ликах. И Кин’Зара, будучи очень близкой к абсолютному злу, была готова откусить голову слишком мягкому и податливому отцу дочери, научить её лгать, молчать, подозревать и бить через эмоциональное отвращение, и даже положить свою жизнь, если потребовалось бы, лишь бы в глазах у юной ведьмы был всегда один пример: её сильная и лютая мать. Мать-защитник, мать-охотник, ранкор-мама, словом. Уже выросшая девушка может продолжать сомневаться, учитывая суровость некоторых тренировок, но ведьма дала ей самое счастливое детство по меркам датомирских отступниц, на которое та могла рассчитывать.
Вскоре, в том числе благодаря тому, что война заставила пошевелиться всю галактику, Кин’Зара познакомилась с первыми форсюзерами за годы своего странствия. Обращаясь в торговле информацией, она использовала свои каналы и для слива своих философских памфлетов, стихов и песен, и в тяжёлые годы на удочку клевали не только обыватели, как она и рассчитывала. Ей удалось найти нескольких выживших ведьм-изгоев, которые осели где-то, скрываясь, либо же путешествовали в одиночку. Ей раскрылась пара Серых ренегатов из разных орденов. Младшие ведьмы — а, так получилось, она была одной из немногих матёрых, которые и помнили Талзин и Гетзерион, и выжили, чтобы поведать об этом за пределами Датомира — быстро поняли глубину идеологических изысканий и работы, которую проделала с их знаниями Сестра, и согласились сотрудничать. У многих подрастали дети, у многих — именно девочки, хотя не взяла под своё крыло ни одного мальчишку Кин’Зара не из-за предубеждений, а просто потому, что с этим не срослось. Мальчики довольно проблемны и стремятся покинуть материнское гнездо раньше, чем в них вколотятся все колья абсолютной лояльности, а в своём новом клане ведьма усматривала настоящую семейность, а не иерархию сил, как склеивающий раствор для его благополучия и долголетия.

6. Лояльность и убеждения
Политические — нейтралитет под чёрным флагом. Кин’Зара считает, что ничто так не счищает с человеческих бриллиантов шлак и не распыляет труху, как весёлая анархия от войны до войны и царящие нынче во многих секторах галактики, как и на Датомире, принципы здорового социал-дарвинизма. В её картине мира — а она чемпион в переживании всех конкурентов и пожинании плодов с их тел, помним об этом — всё именно всегда так и было всегда и должно быть, иначе не надо. Сдохли — самивиноваты. Всё лучше коррупции, бюрократии и защиты посредственностей системой.
Идеологические — Серые/тёмно-серые — вредная еретичка, размывающая идеальную чёрно-белую картину противостояния сторон Силы. Не первая в своём роду, не последняя уж точно. У Кин’Зары есть много интересных мыслей на счёт Силы, к 60 годам она выросла из просто вдумчивого форсюзера в настоящего шамана и мыслителя, и даже думает об альянсах с другими Серыми при раскрытии Сестёр как фракции, пусть даже анонимно в Шэдоунет. А вот в конфликте джедаев и Рыцарей Рен и их подтанцовках, или как там дело обстоит, заинтересована во взаимном ослаблении обеих сторон и даже немного пилит гнилые подмостки этого цирка.

7. Цели в игре
Распространять ересь, учить девочек неплохому и очень весёлому, немного троллить окружающих форсюзеров трюками с исчезновением с радаров, торговать информацией на обе стороны, как будто заведую ларьком с грушами, а вовсе не папками перекрёстного компромата.

8. Способ связи
Вы знаете, как меня найти за пределами ЛС форума: на площадках

9. Пробный пост
Пришло время. Признаться, оно пришло уже давно, и на их с дочерью карте помечено очень много запланированных визитов, но Сестёр разделяют расстояния, сектора, дела, враги и маски, которые следует поддерживать. Ллар Тан нечего делать в центральных областях галактики, поэтому сейчас она летит по другим делам, но, мысленным взором — подбирает своими ловкими и мохнатыми паучьими лапками красную нить слуха о потерянном ребёнке беглой сестры. Ткачиха зовётся Ткачихой не просто так, не просто так паук стал ей тотемной тварью: она нетороплива, даже ленива до греха, но её нити простираются далеко и в её неподвижном выжидании дрожат на кончиках пальцев так ясно.
"Я ищу тебя, Сайен Кива", — шепчет без голоса в космическую тьму ведьма, и закрывает глаза, чтобы смотреть прямо сквозь Силу, где страхи, пристрастия, память и чаяния триллионов душ все сплетаются в одну бурную реку, из которой назад могут черпнуть лишь избранные. Как она. И как пиратка из пространства Хаттов, с кораблём, названным Ведьма. Какая ирония, как жаль, что Кин'Зара предпочла убраться подальше от нашествия этой гнусной разумной саранчи и тренировать свою дочь, когда чужая, уже выросшая и теперь лишь закрывавшаяся разумом от нового, от Силы, девочка нуждалась бы в ней. Может быть, всё ещё не потеряно, но надо начинать издалека, осторожно, деликатно. О пиратке, довольно прославленной для такого сброда, ходят слухи, что она не питает любви ни к Сопротивлению, ни к Первому Ордену. Это может быть точкой пересечения. Кин'Зара тянет нити из своей собственной памяти и спрядает кокон видения, который дальше толкает по полотну. Её тело устаёт без еды и отдыха, кости требуют совсем близкой постели, потому что она медитирует с открытым сознанием, но поднятой маскировкой уже много дней, и даже потоку Силы неподвластно не дать её силам истощиться. Но она всё же толкает кокон дальше по умозрительной нити. Должна же Сайен Кива однажды заснуть и увидеть её чудный сон. Ткачиха покажет ей дикую красоту и даст дохнуть густого и насыщенного, почти как ихор, воздуха её лесов. В центре леса темнее ночи, что раскинулся под взором трёх ярких лун — одна совсем низко над кронами нависает, ржаво-кровавая, в льдистой мари — Кин'Зара разводит костёр. Наконец, она ловит какое-то движение на краю своей паутины и растворяется в тень, покидая приветливый огонь среди густеющего зелёного тумана. Эта ночь холодна, но красива. Тень Ткачихи скользит среди близких стволов, перетекая в чёрного массивного паука, и замирает среди ветвей их невидимым продолжением, безмолвно и терпеливо. Не следует сразу пугать зазванных к костру гостей, особенно пока они сами не пытаются действовать. На бревне у огня остались лежать копьё, лук, кинжал, плеть и подвеска с черепами мелких бестий, перьями и клыками, и свёрнутый плащ: кроваво-красный с одной стороны, чёрный и с чёрными перьями по канту — с другой. Не загадка, но предложение заинтересоваться, выбрать. Ночь не безмолвна, а эта ещё и холодна, и полнится звуками тех, кто ест и тех, кого едят. Паучиха блестит влажными глазками в темноте, поворачивая голову как человек: что ты выберешь, пиратка, чтобы решить свою проблему?

Отредактировано Qin'Xarah (19-01-2018 02:42:43)