БРЭЙДИ ИЩЕТ БЫВШЕЕ НАЧАЛЬСТВО
Horacio Burke & Jack Borgin
alan cumming & adam rothenberg / 51 y.o. & 47 y.o.
совладельцы borgin & burkes / всё сложно™
МНЕ ЕСТЬ ЧТО СКАЗАТЬ
Немного семейной истории
С момента открытия лавки по торговле артефактами "Боргин и Бёрк" в далёком 1863 году последние двадцать девять лет — это самый долгий срок, в течение которого и Боргин (или, как предпочитает Джек, "Борджин"), и Бёрк управляют магазином одновременно, вместе, рука об руку, как наивно подразумевает их вывеска. "Боргин или Бёрк", "Боргин VS Бёрк" — учитывая историю двух семей, эти варианты названия были бы куда более уместными.
Начал всё, конечно, Карактакус Бёрк, когда упёк своего партнёра в бедлам, и двух лет не минуло с открытия. Единолично и счастливо он правил своим маленьким пыльным царством аж до середины ХХ века, успел принять в помощники юного Тома Реддла и затем изумлённо проводить его взглядом, когда за юношей до дверей его магазина протянулся след крайне неприятных разбирательств в связи с одним сомнительным отравлением. Старику Карактакусу стукнуло на тот момент уже добрых сто лет. Управляться с магазином в одиночку становилось проблематично, но, скряга, жадина и параноик, он не позволял перенять бразды правления даже детям и внукам.
В результате его старший внук дорвался до долгожданного наследства только после смерти дедули Скруджа. Только было обжился, вошёл во вкус и стал наживать добро, как на горизонте нарисовался Боргин. Не оригинальный, конечно — тот вполне успешно почил в бедламе чаяниями Карактакуса. Потомок. Зелёный совсем, но с претензиями, амбициями и нечеловеческой наглостью. Бёрк с неудовольствием, но подвинулся на тёплом местечке, рассчитывая приручить юнца и использовать как мальчика на побегушках. Просчитался. Юнец выпихнул его из магазина меньше, чем за десять лет, под соусом из последствий крайне неблаговидного проклятья, буквально в год рождения сына Бёрка — Горацио.
Горацио
У Горацио с семейным наследием не заладилось примерно с детства. Пока обиженный Боргином и награждённый магическим аналогом синдрома Туретта отец жаждал взрастить из отпрыска орудие мести, Горацио стремился к высокому и приклеивал себе на лоб перо павлина, пытаясь добавить драматичности образу умирающего лебедя. Напрасно бился и бил Бёрк-старший, Горацио оставался непреклонен: в его амбициозном слизеринском сердце безраздельно властвовала Драма. И вьюноши балетного телосложения. Искусство, в общем.
После Хогвартса Горацио, не заезжая домой, устремляется прямиком к заветной ВАДИ. Он поступает туда, покоряя приёмную комиссию — восторженный, расчётливый, вкрадчиво сметливый засранец. Ну и талантливый, конечно. Вы бы видели его лебедя.
Он верит, что ВАДИ изменит его представление о мире, огранит его дарование, задаст направление развитию его Личности. Ну что-то в этом роде и происходит: к концу обучения Горацио точно видит своё направление — нахуй, нахуй оттуда.
Он больше не может видеть, слышать и, главное, поддерживать своим участием бездарнейшие постановки посредственных драматургов. Он мечтает вырвать язык любому, кто в его присутствиии произнесёт: "Я полагаю, автор хотел сказать..." — и сожрать под клюквенным соусом.
Он честно не понимает, как, как его угораздило выбрать для себя стезю, в которой у него никогда не будет стабильного дохода и, что важнее, самоуважения. Он во всём винит балетных мальчиков.
И всё, знаете ли, складывается как нельзя лучше для его обновлённого самоопределения. Когда Горацио выпускается из ВАДИ, он поворачивает голову — и видит, что магазин его ныне покойного отца и презренного Боргина стоит закрытым, вот уже почти год: последнего упекли в Азкабан за пособничество Пожирателям, и вряд ли он выйдет оттуда в ближайшее время.
Горацио решает взять лавку в свои руки, тем паче, что по законам наследования имеет на это все права. В его планах — не "возродить семейное дело" (эта патетика ему поперёк горла с младых ногтей), но построить надёжный, растущий бизнес. Со стабильным доходом, да.
Что в его планы не входит — так это обнаружить буквально через несколько недель после судьбоносного решения на своём пороге Боргина. Не того из Азкабана, другого. Потомка. Зелёного, наглого, прямиком из Америки.
Джек
Всё то время, пока Горацио возвышенно мечтал о сцене и балерунах, Джек Борджин (именно так американские Боргины предпочитали произносить свою фамилию) рос совсем в другой атмосфере. Его ветка семьи иммигрировала в Новый Свет ещё в XX веке и с тех пор, увы, никто из них не выбился в люди. В Джеке нашли яркое проявление все типичные семейные черты, так что он ни на секунды не сомневался, что же именно губило каждого предпреимчивого Борджина. Он был сметлив, сообразителен, но азартен - прямо как его отец, что всю жизнь либо безбожно кутил, либо сносил последнее в картёжные дома. Он всегда хорошо чуял людей, особенно их слабости, знал, где кого подловить и даже в Ильвермони имел при себе пару-тройку полезных должников - но иногда не рассчитывал собственные силы и лез на рожон там, где у него, щуплого юнца из нищей семьи, выиграть было ни шанса. Его часто побивали в детстве, в юности - уже реже, потому что Джек научился неплохо уворачиваться, ещё лучше давать сдачи, а бить первым, неожиданно, сразу в нокаут - вообще прекрасно. Один раз, правда, уже после школы, увлёкся, и парниша, с которым они не поделили что-то (Джек уже не вспомнит что) после его ударов уже не поднялся. Присаживаться на срок в полжизни Джеку не улыбалось - и вот тут-то он и вспоминает, что на другом краю света, в старой-доброй Англии, у него есть дядюшка. Там недавно, правда, был совсем пиздец с этим их Тёмным Лордом, но магазин-то устоял?
Джек покупает на последние деньги билет на корабль, прёт отцовскую шляпу и отправляется в путь. Который приводит его на порог "Боргина и Бёрка" почти одновременно с Горацио.
Наверное, семейная история и впрямь ничему не учит Бёрков — но Горацио клал на эту историю, с известным изяществом. Он пожимает руку Джеку и улыбается, тем самым закладывая фундамент их делового сотрудничества длиной почти в три десятка лет. Секрет их гармонии прост как два кната: Бёрк заведует клиентурой высокого пошиба, Борджин - контактами с простыми смертными, за годы сплетя прочную сеть из знакомых и должников; любые решения они принимают в консенсусе либо не принимают вовсе, прибыль делят строго поровну, дерьмо расхлёбывают тоже сообща. Они разные настолько, насколько это возможно — обликом, темпераментом, манерой решать проблемы, но одинаковы в главном — любви к деньгам. Бёрк отлично знает, что не сможет вести бизнес так же гладко без Борджина — и обратное не менее верно.
Это деловой брак, если хотите.
А Брэйди - их кудрявый приёмный сын... был.
Немного о вас и Брэйди
Брэйди работал на Борджина и Бёрка добрые пять лет, по лето 2026 года, когда, вскоре после затянувшейся командировки в Каир, не обнаружил, что в его отсутствие Борджин и Бёрк взяли на работу в качестве подстраховки его сестру (вдруг Брэйди сбежит с артефактом? есть кем шантажировать!) - а потом и вовсе заподозрил в подставе, которая чуть было не стоило ему свободы. Скорее всего, Джек и Горацио до сих пор не в курсе, почему Брэйди так бодро от них сбежал и начал собственное малодоходное дело - хотя о чём-то догадываются. Брэйди, со своей стороны, всё ещё по привычке думает, что это Борджин и Бёрк тогда подставили его под удар аврората - хотя тоже потихоньку начинает сомневаться.
"Борджин и Бёрк" сейчас
Но старые сомнения и подозрения с ноября 2027 года уже немного нерелевантны. В ноябре по Лютному прокатилась Чума, превращавшая людей фактически в живых плотоядных мертвецов. Проклятье удалось взять под контроль, но жертв было много, ущерба, в том числе репутационного, - не меньше. Особенно не повезло именно Борджину и Бёрку, потому как артефакт, в котором было заключено проклятье, отследили именно до их магазина, хотя и Джек, и Горацио готовы на могилах предков клясться, что в глаза его не видели. Только кто им поверит?
Сейчас, к началу 2028 года, магазин "Борджин и Бёрк" переживает, пожалуй, худшие времена в этом столетии. Из тех редких клиентов, кто всё ещё загуливает в Лютный за покупками, не боясь потом закусить мозгом ближнего своего, ещё более редкий покупатель предпочтёт лавку Джека и Горацио их конкурентам.
На которых - конкретно, на "У Кобба и Уэбба", - по идее, сейчас и работает Брэйди. Но... когда Борджин и Бёрк предложат ему побегать за артефактами и для них тоже, а заодно, втихую - помочь им разрешить загадку чумного артефакта, он не сможет им отказать. Он всё ещё подозревает их, да, но в другом; в сказку же о Чуме, чуть ли не единственный во всём переулке, не верит ни на грош: он работал на них столько лет, он знает, что они не подставились бы так по-дурацки, а умышленно - зачем бы им это?
Поэтому, несмотря на осуждение большей части Лютного и неприязнь нынешнего мальчика на побегушках при магазине, Брэйди соглашается на сотрудничество.
Блудный сын возвращается домой.
Одобрение анкет от заказчика: да.
