Состояние единения - когда ты есть, ты только сейчас, и ты един с камнями и травой, дроидами и людьми. Все вокруг Темера оставалось как было, но и становилось с ним одно. Можно шевельнуть пальцем, а можно поднять камень.

Свет приходил с неба, падал на кристалл, на Темера, на Раднари, преломлялся и оставался в них - не причиняя боли, не раня. хотя становился из рассеянного острым и тонким. Будто один-единственный луч выделился из всех лучей. И прошел сквозь Раднари. Сквозь Темера. Собирая на себя.

Из единения - в концентрацию. В узкое лезвие света.

Забудь все. Забудь обо всем. Есть только свет. Свет, тепло, нагретые камни под коленями, горячая рука на ее руке.
Ничего больше.

Вдох, выдох. Вдох, выдох.
Никого, ничего больше нет.
Свет вливается, вдох за вдохом, как золотая невесомая вода, как легчайшая вода, которой можно дышать - и наполняет до краев.
Его все больше,
и больше,
и больше
и в какой-то момент она понимает, что много, слишком много, лишнее, не удержать...

Теплая рука на руке.

Держи.
Забирай все, без остатка.
Тебе было нужно, я помню.

Неожиданно для себя, как и всегда возникают знаки Силы, монах почувствовал, что его окутал теплый поток воздуха, и как будто направил руку выше. Там было то, что он искал. Достаточного размера выбоина, чтобы упереться ногой. Мужчина немного отошел, разбежался и подпрыгнул. Носок ноги точно попал в нужное место. Поток не отпускал и потянул его за собой дальше чуть вверх и влево, и так еще два раза до тех пор, пока не нашлись небольшие ступеньки, по которым Чиррут стал подниматься не имея затруднений. Мужчина шел чуть ли не след в след за юношей.  Так Чирруту теперь виделось. Теперь он смог увидеть темно-зеленый свет, который оставлял за собой человек. Чем выше поднимался он, чем ближе становился к цели, тем плотнее становился воздух. Будто тормозил движение, но Имвэ продолжал опираться на посох и идти. Когда слепец поднялся, кажется, на третью ступень зиккурата, свет моргнул и исчез. Путь окончен. Знаки исчезли, потому что незнакомец остановился.
- Здравствуй. Ты нашел хорошее место для уединения. Будешь ли ты так добр разделить его со стариком?

Мастер-джедай с мерзким характером, юный падаван с большими глазами, гуманитарная миссия, двойная оплата.
Вот тут-то бы и надо было б заподозрить, что что-то пойдет не так, но...
Но совсем скоро "Безмятежность" возьмет курс на Балморру.
Безумству храбрых - венки со скидкой.

В какие только межгалактические помойки её не заносило. В каких только дырах не приходилось сначала выискивать, а потом и отлавливать чувствительных к Силе, не говоря уже о недобитых джедаях, по особому распоряжению Палпатина, представлявших первостепенную угрозу  благополучию и процветанию Империи, все еще находящейся на стадии формирования и поглощения новых миров и территорий.
Однако именно Татуин, пожалуй, побил все рекорды в ее личном списке "отвратительных мест", переплюнув даже вылизанный до блеска Альдераан, который Первая Сестра, а в прошлом Баррисс Оффи, возненавидела с того самого момента, как выполняла непосредственное поручение Дарта Вейдера, формально заключавшееся в поиске одаренного ребенка. В действительности же вся её работа сводилась к перепроверке результатов расследования другого инквизитора - Феруса Олина, которого уже давно за глаза  называли "шпионом" и "джедайским прихвостнем", по совершенно непонятной причине долгое время разгуливавшего на свободе и даже что-то там якобы пытавшегося делать во благо Империи.
Впрочем, все это уже в прошлом, а здесь и сейчас - под ногами, по сторонам, даже, казалось, над головой, лишь бесконечный песок, острыми, но мелкими иглами так и стремившийся забраться под одежду, оцарать незащищенное лицо и застрять, наконец, в волосах.
Как же она ненавидела подобные миры!
Радует лишь, что на этот раз работа обещает быть вполне интересной и даже несколько нетривиальной, насколько вообще нетривиальны абсолютно дикие племена, поклонявшиеся Силе как некоему божеству. И это не где-то там в Неизведанных регионах у раката на куличиках, а всего лишь в пространстве хаттов, почти под самым носом у подохших джедаев.
Забавно, конечно.

© Barriss Offee

Веселье какое-то истеричное, поэтому Кассиан старается дышать ровно и спокойно, немного тремором бьет левую руку, но он просто кладет ее на колено и сжимает его пальцами, пытаясь пересилить скручивающие судороги. Плохой знак, возможно полет спиной в пропасть немножечко опасней, чем ему казалось, особенно на дивных военных стимуляторах, позволявших без конечностей и с дырками в брюхе сражаться до тех пор, пока организм наконец не выработается окончательно и ты не упадешь как выключенный дроид. Сломанный дроид. Вот только технику вполне реально починить в отличие от человека. Стимуляторы хорошая вещь, сильная, позволяют совершить последний отчаянный рывок, а потом накрывают так, что ты предпочитаешь действительно умереть, а зачастую действительно подыхаешь, потому что организм зачастую не выдерживает подобной нагрузки. Особенно учитывая вколотую дозу - все или ничего. Кассиан был в своем репертуаре, но выжив никак не рассчитывал застать Явин в таком состоянии. Где-то в планах между "героически сдохнуть" и "дотянуть до медицинского корпуса" не подразумевалось "найти мемориальную доску с именами и опустошенную базу". Дышать тяжелее - пульс зашкаливает, откат и волнение догоняют и с размаху бьют по нему, с чувством так, чтобы полностью ощутил, сполна. Лучше бы Джин бросила его где-то на Скарифе, хоть бы и на той вышке, быстро, безболезненно и не пришлось теперь напрягать мозги над загадкой века - куда пропала целая долбаная база. Экстренная эвакуация? Но следов масштабного вторжения они не нашли, дом Повстанцев не брали штурмом, бластерный огонь, гранаты и тем паче орудия и пирамиды бы не перенесли так просто, следы обязательно останутся, да и Имперцы при раскрытии их убежища явно постарались бы сравнять его с землей, наплевав на историческую и культурную ценность этой мрачной дряни для ситхов. Годы запустения - да как такое вообще возможно?!

© Cassian Andor

Люк незаметно огляделся - кажется, прямо сейчас никто не смотрел на него. Никто не заметил, как изменился в лице герой и спаситель - никому даже не приходило в голову, что он может быть... может быть не очень счастлив прямо сейчас. Почему-то от этого стало иррационально обидно - будто он тут лишний, ненужный, мешающий. Это было чистой воды неправдой - сам же уполз в угол от поздравлений, рукопожатий и желающих выпить с ним на брудершафт.
Но это значит, можно... просто тихонько уйти. Так, чтоб никто не заметил. Тихо-тихо-тихо.

Люк поднялся со своего места - никто, кажется, не заметил - и тихонько скользнул к выходу из праздничной залы.
Тихо-тихо-тихо.
Осталось найти укромный уголок, забиться туда и...
Нет. Точно. Надо выйти наружу. Забраться повыше. Сесть где-нибудь там и... просто смотреть на звезды. Рано или поздно или станет легче, ну или... или он просто замерзнет (тут как-то ужасно холодно, на этой планете)... или уснет, в конце-то концов.

Люк кивнул самому себе и тихо-тихо, чтоб не потревожить бедных невезучих дозорных (хотя, честно говоря, их в эту ночь и осталось-то всего-ничего), пошел воплощать свой план.

© Luke Skywalker

— Хэй-хэй, малыш, поди-к сюда. Покажу кой чего! — когда человек-мужчина улыбается, то видны желтоватые зубы, напрочь убитые дешёвым табаком, а в желтушных белках красные, от лопнувших капилляров разводы. Глаза спйсо-зависимого. Впрочем, сейчас ему очень хорошо. И когда его приятели подхватывают смех, становится ясно почему. Ведь сила - здесь, в таких заводских дырах, где работники равны скоту, и чем скот злее, тем живучее - измеряется количеством стаи. Большая стая - сильная стая. Сильная стая - закон. Маленький, уродливый, но закон. Хотя бы для закоулка.

— Они сделали из вас животных. Глядите. А вы тому довольны. Даже не пытаетесь что-то менять.

— Оглохла, сука? — кажется, единственное, что не даёт дурман спайса, так это терпения.

Просто пройти мимо. Это, вроде как, достаточно просто. Хуже другое, движения, которые, к сожалению, никто не может спутать с мужскими. Так что плащ с глубоким капюшоном на спасает ситуацию. Просто, возможно, удаётся быть неприметной чуть дольше обычного. Но не в этот раз. Тем не менее, попытка обойти королей проулка закончилась патом - крепким хватом плеча и ощутимым, сильным рывком, отчего капюшон соскользнул, открывая голову, зелень кожи и тяжёлые лекку. Секундное удивление на лицах людей сменилось иным выражением. Примерно так ещё смотрят на кусок бифштекса из бантятины.

Только она не кусок мяса.

© Hera Syndulla

Знаете, как оно бывает, когда переходишь на новый уровень и не важно, в чем именно.
К примеру был аколитом, потом стал ситхом, а дальше лордом и так далее... Это незабываемое чувство того, что ты смог достигнуть чего либо или определенной конкретной цели, к которой так стремился. Гордость заполняет твою грудь, разум чутка темнеет, но исключительно от удовольствия, а на лице играет дебильная улыбка, которую ты как правило не можешь сдерживать.
Так вот, Кил только что перешел на новый уровень, по крайней мере в своей в голове. Сидел он тут с обычными девочками-тви'лечками, каких тут море и вдруг...
Она.
Певица спустилась со сцены, подошла к его столику и попросила о минутке ЕГО внимания.
БУМ.
Левел ап.

© Darth Nox

Пус-то-та. В голове было пусто, только гудело немного, но это скорее всего от того, что он уже третьи сутки функционировал на стимах. В руках было пусто - ни каттера, ни скана, ни скин-степлера, ни остоебеневших уже до хаттиков инъекторов с противоракгульной вакциной. Внутри было пусто… но так было всегда, вот в этом как раз не было ничего необычного.

Старший сержант медслужбы Мэйлори Рейнхардт, среди своих многочисленных знакомых более известный как Король, сидел на складной табуретке в тени дырявого и замызганного тента, который кто-то заботливый поставил над привезенным их буквально пятнадцать минут тому вернувшейся поисково-спасательной партией двухсотым грузом. Длинные, укутанные в неприметную зеленовато-желтую синтетику, свертки. Его, Мэя, фатальные ошибки. Но ни о чем таком прямо сейчас Король не думал. Потом, все позже. Сейчас же он просто сидел и заново сживался с пустотой.

Вокруг было тихо и безлюдно: все те, кто был с ним последние три дня, разошлись по своим делам - кто строчить отчеты, кто занимать очередь в открытые санблоки, которых было катастрофически мало, кто просто упал и уснул там, где стоял. Мэю же хватило гонора и упрямства на то, чтобы дойти сюда и чинно сесть, не роняя ни лица, ни себя. Все-по-том.

Шевеление у КПП особого его внимания не привлекло: на то там и пропускной пункт, чтобы пропускать. Или не пропускать. Но в любом случае - все штатно, иначе это было бы не шевеление, а резко бьющий по ушам звук работающих по целям турелей охранного периметра. Так что единственной его реакцией на происходившее были устало прикрытые глаза. Все-по-том...

Веки поднялись резко, так, словно его что-то подтолкнуло изнутри...
“Проснись.”

© Maylory Reinhardt

Аайла попробовала открыть глаза во второй раз. Зрение тоже стало более четким. Черные пятна - изломанные, наваленные грудой предметы. Белое - свет, пробивающийся в проломы стены. Аайла невесело усмехнулась, почувствовав свежий ветер, коснувшийся лица. Однако, неплохо подготовились те, кто... те, кому они мешали. "Убийцы. Убийцы сенатора Атто. Они пытаются замести следы. Достаточно глупый вариант, надо сказать. Если бы здесь погибли еще и два джедая... Орден перевернул бы все вверх дном, но докопался бы до истины".

Или они просто торопятся. Просто очень торопятся закончить... что-то. И потом уже не будет иметь значения, что именно джедаи найдут здесь.
"Возможно, что и то, и другое", - думала Аайла, осторожно, по мускулу меняя положение. Груз на спине не сдвигался - нет, он все-таки опирается еще на что-то. Выскользнуть - получится. Главное - сделать это ак-ку-рат-но. И до того - высвободить левую руку. - "Возможно, кто-то просто пытается прикрыть свои грешки и не думает дальше ближайших недель. А кто-то еще готов разменять эту пешку, когда закончит... закончит свои дела здесь".
"Мы живы. Мы - пока - живы. И у нас есть фора - по крайней мере, пока наши неудачливые убийцы не решат проверить, все ли прошло гладко".

"Баррис", - короткий силовой импульс. - "Баррис, очнись. Я чувствую, ты рядом. Я знаю, ты жива. Я не вижу тебя, я не могу услышать твоего дыхания, но я знаю, что ты жива. Очнись. Откликнись. Пожалуйста. Вместе мы выберемся отсюда".

© Aayla Secura

- Ничего, так иногда бывает, - очень хочется сказать что-то ободряющее, Веллеш же действительно была близка от создания полноценного щита. Пусть и простого, но зато надежного... до встречи с более-менее опытным форсюзером. Но тут уже ничего не сделаешь. Впрочем на любого сильного джедая всегда найдется ситх посильнее. Равно как и наоборот. - Ты ведь поняла в чем твоя ошибка?
И по глазам видит - всё поняла, всё осознала, но исправлять побаивается. Не верит, что получится.
- Попробуй еще раз. Столько раз, сколько потребуется.
Потому что с каждой попыткой она все лучше начнет ощущать ту самую черту, за которую выйти уже не сможет.
Приятно? Нет. Полезно? Очень.

Митра поднимается с колен, почувствовав почти непреодолимое желание дотронуться до холодной воды, что собирается в небольшом озерке совсем рядом.
Нечто реальное.
Настоящее.
Лишь гадая почему из трехсотлетнего существования отлично помнит самое большее обрывочные фрагменты, мало напоминающие цельную картину. Остальное - как в тумане.
Кажется, она стала таким же неправильным призраком, каким была и джедаем.

© Meetra Surik

- Жизнь… жизнь вообще - очень сильная штука, - Лим, повесив голокамеру  на шею, подошла и села рядом с Раднари. Откинулась назад, уперев руки в теплую шероховатую поверхность и запрокинула голову вверх, в блекло-голубое небо. Похоже, что со своей душой под ним сейчас встретилась не только она. А раз так…  раз так, то можно и вынырнуть ненадолго из-под привычной маски для незнакомцев. И сказать этой плачущей девочке то, что в любом ином случае если и сказала бы когда, то одному-единственному человеку. Тому, кого она никогда больше не увидит. Тому, для кого она снимает все эти бесконечные часы голографий во всех интересных местах, в которые заносит ее сейчас ее поиск и ее судьба. Как знать, может быть… слова смогут чем-то помочь. Не ему, тому кого никогда не будет рядом, но ей - той, кто есть здесь и сейчас… - Когда-то здесь стоял великий город. Полный жизни, смеха и слез. Правды и неправды. Добра и как получится. А потом… кто-то решил, что смерть может что-то изменить… Вот только он ошибся. Потому что жизнь - сильнее всего на свете. Город пал, смех оборвался, исчезли люди, изменилось само понятие правды… может быть, а может быть осталось прежним. Вот только жизнь - она никуда не делась. Посмотри...

Лим махнула рукой, спуская с той снятую с шеи голокамеру. Та черной, тихонько жужжащей птичкой спорхнула с маленькой ладони и вышла на высокую орбиту. Она сделает пару кругов, чтобы охватить и запомнить все, а потом вернется назад.

© Auntie The Voidhound

Тепло. Тихо. В ноздри пробирается запах земли, и свежей травы, и чего-то еще странного - теплого, едва ощутимого... Едва слышно, неуверенно и тихо распевается какая-то птица...

Птица?..

Раднари широко распахнула глаза и легко, одним рывком, вскочила на ноги. Ладони сами собой легли на рукояти лайтсаберов - теплые, привычные, так уютно ложащиеся в руки. Но вокруг... не было никакой опасности. Совсем. Вообще. Абсолютно. Даже в Силе здесь было... спокойно и тихо. Она бы даже сказала - неестественно-спокойно, если бы... если бы покой мог быть неестественным. Но разве Сила может врать?..
"Все может", - отозвался внутри тревожный и холодный голос.

Ее ноги мигом опутала густая, влажная от предутренней росы, трава. Птица стала слышнее, но была все так же далеко. Над полем лежал туман - густой, белый, как молоко, раскрашенный ясными цветами едва начинающего вставать солнца.
"Где я?.." - потерянно подумала Раднари. Картинка как-то совсем не стыковалась. Последнее, что она помнила - тот безнадежный бой у подножья трона Императора ситхов, как она шла, шаг за шагом, отбивая молнии, и оставалось, кажется, совсем чуть-чуть, как... что-то хлестнуло по ногам, не выдержал щит, и... темнота. Темнота, которая, кажется, продлилась долю мгновения - а может быть и целую вечность?..

© Hero of Tython

Вопрос Андора Джин оставила без ответа, но посчитала показательным, что капитан усомнился. Нет, идиотом он всё-таки не был, как и Эрсо, впрочем — если сделать некоторые допущения. Шутка ли, но имена на камне — явно список погибших. Даты, как верно подметил Кассиан, незнакомые, но не врут: ей действительно был двадцать один год, когда она едва не погибла. Загвоздка в том, что спискам, судя по виду, парочка десятилетий, а то и больше, а ей, Джин Эрсо, новоиспечённому сержанту Альянса повстанцев, всё ещё двадцать один год.

И она, ранкор подери, жива. Как, возможно, живы и те, другие люди. Так что гению, придумавшему всё это, придётся изобрести что-то ещё, — что-то поубедительней неточного списка.

Стоило просто прикинуть масштаб, чтобы не поверить, прикинуть ещё раз, покачать головой с нервным смешком и попытаться отвлечься на более насущное — например, на желание этой самой головой приложиться пару раз о тот камень, чтобы мысли — это невозможно, непостижимо, это полный бред — пришли хоть в какое-то подобие порядка. Повторить и закрепить. Или украдкой взглянуть на Кассиана, который от этой истории, кажется, терял почву под ногами вполне буквально.

Прежде, чем успела подумать, Джин дёрнулась навстречу, но замерла секундой позже, внимательно рассматривая разведчика. Вовремя спохватилась, потому что луч от фонаря теперь бил ему прямо в лицо. Скоро смутившись собственной неловкости, она щёлкнула выключателем, оставив их в полумраке: чтобы зря не расходовать энергию — и чтобы жуткая стена с их именами не возникала раз за разом в круге света.

© Jyn Erso

Кейнан никогда не был шопоголиком. Да и редко ходил в такое место как «магазин». Для него их не существовало. Он либо все брал сам, либо через посредников. В последнее время Кейнан только и делал, что крал. Причем без стеснения и угрызений совести. Сейчас же ему предлагали разнообразить свой опыт походами по магазинам.

Сперва это занятие могло показаться пустым, потому что люди, устроившие это прекрасное путешествие могли с легкостью принести всю одежду ему в номер и приказать надеть. Куда бы он делся. У них уж даже своих трусов не осталось. Но нет. И это было наполнено смыслом. Потому что потеряться в толпе и вести разговоры - очень удобно. В магазинах, в шуме, гаме и музыке, разбегающимися в разные стороны на яркие рекламы глазами, меньше всего хочется кого-то слушать. И меньше всего можно услышать что-нибудь важное.

Его сопровождало несколько человек, переодетая охрана. Они, конечно, не были одеты в броню штурмовиков, но делали вид настоящих охранников. Кейнан ощущал себя зажатым в тиски. Ему казалось, словно эти люди тычут ему невидимыми бластерами. Шаг влево. Шаг вправо - расстрел.

© Kanan Jarrus

- Неплохие деньги и мой привычный профиль задействован, - шутка выходит кривоватой, да и расслабится получается с трудом, но Эттон честно старается, другое дело, что все это совершенно нереально. Шутта, это просто невозможно, особенно рядом с ней. Сложно вновь окунаться в дерьмо, когда ты так пытался из него вылезти ради... не только и не столько себя. Нее. В собственном моральном облике контрабандист не сомневался уже давно, прекрасно зная каждую свою черту, каждый порок и бесконечную глубину той бездны в которую с таким удовольствием шагнул, весело хохоча в полете и только ускоряя свое падение всеми силами. Вылезти из выгребной ямы можно, но невозможно остаться чистеньким. Он и не пытался. Можно надеть новую одежду, можно отмыться с лучшими и самыми дорогими маслами, благоухать розами, но ты сам прекрасно помнишь где побывал, это останется твоим маленьким, во всех смыслах грязным секретом. Который в любой момент могут вскрыть, как любую из тайн.

Рэнд деланно скучающе упирается локтем о столик и подпирает щеку, лениво скользя взглядом в сторону "арены" на которой будет вскоре предоставлен товар. У них есть несколько вариантов, как поступить дальше, даже притащить к клиентам парочку местных с подброшенными клинками - Рэнд справится и без мечей, только бы подобрать виброклинок или второй бластер на замену, а там уже вернуть свое имущество, но был отчего-то уверен, что Митра не одобрит подобный план и не позволит убить двух непричастных к происходящему разумных. Зря. Он бы поступил именно так и справился значительно быстрее. Один.

Настроение неумолимо стремилось к нулю.

© Atton Rand

Имя Берсерк Родное имя на выбор, выше псевдоним Эпоха В основном Империя/Восстание, с захватом небольшой части Войн Клонов, Новой Республики, Сопротивления-ПО Биологические данные Человек, родился примерно в 34 до БЯ Инквизитор среднего звена Внешность Joel Kinnaman

Ведь безумие, ты же знаешь, оно как гравитация — нужно всего лишь слегка подтолкнуть. ©

Даже на Корусанте находят далеко не всех одаренных, даже если они действительно сильны.
Мальчишке, который в итоге будет известен как Берсерк, Инквизитор, откровенно не повезло. Он родился в трущобах столицы Галактики, где и всю жизнь можно жить, а солнечного света так и не увидеть. Все загораживают "чистые" кварталы, небоскребы.
Да и в больницы здесь не водят, некому взять анализ на мидихлориане. Зато с самого детства учат работать, выживать и доверять своим инстинктам. А иначе и вовсе по улицам не пройти.
Он не попадался, никогда. Ни грабителям, ни бандам, как сверхъестественное чутье. Не попадается и когда сбегает из дому, решив, что такая жизнь не для него. Но можно и нужно достичь гораздо большего. Промышлять мелким воровством, никогда не попадаясь, вступить в банду — попытаться, провалившись на вступительном испытании. Всего-то нужно было убить предателя, такого же опростоволосившегося.
Не смог. Зато сумел убить тех троих, что волокли его, избитого, на такую же показательную казнь от рук другого, более достойного, претендента. Он тогда даже не думал, просто стал Неистовым Воином, разбивая в кровь руки и чужие головы. А потом филигранно — точно в цель — убивая отнятым виброклинком.
Без боли, страданий, видя перед собой цель и не видя препятствий ощущая лишь глубокое удовлетворение, что эти вот, которые обижали его и всех вокруг, их больше нет, совсем нет.
И сделал он это сам.
Берсерк, тогда еще тринадцатилетний мальчишка, не выбрался бы оттуда, если бы внезапно не подоспела помощь. Вульгарно одетая тогрута и сурового вида забрак, на вид чистый наемник или сутенер, почему-то с непонятными светящимися мечами. Кого-то убили, кто-то сумел убежать, Берсерк лишь подумал "какая жалость, продолжат портить мой идеальный мир" и спокойно приготовился убить еще и данных отбросов общества.
Он лишь потом понял, что это были те самые, легендарные джедаи. Тогрута лишь покачала головой, наблюдая за мальчишкой, а забрак увлеченно ей доказывал что-то. Берсерк с удивлением понял, что главная, кажется, эта самая Шаак Ти, а гордый наемник у нее чего-то просит.
Как оказалась, разрешения забрать его самого, настоящего его, в Храм этих самых неведомых джедаев и показать совету.
Потом было и страшно, и удивительно, и верхние бастионы, и проклятия на собственную голову, что не догадался убежать. Впрочем, тут была еда, забавные мед.дройды и тот забрак все приходил и приходил. Берсерк воспринимал его благодушно, хоть и несколько равнодушно, принцип "бесплатный сыр бывает только в мышеловке" все же был усвоен намертво. Впрочем, дополнение к нему "но тогда его следует украсть" пока искупало возможные неприятности.
И даже странного зеленого экзота, и неприязненный взгляд чернокожего мужчины.
Берсерк лишь выздоравливал, слушал, изредка говорил со своим спасителем и этой его женщиной (как магистр?! Да я ее настоящую видел!), а потом внезапно оказалось, что он согласен стать падаваном вот того, рогатого.
Философски согласиться, потому что, куда деваться? Обратно, в подворотни, в теплые объятия разозленной банды? Нет. А тут и учат убивать, в смысле, фехтовать, и трюкам разным, и есть дают, и даже ответственного взрослого на поруки
Только вот через три месяца Берсерк оказался на фронте. Когда уже успел чему-то научиться, а его мастера перебросили закрывать не особо опасную, но все же "горячую" точку. И потом был еще почти год — до тех пор, пока мастера не убили. Случайность, так бывает.
А Берсерк снова вошел в то состояние и начал истреблять всех, кого видел. Недостойных портить его мир. И месть, и выражение боли, и глубокое, упоенное удовлетворение, что их больше нет.
Следующие месяцы он был в Храме, где просто не знали, что с ним делать. Да и не до Берсерка было, война шла слишком непредсказуемо, буйно. Особенно, когда захватили канцлера. Особенно, когда прогремел приказ 66.
Берсерк тогда был в Храме, но сумел вырваться, сначала попытавшись сбежать - а когда его заметила пятерка клонов, прорубив путь наружу. В родные трущобы, где световой клинок использовался в качестве последнего довода. И как оружие возмездия.
Берсерк чувствовал желание снова есть досыта, хорошо спать и не бояться. А не работать грузчиком в лавке овощей, да еще и с испорченным товаром вместо платы. Но еще Берсерк хотел очистить мир, свой мир, от тех, кто его портит. И когда желание становилось невыносимым, он брал выходной, доставал клинок и шел убивать. Тщательно спланировав, выбрав жертв и не забывая все полученные уроки по тактике партизанского боя.
И в такие моменты он чувствовал себя почти счастливым.
Разумеется, так долго продолжаться не могло. Разумеется, его нашли, что удивительно, не убили, хотя и сильно избили. Разумеется, его должны были казнить, но не казнили. Только пришел невзрачный человечек и долго-долго с ним говорил. Почти неделями. О том, что такой талант нельзя закапывать в землю. Что выбивать отдельные точки схода банд неразумно и не дает никакого результата. Что вся их общая задача — сделать мир лучше. Что джедаи сами выносили свою погибель, когда решили поставить себя выше мира и законов. Что они виновны в гибели его мастера.
Что есть единственный путь почтить его память и не дать пропасть самому себе, а именно и просто стать Инквизитором.
Берсерк флегматично обдумал то самое предложение "от которого не отказываются", флегматично решил, что есть в этом правда и убивать их всех, то есть, убегать, не стоит.
И согласился.

Весьма нетипичный представитель Инквизитория, отличающейся непоколебимым спокойствием и тягой к убийствам. Тем самым, которые в его представлении очищают мир и помогают устоять галактике на ногах. Впрочем, так логически подвести доводы он может практически под любое из них.
Патологически верен Империи, ибо искренне видит в ее четкой системе тот самый идеальный мир.
Флегматичен, но и эгоистичен. Сибарит, обожает хорошую еду, отличную одежду и прекрасное вино. А еще - козырять всем этим перед теми, кто ниже. Ему не нужна власть сама по себе, но он искренне любит жить красиво.
И очень любит свою работу. Потому что убивать ему, банально, но факт, нравится. Нравится держать в своих руках чужие жизни и неминуемо их обрывать, завороженно наблюдая, как сливаются с силой его жертвы. Удобряют мир для лучшего будущего.

С планами на игру, начну, пожалуй, со стандартного - у нас уже есть часть инквизитория и мы собираем оставшихся (:
Хотим играть, ругаться, ловить фейспалмы и, возможно, презрение от Берсерка. Я, как Вейдер, был бы очень за поиграть персональные тренировки, где вот то самое состояние идеального холода при желании убивать, учится вызывать осознанно и использовать с самой большой выгодой. Подтянуть бой и просто пообщаться.
Кроме того, Шаак Ти была бы рада сыграть пару разговоров на тему "хочешь ли ты стать джедаем?" и "что, собственно, ведет тебя в жизни". А так же пару раз явиться с "ну что ты творишь, глупый ребенок, разве ты не видишь, что не улучшаешь мир, а портишь его?!"
Кроме того, никак не ограничиваю, если захотите отыграть медленное разочарование в Империи. А нет - так и еще лучше.
Нет, в принципе, никаких требований к постам, скорости, флуду и прочему, и прочему.
Но очень хотелось бы видеть.
В конце концов, должен же кто-то троллить бестиарий Инквизиторий, флегматично охарактеризовывая умственные способности коллег?
А то я то большей частью вне вашей теплой компании :с
Ждем и заранее любим :3