Медсестра отчитывает ее, сообщает, что ей ни в коем случае нельзя покидать медблок, но Рей не слушает. Разумеется, она не верит По Дэмерону. Она уже четырнадцать лет не верит никому, кто сначала говорит, что уходит, а потом, что останется. Потому что в ее дерьмовой вселенной люди все равно исчезают из ее жизни, так или иначе.

А значит Рей надо подстраховаться.

Например попросить Биби поносить в себе некоторое время трекер, чтобы если мистер-самая-крутая-куртка в эскадрилье, все же решит дезертировать, чтобы спасать мир в одиночку, она могла его отследить, и возможно отвесить пинка, если успеет до него добраться раньше, чем его подстрелят.

Но сначала надо выбраться из медблока.

Медблок действительно оборудовали в спешке, сейчас Рей это точно осознает — кажется он находится то ли внутри какого-то грота, а может и вся база находится внутри скалы — это видно, потому что между стыков дюрастиловых панелей видны куски породы, и нет даже намека на транпаристиловые экраны.

Свет время от времени мигает. Это плохо, значит сбоят генераторы. Если бы Рей выпустили на волю, она взяла бы в охапку Роуз или еще кого-то из техников, чтобы хотя бы это привести в порядок.

Ах да, она же практически под арестом в медблоке.

Хорошо, что ее энергокандалами к кровати не приковали, хотя у медсестры такое выражение лица, будто она вот-вот это сделает, чтобы обеспечить ей пресловутый постельный режим.

Словно Рей получила не заряд парализатора и головную боль, а как минимум удар сейбером куда-нибудь в район печени.

Она заканчивает выпутываться из остатков проводов и, на хреново слушающихся ногах (ничего, скоро расходятся), направляется к выходу, на ходу придумывая, как прорваться мимо дежурных, как вдруг словно спотыкается на месте, замечая в дверях высокую рыжеволосую женщину.

Смутно знакомую. Кажется. Да Рей, почти уверена, что где-то уже видела, ее, только никак не может вспомнить где.

— Кира... Рэй, пожалуйста, вернись в кровать. Во-первых, бродить по базе в твоём состоянии так себе затея, а во-вторых, может если ты расскажешь, что ты хочешь от своего похода в больничной распашонке, тебе и ходить прямо сейчас никуда не нужно будет.

Рыжая мягко, по-кошачьи шагнула вперёд так, что пройти мимо нее просто так точно не получится.

— Простите? Имя, которым ее называл Кайло резануло слух. — Рей вскинулась, настороженная, нахмуренная, недоверчивая — Вы... кто? Врач?

Да какой к криффу врач, откуда врачу знать о ее прошлом, которое Рей и сама-то толком не помнит. Да и не было на рыжей униформы. Она шагнула назад, чуть подобравшись, оглядываясь, словно дикий зверек в поисках места, куда бы спрятаться. А еще лучше в поисках какой-то, то предмета, которым можно будет ударить. Или швырнуть. Вот сейчас ей остро не хватало Силы.

— Нет, я не врач, — рыжая невесело улыбнулась,— По сути, скорее, даже, наоборот. Ты сейчас, пожалуй, ощущаешь себя не только голой, но и беспомощной. Ты успела привыкнуть к Силе как к чему-то, что всегда с тобой. И теперь это очень неудобно — вот так. Понимаю тебя вполне. И позу эту — тоже знаю. Не надо, я не враг тебе — это во-первых и ты не справишься со мной, это — во-вторых. Будет очень глупая сцена. Давай без нее.

— Если не врач, то кто?

Рей выдохнула. Медсестра победно улыбнулась, и, видимо понимая, что беспокойный пациент никуда уже не денется, выскользнула из палаты, прошептав что-то рыжей на ухо. Ладно. По крайней мере, кто бы эта женщина ни была, она не вызывала беспокойство в Сопротивлении.

— Вы форсюзер.

А вот это уже звучало как утверждение. Только форсюзеры так говорят про Силу, Рей уже успела это понять из общения с Кипом, Джейной, и Джейсеном. Рей со вздохом села на кровать, скрестив под собой ноги.

— Вас прислала Ле... генерал Органа? Когда я смогу с ней поговорить?

Вопрос был чисто риторический, потому что Лея должно быть говорила с Кайло. На ее месте, Рей бы допросила его в первую очередь. Если тот вообще выжил в этой заварушке. Крифф.

— Нет, Лея меня не присылала. Меня вообще сложно прислать. Можно только попросить. Да, ты верно поняла, я форсюзер. И даже вполне мастер-джедай. Я сама пришла узнать как ты и послушать, что ты захочешь рассказать мне о себе и Бене... Кайло. Если захочешь. Я сразу поясню, что не испытываю теплых чувств по отношению к Кайло по многим причинам. Одна из них — то, как он поступил с теми, кто его учил. С Люком и со мной. Ещё одна — то многое, что он сделал после. И ещё одна — то, что вероятно, это он причина того, что много лет я и твой отец думали, что тебя нет в живых. И ничего из этого я не забуду и не прощу. Но если он по какой-то причине тебе дорог, я готова пообещать тебе, что не причиню ему вреда первой. Пока ты не передумаешь.

Рей снова хмурися. Она не знает, что сказать. Дорог ли ей Кайло? Ей был дорог Бен, а теперь... она даже не знает толком. Но тут же ее лицо озаряется улыбкой, совершенно невпопад, потому что рыжая говорит о тех вещах, которые не должны вызывать веселья.

Но Рей почему-то рада.

— Так вот откуда я вас знаю! Вы были в Праксеуме, когда я... Ну когда я сама вообще была в Праксеуме. — поправляется она.

Рассказывать о Кайло чуточку сложнее, чем вываливать сбивчивый ворох информации на Дэмерона.

— Я... понимаю. — говорит она. — Я сама не знаю, как относиться к тому, что узнала от него, но мне кажется, что он не врал мне. Это... было бы сложно в нашей ситуации. Почему-то пока я была там, я не могла никак от него ну... закрыться. А он не мог от меня. Не знаю, что произошло. Но, он сказал, что... Не знаю как объяснить.

Рей замолкает на несколько секунд

Говорить «Это я виновата во всем», как она выпалила По — глупо, и ничем не поможет сейчас Кайло. Приходится подбирать слова.

— Он сказал, что когда мы были детьми, ему пришлось выбирать... совершить все то, что он... ну вы знаете. Или ждать пока Сноук доберется до меня. И сделает все то же самое со мной, что и с ним. Я... нам пришлось встретиться со Сноуком, пока мы были там. Так, что Бен не соврал. Бен действительно скрыл от него, что я вообще жива, что я еще существую. Я не знаю, что можете с Беном сделать вы, но вряд ли это будет сильно хуже того, что делали с ним на протяжении всех этих лет. И в последний раз.

— Мне пожалеть бедного? Он выбрал совершать некие поступки, ценой в чужие жизни, вместо чтобы рассказать о том, что происходит другим людям, которые могли и хотели ему помочь. Бедолага какой. Особенно хочется сочувствовать ему теперь. Знаешь, что такое гордыня? Так вот «ах, никто не поймет и не поможет, я сам все за всех решу» — одна из самых неприятных ее разновидностей. Как минимум, он не имел права ничего решать за тебя и твоих родителей. Он может сейчас сколько угодно кормить всех рассказами о том, как у него не было выбора и как он героически тебя спас. Интересно, тебя саму цена устроила? Выбор есть всегда, и как правило, он больше, чем из двух вариантов, если принимать во внимание людей вокруг, а не думать, что ты и есть центр мира. Да, подростки эгоистичны и ограничены в силу малого опыта. Но будучи взрослым кормить тебя рассказами о том, что все было правильно и выбора не было... Он не вырос, не поумнел, или думает что ты идиотка и у тебя плохо с критическим мышлением и ты ни разу не задашь себе вопроса так ли все, на деле, как он видел тогда и не в том ли дело, что он хотел видеть все так? Романтический герой, чтоб его... Ладно, вообще-то мне плевать на Бена Соло, до тех пор, пока он не творит говна не с собой, или не захочет поговорить первым. У него есть собственные родители и бывший учитель. Это даже не моё педагогическое фиаско. Мне есть дело до тебя.

Рей дергает плечом и снова подбирается, обхватывает себя руками. Ей неприятно, когда кто-то говорит о Кайло плохо, хотя, он, в принципе это заслужил. Но правда и в том, что она была бы уже как минимум трижды мертва, если бы не он.

— Я бы предпочла, чтобы он забрал меня с собой, а не оставлял на помойке. Это правда. Я не знаю, что я бы сделала. если бы была не его месте. Я была на своем месте, и я едва не убила его, до того как все стало совсем плохо, потому что Сноук... он был вот тут тоже. — она стучит пальцем по своему виску. — Этого он ведь тоже не рассказал? Вам с мастером Люком? — Рей никак не может называть Люка «отцом», слишком непривычно.

Странно.

Она столько лет мечтала произнести это, а теперь не может.

— Но это было много лет назад, и я не знаю, что было у него тогда в голове. Я даже не знаю точно, что у него в голове сейчас. Знаю, только что он затевал какой-то переворот в Первом Ордене. Кажется, он хочет убить Сноука. Хотел. Судя по тому, что мы с ним здесь, что-то пошло не так.

Она с вызовом смотрит на женщину напротив.

— Я могу рассказать, то что я узнала об их базе. Кайло привез меня туда. Чтобы тренировать. Там... находятся дети. Это важно?

— Если бы он хоть что-то рассказал хоть о чем-то. Но нет. И мне до сих пор не понятно, чем мы, все скопом, заработали такое недоверие. И чем решение оставить тебя на помойке было лучше, чем дать мне возможность защищать тебя. Это было мое право и моя обязанность, а не твоего малолетнего, но самоуверенного кузена. И я вряд ли забуду, что он их у меня отнял. Судя по всему, ему не нужны его родители, и я не в курсе, нужен ли он им что тогда, что сейчас. Но это не значит, что с тобой — все было так же. Ты права, я не смогу сделать с ним ничего эдакого, мне не провести его через тот ад, через который я прошла, думая, что тебя больше нет и через то, что я испытываю теперь, зная, что я никогда не смогу ничего наверстать. Я только надеюсь, что он сходит в свой личный и может через это до него дойдут некоторые вещи.

Тызрослая, ты выросла без меня и без отца. Это не наша вина, но я осознаю, что этого не исправить. И я не знаю, что делать теперь. Только знакомиться с тобой взрослой...

Рыжеволосая помолчала словно что-то отстраивая внутри себя и, совершенно другим тоном, деловым что ли, продолжила.

— Дети. На базе Рен? Да, это важно. Очень важно.

Рей смотрит на нее, внимательно, даже слишком внимательно и быстро-быстро моргает. Потом смотрит в сторону и вниз, рассматривает свои исцарапанные, приторно пахнущие бактой руки, словно не решаясь задать какой-то вопрос, который явно просится на язык.

И лишь когда рыжая меняет тон, она поднимает глаза снова.

— Там много подростков. И есть дети, наверное лет восьми. Младше я не видела. Их почти всех учат владеть мечами, некоторых — пользоваться Силой. И... читать и писать. Их учили.. вместе со мной. — Рей слегка краснеет, ей все еще стыдно признаваться, что она до сих пор читает не слишком бегло. — Но, кажется, не все на базе форсюзеры. Или, во всяком случае, не все — сильные форсюзеры. И... не похоже, что они все темные. Один мальчик... он вступился за меня, когда меня отделали на тренировке. Хотя я не уверена, что могу точно отличить, кто темный, кто светлый.

Вдох-выдох, Рей старается сосредоточиться и продолжает:

— База где-то во внешнем кольце. Не слишком далеко от Гордианского предела. Созвездия выглядят... похоже. Не совсем такие, какие видны с Датомира, но очень похожие. Подземный комплекс, часть зданий под куполом, гравитационные вышки. Искусственный солнечный свет. Так что, скорее всего, это астероид даже, а не планета. — Рей старается говорить четко. Все равно эти сведения она передаст генералу Органе. И со вздохом думает, что если рыжая окажется шпионом Первого Ордена, то может вполне Рей убить за то, что она знает — даже примерные сведения о базе рыцарей Рен. А еще она с грустью понимает, что становится параноиком. Она ведь у своих, так?

— Не знаю точно сколько там взрослых. Я не выходила почти никуда дальше тренировочного зала и помещений, где живет Бен, то есть Кайло. Но помимо Кайло, там были и другие, кто учился у мастера Люка.

Пока Рей говорила, рыжая смотрела прямо ей в глаза, совершенно не моргая, словно читая что-то за словами или запоминая каждое слово, лучше, чем можно записать.

— Другие, кто учился у Люка? Как ты поняла, что этот так? Кто?

Рей пожала плечами.

— Кайло думал об этом. Я же говорила, он не очень хорошо может от меня закрываться. И один мужик там... Като, что вместе с ним тренировал меня. Они говорили о мастере Люке так, будто хорошо знали его оба.

Она снова замолкла, а потом посмотрела на рыжую немного нерешительно.

— Мастер... не помню вашего имени. — уголок ее рта дернулся в виноватой улыбке. — Что за прием Силы, при котором ты в бою чувствуешь все, что происходит с твоим противником? Кайло что-то сделал... что-то такое. И когда я в спарринге попадаю по нему я чувствую это сама. Всю прошедшую неделю было так. Мне бы хотелось... научиться как-то закрываться от этого.

— Мара. Меня зовут Мара Джейд, — совершенно отсутсвующим тоном сообщила рыжая, правда если внимательно посмотреть в ее глаза, то этот тон значил вот что: Мара очень тщательно себя сдерживает.

— Это не прием, Рэй. Это узы... Такое никогда, никогда нельзя делать с человеком, если он сам того не пожелает. И даже тогда — нельзя...

— Что такое узы? — Рей было ужасно стыдно признаваться, но она до сих пор мало что понимает и в Силе, и в том как она работает. Она могла двигать камни и кидать ими в вамп, вот и все ее великие джедайские достижения.

— Узы... Это вид связи в силе. Очень давно, больше тысячи лет назад такую связь в обе стороны, устанавливали между собой те, кто хотел быть всегда вместе, даже зная, что она может убить. Их было не очень много, таких безумцев и каждый раз это была грустная история. Были те, кто оказался связан не по воле обоих. Что-то вроде несчастного случая. Их было еще меньше.

Но, конечно, были и те, кто устанавливал такую связь насильно и только в одну сторону. Чтобы всегда можно было приказать, отследить, донести наказание. Тот, кто учил меня с детства сделал так, и я почти умерла в миг его гибели. Он отпустил меня в момент смерти, отдав последний приказ, думаю, только потому я осталась жива.

Я... не знаю, как это разорвать. Я никогда этого не делала, но я знаю, что это возможно, если твоя воля не быть связанной узами окажется сильнее них и ты переживешь разрыв.

— Уфффф.

Рей выглядела слегка растерянной, но не потрясенной.

— Но я не помню, чтобы Бен... Кайло проводил надо мной какой-то обряд или что-то вроде этого. Это просто началось, когда я очнулась. Но он отказывался мне объяснять, что это и почему происходит. Словно чего-то боялся. Может быть Сноука? И мне, кажется ему тоже не очень нравилось, когда со мной происходилос что-то не очень хорошее.

Она сделала паузу, словно размышляла о чем-то.

— То есть если Бена сейчас убьют в плену, я умру тоже?

— С большой вероятностью. Если он не пожелает или не сможет отпустить тебя в момент смерти.

Рей кивнула и откинулась снова на подушки.

— Наверное мне надо обдумать все это. Но я в порядке. Если что. Вы... скажете об этом мастеру Люку?

Мара покачала головой и грустно улыбнулась Рэй.

— Нет. Если ты сама этого не захочешь. Или мне не придется это сделать в обстоятельствах, когда поступить иначе — больший вред.

Рей снова кивнула и на секунду задумалась.

— Мне кажется... кажется от того, что все скрывали ото всех... разные штуки и так произошло много плохого. Поэтому мастеру Люку лучше узнать. Но, наверное. мне лучше сказать ему самой? И Лее?

Снова повисла пауза, и следующую фразу Рей произнесла как нечто незначительное.

— Мастер Мара, мне надо у вас спросить еще кое-что. Вы сказали некоторые вещи так... Вы — моя мать?

— Да, Кира. Но не знаю, имею ли я на это право теперь, — Мара осторожно села на край кресла, напротив кровати Рэй, перестав походить на отличный боевой механизм в постоянной готовности и вдруг обретя весь свой возраст, — Еще у тебя есть брат. Бен. Ему 12, он больше похож на меня, ты — на отца...

— Это хорошо. — с серьезным видом констатировала Рей. У нее есть еще один брат, которого зовут Бен. Может хоть с ним повезет больше. Она не знала, как правильно ответить на реплику Мары. Что вообще говорят в таких случаях. «Все в порядке»? Но все не очень в порядке, хотя бы потому что она не помнила почти ничего из своего детства. Хотя бы потому что Кайло могли убить, и она ничего не смогла бы с этим сделать.

Но говорить этой усталой женщине «я не хочу умирать, и не хочу, чтобы Кайло умер» сейчас казалось ей ужасно нечестным.

— Если хотите, потом я могу вам показать, где я жила. — вместо этого сказала она.

Возможно это была ужасная идея, но это лучшее, что она может сейчас придумать. Хотела бы она знать, где и как жил ее ребенок четырнадцать лет? Наверное да.

— Там... не все было плохо.

— Я знаю, что такое Джакку, — Мара покачала головой, пробуя улыбаться, — Там все плохо. Твой отец точно так же рвался показать мне Татуин. Ну, так вышло, что я видела и то и другое до того. Я вообще видела знаю множество мест. Знаешь, что такое Рука Императора?

— Ну вы не видели мой AT-AT. — фыркнула Рей — И спидер. И... много всего, что я собрала сама. И нет, я не знаю, что такое рука Императора. Это плохо или хорошо?

— Это ужасно. Мотаешься по галактике и... Ну, убираешь неугодных Императору индивидов. И ещё много что делаешь такого. Зато география путешествий разнообразна. Что ты много чего собрала — даже не сомневаюсь. Пустыня, железяки и Скайуокер — неизменно превосходный результат.

— Императору... Палпатину? — уточнила Рей. — То есть вы темная? — в ее голосе слышался некоторый скепсис. — Вы не очень похожи на темную. Кайло и то похож больше, хотя тоже... не всегда.

— Палпатину. Он меня вырастил и обучил. А потом послал убить твоего отца. Рыжала усмехнулась. В результате получилась ты и Бен, так что я, вероятно, выбрала самый изощрённый способ — сделать так, чтобы он умер от старости.

Нет, Рэй. Я не темная. Я — живая. Я не соответствую критериям светлого рыцаря-джедая. Твой отец, вообще-то тоже. Потому что мы многое прошли и... Словом, темная сторона Силы — это не билет в один конец. Хотя путь назад очень непростая штука. Собственно, когда хочешь выбраться — ты уже не там.

— Я так и думала. Ну что-то в этом роде. — Рей почувствовала смутное облегчение.

То, что рассказывала Мара — это тоже хорошо. Это значило, что у Бена Соло совсем не обязательно будут желтые глаза, серая кожа и молнии из пальцев. Или что там полагалось еще темным?

— А... мастер Люк и... Бен. Ну то есть Бен, который ваш сын, они здесь? На базе?