Последние четыре месяца Фиона - ах да, ей сказали раз и навсегда забыть прежнее имя - жила по расписанию. На Акзиле ей хоть и приходилось работать, однако не до поздней ночи, а еще было много друзей и случались выходные, которые можно было провести где-нибудь подальше от посторонних глаз в компании сверстников. Но то было в прошлой жизни. Иногда - преимущественно в медицинском отсеке - казалось, что та жизнь была совсем давно, а может и не было ее вовсе, как и родителей. У собранных с самых разных уголков галактики детей и подростков был жесткий распорядок дня, который включал минимальное количество времени на отдых и этого совершенно не хватало, чтобы поговорить с такими же несчастными сиротами - а Анук не сомневалась, что всех новичков лишали имен и прежней жизни - поэтому дети перешептывались перед сном. Сидя на кровати и прижав колени к груди, Анук с ужасом вслушивалась в каждое слово девочки, красочно расписывающей,  как проводят тренировки другие рыцари. Хотелось бы верить, что она врет и просто запугивает новенькую, однако многочисленные синяки и кровоподтеки по всему телу недвусмысленно намекали на правдивость слов.
Засыпала Анук в ужасе. Просыпалась тоже в ужасе. Одевалась и завтракала она всё в том же ужасе. В мыслях постоянно крутился один вопрос - если рыцарь Като самый мягкий из всех, то чего ожидать от других? И в то же время было страшно даже подумать о методах воспитания остальных рыцарей.
На тренировку Анук шла на ватных ногах, к тому же прихрамывая. Все синяки и раны, оставленные заботливым учителем Като, заболели с новой силой, даже те, что давно прошли. Девушка то и дело останавливалась, пыталась заговорить зубы сопровождающему и, воспользовавшись моментом, свернуть с пути. И плевать на свою кровавую месть юужань-вонгам - как назвал тех бледных монстров Нестор. Плевать на всё, так больше не может продолжаться, это не жизнь. Но кто же будет спрашивать, нравится Анук учиться использовать свой потенциал или нет? Подсказка - никто.
В тренировочный зал ее втолкнули и если бы никого там не оказалось или же ожидающий человек не повернулся бы на звук закрывшейся двери, Анук так и осталась бы стоять, прижавшись к холодному металлу и делая вид, что она часть интерьера. Она внимательно смотрит на человека и не решается сделать шаг навстречу. Ей страшно и уже заранее больно, и уже ощущается непередаваемый и ни с чем не сравнимый запах лекарств.
"Нет-нет-нет, я не хочу".
Она встречается с ним взглядом; всего нескольких слов хватает, чтобы Анук успокоилась и медленно, неуверенно, но всё подошла поближе. Она не сводит с него взгляда и не говорит ни слова, даже не догадалась поздороваться и ответить на вопрос. Всё дело в волнении.. и страхе. Он преследует Анук всё время, что она живет здесь, он не дает ей покоя ни днем, ни ночью, от него нет спасения.

Анук не представляет, насколько это большое расстояние — десять парсеков — но всё равно возмущенно хмурится. Высказать своё возмущение вслух, тем не менее, не решается. Кайло пусть и выглядит спокойным и даже добрым, но Анук-то уже успела усвоить, что внешность обманчива, очень-очень обманчива! И вдруг ему совершенно не понравится, что девчонка нашла оправдание своему страху и активно его эксплуатирует? Когда учителю что-то не нравится, ученику становится больно. Анук усвоила и это. Рыцарь Като вообще был хорош в донесении информации до малолетних и пока неумелых форсюзеров, а также ее закреплении.
Настолько хорош, что когда на плечо легла рука, Анук вздрогнула и интуитивно отшатнулась в сторону, разве что голову руками не закрыла. Думала последует удар, чтобы закрепить сказанное. Но она ошиблась в намерениях своего учителя и это было... странно, необычно и подозрительно. Не сводя удивленного взгляда с Кайло, Анук медленно села на пол, сложив ноги и выпрямив спину, насколько это было возможно в ее состоянии.
— Точно не расскажете? Не врете? — Она наконец нашла в себе силы подать голос. Еще хотела бы поинтересоваться насчет отсутствия боли, правда ли такое бывает, но побоялась заваливать вопросами. Болтовня ведь тоже мало кому нравится, тренировки - частенько передразнивали юные форсюзеры - не для разговоров, а для дела. Нахмурившийся Кайло выглядел достаточно убедительно и Анук со всей имеющейся уверенностью решила, что всё сделала правильно, то есть не стала много спрашивать да требовать, точнее робко просить, какие-то гарантии.
Повисает молчание, для Анук неловкое.
Она опускает голову, разрывая зрительный контакт, задумчиво рассматривает свою обувь. Из головы всё никак не лезет образ огромного - и, кажется, совершенно непобедимого - ранкора. Видеть их в живую обычной принеси-подай с верфи не доводилось, но рассказов гостей Акзилы и картинок у сверстников было вполне достаточно, чтобы иметь хотя бы малейшее представление, о ком же говорит Кайло. А еще! А еще Анук рассказывали, что грозных ранкоров отлавливают и используют на боях и их еще никто не побеждал.
Может и Первый Орден практикует подобные бои? Поверить в это было не сложно.
- А здесь что, есть ранкоры и с ними надо драться? - Закравшееся в голову сомнение заставило Анук резко поднять голову и выжидательно посмотреть на учителя. Угадывалось в ее взгляде и непонимание. В чем суть боя с ранкором? Это же получается не тренировка, а казнь. Эффектная, с криками и мольбами, с кровью и прочим, что должно оставаться внутри человека для его же блага, но всё же казнь. Неужели так наказывают провинившихся и неуспевающих учеников в Первом Ордене? С другой стороны, а чего тут удивляться, это же Первый Орден. Тут надо поражаться актам доброй воли.

То, что Кайло Рен не видел на базе Первого Ордена пойманных и, быть может, закованных в цепи ранкоров еще не значит, что их здесь нет! Анук держит эту мысль при себе. Она и так не забудет, что верность и успехи в обучении могут открыть некоторые - может даже большинство - двери в Первом Ордене, однако всё равно не желает забывать ранкоров. Они действуют на нее как дополнительный стимул.
Анук, сама того не понимая и даже не догадываясь как это вышло, постепенно перенимает настроение учителя. Ей становится на порядок спокойнее в его компании, пусть и магистр, пусть и ходят о нем не самые приятные слухи; она перестает вздрагивать каждый раз, когда Кайло двигается. Его дружелюбие подкупает, рядом с ним совершенно не страшно, но Анук всё равно продолжает опасаться и ждать подвоха, но уже скорее по инерции, по привычке. И она вроде понимает, что надо бы избавиться от страха - Кайло же не просто так акцентировал на этом внимание - но даже не догадывается как это сделать. Появляется нервозность, волнение, усиливается страх и всё это усугубляется посерьезневшим учителем.
- Извините, - еле слышно шепчет Анук, не смотря на учителя. Она склонила голову, сгорбилась. Пусть он и прощает ее, не наказывает за вольность в общении и излишние эмоции - их Като особенно не любил - но всё равно она боится и по-прежнему продолжает ждать худшего.
Говорят, Сила окружает каждое живое существо и связывает их в единое целое, некоторые могут даже общаться через Силу и чувствовать друг друга. Анук кажется, ее с миром и другими существами связывает исключительно страх и ей очень не хотелось бы чувствовать еще и чужие эмоции. Говорят также, что через боль и страх приходят к темной стороне Силы и если это действительно так, то Анук уже давно там. Она, конечно, изменений не чувствует, но вдруг всё так и задумано?
- Как.., - она хочет узнать, каким же образом можно почувствовать с помощью Силы ложь, но решает не испытывать терпение Кайло, а выполнять приказы. Анук делает глубокий вдох - до боли в ребрах - и закрывает глаза. Она понятия не имеет, как долго придется так сидеть и что будет дальше, но покорно ждет и не задает вопросов.
Рука на голове снова заставляет вздрогнуть; кажется, девчонка никогда не привыкнет, что не все прикосновения приносят за собой страдания. Это открытие удивляет, даже будоражит. Уголки губ Анук слегка приподнимаются, она улыбается и это совершенно искренне.
Тепло. Приятно. Анук так спокойна и расслабленна, словно снова оказалась дома, ее родители живы, а планета не подвергается безжалостному нападению. На маленькой тумбе у кровати горит свеча, потому что Фиона любит свечи, ей нравится огонь и мама это знает, а потому иногда радует дочь. Фиона не знает, где она их берет, но каждый раз радуется подарку. В мелочах мамина любовь. Фиона чувствует усталость - так долго бегала с друзьями, что ноги начали гудеть - но мама не ругает и не бьет, вместо этого она садится рядом и глядит девочку по голове. Воспоминание рассеивается, теряется.
Тепло. И приятно. Было.
- Я.., - Анук запинается. Она хочет рассказать Кайло, как всё случилось в первый раз, как она испугалась тогда, как ее стала обходить стороной одна девочка, но вспоминает как продиралась сквозь целую толпу обезумевших людей, постоянно получая от них удары локтями. Прошло слишком мало времени, чтобы она забыла, как забирается вслед за отцом в спидер, как вцепляется в кресло мертвой хваткой и спрашивает у отца, убьют ли их захватчики, разорвут ли их в клочья и что будет с мамой. Анук помнит всё настолько точно, словно она опять очутилась там, на Акзиле. Ветер развевает ее волосы, глаза щурятся и слезятся. Они с папой мчат прочь от верфи на поиски мамы, чтобы уже всем вместе убраться с планеты, но взрыв портит всё планы. Спидер, перевернувшийся на большой скорости, выбрасывает и мужчину, и Фиону, но если последней повезло, то мужчина получает несовместимые с жизнью травмы. Анук вспоминает, как пыталась заставить его встать, как она не верила в его смерть, как гремели взрывы, а потом появился Нестор. Усилием воли Анук заставила себя отвлечься от болезненного воспоминания.
Она не знает, как надо показывать кому-то свои воспоминания, но надеется, что Кайло Рен сейчас ничего не видел.
- Мне тогда было, кажется, лет шесть, а может пять, - Анук быстро берет себя в руки и сразу же старается вспомнить, как забралась с другими детьми на стройку. - Нам нельзя туда было, но мы всё равно пошли. Далеко не залезали, но и этого было достаточно, чтобы ребята постарше обратили внимание и захотели выгнать. Я помню их перекошенные лица, - действительно помнила, пусть не так ярко и отчетливо как свои последние дни на родной планете, - они смотрели на нас с Сарой и смеялись, ведь другие успели убежать, а мы - нет, - Анук замолкла, опять окунувшись в свои воспоминания. То был странный день. День, когда Фиона, будучи маленькой девочкой, смогла, зажмурившись, оттолкнуть от себя уже взрослого подростка одним движением руки на несколько метров. День, когда после такой выходки Сара стала избегать Фиону. Вновь вспоминая тот день, Анук начала понимать, что на деле часто пользовалась Силой, но это было незаметно обычному глазу, это совершенно не чувствовалось и казалось чем-то обыденным.

Анук по-прежнему не знает, были ли ее воспоминания доступны сейчас учителю, видел ли он, во что превращалась планета под напором юужань-вонгов и что происходило с людьми, чувствовал ли он боль, страх и бессилие, что не отпустили Анук и по сей день. Анук по-прежнему ничего не знает и ни в чем не уверена. У нее не осталось слез, чтобы оплакать потерянных семью и друзей; она стала забывать про свою жестокую и кровожадную месть. Тренировки, шедшие рука об руку со страхом и болью, вытеснили буквально всё, что касалось прежней жизни, даже имя и то потерялось. Фиона уже не была Фионой и не чувствовала себя ею, словно она умерла вместе с семьей на Акзиле.
Была лишь Анук, просто Анук, лишннная даже фамилии. И она не могла разобраться в себе; никак не получалось навести в своей голове порядок и всё расставить по полочкам. Кайло уже не первый человек в Ордене, кто говорил о необходимости контролировать свои эмоции, свою Силу. Девушка уже неоднократно слышала, что без контроля успехов ей не достичь, да что там, не выжить. Она не выбрасывала эти слова из головы, но совершенно не представляла, как их применить на практике и каким образом использовать. Говорить просто, думать еще легче, но сделать.. в этом была проблема Анук.
Она тяжело вздохнула и было в этом вздохе всё: и разочарование в себе, и грусть с печалью, и расстерянность, и еще множество эмоций, не поддающихся описанию. Однако они были и Анук чувствовала абсолютно каждую, просто не могла дать им названия.
Анук молчала - не могла найти ответы на вопросы - и не открывала глаз. В темноте ей было спокойнее, так она не могла видеть лица Кайло и, следовательно, чувствовала себя в безопасности. Такой глупой, иллюзорной и бесполезной сейчас безопасности. Анук знала - чувствовала - что Кайло не причинит ей вреда, однао продолжала переживать. Последние месяцы она только и делала, что боялась, переживала, волновалась и замыкалась в себе. Выйти из привычного ритма жизни было непросто. Анук не верила в свои силы, у нее не получится.
- Я.. не знаю, - она непроизвольно сгорбилась, - найти силы жить, а не выживать? Найти занятие по душе, приносить людям пользу. - Каким людям и какого рода пользу уточнять она не стала, потому что в конкретике была, мягко говоря, не сильна. Анук не нашла себя; она не знала, в чем хороша и где может пригодиться, чувствовала лишь, что теперь в большом долгу перед Нестором и Первым Орденом, а долг необходимо выплатить; в то же время она даже не была уверена, что хочет где-то пригождаться. Раньше она мечтала стать такой же умелой и рукастой, как отец, чтобы помогать в строительстве звездолетов, а потом перейти в конструкторы, чтобы всё рассчитывать и рисовать проекты. Но сейчас прежние мечты не имели смысла, а сил на поиск новых как назло не находилось.
- Иногда - почти всегда - я не уверена, что мой жизненный путь будет.. длинным. - Тренировки давались тяжело и только нежелание показывать другим детям и подросткам свою слабость сдерживало от ежевечерних рыданий в подушку. Анук всё держала в себе и даже сейчас не позволила себе рассказать больше, чем одна сухая фраза. Да, за ней скрывалось многое, но и не каждый сможет понять подтекст. Кайло Рен понять мог, девушка в этом не сомневалась, а потому довольно скоро пожалела, что поделилась столь личными мыслями о своем будущем. Нахмурившись, Анук сгорбилась лишь сильнее, подалась вбок, убирая голову из-под руки.

Анук отстраняется от учителя, создает между ними невидимую пропасть, но она.. не дрожит от страха и не ждет порцию болезненных ударов? Анук кажется это странным, даже неестественным и, крифф, чертовски приятным. И становится легче дышать, и синяки напоминают о себе не так яро, и не скребут кошки из-за излишних откровений, и не хочется забиться в самый темный и дальний угол, где никто не найдет и откуда Анук никого не увидит.
Она с уверенностью возвращает взгляд к Кайло, задирает голову, чтобы видеть его лицо. С высоты сидящей Анук он кажется настоящим гигантом, впрочем, с высоты стоящей Анук - тоже. Как любил подшучивать отец, она всю жизнь может ходить пешком под стол. Приятное воспоминание немного поднимает настроение, а на губах Анук появляется намек на улыбку. Ей говорили выбросить прошлую жизнь из головы, раз и навсегда забыть о ней и никогда более не вспоминать, однако Анук этого не сделает. Ни за что. Она будет помнить родную планету, родителей, свое имя и если Кайло прав и девчонку действительно ждет долгая и насыщанная на события жизнь, то она пронесет воспоминания о своем детстве через года. И никогда не забудет. По свей воле уж точно.
- А как я узнаю, что чувствую Силу и всё делаю правильно? - Анук вздыхает, пытаясь сконцентрироваться и выбросить из головы всё лишнее, закрывает глаза. Вспоминает как выглядел зависший в воздухе шар, который она разглядывала буквально пару секунд назад, представляет его перед внутренним взором. Она сосредоточенно хмурится и уже хочет поделиться своими сомнениями относительно своей способности чувствовать колебания Силы, однако не спешит. Анук приходит интересная на ее взгляд идея и она решает ее попробовать.
Снова глубокий вздох. Анук заставляет свои брови выпрямиться, а спину перестать дрожать от напряжения - юный форсюзер расслабляется, словно вот-вот собирается укрыться одеялом и погрузиться в сон. Она прислушивается к себе и своим ощущениям.
Секунда. Три. Пятнадцать.
Воздух вокруг шара. - больше, вокруг Анук - слабо дрожит. Девчонка даже не хочет открывать глаза, чтобы взглянуть на шар. Зачем? Она и так знает, что он едва заметно дергается, она чувствует это. Чувствует!
Эти ощущения кружат голову, окрыляют. Вдохновляют. Хочется упасть на спину, раскинув руки и полностью отдаться Силе; хочется всем телом ощущать ее присутствие; хочется купаться в щекочущих вибрациях. Когда они резко прекращаются, Анук сразу же открывает глаза и поднимает на магистра вопросительный взгляд - почему так мало?
- Как это делать - скрываться в Силе? - Анук, не понимающая как всё работает, озадаченно хмурится. И решает сейчас не вдаваться в нюансы, куда больше ее интересует сама возможность.
- Я хочу этому научиться. И не только этому, я хочу управлять Силой, которую чувствую.
Кажется, слабые вибрации всё еще ощущаются. Кажется, что весь мир состоит из вибраций. И это непередаваемо.

Нет смерти – есть Сила.
Сила дает власть. Власть дает победу... над врагами и над.. страхом.
Анук вновь и вновь вспоминала слова учителя, повторяла их как мантру. Просыпалась с ними, тренировалась, засыпала. Десятки раз в день и даже ночью. Они помогали держаться на плаву и переносить физическую боль; они стали верными спутниками и друзьями, не оставляющие Анук в самые сложные для нее моменты.
С Силой ушел страх. Анук больше не боялась, что однажды забудет лица своих родителей. Ей не было страшно, когда приходилось тренироваться с заведомо сильным соперником – она научилась уклоняться и отбивать болезненные удары. Ее больше не ввергал в животный неконтролируемый ужас рыцарь Като.
С Силой ушла слепая ярость. Пульсирующая в висках, она не давала Анук забыть юужань-вонгов. Постепенно желание отомстить сошло на нет. В этом нет смысла, одна Анук всё равно не сможет сдюжить с целой армией захватчиков, так зачем напрасно рисковать собой. Сила позволила сменить приоритеты.
С Силой ушло ощущение никчемности и слабости. Анук знала, что еще многому не обучилась, она видела аколитов и рыцарей, поражающих своими навыками и способностями, но это совершенно не мешало девчонке чувствовать себя сильной. Она могла многое. Она научится еще большему.

- У меня получилось! –  Громко и радостно оповестила Анук о своем появлении на тренировке. - Пусть и совсем случайно и вообще очень жаль того штурмовика, долго же ему придется приходить в себя, - радость быстро сменилась задумчивостью. Впрочем, печалиться о судьбе рядового штурмовика дольше нескольких секунд у Анук не получилось. Хотелось поделиться с Кайло своими успехами, пусть и случайными.
- Я хотела попробовать себя в чтении мыслей, но что-то пошло не так и беднягу вырубило. Надеюсь, он придет в себя, а то неловко даже, - Анук сомкнула пальцы в замок за спиной и виновато улыбнулась. – Что будем делать сегодня?

Он гордился ею и это была не ложь - Анук не знала как, но она чувствовала это. Она верила Кайло и знала, что он действительно рад ее успехам, но еще больше радовало и вдохновляло, что Анук оправдывала ожидания магистра. На первом занятии он говорил, что у девчонки большой потенциал и она сможет достигнуть приличных успехов, и сейчас, когда Кайло улыбался - глазами, взглядом - девушка четко осознавала, что у нее всё получается. Где-то внутри зародилось тепло; оно постепенно разливалось по всему телу, даря до одури приятные ощущения. Это было в новинку, на мгновение даже показалось, что Анук что-то делает неправильно, так ведь не должно быть в Первом Ордене - тепло, уютно и хорошо.
- Я научусь, - и девушка в этом не сомневается ни секунды. Более того, она настолько уверена в своих силах, что может точно сказать - магистр в ее способностях также не сомневается и он также уверен, что Анук сумеет научиться защищать свои мысли от вторжения, а после и скрывать себя в Силе, делая невидимой для посторонних глаз. Другие аколиты рассказывали об этой способности форсюзеров, восхищались теми, кто уже умеет. Их трепет перед самой возможностью обладать чем-то столь сильным, уметь это поселилось и в Анук. Ей не терпится начать, ей хочется окунуться в Силу и постичь ее как можно скорее и со всех сторон - так происходит каждый раз, когда девушка оказывается в большом тренировочном зале наедине с магистром Рен. С ним Анук всегда чувствует себя иначе и это ей безумно нравится, ее тянет к этому и нет никаких сил сопротивляться, да и совсем не хочется.
- Я должна сопротивляться? - По лицу проскальзывает тень сомнения. Это же будет неприятно и, возможно, больно. Анук настороженно вглядывается в глаза Кайло, ищет в них.. она сама не знает, что хочет увидеть. Но она понимает, что ей не страшно, как было раньше; она больше не бежит от боли и не пытается забраться в самый дальний и темный угол. Эти времена ушли.
На миг Анук закрывает глаза. Прикосновения Кайло всегда были иные - в отличие от чьих-либо других - и вызывали едва ощутимую и совершенно неконтролируемую дрожь. С магистром девушка чувствовала то, чего никогда не получала с другими аколитами - Силу. Она была повсюду и пронизывала насквозь, иногда казалось, что еще самую малость и Анук сможет раскинуть руки и в падении раствориться в Силе.
Спокойный, тихий голос магистра заставляет открыть глаза. Девушка глядит на него и ждет какого-то наставления или хотя бы предупреждения, она не ожидает подвоха и потому когда Кайло аккуратно забирается в ее разум, Анук замирает на вдохе. И кажется, что сердце перестало биться, остановилось дыхание; она смотрит в глаза Кайло и не может ни сказать, ни подумать, ни вспомнить о том, что надо делать. Щекочущее ощущение быстро становится неприятным, Анук начинает хмуриться; постепенно возвращается способность дышать. Она вспоминает, что суть урока заключается в том, чтобы научиться противодействовать проникновению в мысли. Она помнит.
Но хочется иного. Анук доверяет магистру сильнее, чем кому-либо еще в Первом Ордене, и она хочет показать ему всё, о чем говорила на самом первом занятии. Медленно опустив веки, девушка положила ладонь на руку магистра. Пусть он увидит то, о чем тогда просил хотя бы рассказать.

Анук снова пережила тот день, но в этот раз она была не одинока. Воспоминания о смерти родителей больше не вызывали бессильную ярость, ненависть, отчаяние. Анук смирилась с произошедшим и пошла дальше; она решила жить, учить и развиваться, не забывая семью. Сейчас картинки прошлого вызывали лишь досаду, сожаление и тоску. Анук не сомневалась, что Магистр видит и чувствует не только боль и страх маленькой девочки, и но спокойствие повзрослевшей девушки.
- Это правда, я многое приобрела и благодарна за это, - уточнять, что именно она считает важным в новой жизни, Анук не стала, пусть изначально и задумалась об этом.
Сделав тяжелый вздох, девушка наклонила голову и неуверенным движением стерла со лба пот. Его там не было, но Анук казалось иначе. В ней смешались прошлые и нынешние эмоции, что теперь давили. Молодецкая удаль и безграничная уверенность, с которыми она пришла на занятие к Кайло, отступили.
Совладав с бушующими чувствами, Анук подняла взгляд на Магистра, слабо – почти незаметно – улыбнулась. И ее не остановил его серьезный взгляд и подобный тон. Анук не выполнила поставленную задачу и она понимала, что это плохо, но не могла заставить себя сожалеть о содеянном.
- С самого первого занятия я думала о том, что произошло на Акзиле, я вспоминала тот день и прокручивала его в голове раз за разом, день за днем. Мне удалось убедить себя, что я не могла ничего изменить, от меня ничего не зависело, как бы мне этого не хотелось. Я сроднилась с мыслью, что семьи больше нет, но они всегда рядом, - Анук задумчиво закусила губу. Она смотрела на свои ноги и думала лишь о том, не совершает ли она ошибку, показывая и рассказывая?
- Тогда – на первом уроке – я не смогла показать и даже толком рассказать, это было невыносимо и хотелось это исправить. Это как незавершенное дело, - она подняла голову, чтобы взглянуть на Кайло Рена. – Сейчас я решила, что готова поделиться своими воспоминаниями, мне было нужно это. Да, я не.., - она осеклась, замолчала. Во взгляде появилось волнение, как и в голосе – он едва заметно задрожал. Анук начала массировать большой палец левой руки, пытаясь унять взбушевавшееся волнение. Она не выполнила поставленной задачи, ослушалась. И доверилась. Может всё же зря? Может не надо было?
- Да, я не справилась, просто.., - Анук заглядывает в глаза Магистра, - я не могла держать это в себе. – Девушка замолкает, но не сводит взгляда с Кайло. Она хотела бы говорить и говорить, но понимает, что никаких слов не хватит, чтобы объяснить, почему Анук видит в Кайло родного и близкого человека и почему хочет делиться с ним самым сокровенным.
А еще она ждет наказания за ослушание, но не боится его. Это закономерность, от которой никуда не деться, поэтому стоит лишь пережить.

О судьбах людей, осмелившихся ослушаться приказа Верховного лидера Анук была наслышана, при том в самых ярких красках. Оказаться на месте наказанных она, разумеется, не хотела. Закусив от волнения губу, девушка поежилась. И возвела Кайло Рена в лик святых. Он не просто не сделал ей больно собственными руками, но и не отдал на растерзание другому. И теперь Анук была обязана выполнить поставленную задачу, не посмев внести в нее правки, даже самые мелкие.
Прошлое не изменить. Умерших уже не вернуть. Слабые не выживают, а неконтролируемый страх - это путь в никуда. На доверии можно обжечься.
Анук старается запомнить все уроки магистра. Она верит, что Кайло знает о Силе, Первом Ордене и жизни всяко побольше нее, а потому его наставления могут - должны - помочь справиться с недостатками, найти свое место. А еще Анук очень не хочет подвести Кайло, она боится его разочаровать. Он видит в ней потенциал, а, значит, девушка обязана его реализовать.
У нее нет выбора. Она так решила и отступать не собирается.
- Это тяжело.. терять семью, - Анук не сводит взгляда с лица магистра. - Остаешься совсем один и не знаешь, как быть дальше. И не у кого спросить совета, никто больше не поддержит, - взгляд Анук медленно расфокусируется, она смотрит уже не на Кайло, а сквозь него. - Но со временем становится легче, - она едва заметно вздрагивает, отгоняет от себя грустные мысли и возвращает свое внимание к магистру. Сперва смотрит в его глаза, а после переводит взгляд на руку. Прикосновение ко лбу по-прежнему вызывает целую гамму положительных эмоций. Это приятно, однако в этот раз Анук должна не теряться в собственных желаниях и ощущениях, а работать.
- Я готова, - произносит она неслышно, одними лишь губами, закрывая глаза. Так чуточку проще сосредоточиться. Анук очень надеется, что в будущем у нее всё будет получаться без долгой подготовки. Но пока не так.
Легкая эйфория и разливающееся по всему телу тепло сменяются неприятным покалыванием. Хочется это как можно скорее остановить, поддавшись напору, но Анук помнит о поставленной задаче. Еще одну вольность, слабость Кайло ей не простит. И одному ранкору известно, что потом будет.
Сопротивляться сложно, это требует определенной силы воли и концентрации. В какой-то момент кажется, что всё пошло совсем-совсем неправильно и у Анук ничего не получилось. Она не может разобраться в своих ощущениях, понять их и интерпретировать. Хочется узнать, что произошло, но не из страха - накажет за ошибку или нет? - а из интереса.
- Сначала было так.. мм.. неприятно, даже больно, а потом как-то.. нет, - неуверенно начинает Анук. - У меня что-нибудь получилось?