О том, что Винтер Селчу хочет командировать его под свои нужды, По узнает, похоже, последним и в неожиданно приятном контексте — ему разрешают. Разрешают пилотировать. Впервые за месяц. По-настоящему. Не на симуляторе. Не как-то еще. Пилотировать. И ему даже все равно, что это грузовой шаттл, честное слово, По сейчас готов на что угодно, хоть на дальнобойную космофуру или самый убогий у-винг галактики. По идет по ангару старательно не бегом, но не может скрыть пружинящего от радости шага. В некоторых вопросах он что в тридцать два, что в двенадцать совершенно одинаковый.
    Селчу он до этого наблюдал только издали, корпус звездных истребителей с разведкой пересекается только постольку-поскольку, но не узнать ее сложно. В ней есть что-то от генерала Органы — или, наоборот, это в генерале Органе есть что-то от нее. Он останавливается рядом и отдает честь:
    — Здравия желаю, мэм, — запоздало думая, что стоило бы узнать ее звание.
    По сверкает улыбкой — просто не может удержаться — и идет внутрь корабля, занимать место пилота, по которому так соскучился. Фрейтер, который они будут использовать — это что-то древнее, судя по очертаниям, и По требуется некоторое время, чтобы признать в корабле HWK-290 — его, кажется, уже лет пятьдесят как сняли с производства. Удивительно, откуда они вообще его отрыли. Впрочем, возможно, это что-то времен Альянса, что осталось здесь, а теперь отремонтировано и используется под нужды Сопротивления — у них нет роскоши перебирать.
    — Он был уничтожен Империей, — осторожно отвечает По на вопрос Селчу, пока осматривает приборную панель и разбирается, что к чему. — Вместе со всем населением и правящим домом. Генерал Органа оттуда. Вы тоже, — еще осторожнее добавляет он, уже немного ориентируясь в том, что в этом кокпите к чему относится и как работает, и начинает рутинную проверку всех систем. Взлетать на этом старье, не убедившись хорошенько, что оно выдержит подобные нагрузки, По не планирует. — Без Альдераана не было бы Альянса, а без Альянса мы бы все еще били поклоны Императору. Сейчас на его месте астероиды, какие-то остатки их, во всяком случае.
    На мгновение По почти говорит дежурное и бесконечно вежливое «мои соболезнования», но вовремя останавливается. Этой трагедии уже столько лет, что это может прозвучать как насмешка. По знает, что такое терять дом — Явину-IV, в конце концов, тоже досталось, пусть и не до полного уничтожения. Последнее, чего ему бы хотелось, это чтобы Селчу решила, что он бестактный летун. В конце концов, благодаря ей он сидит в кресле пилота. Пусть и всего на одну миссию.

    Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два и два. Кладбище, о котором говорит Селчу — это не какое-то абстрактное кладбище. Это вполне конкретный Альдераан. Вот и координаты подтверждают то же самое. По продолжает методично проверять все системы, пока, наконец, не убеждается, что их фрейтер переживет не только полет туда, но и обратно с грузом. Это, в общем-то, просто отличные новости.
    — Понял, мэм.
    По не расспрашивает Селчу, она не кажется ему человеком, который будет вдаваться в подробности. Что-то во всем ее виде говорит о невозможной, вселенской усталости. Эта же усталость иногда проступает и на лице генерала Органы. Поэтому вместо того, чтобы докучать временному начальству вопросами, По запрашивает разрешение на взлет у диспетчера, а потом аккуратно выводит фрейтер из-под железного занавеса. Соль простирается во все концы, на сколько хватает глаз, и небо — голубое-голубое, ясное — вскоре сменяется темнотой космоса.
    Как же хорошо летать.
    По не лихачит, не делает ничего из того, что хотел бы — фрейтер просто не приспособлен для таких штучек, да и Селчу, скорее всего, тоже — но даже сам факт нахождения в кабине пилота, в кресле пилота, со штурвалом в руках и координатами, куда нужно лететь, отзывается у него внутри теплотой. Это именно то место, где он должен быть. Не там, на земле, среди детей, связистов, медиков и прочих домоседов. Здесь.
    Если бы только можно было заставить генерала Органу понять это поскорее. Не говоря уж о вице-адмирале Бусики-Браслетики — вот уж кто явно не собирается делать его жизнь проще, даже когда разрешает Селчу взять его пилотом на эту миссию. По тихо вздыхает, выводя корабль на орбиту, затем сверяется с координатами в навкомпьютере, перепроверяет, что корабль готов к гиперпрыжку. Лететь и в самом деле несколько часов.
    — Я слышал, там много пиратов до сих пор. Они любят прятаться среди астероидов, — прежде, чем отправить фрейтер в гиперпрыжок, говорит По. — Не уверен, что мы сможем эффективно уходить от них на этом. Это, все же, не крестокрыл, и вообще, — он оглядывается по сторонам, потом смотрит на Селчу. — Старовата птичка для таких трюков. Сколько вам потребуется времени там?
    Если он будет знать, то постарается продержаться, даже если кто-то вдруг решит насесть на них. Они, конечно, не капсула с подношением умершим, но это не означает, что их не захотят разобрать на запчасти. Такая перспектива По не улыбается совершенно. Как человек, имевший дело с пиратами по службе, он до сих пор в большинстве случаев на дух их не переносит. С другой стороны, здесь есть щиты, так что, возможно, все будет не так уж сложно.

    По кивает. Семь-восемь минут — это не так уж и долго, если хорошо спрятаться среди астероидов, то никаких проблем не будет. По не силен в том, чтобы именно прятаться, его первый и основной инстинкт всегда — это нападать или защищать, и защищать активно, но Селчу права: в этот раз они там не за этим. Поэтому прятки среди астероидов — максимум высшего пилотажа, который ему сегодня грозит. По рад уже и этому. Да и, в общем-то, нечто такое и подозревал, еще пока шел к этой развалюхе.
    А вот к интересу Селчу он не готов совершенно. Зачем ей это знать? Просто способ скрасить время? Вряд ли его истории хватит на все несколько часов гиперпрыжка. По заминается. Он пересказывал случившееся уже столько раз и устно, и письменно, что фразы сами просятся на язык, но в то же время ему все сложнее их произносить. Слишком много всего наложилось на сами события: и разговор с Кайло, и с Рей, и вообще. Биби-8 еще. Его собственный почти уход из Сопротивления. Очень много.
    Интересно, когда Селчу говорит «жестокое наказание» — она имеет это в виду, или это сарказм?
    — Это длинная история, — наконец, заговаривает По. — Есть одна девушка, ее зовут Рей. Вы наверняка о ней слышали — она помогла моему дроиду доставить карту к мастеру Скайуокеру, а потом еще сама летала к нему. В общем, она неплохой пилот, поэтому мы взяли ее к себе. Неплохой пилот — и отличная напарница, спасла мне жизнь на Хоте, — он улыбается уголками губ.
    Все в Сопротивлении знают, как По относится к своим пилотам. Что за тех, кто летает с ним бок о бок, он готов пойти на многое, и что не было ни единого раза, когда он оставлял кого-то позади, когда дела шли плохо. Наверное, кого-то могла бы и удивить такая лояльность, но По не представляет, как может быть иначе. Скорее всего, эта часть истории будет безумно предсказуемой.
    — Во время атаки на Ди’Куар я видел, как ее сбили. Она осталась жива, ее унес Кайло Рен. Так она попала в плен, — он откидывается на спинку кресла и впервые с начала монолога кидает взгляд на Селчу. — Я пошел к генералу Органе, чтобы получить разрешение вызволить Рей. И получил его, с условием, что придумаю хороший план. Но время шло, а хорошего плана все не придумывалось, да и к тому же друг Рей, Финн — может, о нем тоже слышали, он бывший штурмовик, помог мне бежать с «Финализатора» — порывался отправиться спасать ее. Ему-то никакое разрешение не нужно. Тянуть дальше было нельзя. Вот мы и отправились, так сказать, импровизировать, — По дергает уголками губ в усмешке.
    Удивительно, как изменяется восприятие событий сквозь призму времени. Тогда ему казалось, что это фантастический, героический и правильный поступок. Он до сих пор думает о нем, как о правильном — но теперь разделяет то, что правильно для него, и то, что правильно для Сопротивления. Удивительным образом обнаружилось, что это не всегда одинаковые вещи.

    Впервые находится человек, который не хочет дослушивать историю, и По ошеломлен таким поворотом событий настолько, что может только кивнуть в ответ. Он пытается прикинуть, о каком именно друге Селчу может идти речь, но через пару мгновений вынужден признать, что не так уж хорошо осведомлен о том, кто и с кем там дружит среди старой гвардии. Не то чтобы об этом пишут на страницах голонетовских энциклопедий. Странным образом то, что Селчу неважно, за что конкретно в этой импровизированной миссии ему досталось наказание, ощущается почти как индульгенция. Не говоря уже о самих ее словах.
    Ну не отрывать же ее теперь от дел, чтобы в очередной раз, уже перед новым человеком, вслух винить себя в том, что сдал спонсоров?
    Зачем ему вообще это делать? Ради жалости? Ради осуждения?
    По остается на своем месте и следит за ходом полета, хотя, строго говоря, во время гиперпрыжка этого совершенно не требуется. Навкомпьютер и сам разберется, что к чему, и сторонний наблюдатель тут ни на что не повлияет — пункта Б они все равно достигнут. Вот и ему самому стоит уже просто достигнуть пункта Б: он уже провернул эту миссию, уже получил за нее наказание, последствия его ошибки уже случились, и хватит мусолить это, наконец. Время двигаться дальше.
    Гиперпрыжок заканчивается, и начинаются приключения.
    — Это пираты, мэм, — подтверждает По даже до того, как те стреляют: — Я защищал Миррин от таких достаточно, чтобы узнавать их с первого взгляда.
    Выстрел, к счастью, проходит по касательной. По меняет курс, и навкомпьютер тут же перерассчитывает путь до заданных координат. Пираты настырны и явно не планируют отступать. До астероидного поля остается еще слишком долго, и По не остается ничего иного, кроме как маневрировать. Пиратских кораблей три: два побольше и один совсем маленький, одиночный. Вот так компания.
    — Пристегнитесь, — бросает По, когда мимо чиркает еще один выстрел. — Как близко к заданным координатам мне держаться?
    На шаттле нет вооружения, и он староват, но это ничего. Не было еще такого боя, в котором По Дэмерону не удавалось удачно сманеврировать в самый последний момент. Именно этим он и занимается: пока у них нет никакого укрытия, иного выхода, кроме как бросать корабль из стороны в сторону, нет. Это не фигуры высшего пилотажа, конечно, для этого фрейтер не приспособлен, но все же им удается удачно избегать выстрелов пиратов до сих пор. Те немногие, что все же долетают до них, разбиваются о щиты. По чувствует себя уверенно, только с некоторой тревогой следит за одиночным кораблем — так и не поймешь, что это и насколько убойное. Вряд ли крестокрыл или TIE, конечно. Но не ими едиными.

    — Есть, мэм.
    Больше никаких указаний от майора ему не требуется. В сущности, больше По ничего не требуется. Пять минут — это даже лучше, чем восемь минут. Они продержатся. Пираты продолжают обстреливать их, и По маневрирует, мысленно очертив себе небольшой куб пространства, за которое ему нужно не выходить. Но в какой-то момент ему приходится развернуться чересчур круто.
    Чужой лазболт чиркает очень, очень близко к кабине пилота — так близко, что приходится зажмуриться, пока он пролетает мимо.
    Следом за ним мимо проносится тот мелкий корабль. Все же истребитель. Сильно переделанный, но узнаваемый. Откуда только достали.
    Если есть в галактике вещи, которые не выбить из По, то одна из них — это нелюбовь к пиратам.  Это не крестокрыл, — ему приходится напоминать себе об этом слишком часто в последние две минуты, — но это криффов космический корабль, а По — криффов лучший летчик, криффов коммандер, и видят звёзды, сейчас кому-то не поздоровится. Он ничего не говорит, только подбирается весь на месте, меняется в лице: что-то сдержанное, хорошо вымуштрованное уступает место развязному, азартному; на мгновение По сжимает губы в нитку. Фрейтер по инерции дрейфует чуть вбок. По просчитывает. Секунду, две.
    Выдыхает.
    Принимается за работу.
    У них нет оружия, но у них есть его смекалка, навыки пилотирования и чудовищный азарт. Звезды, По скучал по этому. Он даже не пытается скрывать своего восторга от происходящего. Виражи, которые фрейтер закладывает теперь, резче, круче, но вместе с тем они более точны, просчитаны: По обходит корабли один за одним, переворачивает их с майором Селчу в невообразимой бочке, почти чиркая кокпитом по вражескому звездолету. Какое-то время он просто играется с ними, привыкает к тому, как ведет себя фрейтер. Он маневренный, это хорошо. Это очень хорошо.
    По четко следует указаниям и не отлетает далеко от заданной точки; виражей так много, что легко потерять, где верх, где низ, есть ли они вообще и были ли когда-либо. Каждый служит своей цели. Пираты то ли еще не настолько опытны, то ли не сталкивались с безумцами вроде него — скорее, конечно, второе; кто-то садится им на хвост. По улыбается нехорошей, довольной улыбкой, подныривает под ближайший из вражеских кораблей, отключает к криффовой матери половину стабилизаторов и компенсаторов, отчего фрейтер встряхивает. И продолжает трясти, пока они пролетают близко-близко. Скорость безумная.
    Следовавший за ними корабль не успевает ни среагировать, ни сообразить, ничего. Взрыв мелькает ярко, но гаснет быстро: в космосе нечему гореть.
    Обломки чужого корабля летят в их сторону, и По врубает обратно все, что отключил, маневрирует, но один из кусков дюрастали задевает самый край правого нижнего двигателя фрейтера, чиркает. По уходит в сторону, резко гасит двигатели, вглядывается в приборную панель. Главное, чтобы не рванул. Не рванет. Не должен. Датчик двигателя погасает на мгновение. Но тут же включается вновь: все в порядке. По тут же включает все обратно — мимо чиркает чужой истребитель. Пиратам такое шоу явно не пришлось по вкусу.
    — Полный порядок, — вслух говорит По больше самому себе, чем майору.
    Прошло ли уже пять минут или больше, он без малейшего понятия.

    К счастью, задерживаться больше им не нужно, и По уводит фрейтер от прежней точки, ловко лавируя между астероидов и все еще разлетающихся по инерции обломков двух кораблей. Еще два осталось, и По следит за ними краем глаза на радаре, но те не торопятся пускаться в погоню. То ли отказались от этой идеи, то ли зализывают раны, и хорошо бы первое. Он хмурится, но ничего не говорит. Вместо этого только закладывает плавную дугу, чтобы подходить к Делайе по более хорошей траектории, и следует указаниям майора Селчу.
    Легендарный Бейл Органа спрятал вооружение Альдераана в криффовой пещере. Кому расскажешь — не поверят. По усмехается уголком рта, но вслух не комментирует: мало ли, что подумает об этом Винтер Селчу, говорят, нрав-то у нее не из легких. Фрейтер летит над океаном, постепенно снижаясь. Порой По все еще дергает его слишком резко, не до конца выпустив адреналин из своей системы, но посадка все равно удается — пусть и не самая мягкая, но они и не круизный лайнер. Правду говорят, что летчиков нельзя пускать пилотировать пассажирские суда.
    — Не знаю, у этих ребят есть что-то вроде кодекса чести, правда, работает он через раз. Тут как повезет, — По пожимает плечами. — Вам нужен эскорт, мэм, или мне остаться на борту?
    Он говорит, не глядя на нее: постепенно выключает все системы — двигатели отключаются с хорошо знакомым «шу-у-у» — проверяет радар в последний раз, прежде чем погасить и его, скользит взглядом по датчику топлива. Все эти маневры сказались, конечно. Но шоу стоило того. По до сих пор чувствует приятное напряжение боя, и это будоражит его лучше, чем кортигское, лучше, чем что-либо еще в мире.
    — Я как раз смогу проверить, что там с задетым двигателем. По датчикам все в порядке, но лучше быть уверенным, — только сейчас По наконец-то поворачивается лицом к майору, и его глаза сияют, как у мальчишки.

    Чтобы порадовать одного неугомонного коммандера, много не нужно: всего-то отпустить его в миссию в качестве летчика, дать ему потягаться в пилотировании с пиратами и, ко всему прочему, разрешить поковыряться в повреждениях.
    — Есть, мэм, — каким-то чудом По умудряется сохранять профессиональный вид и даже толику серьезности.
    Отыскав на борту инструменты, он спрыгивает наружу, с удовольствием вдыхая местный воздух, густой и вкусный после корабельного. На Делайе По никогда не был, но смотреть конкретно здесь не на что: кругом природа, но и только. Населенная часть планеты находится в другой стороне, и хорошо бы это спасло их от интереса местных жителей. Немного размявшись, По идет к двигателю, чтобы осмотреть его. Повреждения и впрямь есть, и он правильно сделал, что остался: ничего серьезного, но будет лучше залатать прямо сейчас, пока они на земле и есть время.
    По принимается за работу с нескрываемым удовольствием. После четырех недель занятия детьми, коробками лаков, связистами, доставками и жизнью базы возможность просто покопаться в двигателе кажется чем-то невероятным и практически волшебным. Его руки быстро пачкаются, но настроение только улучшается, и двигатель вскоре перестает вызывать у него какие-либо опасения. По как раз осматривает результат своих работ, когда оживает комлинк.
    — Интригуете. Дайте мне пять минут, — коротко отвечает он, стараясь по возможности не тыкать грязными пальцами в чистые кнопки девайса и использовать для этого другие подручные средства, например, собственный нос.
    Вернув инструменты на место и чуть отмывшись от машинного масла, По чувствует себя так, словно сходил в увольнительную, да еще и не на один день, а сразу на неделю. Перед тем, как уйти, он включает и проверяет радар еще раз, но все чисто, вокруг никого. Только природа. Видимо, пираты действительно решили отступить. По хмыкает себе под нос. Мирринские пираты обычно шли одним из двух путей: или прекращали бой, чтобы похоронить своих, или усиливали атаку, чтобы отомстить за погибших. Хотя, вероятнее всего, дело в том, что Делайя — населенная планета. Будь они на какой-нибудь заброшенной планетке на окраине галактики, и пираты уже непременно попытались бы их растерзать.
    Несмотря на то, что уже превышает свое обещание в пять минут, По почти залезает под приборную панель, чтобы сообразить защиту от дурака, но в последний момент передумывает. Паранойя. Не нужно это. Убедившись, что корабль закрыт, и прихватив с собой бластер и рюкзак, он идет к пещере. Освещать дорогу внутри особо не приходится: как только света снаружи перестает хватать, его становится достаточно изнутри. Что бы ни нашла там майор Селчу, кажется, это стоило того.
    Застыв в дверном проеме, По не верит своим глазам.
    — Вау, — только и может сказать он.
    Когда майор сказала, что тут будет спрятанное оружие, это прозвучало интригующе, конечно, но По не думал, что его здесь окажется столько. Он сразу примечает запчасти для истребителей вдали, следом — навесное оружие и только потом находит взглядом саму Селчу.
    — Вы уверены, что об этих закромах не знают на Делайе? Тут, — По красноречиво оглядывается вокруг еще раз, заходя внутрь, — впечатляющая коллекция. Запчасти не все подойдут, какие-то слишком стары, но, — он не договаривает, все еще осматриваясь по сторонам с выражением лица ребенка, у которого день рождения.
    Перевесив оружие через плечо, По торопится туда, где стоят укрытые брезентом ящики и, столкнув с одного из них крышку, обнаруживает внутри бластеры. Много, много бластеров. Ну, Бейл Органа. Подсобил так подсобил!

    По поворачивается к майору и на автомате вытягивается в струнку, пока слушает указания. Селчу ему нравится: все четко, никаких разглагольствований и лишней эзотерики, только функциональные указания, только то, что продвинет их к цели. Этим она выгодно отличается от вице-адмирала Бусики-Браслетики. Этим она похожа на генерала Органу. Это то, к чему По привык, что ему понятно.
    — Есть, мэм.
    И это приятно — знать, что делать, и понимать, как это сделать. В кои-то веки.
    По достает из внутреннего кармана комлинк. У него нет с собой датапада, чтобы записывать список, но он может зачитать голосовую заметку — этого будет достаточно, чтобы позже составить полноценный отчет. Кивнув майору, он отходит в указанную сторону и принимается аккуратно вскрывать ящики и проверять, что в них. Чем дальше, тем в больший восторг По приходит: Альдераан, судя по всему, в свое время был вооружен до зубов. Многое уже безнадежно устарело с моральной точки зрения, но даже палка порой бывает лучше, чем полное отсутствие какого-либо оружия. А здесь таких палок было на много, очень много кредитов.
    Добравшись до секции с запчастями от крестокрылов, По делает вдох и не выдыхает долгие несколько минут, пока осматривает коробки. Платы навкомпьютеров, репульсоры, мелкие панели, части от лазпушек, провода, припой, поршни, запасные болты и гайки — добра здесь столько, что По выключает ненадолго запись на комлинке, чтобы просто прийти в себя. Если у них получится доставить все это на базу, то они починят — крифф, да они починят все, что до сих пор на ладан дышит после Ди’Куара!
    Нет, это откладывать нельзя. По быстро перечисляет в комлинк все, что увидел, и торопливо идет в сторону майора Селчу. Та, кажется, разделяет его настроение: вон, даже напевала и улыбалась ранее, а это, судя по всему, редкое явление. По останавливается рядом с ней.
    — Мэм, мы планируем забирать отсюда что-то сегодня? — он спрашивает так, будто на этот вопрос существует только один ответ. — Если да, то нам лучше дождаться ночи. С полным грузовым отсеком оружия я не рискну закладывать кульбиты, если кто-то решит сесть нам на хвост.
    Замолкнув, По делает видимое усилие, чтобы хотя бы попытаться дождаться ответа, но все же не выдерживает:
    — Там есть запчасти, которые сильно помогут нашим летчикам. Если что и забирать отсюда сегодня, я бы советовал их, — он даже не скрывает лихорадочного и радостного блеска в глазах.

    Майор Селчу быстро одобряет его предложение, и По чуть ли не светится от радости, хоть и прикладывает все усилия, чтобы держать себя в руках. Рядом со сдержанной разведчицей хочется и самому выглядеть сдержаннее, как-то более профессионально даже, только По знает: профессионализм — он не про то, чтобы прятать эмоции. Он про то, чтобы делать все в лучшем виде.
    На то, чтобы прикинуть, что именно пригодится летчикам и техникам в первую очередь, отыскать ящики с этим и стащить их туда же, куда майор уже притащила свою добычу, у По уходит несколько часов. Тут много достаточно тяжелых ящиков, но есть и полегче. Их шаттла должно хватить, даже останется немного места. Ремней для закрепления ящиков тоже должно быть достаточно, а если нет — они найдут, чем еще удержать их от полетов по всему отсеку.
    Когда По выныривает из хранилища и доходит до майора, на улице уже звездная ночь. Чистая, спокойная — ни единого лишнего звука, ни единого лишнего корабля в небе. По быстро выглядывает и перепроверяет: действительно, никого. Если бы пираты зависли где-то наверху в атмосфере, он бы заметил — по перекрытым звездам. Но небо чистое. Значит, или пираты действительно отстали, или прячутся где-то еще, где даже его зоркие глаза не могут их разглядеть. По поворачивается к майору.
    — К сожалению, погрузочных дроидов там нет, поэтому придется тащить на руках. С одной стороны, это надолго, даже если мы будем таскать их вдвоем — уйдет часа два, возможно, больше. Есть очень тяжелые ящики, и есть те, где очень хрупкое оборудование — нести их нужно предельно осторожно. С другой стороны, если я посажу шаттл ближе, мы управимся быстрее, но больше вероятность, что нас может засечь кто-то, кого нам лучше оставить в неведении.
    Он явно вырывает ее из каких-то размышлений, но у них есть общее дело, и они не могут медлить в целях соблюдения вежливости. Тем не менее, По чуть виновато улыбается уголками губ. Он всегда чувствует себя неловко, когда так выходит, но работа есть работа. Даже на Делайе, даже так близко от места великой трагедии, даже рядом с человеком, которого она наверняка коснулась так болезненно лично. Какие-то из блестящих там, наверху, звёзд — вовсе не звёзды, а астероиды, оставшиеся от Альдераана. Мало кто в галактике наслаждается теперь таким фантастическим видом на историю, как жители Делайи.