Селчу с некоторой долей любопытства смотрит в ту сторону, в которую смотрит Гэвин. Коммандер По Дэмерон. О том, как он летает, Тайко был наслышан с самого начала, и, конечно, его заслуги мимо его внимания не проходили. И, все же, он не следил за пилотом, на данное время отстраненным от полетов, так, как это делал Дарклайтер.

Его это забавляло с одной стороны, а с другой он понимал его интерес. Ни один пилот не заслуживает такого наказания. Тем более один из самых лучших пилотов Сопротивления. Тем более тогда, когда каждый человек, способный сражаться, летать или заниматься разведкой, на вес радужных самоцветов.

- Кем? Пожалуй, я промолчу, Гэвин, - смешливо фыркает, вспоминая свой не самый приятный опыт бездарного просиживания штанов без возможности летать.

Тайко прекрасно помнит те дни, когда считался вероятным предателем и шпионом в рядах повстанцев. И помнит свое отчаяние, которое ежедневно подтачивало его выдержку. Быть кем-то, кого считали врагом свои же друзья, не самое легкое испытание, которое может только выпасть на долю.

И ничуть не упрощало ему жизнь то, что ему запрещено было летать. Это было оправданно, никто не даст вылететь на миссию тому, кто может вогнать нож в спину. Но от понимания этого легче не становилось.

Разумеется, у Селчу были ответы на вопрос Гэвина. Не самые приятные слова в адрес тех, кто любит «подрезать» крылья, и озвучивать их не стоит.

- Отличный пилот. Даже более чем, - проговаривает Тайко, переводя взгляд с Дэмерона на Дарклайтера. – Что ты уже предпринял?

Что-то тот определенно предпринял для того, чтобы забрать коммандера. Точно. Гэвин не из тех, кто будет ходить вокруг да около. И не из тех, кто станет ждать, когда подвернется удачный момент. Особенно если чем-то весьма и весьма недоволен.

Что-то в этой ситуации ему напоминает то, как Ведж боролся за самого Тайко, когда его отстранили от полетов.

Селчу усмехается – тяжелая, способная вымотать нервы всем участвующим, борьба за коммандера уже началась, а коммандер об этом и не подозревает, как и о том, что за ним ведется самая настоящая охота.

Ждет ответа, смакует вкус алдераанского вина. Надеется на то, что рядом с ними не остановится кто-то особо любопытный и не решит бросить случайно взгляд на стол. Правда, Тайко не видит проблемы в этом – вылетов ему не предстоит, заданий тоже, а добраться до своего уголка на базе ровным, твердым шагом, будучи в нетрезвом состоянии, так и вовсе будет легче легкого. Годами отточенный навык, нужный любому уважающему себя офицеру.

- Ты с ним хоть разговаривал? Или решил в один прекрасный момент осчастливить его внезапной новостью?

Тик хмыкает, затем коротко смеется. Хотелось бы этому стать свидетелем. А еще хотелось бы с коммандером лично поболтать. Почему нет. Более подходящего момента для этого и искать не требуется.

Тайко не ошибся – Гэвин и в самом деле начал активно действовать, желая вернуть коммандера в крестокрыл, а заодно затащить его к Пронырам надолго и надежно. Пожимает плечами. Все осталось на своих местах, и это его почти не удивляет – командование крайне не любит идти на попятную.

А это значит то, что борьба действительно только начинается. Ему становится любопытно, что на это сказал бы сам Дэмерон, узнай он об этом. Положительно или отрицательно отреагировал бы? Разумеется, в лоб такое не спросишь.

Или…

Селчу кивает – Дарклайтер мысли читает. Он сам только что подумал о том, что можно поговорить с коммандером прямо здесь и сейчас, не тратя время понапрасну. Все свободны. Никому никуда не нужно спешить. Настроение подходящее. По крайней мере, оно подходящее у Гэвина и у него. Насчет самого коммандера он ничего не скажет.

- Да, сейчас определенно подходящий момент, чтобы перемолвиться с ним словечком, - широко улыбается. – А заодно продемонстрировать то, насколько сильно можно наглеть.

Верно. Для того чтобы пробовать на вкус алдераанское вино в столовой, едва ли не у всех на виду, нужно иметь уйму нахальства и святейшей уверенности в том, что их никто не поймает. Тайко размышляет о Винтер, которая вполне может заглянуть в столовую и решить поужинать с ними, но он делает ставку на то, что она вся в работе.

Дарклайтер окликает коммандера. Селчу откидывается на стул, пытаясь выглядеть как можно более обыденно.

Ничуть не сомневается в том, что если слухи о распитии алкогольных напитков в общей столовой пойдут по базе, то им подобное не спустят. И пусть они будут хоть трижды ветеранами. А ему еще вдобавок прилетит от Винтер. Не то, что ему удалось бы скрыть от нее происходящее, но у него зреет смутная надежда на это.

И такое же смутное сомнение бороздит его мысли, твердя о том, что коммандер решит, что подобное приглашение подсесть к ним чересчур подозрительно, и учтиво откажется. И сбежит прочь.

- Коммандер Дэмерон, окажите нам честь, подсаживайтесь к нам, - Тайко любезно встает, демонстрируя безукоризненную алдераанскую вежливость, и как только тот оказывается заботливо усаженным за их столик, кивает Дарклайтеру: - Не будем жадничать, Гэвин.

Намекает на то, что не поделиться вином – грех. Сказать прямо и вслух нельзя – и без того привлекли массу внимания. В их сторону уже летят любопытные взгляды. Селчу сохраняет исключительно невозмутимую мину.

- Как насчет яблочного сока? - приподнимает бровь, глядя на уже полный бокал, оказавшийся перед коммандером. – Надеюсь, вы не откажетесь.

Наглеть... Гэвин с самым непроницаемым лицом продолжал неторопливо отпивать самый яблочный сок из бокала. Кивнув полковнику, он без заминки выставляет перед По ещё один бокал и оперативно наполняет его соком, не поведя даже бровью. Он не торопится задавать вопросы, по привычке наблюдая и выжидая бессловесной тенью - хотя о том, чтобы пить алдераанское вино залпом, ему было бы что сказать.
Но это - вино. Которое пить было нельзя, и за закрытыми дверями тоже, вообще-то. А в соке вроде как нечего подолгу дегустировать, так что Дэмерон вполне соответствовал общей легенде этого ужина.
Он коротко переглядывается с Тайко, оттягивая ответ. И сначала достает бутылку, то ли наполовину пустую, то ли наполовину полную, но идеально наполненную, чтобы поделить оставшееся на троих. Ничтоже сумняшеся, Дарклайтер почти с ювелирной точностью разливает сок до последней капли.
- Вы, коммандер, выглядите... измотанным, - он начинает издалека, ненавязчиво и словно бы совсем не о том. Все равно что рассуждал о погоде в поддержание светской беседы. - Чем занимаетесь? Может, чего-то не хватает? - а это уже ближе к делу.
Правда, прямо всё равно не спрашивает, почему-то хочет услышать именно от него это признание - будто желает убедиться в собственной правоте взглядов и всём, что уже успел сделать и что ещё намеревается. И надеется, что алкоголь развяжет язык достаточно.

Тайко хмурится. Рассказ Дэмерона невольно заставляет его вспоминать о том, как он сам был отстранен от полетов, и о том, как он сам почти точно так же забивал себе голову тем, что было ему совершенно не нужно. Коммандеру не приходится, разумеется, терпеть в свою сторону подозрительные взгляды, и его никто не называет предателем за спиной, но ему практически так же приходится нелегко.

Тем временем вторая порция вина почти исчезает из бокала с поразительной скоростью, что заставляет его вздернуть бровь.

Селчу осушает свой. Вино отличное. Достаточно для того, чтобы расслабиться. Его переживания на тот счет, что их застукают, окончательно улетучиваются. Он, конечно, точно уверен, что если в столовой появится Винтер, то моментально все поймет, затем ему влетит, заодно и тем, кто сейчас составляет ему компанию, но в данный момент под действием спиртного в организме он уже почти об этом не думает.

Волноваться нет времени. Коммандер рассказывает историю о гвоздях и лампочках в первой палате медблока. У Тайко пробуждается неумное желание позже пойти и посмотреть на эту самую лампочку, которую, на мгновение, прикручивали пять человек. Удовлетворить свое любопытство – не грех.

Смотрит на Гэвина, затем переводит взгляд обратно на Дэмерона. Краем глаза замечает, что в столовой становится все меньше и меньше народа. Не проблема. На них точно обратят внимание, но… они найдут отмазку, не вчера ведь родились.

И, кстати, что нужно было лисицам?

- Не думал, что у Сопротивления такие большие проблемы с лампочками и гвоздями, - протягивает, глядя в пустой бокал. – Еще, коммандер?

Вопрос риторический. Согласия ждать Селчу не намеревается, а потому оба стакана живо наполняются. Едва ли не до краев. Такими темпами, да, они перейдут к вирренскому очень скоро. Тайко старается скрыть довольную ухмылку. Не получается.

Хмыкает, слыша вопрос Гэвина. Наконец-то они почти вплотную подбираются к сути дела. Тик едва ли не видит то, как прямо в этот момент они ведут охоту за уставшим от всяких лампочек и лисиц коммандером. Слегка даже становится жалко, а еще смешно. Сейчас следует пережить еще парочку вопросов, а затем перейти непосредственно к «похищению» доблестного пилота.

Тот не в курсе, но уговоры уже идут полным ходом. Алкоголь, в конце концов, один из самых ценных союзников в подобных делах.

Тайко так и подмывает спросить о том, подозревает ли Дэмерон что-то неладное во всем этом разговоре. Но если он так сделает, то порушит план, тщательно выстраиваемый Дарклайтером. Не видать тогда таких посиделок очень долго.

И еще один вопрос, который измучил его конкретно:

- А что все же было нужно тем лисицам от лампочек?

Будь они на лекции по истории, то, что Дэмерон гордо именовал «что-то знаю», называлось бы «ничего». Но пилота, к счастью, делают не исторические выдержки из учебников.
Знания о том, что крейтские хрустальные лисицы любят облизывать лампочки, тоже не очень-то помогают.
В общем, хорошо, если по пути в свою комнату ему не попадётся Холдо. Алкоголь, тем более в количествах много больше одного бокала, развязывает язык, и это плюс. И одновременно же - минус, если говорить о вице-адмирале Бусики-Браслетики. Интересно, если продать все её непомерного количества и фиолетовости побрякушки, сколько лисиц можно осчастливить лампочками? А если учесть, что после смерти своего хозяина вещи только растут в цене, то осчастливить можно не только зверушек...
- Я читал о вас в её рапорте. И впоследствии обзавелся копией вашего личного дела, коммандер, - за генерала Селчу он ручаться не стал, хотя и самому не припомнить, не делился ли он с кем-то из них в этом угаре войны личностью молодого комэска или так и затерялось среди насущных проблем.
В общем-то, с вином пора было завязывать. По как минимум начал что-то подозревать, и всё же пытался держать язык за зубами. Поэтому он потянулся к нетронутой прежде невзрачной бутылке - этикетки они, конечно же, заблаговременно отодрали.
- Но это был вопрос не для того, чтобы узнать, как вы учились в школе, - они уже поняли, что история не была его сильной стороной. Дарклайтер вновь наполнил бокалы, но теперь уже темно-коричневым напитком. Запах стремительно ударял по носу и не давал сомневаться в своем благородном кореллианском  происхождении.
- Это скорее о том, как вы относитесь к правилам и неоднозначным приказам, - полковник не спешит делать глоток, выжидая - если коммандер и вирренское станет пить залпом, то он точно сам подавится. - Знаете, мне пришлось одолжить крестокрыл из своей же эскадрильи, чтобы взять его сюда, - он уже предвкушает смешок Тайко и даже не поворачивает к тому голову - сами же на первое место ставили постулат о том, что ему, как преемнику, следует прежде всего хранить традиции. Он и хранил, с поправкой на времена и нравы.

Правила нужны для того, чтобы их нарушать. Тайко ухмыляется. Они с Дэмероном общий язык точно найдут, если тот уже не найден. Впрочем, какой там язык – сок и чай – вот все то, что необходимо для этой задачи.

- Я, может, что-то и слышал, но предпочитаю не верить всем сплетням и разговорам, что гуляют по базе. Исходя из опыта – для начала всегда лучше узнать всю историю.

Селчу пожимает плечами. О пленении коммандера слышали все, знали все, но подробности не всем были известны, что понятно и объяснимо. Разумеется, слухов тоже по этому поводу было масса. Часть из них звучит более или менее реально, а другая кажется больше порождением безумно богатой фантазии.

Гэвин хочет услышать все лично от Дэмерона, и оно понятно – версия самого главного героя много лучше всего прочего услышанного. Однако Тик не особо много питает надежд на то, что коммандер уже достаточно пьян, чтобы рассказать то, что, судя по всему, является засекреченной информацией.

А может и не является. Кто его знает. Он в детали не так рьяно вдавался. Хотя вот Дарклайтер, последнее время скрупулезно выискивавший всю имеющуюся информацию о коммандере Дэмероне везде, где это только возможно, вполне мог.

- Заслужил, возможно, но Гэвин прав – наказание не должно продолжаться вечно. Тем более, для пилота. Тем более, для такого пилота, как вы, коммандер, - и бросает забавляющийся взгляд на Дарклайтера. – А ты, наверное, все эти бусики-браслетики уже успел пересчитать за пару встреч.

Недовольство Дарклайтера едва ли не в воздухе почувствовалось, когда тот говорил о вице-адмирале. Еще бы она не раздражала. Две встречи, а она все еще не отдает коммандера на растерзание Дарклайтеру – и как так можно-то?

Возможно, что его борьба не окажется проигранной. Он и сам надеется на это.

Тайко невысоко поднимает свой бокал.

- Выпьем за то, чтобы вам поскорее вернули крылья, - делает большой глоток «чая». – Вкручивать лампочки и сражаться с лисицами может и весело, но… я бы уже давно взвыл и на стенку полез.

Всем надоедает. Гэвин, правда, чуть мрачнеет, когда разговор касается детей и ничего не говорит. Не зажило ещё, не то что нажимать на огромную рану - касаться её больно и он морщится всем своим существом, чуть выдавая лицом, и пытается скрыть, отпивая лучший чай, целебный для такого случая. Почему-то совершенно случайно проскальзывает мысль, что он по-прежнему носит на безымянном пальце простенькое обручальное кольцо и никак не находит в себе духу его снять, будто так он действительно смирится с тем, что всё, наполнявшее последние десятилетия его жизнь и дом, превратилось в пепел.
Полковник, конечно, поднимает бокал вместе с тостом Тайко, но выпивает скорее не за крылья. Хотя и за них тоже. Он чуть мотает головой, отгоняя лишние мысли.
Конечно, попытки чего-то там вложить в курчавую голову - хорошее дело. И многое прекрасно запоминается, если головой да о тумбочку. С размаху. Но «больно и доходчиво» и «мучительно больно и доходчиво», при всех незначительных лингвистических отличиях, в реальности имеют совершенно различную окраску.
- А если этот один человек стоит целой галактики? - алкоголь развязывает язык, и у Дарклайтера тоже вырывается. У него этот вопрос возник много раньше, но ответа сам себе за всю жизнь он так и не дал на него.
Он долго смотрит на отпечаток печали на Дэмероне, взвешивая, стоит или не стоит. Грустью пропитана не только улыбка - движения до поворота головы. Если можно пить вторую бутылку грустно, шлифуя вино вирренским, то и это тоже.
- Если я предложил бы вам место, коммандер, - он делает паузу, позволяя самостоятельно додуматься до того, что это за место и где именно, - вы бы согласились?
Не добавляет никаких «но». Это мелкий текст в договоре.