Джесс решительно шла к медблоку, где должен был валяться этот…, в голове сейчас вертелось много «сладких» и «мелодичных» слов. И она их собиралась ему высказать! Все до единого! Вот так и отправит этого засранца в нокаут. И даже хук не понадобится. В свои развесёлые контрабандистские годы её словарный запас лихо пополнился высокопоэтичными словами и фразочками. Правда, пользовалась она ими только в особых случаях — когда хотела кому-нибудь как следует двинуть. И сейчас был как раз такой случай. 

Почти три дня эскадрильи были в блаженном неведении. И она тоже. Ну, мало ли, что любимый коммандер отправился делать. Они не обязаны докладывать друг другу каждый шаг. Так-то да. Но, чёрт возьми, это же По Дэмерон! Он, сломя голову, понесётся в пасть врагу и хрена лысого подумает о последствиях! Вот это и бесило. Ох, как же это бесило! Потому что он делает это в очередной, мать его, раз! Снова не подумав. Ни о чём. Ни о ком… Пава случайно узнала, что он сейчас в медблоке, что поступил он туда не в самом радужном состоянии.

Джессика шла, сжимая и разжимая кулаки от злости и неистового негодования. Волосы кое-где выбились из аккуратной косы и теперь подрагивали от каждого твёрдого шага. Внутри всё кипело, словно в проснувшемся вулкане. Оставалось ещё чуть-чуть и огненная лава полезет наружу и сожжёт абсолютно всё на своём пути. Джесс опасалась, что после того, как поговорит с По (даже если он лежит в лёжку, даже, если при смерти, она всё равно выскажет ему всё, что думает), возьмёт свой бластерный пистолет и что-нибудь раздолбает им. Как раз сегодня утром заменила разрядившиеся батареи. Нет, она не сможет пережить это втихую. А вдруг что-то серьёзное? Вдруг он сейчас и правда лежит без сознания? Без руки… или без ноги… Вдруг он больше никогда не сможет летать?... От навязчивых бредовых мыслей Джессика тряхнула головой.

— Дура!   

Она подошла к палате, и сердце заколотилось пуще прежнего. Всё равно боялась. Трусиха чёртова. Очень медленно она ступала по полу, и, когда заглянула внутрь палаты, увидев сидящего на постели Дэмерона, целёхонького и, вроде как, в сознании, бушующая злость снова дала о себе знать. Джесс, не колеблясь, направилась прямо к нему. Подошла совсем вплотную и замахнулась кулаком. Он коснулся скулы По, мягко, но предупреждающе, и чуть толкнул голову коммандера в сторону. Джессика скрестила на груди руки и прошлась взглядом по По сверху-вниз и обратно, оценивая всю серьёзность ситуации. Казалось, что её карие глаза стали совсем чёрными. Она хмуро и с укором смотрела на Дэмерона, стиснув зубы. Несколько долгих секунд. И он слышал её дрожащее дыхание.

— Ты издеваешься? Думаешь, это забавно?  — она нервно выдохнула и посмотрела ему в глаза. Колотило её не по-детски. И По это видел. Джесс вся искрилась, и воздух вокруг неё будто плавился, как от поднимающегося костра. Кажись, дотронься сейчас до неё, и точно обожжёшься.

— Почему ты никогда не думаешь?? Почему ты исчезаешь, не сказав ни слова?? — Джессика  сглотнула, пытаясь подавить противный ком в горле. Она посмотрела в сторону и покачала головой, а потом снова засверлила Дэмерона взглядом. — Я не хочу каждый раз хоронить тебя, ясно?! — сорвалась она на крик. — В следующий раз я пойду с тобой! И даже не смей возражать! И вообще, я имею право знать, что происходит! — она запнулась и внезапно замолчала, но продолжала смотреть на По.

После пары ударов сердца Джесс с вызовом произнесла: — А теперь… назови мне причины, по которым я не должна взгреть тебя настоящим хуком.

«Тебя замучает совесть бить больного?» Джессика гадала, какое из этих слов ей выбрать ключевым:  «замучает» или «больного». Не замучает уж точно. Больного? Ха! Это — несомненно! Только надо ещё определиться со смыслом слова «больной».

Ладно. Если Дэмерон изволил шутить, значит шёл на поправку, и, хотя бы, не нужно волноваться о его физическом здоровье. Выглядел он вполне сносно, и это, несомненно, радовало. Правда, Джесс почёсывала кулаки, чтобы всё-таки дать ему как следует по лицу. Но бить, как По выразился «больного», было бы нечестно.

Пава пронаблюдала, как Дэмерон похлопал ладонью по постели, приглашая её сесть рядом. Несколько секунд она хмуро смотрела на него, по-прежнему находясь в закрытой позе со скрещенными на груди руками. И По почти физически ощущал, что она всё ещё злилась. И злилась она нешуточно.

Джессика громко выдохнула и опустила руки, подошла к По и села с ним рядом, невольно косясь на то, как он с трудом двигался. Чёрт бы тебя побрал, Дэмерон… Снова  и снова.

Он сказал, что это из-за Рей. И что он забыл им об этом поведать. От потрясающей забывчивости По, Джессику снова начало трясти. Ей очень нравилась Рей, она хотела бы с ней по-настоящему подружиться. К тому же, они обе любили ковыряться во всякой технике, так что им уж точно было о чём поболтать. Джесс молчала, глядя куда-то в пол, а внутри всё сжималось и переворачивалось. А ещё он сказал, что обязан жизнью Финну и поэтому пошёл с ним. Твою мать… Как будто Джесс не была обязана Финну… Если бы не он, не сидели бы они с По сейчас здесь.   

Пава подняла взгляд на Дэмерона, и в глазах её читались напряжение, волнение, тревога и что-то ещё. Она медленно покачала головой, заглядывая прямо ему в глаза, и произнесла:

— По…, послушай меня…, я очень не хочу, чтобы с кем-то из вас что-то случилось. Ни с тобой, ни с Рей, ни с Финном. Потерять кого-то для меня будет слишком тяжело. Думаю, ты это понимаешь. Поэтому я предлагаю тебе свою помощь. Куда бы ты ни собрался, какая бы сумасшедшая мысль не пришла в твою голову, я протяну тебе свою руку. Ну…, окей! Возможно, сначала слегка настучу по твоей кудрявой голове. — Джесс усмехнулась и сделала паузу. — Я просто хочу сказать, что ты можешь на меня рассчитывать. Всегда. Мы ведь друзья, верно? Так что, давай будем делать так: доверять друг другу и поддерживать. Ты согласен?

Джессика слушает и задумчиво смотрит на По, то и дело поглядывая на его руки. Изучала что? Она так стремительно полетела к нему в медблок, когда узнала, что в его голове в очередной раз зародилась блестящая идея без палева кинуться спасать. Как спасать? Каков был план? Что он собирался делать? — Одни вопросы… А потом изящно и аккуратно, как ни в чём не бывало, он вернулся бы обратно. Ага, ну, класс! Просто сказочно! Доска почёта тебе обеспечена, Дэмерон! Причём до конца. И вот с этими мыслями она ворвалась к нему, готовая перевернуть всё верх дном, отчитать, как следует, а по пути ещё помечтала приложить его, как она это умела, чтобы в будущем головой думал. Но задуманного так и не сделала. Увидела и не сделала… Хотя, что уж тут скрывать? Обычно она не сильно церемонилась, прошлая жизнь наследила в её душе сполна. Изнеженной и сентиментальной девицей с томным взглядом её прямо таки трудно назвать. Но в глубине души она всегда болела за своих друзей. Знала она, что значит потерять близких и дорогих ей людей. Кому-то могло показаться, что она не слишком эмоциональная, в том плане, что все эти сопли-слёзы давить из себя прилюдно она не умела. Скорее, пошутит, скрепя сердцем, ну, злоупотребит чем-нибудь, но воду лить — не в её это духе. Кому-то наверняка она кажется чересчур резкой — в челюсть даст (девчонка ж, вроде бы), да ещё коленом поддаст (на крайняк, конечно). А потом закроется, будет сидеть и ковыряться в своих железках. Волю эмоциям она могла дать только наедине с собой. Под покровом ночи, без лишних глаз. Это, если уж совсем всё плохо. А так, нет, депрессовой она не была. Кто угодно, только не Пава. Она первая станет вытаскивать из уныния и излишней печали, даже, если у самой при этом кошки внутри жестоко рвут когтями мясо.

По говорит, что он ей не только друг. А она усмехается в ответ. Как же такое забудешь?! И снова смотрит на него. Хмурится, готовая возразить на его слова: «У Сопротивления не так уж много людей, чтобы жертвовать вами всеми». Но не возражает. Знает она. Мало. Но ради друга… Ради…

Джесс вздыхает.

В воздухе зависает тишина и… напряжение, что ли? Пава сидит, сжимая пальцы, и нервно сглатывает. А потом хлопает себя ладонями по коленям и начинает улыбаться.

— Ты — командир! Ты мой… м-м…наш лидер! И ты тут главный. И, наверное, ты прав… Так рисковать не слишком умно, — как-то не очень убедительно говорит она. И у По наверняка возникает вопрос: это она сейчас реально верит в то, что говорит, или просто поддакивает?

Джессика замолкает и трясёт головой. Внезапно она вскакивает и становится напротив Дэмерона, со всей лютой серьёзностью глядя ему в глаза.

— Хотя мне потрудился бы сказать всё-таки! Да, я бы не осталась на базе. И согласна, что подвергать опасности целую эскадрилью — тоже не ахти какая идея! Я говорила только за себя. Я могу помочь! Я в таких передрягах была, но вот жива и здорова, тем не менее. Уж опыта у меня достаточно. К тому же, две головы лучше, чем одна. Не в том смысле, что вторая голова пошла бы бонусом для чёртова Ордена…, хотя они не отказались бы. Но…, мы могли бы придумать какой-то план…

Джесс смягчает взгляд, продолжая смотреть на По. Понимает ли он, что она пытается ему донести? В любом случае в стороне она не останется никогда.

— А ещё будешь должен за потраченные нервные клетки, — с ноткой иронии звучит её голос.

Он не сомневается в ней. Он расскажет ей всё, если вдруг вновь сорвётся и понесётся по лезвию бритвы. Она смотрит на него долгие десять, а может и больше, секунд и начинает улыбаться, опустив взгляд в пол. Её улыбка, такая открытая и искренняя, плавно переходит в лёгкий смех, и По видит, как подрагивают её плечи, а в руке она теребит кончик своей растрёпанной косы. В эти моменты, такая вот взъерошенная, как на ладони открытая и совершенно простая, она и вовсе кажется девчонкой, не видавшая в жизни ничего дурного и как будто бы не подозревающая о том — что значит выживать. Кажется.

Она снова смотрит на По, сузив глаза, и в них кроется явное подозрение, но улыбка всё же не сходит с её губ.   

— Только ты со мной такое творишь! И твои хитрющие глаза тебя выдают с потрохами, коммандер Дэмерон! Хотя поотчитывать тебя, порой, — милое дело. Но, что уж там скрывать, мне понятны твои порывы и намерения… Сама-то что? Тоже бы не смогла сидеть и пинать болты. Просто бесит иногда, что можешь кого-то лишиться, как по щелчку пальцев. — Джесс выдыхает. — Конечно, мир. Только вот…

Пава вновь садится рядом с По, и в её взгляде мелькает тень беспокойства.

— Ты ведь знаешь, как к подобным поступкам относится генерал Органа. Я очень её уважаю и уважаю любое её решение, но мне бы очень не хотелось резких движений с её стороны по отношению к тебе. Хотя…, что бы она без тебя делала?

Джесс натянуто улыбается, и за этой улыбкой таится тревога и опасение. Что бы они все делали без него — того, кто ценой собственной жизни кидается в самое адское пекло, ради правого дела, ради спасения друзей. Пава всегда восхищалась своим командиром. Пусть между ними были вечные соревнования за первенство лучшего пилота Сопротивления, да плюс ко всему она могла без особого напряга обставить его в игре, лёгким движением руки сделав так, что чуток жалованья из его кармана изящно перекочует в её. 

Дэмерон прерывает мысли Джесс и интересуется, как бы она вызволяла Рей из плена Первого Ордена, и Пава становится серьёзной и мрачной.

— Как подумаю…, что этот… с котелком на башке держит Рей у себя…, — Джесс сжимает кулаки, тихо выругавшись. — Угнала бы их грёбаный «Финализатор», скинула бы всех их на необитаемую планету, без воды и жратвы… Нет. Слишком просто. — Пава поджимает от злости губы. — А потом разобрала бы корабль на винтики и собрала из него свой линкор. На пару с Рей. И назвала бы его «Излучающий Свет»…, — Джесс кривится, — эмм… ну или по-другому…, не важно. А если серьёзно, По…, не знаю. Можно подкатить к ним и прикинуться «своими», заболтать этих «мальчиков в белом», завлечь поиграть, усыпить бдительность. Они ж расслабляются когда-нибудь, верно? Понятно, что в одиночку тут не справиться. Только вот…, как пробраться в каюту? Подорвать не получится. — Джесс качает головой. — Без Финна никак. Я после тебя хотела его проведать. Он ведь тоже пострадал.