Ура! Нам 8 (ВОСЕМЬ!) лет! Давайте поздравлять друг друга и играть в фанты! (А ещё ищите свои цитаты в шапке - мы собрали там всех :))
Ищем самого спокойного и терпимого рыцаря Рен в этом безумном мире
Ищем медицинское светило, строгого медика, способного собрать мясной конструктор под названием “человек” и снова отправить его на работу.
Ищем самого отбитого мудака по мнению отбитых мудаков для Джин Эрсо.
Ищем подрастающее имперское солнышко, которое светит, но не всем.
Ищем генерала Дэвитса Дравена, командира самой задорной разведки в этой Галактике.
Ищем талантливого ученика и личную головную боль Магистра Рен.
Ищем генерала разведки, командира самой отбитой эскадрильи эвер, гениального актера, зловредного пирата и заботливого мужа в одной упаковке.
Ищем По Дэмерона, чтобы прыгнуть в крестокрыл и что-нибудь взорвать.
Ищем лучшего моффа Империи, по совместительству самую жизнерадостную сладкую булочку в галактике.
Ищем левую руку мастера Иблиса, самый серьёзный аргумент для агрессивных переговоров.
Ищем имперского аса и бывшую Руку Императора, которая дотянулась до настоящего.
Ищем сына маминой подруги, вгоняет в комплекс неполноценности без регистрации и смс.
Ищем майора КорБеза, главного по агрессивным переговорам с пиратами, контрабандистами и прочими антигосударственными элементами.
...он сделает так, как правильно. Не с точки зрения Совета, учителя, Силы и чего угодно еще в этой галактике. Просто — правильно. Без всяких точек зрения.
...ну что там может напугать, если на другой чаше весов был человек, ценность которого не могла выражаться ничем, кроме беззаветной любви?
— Ну чего... — смутился клон. — Я не думал, что так шарахнет...
Выудив из кармана листок флимси, на котором он производил расчёты, Нексу несколько секунд таращился в цифры, а потом радостно продемонстрировал напарнику:
— Вот! Запятую не там поставил.
Он тот, кто предал своих родных, кто переметнулся на вражескую сторону. И он теперь тот, кто убил своего собственного отца. Рука не дрогнула в тот момент. Кайло уверял себя, что все делает правильно. Слишком больно стало многим позже.
Дела, оставленные Кайло, походили на лабиринт, где за каждым поворотом, за каждой дверью скрывались новые трудности, о существовании которых в былые годы рыцарства Анук даже и не догадывалась.
Ловушка должна была закрыться, крючок – разворотить чужие дёсны, намертво привязывая к Доминиону. Их невозможно обмануть и обыграть. Невозможно предать до конца.
Ей бы хотелось не помнить. Вообще не помнить никого из них. Не запоминать. Не вспоминать. Испытывать профессиональное равнодушие.
Но она не закончила Академию, она не умеет испытывать профессиональное равнодушие, у нее даже зачёта не было по такому предмету, не то что экзамена.
— Ты ошибаешься в одном, Уэс. Ты не помешал ему, но ты так и не сдался. Даже когда казалось, что это бесполезно, ты показывал ему, что тебя нельзя сломать просто так. Иногда… Иногда драться до последнего – это все, что мы можем, и в этом единственная наша задача.
Там, где их держали, было тесно, но хуже того – там было темно. Не теснее, чем в стандартной каюте, а за свою жизнь в каких только каютах он не ютился. Но это другое. Помещение, из которого ты можешь выйти, и помещение, из которого ты выйти не можешь, по-разному тесные. И особенно – по-разному тёмные.
— Меня только расстраивает, на какое время выпал этот звёздный час. Когда столько разумных ушло из флота, не будет ли это предательством, если я вот так возьму и брошу своих?
Не бросит вообще-то, они с Разбойной формально даже в одном подчинении – у генерала Органы. Но внутри сейчас это ощущается как «бросит», и Каре хочется услышать какие-то слова, опровергающие это ощущение.
Лучше бы от своих, но для начала хотя бы от полковника.
Да и, в конце концов, истинные намерения одного пирата в отношении другого пирата — не то, что имеет смысл уточнять. Сегодня они готовы пристрелить друг друга, завтра — удачно договорятся и сядут вместе пить.
Я хотел познакомиться с самим собой. Узнать, что я-то о себе думаю. Невозможно понять, кто ты, когда смотришь на себя чужими глазами. Сначала нужно вытряхнуть этот мусор из головы. А когда сам с собой познакомишься, тогда и сможешь решить, какое место в этом мире твое. Только его еще придется занять.
Сколько раз она слышала эту дешёвую риторику, сводящуюся на самом деле к одному и тому же — «мы убиваем во имя добра, а все остальные — во имя зла». Мы убиваем, потому что у нас нет другого выхода, не мы такие — жизнь такая, а вот все остальные — беспринципные сволочи, которым убить разумного — что два пальца обсморкать, чистое удовольствие.
В готовый, но ещё не написанный рапорт о вражеской активности в секторе тянет добавить замечание «поведение имперцев говорило о том, что их оставили без увольнительной на выходные. Это также может являться признаком...».
Джин не смотрит ему в спину, она смотрит на место, где он стоял еще минуту назад, — так, словно она просто не успевает смотреть ему вслед.
Лея уже видела, на что он способен, и понимала, настоящей Силы она еще не видела. Эта мысль… зачаровывала. Влекла. Как влечет бездонная пропасть или хищное животное, замершее на расстоянии вытянутой руки, выжидающее, готовое к нападению.
Как удивительно слова могут в одно мгновение сделать всё очень маленьким и незначительным, заключив целый океан в одну маленькую солёную капельку, или, наоборот, превратить какую-то сущую крошку по меньшей мере — в булыжник...
Правда, если достигнуть некоторой степени паранойи, смешав в коктейль с каким-то хитрым маразмом, можно начать подозревать в каждом нищем на улице хорошо замаскированного генерала разведки.
Эта светлая зелень глаз может показаться кому-то даже игривой, манко искрящейся, но на самом деле — это как засунуть голову в дуло турболазера.
Правда, получилось так, что прежде чем пройтись улицами неведомых городов и поселений или сесть на набережную у моря с непроизносимым названием под небом какого-то необыкновенного цвета, нужно было много, много раз ловить цели в рамку прицела.
— Знаешь же теорию о том, что после прохождения определенной точки существования система может только деградировать? — спрашивает Уэс как будто бы совершенно без контекста. — Иногда мне кажется, что мы просто живём слишком долго, дольше, чем должны были, и вот теперь прошли точку, когда дальше все может только сыпаться.
Кореллианская лётчица в имперской армии Шара Бэй была слишком слабая и умерла.
Имперка Шара Бэй такой глупости решила себе не позволять.
— Но вы ведь сказали, что считаете жизнь разумных ценностью. Даже рискуете собой и своей карьерой, чтобы спасти меня, хотя видите меня впервые в жизни. А сами помогаете убивать.
Осталась в нем с юности некая капелька того, прежнего Скайуокера, который, как любой мальчишка, получал удовольствие от чужого восхищения собственными выходками.
– Многие верят в свободу только до тех пор, пока не станет жарко. А когда пахнет настоящим выбором, драться за нее или подчиниться… большинство выбирает не драться.
— Ну… неправильно и глупо, когда отец есть, и он тебя не знает, а ты его не знаешь. Это как… — он помолчал, стараясь перевести на человеческий язык свои ощущения. – Ну вот видишь перед собой некую структуру и понимаешь, что в одном месте узел собран неправильно, и работать не будет. Или ошибка в формуле. Вот я и исправил.
Кракен искренне верил в то, что все они — винтики одного механизма и не существует «слишком малого» вклада в общее дело, всё машина Восстания функционирует благодаря этим вот мелочам.
— Непременно напишу, — серьёзно отвечает она и говорит чистейшую правду, потому что у неё минимум сто восемьдесят изящных формулировок для каждого генеральского рявка от «не любите мне мозги» до «двести хаттов тебе в...» (пункт назначения варьируется в зависимости от степени генеральского раздражения).
Минутой раньше, минутой позже — не так важно, когда они умрут, если умрут. Гораздо важнее попытаться сделать хоть что-то — просто ждать смерти Кесу… не нравится.
— Что-то с Центром? – вдруг догадывается он. Почему еще штурм-коммандос могут прятаться на Корусанте по каким-то норам?.. – Планета захвачена? КЕМ?!
— Я верю в свободу.
И тут совершенно не врёт. Свобода действительно была её верой и культом. Правда, вместе с твёрдым убеждением, что твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого.
— И в то, что легко она не даётся. Остальное...Остальное, мне кажется, нюансы.
Проблема в том, что когда мистрисс Антиллес не думает, она начинает говорить, а это как всегда её слабое звено.
Star Wars Medley |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [14.VIII.03 ABY] Было ваше, стало наше
Shara Bey, Winter Retrac
Время: 03 ABY
Место: Ондерон
Описание: Шара получает приказ забросить агента разведки на Ондерон. Но сама же разведка ошибается в последней информации и обычный полет под видом обычного транспортника превращается в забавное приключение.
Мы не виноваты, импы сами!
пилот
Ондерон, где люди смогли приручить злобных летающих пауков, почему-то называющимися ящерами, она не любила. Ондерон в начале лета, перед самым сближением, тем более. И даже, что еще в прошлом году на планете взорвали слад боеприпасов, по мнению седьмого идиотского полку рядовой, ничего не меняло.
Уж лучше Татуин с его двумя солнцами.
Там хотя бы дождей нет.
Хотя фейерверк, говорят, классный был. Не забываемый. Империю, правда, ничему не научило, но на то и дана всем Империя, чтобы намеков не понимать. Шара там служила, чай изнутри ее знает.
Огни Изиза уже виднелись на горизонте.
— Подлетаем, – предупредила она пассажирку, включая тумблер звездно-переговорного устройства в положении «Радио».
— Изиз, доброй ночи. Грузовой 690 номер 7124 просит разрешение на посадку.
— Изиз – борту 690 номер 7124, доброй ночи не будет – добрые люди уже спят. Посадка разрешена. Вам на площадку 15-4.
Пока можно было выдохнуть.
Шара иронично хмыкнула, негромко обращаясь к пассажирке:
— Как думаешь, мы на добрых людей сойдем хотя бы сослепу? Или если повстанцы, то уже все – в добрые люди вход запрещен?
Не успела миссис Бэй выдохнуть, как снова включился космопорт.
— Простите, борт 7124, вы прилетели с Аркиннеи?
— Да.
— Тогда вам на площадку 2-3-4.
Если Шара что-то помнила в расположении космопорта Изиза, карту которого она зубрила перед поездкой, то их просто немудряще направили в карантинную зону.
— Мне вот интересно, что произошло на никогда невиданной мною Арки-что-то-там, и почему это должно было случиться именно сейчас? – риторически вопросила транспортник Шара, не забыв отключить связь. А то ведь не дай Сила услышат.
— Изиз, — включилась снова она. – Понял. Лечу на площадку 2-3-4.
Миссия начиналась просто великолепно.
[status]мать одного будущего пилота[/status][icon]https://a.radikal.ru/a03/1902/65/b1ab409e1d24.jpg[/icon]
Цель была проста, погулять по планете, собрать информацию, насколько она может стать плацдармом для будущих свершений. На Ондероне пока еще не было Империи, а теперь сложные отношения между Альянсом и ею перешли в ту стадию, когда каждые охотились за незанятыми планетами, принося туда беды и несчастья. Альянс находил себе оправдание в том, что иначе галактику не спасти, а Винтер просто старалась не думать об этом всем. У нее была цель, четко сформулированная, и она собиралась ей следовать.
В Изизе была ночь как раз, удобно скрыться в темноте, после проверки документов, исчезнуть в никуда, чтобы Шара могла спокойно улететь после выгрузки незначительного барахла, которое так и останется без адресата.
Когда голос Шары по громкой связи оглашает о подлете, Винтер проходит в кабину. Корабль хорошо потряхивает во время прохода через атмосферу, видавший виды транспортник вообще держится непонятно каким чудом, но у Альянса плоховато с техникой, слава звездам, хоть крестокрылы не падают на ровном месте.
— Думаю, в темноте сойдем, всего-то две слабые женщины, ничего особенного, — усмехается Винтер, поправляя темные волосы. Смена образа кажется чем-то обыденным для нее, она уже начинает забывать, какая на самом деле. Кажется, все идет по плану, но нет, голос диспетчера снова врывается в кабину, принося шлейфом чувство беспокойства. Винтер морщится, вопросительно смотрит на Шару, но та, похоже, и сама не в курсе, в чем дело, судя по вопросу.
Они делают облет, чтобы добраться до нужной площадки в карантинной зоне, и Винтер изучает спящий космопорт с высоты птичьего полета. Ее взгляд притягивает то, от чего по спине бежит холодок. В дальнем конце на посадочных площадка пристроилось несколько ДИшек и один челнок класса дельта.
— Проклятье, — выдыхает альдераанка, — кажется, нам может не повезти сегодня. Будь готова к спешной эвакуации, в случае чего.
Ситх всех раздери. Разведка сработала паршиво, судя по тому, что тут уже начинает обживаться имперский гарнизон. Ох уж Ретрак выскажется им, когда вернется, но для этого нужно вернуться. Пока Шара сажает шаттл, Винтер проверят инфочип с документами, вроде бы все в порядке, не придраться.
На сообщение о посадке диспетчер сообщает:
— Таможенная группа уже к вам направляется, будет в течение десяти минут, приготовьте транспортник к осмотру.
В этот раз уже Винтер склоняется к микрофону и спрашивает мягким голосом с обволакивающими нотками:
— Мальчики, за пару чашек кафа и веселую ночь я бы купила информацию о том, что произошло такого, что нас отправили сюда. Мы покинули Аркиннею достаточно давно, чтобы не знать этого.
В микрофоне щелкает, висит тишина, но, видимо, каф и женщины творят чудеса:
— Там очередная вспышка болезни, если вы улетели с Аркиннеи раньше, о чем скажет вас маршрутный лист с отметками пребывания в портах, то вам ничего не грозит. И загляните к нам, у нас тут смена на финише.
А все ли в порядке с документами:
чет — да, нечет — нет
[dice=5808-16]
А если нет, то в чем проблема:
1-2 — не зафисикрован вылет из Аркиннеи
3-4 — какая-то отметка пребывания в одном из порту не соответствует действительности
5-6 — подозрение вызовет удостоверение личности Винтер
[dice=1936-16]
пилот
Проследив за взглядом Наводчик, она невольно поморщилась. Строгая стильная форма, унифицированость все и вся, флотские суспензии, ни глухой ночью помянутые… Бывшая NA-433 не могла сказать, что весьма скучает по всему этому, но не вспоминать все же не могла.
А ведь там вполне могут оказаться ее знакомые.… Пусть и более пяти лет уже прошло, но тем не менее. Немая сцена последнего акта этого трагифарса. «Шара, ты какими судьбами и как ты могла бросить нас и дезертировать?»
Зрители аплодируют, артистов уводят. Занавес.
— Документы, мои, документики… — ласково напевая, приготавливает она нужные бумаги. Одновременно просматривая маршрутный лист, негромко вспоминает во всех позах выдавших данный документ, проверяющих, карантин, Аркиннею, Ондерон, задание, а также за компанию Альянс и Империю.
— Когда вернемся, напомни мне убить того кретина, который забыл обозначить вылет, — не меняя тональности голоса, поясняет начинающие проблемы она. – Ладно. Придется импровизировать. Кто бы знал, как мне это все надоело…
Досмотровая группа из двоих человек поднялась на борт.
— Минуту, где у вас тут вылет? – засыпающий на ходу таможенник аж просыпается.
-Э-э-э… — пилот делает вид, что впервые это слышит и глубоко жалеет, что рядом не прячется небольшая группа способная стукнуть по маковке этих двоих проверяющих. А дальше на взлет и… это место для них закрыто. Мда… Даже помечтать нельзя. – Ек! Дебилы! Они забыли поставить!
Голос Шары полон не выдуманного возмущения, она же не уточнила кто «они».
— Офицер, правда, не обратила тогда внимания и сама сейчас в шоке. Но может ничего страшного? – делает она просяще-умоляющие глаза. – Мы тут просто груз быстренько нанимателю выдадим и никаких проблем не создадим.
Заинтересует ли имперцев странный корабль и если да, то будут ли знакомые Шары?
Чет – да
Нечет — нет
[dice=1936-7744-1936-36]
[dice=1936-9680-1936-36]
[status]мать одного будущего пилота[/status][icon]https://a.radikal.ru/a03/1902/65/b1ab409e1d24.jpg[/icon]
Винтер оборачивается к Шаре, сердце неприятно екает — ситхи раздери идиота, как так можно? Халатность разведки ужасает, если вы готовили легенду, следовало ее подготовить, а не как попало, но что теперь стенать? Ретрак просто готовится морально к тому, что сейчас им придется разыгрывать шоу на всех своих талантах, чтобы хотя бы удрать целыми, не говоря о том, чтобы их пропустили на планету дальше.
— Сама убью, — обещает разведчица, готовая мстить за проявленный недосмотр.
Впрочем, капля вины есть и на ней, она не просмотрела документы перед вылетом, положившись на тех, кто их готовил, уверенная, что все сделано правильно. Но что теперь, остается играть. И Винтер расплывается в улыбке, из-за плеча Шары рассматривая появившийся досмотр.
Винтер кивает из-за плеча Бэй, ловит взгляд второго проверяющего, делает невинный вид:
— Мы всего лишь транспортная компания, ребят, не поймите нас неправильно, но даже документы оформлял наш наниматель. Все претензии к нему. Ну... не проверили, да, но вы же понимаете, всегда хочется верить работодателю.
Таможенники переглядываются, сердце уходит вниз, Винтер по их виду делает вывод — не поверили, хатт их раздери.
И правда.
— Придется пройти в контору, дамы, нам неприятно, но у вас будет время на осмотр, а у нас будет время связаться с Аркиннеей, чтобы убедиться, что вы там были.
Ребята разворачиваются спинами к женщинам, и Винтер борется с соблазном врезать одному, пока Шара разберется со вторым.
Но вспоминает, что у них есть шанс, пусть и призрачный, выполнить задание. Тем более, тайки намекают на импов, а это значит, что стоит присмотреться к космодрому. Возможно, уже этого будет достаточно, чтобы не улететь с пустыми руками.
— Мы идем, — радостно сообщает Винтер парням, подхватывая Шару под руку и склоняясь к ее уху: — Смотри по сторонам в оба, запоминай все, до головной конторы идти далеко, увидим многое.
Винтер не полагается ни на чью память кроме своей, но она одна, пара глаз у нее тоже одна, вот и приходится выкручиваться, как есть, в надежде, что Шара внимательная, пусть ее навыки и не заточены под шпионаж.
пилот
— Предлагаю тогда вместе дебила…
Что именно того, добавить она не успевает – проверяющие. Но скорей всего пассажирка и сама догадалась. Впрочем, надо и себя тогда того – не проверила, идиотка тупая. Что-то там ей еще вспоминается стишок – который она слышала на базе – про вербовку, цветочки и вышивку гладью, но смутно. Ладно, снявши голову по прическе не плачут.
Шара тоскливо думает, что у неё годовалый сын, и он совершенно будет против лишения матери в столь раннем возрасте. А еще у неё муж. Тот тоже бурно против. Потом в посмертии найдет и….Ну, короче, так у неё там никакой спокойной жизни не выйдет, особенно если отец подключится!
Словом, Шара попадаться не собирается и резко против таких раскладов.
А еще тут Винтер. Это вам не какие-то «низы», это воспитанница альдераанской королевской семьи. И пусть сам Органа погиб, но при желании можно такие нехилые сведения вытянуть, если она хоть немножко смыслит в разведчико-политических раскладах. Короче, это не просто будет плохо, это пиздец.
Ноги подкашиваются. Против воли, желания, выучки. Отвыкла от таких сюрпризов, совсем отвыкла за полтора декретных года – привыкать обратно надо, Шара Бей. Шара на миг прислоняется к кораблю – главное, ничего не выдать лицом, она с Кореллии, а там никто не сдается.
Шара спокойно-открыто улыбается, как обычный законопослушный пилот, делает последний взгляд на темное небо и идет за таможней.
Слабоумие и отвага, отвага и слабоумие. А также выживание и надежда.
Может им повезет, и связи с Аркиннеей не будет.
После слов Винтер она лишь согласно едва заметно кивает – не учи ученую.
Интересно алдераанцы тоже на всю голову или это у них после погибшей планеты такое случилось?
Взгляд фиксирует: дорогу, по которой они идут, количество охраны, уборщика с ведром. Последний, внезапно, белый тви'лек. Всегда – даже когда служила Империи – удивлялась неприязни многих имперских служащих к нелюдям и использованию их же в работе.
Рабочий дроид, заходящий в неясную по назначению комнату – нет надписи.
Еще Шара обращает внимание на группу из трех «мальчиков в белом» на углу, один из которых посмотрел на женщин. Мало. Судя по расположенным кораблям – имперцев должно было быть больше.
Два поворота, лифт, еще поворот. До главконторы они добираются минут за пять. Там им кивают на скамейку и просят немного подождать.
Ну, хоть чуть-чуть удачи, Сила! Она обещает, что после этого приключения все документы сверять будет аж с лупой!
Парень выходит и по его лицу видно, что ничего хорошего их не ждет.
Ну, блядь, Великая Сила, а, ну она же просила…
Для полного счастья, двум хрупким девушкам, явно не хватало лишь роты черных штурмовиков.
— Простите, а где у вас тут туалет? – неожиданно спрашивает Шара. И цветом щек начинает напоминать эмблему Альянса. О-па, краснеть она не разучилась.
Информация вся поверхностная, но Винтер запоминает все, до мелочей. Ей даже не нужно напрягаться, она просто смотрит и запоминает, но не анализирует. Этим Ретрак займется потом, когда окажется в месте, где можно подумать без риска для здоровья в связи с тем, что отвлеклась. А пока только делает зарубки — мало штурмовиков, но тайки стоят, что-то тут происходит, но, похоже, планы придется менять. Не имеет смысла оставаться здесь надолго, так как связи со штабом не будет, это билет в один конец. Разведка Альянса все еще не в том состоянии, чтобы забить на все и использовать агентов без возврата. Смысл уйти и не донести собранную информацию? Никакого.
Винтер присаживается на стул. Она выглядит немного отмороженной, но в голове четко и по-военному отщелкиваются варианты, при которых можно будет сбежать. Вступать в открытый бой — подписать себе смертный приговор. Позволить себя посадить до выяснения обстоятельств — тоже не очень-то хорошая идея. Но Шара прерывает ход мыслей альдераанки вопросом, который кажется ужасно неуместным на фоне происходящего.
Но только кажется.
На самом деле, всегда хорошо, когда разведчик работает в паре с человеком, не заточенным под разведку. Определенно, Винтер бы тоже решила так же, как и Шара, но чуть дольше и не сразу. А так она вскидывает ясные безмятежные глаза на парня, который оборачивается на вопрос пилота, добавляя чуть смущенную улыбку:
— У нас на корабле последние несколько часов были проблемы с канализационной системой. Ну знаете...
— Да-да, понимаю, — парень кивает, не желая обсуждать такие вещи. То ли смутился, то ли неприятно. Он оглядывается за плечо, у него приказ не выпускать девиц из поля зрения, но все же, в туалет-то всем иногда надо. Хотя у них все плохо с документами. Парень вздыхает: — По коридору справа, там значок на двери.
Был бы умным, отпустил бы каждую по очереди. Но нет, умным не был.
— Только давайте поскорее, у меня тут вопросы.
Винтер кивает:
— Конечно.
И следует за Шарой в сторону туалета, куда проскальзывает и тихо прикрывает дверь, осматривая помещение. Небольшое. И окна почему-то на энергетическом поле, не выберешься. Хотя почему почему-то? Закономерно.
— Вентиляция, — она кивает Шаре, — скорее всего в потолке. Нужно все простучать.
Ретрак легко забирается на тумбу с умывальниками, начинает простукивать потолок, до которого дотягивается на носочках.
И ничего.
Вот ситхи раздери всех и вся.
Кому повезет найти вход в вентиляцию?
Винтер — чет, Шаре — нечет.
[dice=1936-16]
пилот
А вот Шара как раз надеялась на окно. Или свалить в какой-нибудь малолюдный коридор, а там и ускользнуть можно. Но на то и даны всем разведчики, чтобы расширять скучные горизонты простых пилотов.
— Иные умники могут сделать вентиляцию такой, что протиснутся две женщины?! – искренне изумилась Шара, залезая на «место для дум» и по примеру пассажирки простукивая свою половину потолка. – Они – идиоты?
Оказалось, что да.
Летчица даже мысленно возмутилась: вот кто так делает, специально для террористов что ли, а если бы они не были «хрупкая разведчица одна штука и чуть менее хрупкая летчица одна штука», а партизаны с Джеды, например? Те ребята, говорят, были лихие и резкие – всё на воздух взлетело бы, включая половину джунглей.
— Я говорила, что боюсь ТАКОЙ тесноты? И пауков? И мышей? А уж про тараканов и говорить нечего! — бодрым тоном заметила она, попрощавшись с крышей и, как лихой шпион из той имперской игры, подтянулась и полезла в «кишку». Все-таки допросных она боялась несколько больше.
Сила, ну как же тут пыльно, а! Раз у них тут люди помещаются, то хотя бы уборщицу послали бы что ли, протереть.
Шара печально чихнула.
Еще и темно, как в гробу… Тьфу на тебя, ассоциативное мышление!
Интересно, местные им хотя бы за эту услугу заплатят?
Одно радовало: если они там застрянут, то хотя бы навоняют на всё здание.
Сколько времени они так ползли, она подсказать не сможет – по мнению Шары, прошла целая вечность – но свет впереди настолько обрадовал пилота, что она даже не задумалась о его источнике. Оказалось пустая комната. Судя по инженерному оборудованию и прочему – техническая. Шара даже огорчилась, что не кухня: лазить по вентиляции её как-то не учили, и после путешествия жутко хотелось напиться.
На счастье обеих авантюристок комната оказалась пустая. И даже открытая, проверила Шара взявшись за ручку двери. На всякий случай закрыла изнутри.
— Ничего у них тут распил произошел. Воздуховод большой, заслонок или пожарных клапанов нет, — заметила она, отряхиваясь. Может, удастся хоть немного сбить пыль.
— Я конечно смелая, но туда больше не полезу! – предупредила она такую же чумазую Винтер. Даже чихнула в подтверждение.
— О, ты даже не представляешь, какие, — хмыкнула Винтер, пока стучала на своей стороне. Новичкам везет — вентиляция обнаружилась со стороны Шары, может, из них вышла бы неплохая команда...
...могла бы выйти, если бы Шара так громко не комментировала все, что попадалось им на пути.
— Потише, — почти умоляющим голосом попросила Винтер, ползком следуя за ней в темноте. Она много могла бы рассказать своей напарнице о том, чего повидать пришлось на отдельных миссиях — и оно было гораздо хуже тесноты, пауков, мышей и тараканов вместе взятых. Винтер побилась бы об заклад, что и Шара видела вещи похуже, просто прятала это, как могла. Но эмоции в этой работе были лишними, если не помогали выполнить задачу. В темной трубе вентиляции манипулировать было некем, к тому же, их могли услышать, пустить горячий воздух, чтоб сварить их тут, или газ, или рассредоточить своих людей на всех выходах. Вариантов предостаточно, Винтер бы ими воспользовалась.
— Они, конечно, идиоты, но не глухие, — она пробормотала это, пытаясь снять с лица паутину, так, чтобы Шара не вмазала ей ногой. Будет неловко, если убежавших в уборную женщин найдут вот так. Пока прошло совсем немного времени, но скоро кто-то решит, что их слишком долго нет. И тогда...
Винтер спрыгнула на пол и осмотрелась — с виду в комнате не было ничего важного, но своим наметанным взглядом она сразу выцепила вешалку с парой курток из грубой ткани. Рядом валялась тряпка для пыли или еще чего-то, Винтер вытерла ею грязь с щек и предложила Шаре:
— Никакой больше вентиляции, — вытянула руку с тряпкой, другой снимая с крючка куртку, — возьмем тут тачку с инструментами, оденемся и дойдем до выхода. Есть идеи получше?
пилот
Шара кивнула, принимая «дар» и вытираясь уже сама, надеясь, что не размазывает эту пыль по всему лицу. Эх, а в фильмах все всегда остаются чистые, даже если пробегут стометровку по канализации. Сюда бы такую Силу!
— Главное, чтобы они выходы не перекрыли, когда наша пропажа обнаружится... — на первый взгляд план Винтер был хорош. Кто будет приглядываться к двум то ли уборщицам, то ли рабочим которые идут по своим делам?
Порадовавшись, что оставила свою личную, дома подаренную, на базе, Шара накинула на себя вторую куртку, чуть было не потерявшись в ней — куртка оказалась явно мужская. Ну ладно, ей все равно не по подиуму идти! — мысленно махнула она рукой, подворачивая рукава.
Сквозь прокладку куртки что-то ощущалось.
— О, что-то интересное! — вытащила она из кармана какой-то голодиск. Повертела его в руках, но никаких надписей на нем не было. Устройства на котором можно было бы его запустить, тоже в комнате не наблюдалось.
— Надеюсь, это не любимая коллекция порнухи, — негромко пробурчала Шара протягивая голодиск Ретрак. Та, конечно, прямо тут не прозрит, что им попалось, но кто у них мозг операции? — Неловко выйдет — бедняга может ее уже обыскался.
Одна вещь в комнате ее слишком заинтересовала.
— Как ты смотришь на то, чтобы оставить о себе впечатление и слегка дать им позабыть о двух девицах смывшихся через вентиляцию? — задумчиво ответила Шара, разглядывая неясную панель на стене.
Мигающие лампочки и кнопочки энтузиазма не вызвали — единственно, что летчица смогла понять, что панель как-то связана с температурой. Когда она смело тыкнула куда-то — в комнате жутко зашумело, и Шара поторопилась тыкнуть обратно.
Шум смолк.
— С детьми я разберусь лучше, — честно призналась Шара в собственной косорукости. — Я хотя бы уже знаю точно, что если эта странная мелкая личность орет, то не только из-за голода или что ему спать хочется. Глянь, может у тебя лучше выйдет.
Толку от панели не вышло: едва понизилась температура, вошел техник и с подозрительным видом уставился на женщин. Решив, что будет лучше если запомнят простую лётчицу, Шара вышла вперед и едва отбрехалась, поняв, что нечего поперек батьки — и более опытных умельцев языком — в Бездну лезть. Впрочем её это все равно ничему не научило. Во время драпанья Шара и Винтер прихватили голодиск со списком прилетавших имперских военных кораблей, едва не попались, вырубили дроида, и спокойно вышли, как две наглых террористки. Лиц своих в системе не оставили, трупов за собой тоже. И вечная память тому бедняге дроиду-уборщику.
[status]мать одного будущего пилота[/status][icon]https://a.radikal.ru/a03/1902/65/b1ab409e1d24.jpg[/icon]
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [14.VIII.03 ABY] Было ваше, стало наше
