Зимние праздники хорошо встречать на планете Нефтали с ее веселыми гонками, напитками и соревнованием по возведению ледяных скульптур. Сама Шара, правда, там никогда не была, но зато ей это говорили. Или у нее дома, где новый год встречали ришкейтом, семейными посиделками и подожжёнными бочками с дёгтем, катающими по улицам.
Карида была очень имперской планетой и это накладывало свой отпечаток.
Например, драками между презренными Земляными свиньями и нашими бравыми космолетчиками.
На большинстве лётных баз есть отдельные бары для воздушников и для космонавтов. Но чтобы сойтись в доброжелательном разговоре с выяснением, кто тут самый главный имперский пилот в галактике, временами не надо даже их. Например, на многострадальной Кариде обеим сторонам совершенно спокойно можно столкнуться на пустой улице — насколько бывают пустыми улицы в не столь поздний вечер новогодней недели — коль им выпадет несчастье пообщаться о вечном.
Кто главнее во вселенной.
И вот уже заканчивалась милая беседа, чьи слова лишь весьма отдаленно напоминали общегал: этакая смесь всех диалектов городских трущоб и рабочих окраин с приданием словам такого значения, что бедняги-лингвисты об этом даже не догадаются. 
— Мочи, млекопитающих!
Шара изящно ушла в сторону, и кулак противника полетел в сторону случайного прохожего.
Если тот и хотел пройти спокойно мимо, то ему немножечко не оставили выбора.
Что ж она понимала этого прохожего — сама совершенно случайно вместо кантины находилась пока тут. К слову, надо было как можно быстрее завязывать с дракой, ибо попадаться на глаза местной полиции было бы самым глупым решением в ее жизни. Увольнительных потом не видать, как дуракам-повстанцам покоя, законопослушности, победы над Империей и мороженного с дента-бобами.
Но младшему лейтенанту Бэй так же немножечко не оставляли выбора.

Верно говорят опытные люди: помяни полицию – она появится.
На бегу она обернулась. Кажется за ней побежали трое. «Нет, ну обязательно за хрупкой женщиной..!» - мысленно возмутилась NA-433 такому шовинистическому беспределу. Хоть в Имперский ПрессКор пиши: «Дорогая редакция, наши отважные силы безопасности совершенно не знают правил приличия и секстисты те еще». 
Пилот за секунду вообразил себе не только гауптвахту, но и службу без выходных и весточек из дома, ибо так глупо попадаться офицер имперской эскадрильи не может.
А еще за ней увязался тот внезапный прохожий, так не вовремя решивший пройти мимо армейско-флотской драки. Да-а-а.…Кажется, она начинает понимать, почему обычные люди недолюбливают шумных пилотов. Нормальные штурмовики максимум тебе дверь выбьют, а пилоты еще и морду набьют, пусть ты и совсем не при чем, и вообще мимо проходил. Ибо ночь темна и полна идиотов.
Кстати, идея!
В наглую поймала его за руку, понадеявшись, что парень не даст ей в ухо за такое самоуправство. Шара также смотрела голофильмы.
Кивнула в сторону одного о-очень интересного переулка.
Влетая в него, еле вписалась в поворот, затем повернула еще раза четыре…нет, лучше пять и остановилась неподалеку от открытой двери подъезда серого двухэтажного дома.  Как специально для них приготовили, не иначе.
- Вроде оторвались… - прислушиваясь к звукам, почти одними губами неуверенно заметила летчица.
Если все-таки да, то остался еще один вопрос времен и народов.
Как отсюда выйти?

Очень неудобно в такие моменты быть простым летчиком, про которого NA-433 смеялась, что у них мозг только на полеты заточен. Никто же не знал, что она школьным журналистом была и наблюдательность прокачивала. Так вот. Просто «Шарой» её называли родные и друзья (даже флотские приятели чаще Летуньей звали, ибо жутко неудобно по номеру обращаться), и на которых знакомый, ну никак не походил. Хотя нет…. Брата напомнил: осанкой, манерой двигаться, щетиной с усами. Но что она родного братца не узнает?
И…барабанная дробь, зрители волнуются, хатты меняются полами и чем там у них еще, твилечки судорожно размахивают лифчиками, еще так её могли называть люди, которым она почему-то назвала свое имя.
- Да? – неуверенно откликнулась она, разглядывая случайного прохожего. В отличие от парня, тусклый свет для этого ей весьма мешал. Голос показался очень знакомым. В голове щелкнуло: юнее. Голос должен быть немного юнее.
А вот лица она особенно не запоминала, хоть что тут делай, даже признавайся в искренней любви Вы-знаете-кому перед всем полком.
Стоило признать, улыбка делала знакомого обаятельнее.
Голос, голос, где же она слышала этот голос…
«Меня зовут…».
- Кас…Кассиан…? – неуверенности в голосе Шары хватило бы на весь Коронет-сити.
Ощутимо дохнуло теплым осенним вечером, морским воздухом, и послышался как наяву вечный шум древнего города.

- А я все же говорила, – рассмеялась девушка. – За тобой тоже уже не гонятся наши местные ребята. Да и ответ на вопрос, с какого района пацанчик, ты явно уже знаешь.
И, кажется, она не уверена, что хочет слышать вслух: какая такая она стала. Далеко не все существа в Галактике радостно общались с военными, будто они праздник несут. Ага, как ехидно любил прибавлять приятель из инженеров, праздник который бывает раз в жизни – похороны. Впрочем, он как раз и договорился – два месяца назад на Джеде еще.
- Я здесь работаю, – со вздохом показала она на небо, где за темными тучами прятался символ нового порядка, в смысле звездный разрушитель. – Поступайте наши имперские войска – посмотрите всю Галактику. Но на сегодня я в отпуске и мне на все пофиг. Бар поищем или ты занят?

- Тогда идем? Я, кажется, знаю, где можно посидеть без наших любимых ребят в белом, – ну, а кто говорил, что флотские любят зануд-штурмовиков, которые с удовольствием прервут любое ваше веселье? Учитывая, что это пилоты. Особенно пилоты. Когда это они в здравом уме и доброй памяти отказывались влипнуть в приключения поглубже? Нет, осмотрительный военный летчик примерно такой же оксюморон, как добросердечный хатт – может и бывает, но не у нас, не в нашей галактике и не в нашем веке. TIE-пилот – он как острая форма менингита: стремительная и неутомимая.
Хотя, говорят, штурмовиков некие люди любят на Джеде. Стрелять по ним. Ну, у них там Джеда – там своя атмосфера. Что-то она слишком много сегодня думает про ту дыру – накаркает еще.   
На этот раз NA-433 за руку брать знакомого не стала, а покрутила головой, вслух бурно порадовалась тем людям, которые первыми придумали надписи на табличках, припомнила смутно вспоминающуюся карту города, прикинула направление ветр…впрочем, это лишнее. И уверено направилась налево, порадовавшись еще раз, что хоть нужная кантина недалеко.
Мысленно понадеявшись, что уж теперь-то взрослый Кассиан не станет радостным щенком лабрадора упоминать через раз некого Ч. (вроде бы он называл его имя, просто летчица этого не помнит – сколько лет прошло). Она еще помнится, посочувствовала отсутствующему брату Кассиана, которому приходилось это выслушивать ежедневно.
Впрочем, она теперь тоже без пришитых на рюкзак бубенчиков, штанов с вышитыми на них яркими узорами и фенечками с пацификами.
А жаль, если честно. Правда, жаль. Как ей недоставало нормальных цветов на службе – словами не передать. Но нет, офицеры Империи должны быть скучными и всё такое. Зануды несчастные.
Кантина оказалась там, где и должна, гип-гип ура, она неплохой проводник.
- Тут вроде бы есть чай, каф и алкоголь. Для всех желающих могут сделать даже в одной чашке. По крайней мере, мне так говорили.
Еще ей говорили, что тут было всем упоительно плевать на всех: в баре не допускались совсем уж явные беспокойства, а полиция смотрела сквозь пальцы на внутренний ход вещей. А на Кариде это, как известно, ценилось на вес золота. Она неуверенно огляделась: праздник все-таки, мест может и не быть.

- Всё, что не машинный самогон, – засмеялась она. – Я нам займу тогда.
И, кстати, тут была еда. Нормальная еда, а не вечный их Паёк, от которого Отказался Враг. Впрочем, быть лучше их питательных смесей не самое мудрёное дело – летчица на полном серьезе считала, что имперской армейской едой можно пытать. Поэтому NA-433 – тьфу! Шара, пока Шара! – плюнула и взяла еще тарелку нарезанного шужука из нерфа, спокойно поставив ту между ними – что мелочится-то.
Местечко оказалось удобным.
И никаких невоенных – войны же нет, значит невоенных – монстров.
- Почти. На Альдераане вот не была. Хотя я подростком его посещала, что уж там. Красиво… - улыбнулась, вспоминая, она. – Ты туда наведайся как-нибудь, если еще не. Замковые земли посмотреть, кухню местную попробовать. Или на Денон слетай.  А вот Карратос – не советую. Дрянное место. Хуже Татуина. Или вот Кариды, хотя, говорят, сегодня около полуночи фейерверк будет. Не самая интересная планетка, даже для работы… - внимательно посмотрев на Кассиана Шара хмыкнула. – Просто не могу представить, что кто-то по доброй воле решит сюда скататься.
С интересом отпила: кореллианский виски оказался настоящим, а не та бурда, которой называли в предыдущей кантине. Уже хорошо.

- А… - протянула Шара, не спеша соболезновать. Толку-то от них? Они никогда не помогали. – Хрен его знает, что в той дыре может понадобиться Империи. Лично меня месяцем премировали, когда я со своим начальником разошлась во взглядах, как должен выглядеть доблестный пилот империи. Кажется, не стоило приходить на службу с зеленой прядкой.
Впрочем, она уже давно поняла, что все эти старшие офицеры – зануды несчастные.
Шара Бэй была первоклассным пилотом и просто отвратительным солдатом.
- Там хотя бы днем тепло, – пожала она плечами. И имперского начальства практически нет, но это вслух она не сказала, но вполне подразумевалось в тоне. - А тебе какие планеты понравились? Я помню, ты вроде хотел стать путешественником или что-то в этом роде.
Вообще довольно сложно разговаривать со знакомыми, когда видела их раз в жизни и не уверена, что тебе интересна их жизнь. Наоборот тоже учитывается: пилот прибывала в святой уверенности, что Кассиану её работа как-то до лампочки.
Другое дело, что Зимний праздник и это вот все настраивало на сегментальный лад, а Кассиан в её воспоминаниях был с Кореллии. Дома сейчас ришкейт готовят, скорее уже приготовили и всякие посиделки начались.
Да и до утра она один хатт никуда не торопилась.
Кассиан в ближайшие два часа явно тоже.
Может и не на два часа, шепнул какой-то бесенок в голове, но того она быстренько отправила снеговика лепить.
Она попробовала кусочек блюда.
- Я готовлю лучше. А ты, однако, смелый, раз по Кариде праздно шатаешься. Слушай, а ты не боишься, что тебя когда-нибудь заметут в участок? Местные не особо любят незнакомых людей, особенно гуляющих туристов, а эти ревнители порядка час, не меньше, промурыжат.

- Про Гаталенту мне рассказывали… - мечтательно улыбнулась она. – Про их вышивку очень интересно. Представляешь, оказывается, они даже брань вышивают. Сидят такие два гаталенца и вместо того чтобы по-человечески по щам друг другу отвесить вышивают что-то вроде «Многоуважаемый Имярек Имярекович, вы болван». 
Подруга, правда, говорила не только про неё и вообще умела много гитик, рассказывая про обычаи родного дома таким высокохудожественным слогом, что на время рассказа кроме заваривания чая по-гаталентски собеседника ничего не волновало ни в малейшей степени. 
Шара долгое время считала, что все-все гаталенцы такие.
Потом она встретила военного гаталенского происхождения, известного в их армейских кругах садиста, и сделала поправки к раскладам. 
- Пацифик они мне тоже завернули, – заговорщицки прошептала она. – А была бы я такая: с зелеными волосами, пацификом и радужной тайкой. Тут бы не то, что пираты, сами террористы бы офигели.
Шара, к слову, так и не поняла, почему данный антивоенный знак в их государстве все же официально не запретили. Была бы она главной по идеологии, обязательно бы объявила, что носящие знак единения всех дорог суть враги внутренние и должны быть казнены через дарение букета плотоядной риксы Все-знают-кому. Интересно, откуда он пришел? Наверняка из Гаталенты или Альдераана.
Взгляд скользнул по мужчине. Вот никак его протипировать не получалось: все чисто-гладко-аккуратно, будто не человек вовсе, а голокарточка с удостоверения личности.
Шаре стало любопытно.
- А на счет плохого – ты не совсем прав. Много что может случиться:  маньяки, кирпич на голову, что-то в мозгах замкнет и добрые родственники, сдают тебя в уютное заведение с мягкими белыми стенами. Нас как-то туда водили на ознакомительную экскурсию – я еще в школе училась. То еще зрелище. Вчера ты был личность, а сегодня лежишь на кушетке к верху пятой точкой, ремнями прикрученный, и колют тебя всякой гадостью. И что самое забавное – все из добрых и лучших побуждений.

О, а кажись, проняло его немного, покосилась она на мужчину.
- Хатт его знает, что нас туда водили... – утешающе заметила она. Брат про такую криффову потрясающую хрень в его детстве и не упоминал. – Небось, посчитали, что моральную гармонию надо в себе воспитывать с детства, дабы потом всяческие когнитивные диссонансы и трансцендентные реалии не могли пошатнуть здоровой психики нормального существа.
Нет, пить явно надо больше. Интересно, как у всяких философов от их словечек языки не заплетаются?
Кажется, собеседник тоже считал, что пилотов с разноцветными волосами, бусиками и так далее не бывает. Что ж они все скучные-то такие?
Она представила реакцию родичей на неё-контрабандистку и прыснула. Кассиан явно знал, как продлить смехом другому жизнь.
- Да у меня половина родни корбезники. Контрабанда, скажешь тоже. А потом мы такие встречаемся: здравствуй, папа, здравствуй, дочь моя, что ж ты меня позоришь перед половиной Кореллии, ибо вторая половина только рада, если у безопасника ребенок ушел в преступность. Ну а что касается торговли или там почты…Ты их корабли видел? Ну, какая у них скорость? – она снова засмеялась. – Ну и после окончания Имперской академии выбора, по сути своей, больше не было. И вообще, кто тебе сказал, что военный не может носит пацифик? Я может стою за мир – и если по пути к этому миру придется поубивать некоторых нехороших личностей, то… - пожала она плечами. – Ты когда-нибудь видел человека, который ненавидит пауков и находит тысячу отговорок с ними не соприкасаться, но тут ему задали уничтожить всех членистоногих на станции и никаких гвоздей? Он возьмет мухобойку и прибьет их всех до единого, лишь бы знать, что потом данной криффней не придется заниматься никогда.
Наконец она замолкла. Она попыталась после академии отказаться от ловли пауков, но полетела птица обломинго в виде: родина в вас верит, а если что, мы тут вполне знаем, где живет ваша семья, друзья, сколько котят появилось у дедовой лотт-кошки и куда вы их вообще всех раздали. В конце концов, бедные котята и пожить-то ни черта не успели.
Тогда она поняла: попав в прицел – не надейся, что его отведут.
Все это, конечно же, говорить Шара не стала.
Отпила и повертела стакан в руках. Сильно горчило. Затем наклонила голову и с самым серьезным выражением лица добавила:
- А еще я типичная болотная химера по гороскопу.
Ну а что, у неё все же не одна подруга с Гаталенты. Правда не помнит – типичная или нет (и что там про них вообще говорится) – но это сейчас совершенно не важно.

- Это у тебя уже какое-то «незнание – сила» получается. Я не говорила, что пацифик можно носить только прихлопывателям пауков.
Незадолго до окончания школы Шаре досталась от уличного приятеля древняя-древняя – времен Темных воин – фантастическая книга про одного хмыря, живущего в Корусанте, под присмотром Ордена. Книгу девушка проглотила за день, а потом чуть было не попала в уютную комнату с мягкими стенами, упражняясь в двоемыслии. Внезапно приехавший домой Тиро, застал мелочь в компании учебника высшей математики и попытках доказать, что дважды два равняется пяти. Брат надавал по ушам, книгу отобрал, а на следующее утро математические упражнения продолжали они уже на пару. Пока вечером не зашел дед, от которого по ушам досталось уже всем, и не отправил мыть посуду и вообще заниматься более продуктивными делами, а то скоро родители приезжают, а у них тут пол липкий и столы грязные.
Книга, кстати, внезапно оказалась запрещенной.
В общем-то, поэтому Шара смело процитировала фразу – вряд ли парень её читал.
- Иногда и хороший человек с бусиками идет на войну, – хмыкнула она.
Она подумала, что могла бы уйти в КорБез, но желание выпендриться и стать не хуже брата тоже помогло создать такую странную ситуацию, но это было явно не то, что стоит говорить знакомому.
И да, несмотря на некоторые претензии к Империи, она совершенно не верила в глупые слухи про уничтожение поселений. Они, во-первых террористы, а во-вторых там сами себя выжигают, а Империя виновна.
Правда на стороне этих терроистов два года назад оказался её друг детства, но видимо те умели еще и мозги промывать.
А в бездну! Все равно поболтать с теми идиотами ей случай не представится.
- За гороскопы! – согласно подняла она бокал. – Кстати, а ты по нему кто?
Кассиан был странным. Она заметила, как он слил её замечание про путешественника, а аккуратно расспросил про неё. И то, что она сейчас произнесла, было потенциально безопасным для неё – даже ИСБ не придерется. Наверное. Но что сказал на это уже сам Кассиан…
- И это…Кассиан, осторожнее. Любую фразу человека можно истолковать как угодно и вывернуть на свой лад. Особенно осуждающей… - она невесело посмотрела в стакан, решив не упоминать, что слово «кажется» легко можно записать в осуждающие власть. Оно, похоже, этим и было. – Короче. Будь осторожнее. Мрази вокруг полно.
Основная заповедь желающих жить долго и счастливо в авторитарном – но об этом мы никому не скажем – государстве: с любимым случайным собеседником говори о гороскопах. Знавала Шара случаи, когда люди внезапно оказывались террористами даже после спокойного обсуждения дурацкого голофильма «Выиграй или умри». Официально требовалось изображать из себя благостных идиотов, и тогда все-все будут в безопасности.
Шара давно уже сомневалась, что вообще знает истинное значение этого слова.

Кто-то же должен был написать тот самый донос, что тут террорист террористический воду мутит, никак не соглашается, что мальчик поступил правильно, Империя всегда права, а родители должны были уехать на рудники.
Шара что в юности, что сейчас считала, что идеология – самая скучная вещь в галактике.
А еще она считала, что между «подарить зуботычину за невосторженный образ мыслей» и все-таки «сдать властям» есть веская разница.
- Твоим друзьям повезло, – засмеялась она. – Про терентатеков пишут, что те преданные до ужаса.
Если бы рядом был бы дед, Кассиану достались бы неплохие аплодисменты. Он любил задавать такие логические задачки – это не какие-то глупые политические анекдоты или громкие лозунги – как сказать то, что хочется, но при этом не выдать себя. И если лопухнулся, то иди мой посуду, выноси мусор, в общем, занимайся более полезной деятельностью.
Задачки…
…прямо как сосед по столику.
Соседу достался еще один внимательный взгляд. Если он из оперативников, то она уже явно имеет мысленную папочку. А если нет, и он из тех пауков ненормальных?
- Поступки-то да, а вот другое.… То есть если на тебя сегодня нападет маньяк – это был твой личный выбор? Или у тебя есть выбор, чтобы маньяк не нападал?
Конечно, существовал немалый шанс, что это её паранойя разыгралась, которая почему-то не утихала со дня принятия присяги и все такое. Лучше уж паранойя – так было бы проще. Для всех. 
Шара отпила.

Хороший тост, пожалуй, вышел.
- Уверена, они считают точно также, – в задумчивости пожала она плечами. Свои – это, пожалуй, единственное за кого следует держаться. Вот только что делать с тем, если ты стоишь за одно, а друг – за другое? На дне бокала ни ответа, ни откровений, ни подсказок не находилось, даже с кореллианским виски.
Показалось, что Кассиан о чем-то задумался, но возможно просто показалось в дыму кантины. Иногда она даже жалела, что в таких вот местечках нет залов для некурящих.
- Не обязательно бороться с маньяком – маньячины лишь следствие. А можно изменить мир, чтобы таких вот маньяков не было, даже если твой город не особенно хорош. А не устраивать подрывы всех и каждого, включая администрацию, видя в каждом маньяка.
За такой ответ она бы сейчас летела бы мыть посуду, как та трушти, но да ладно.
И посмотрела хитрющими глазами. И негромко рассмеялась, легко и искренне.
– «Потебе, мой хороший, видно что ты не местный: в гуще пышных зефирок, мелочи разномастной -- ты из глины крутого замеса, жесткого мяса».

Стихи Шара, как обычно, взяла малоизвестные. Тиро всегда ворчал, что, с её любовью к любой литературе, включая состав на пачке хлопьев, не поймешь: то ли запрещенку цитирует, то ли разрешенное. Сестра на это справедливо парировала, что запрещенное – видно, когда блог блокируют и значит, такие вещи вслух говорить нельзя. Читать, кстати, тоже, но это уже несущественные детали.
Вот нельзя ей пить – вечно её тогда на цитаты тянет. Несчастные невинные окружающие и как они еще выдерживают?   
Если бы знала о чужих мыслях, ответила: что это, по их мнению, они меняют мир. А на деле приносят боль и хаос. И даже если скинут Империю, ничем хорошим данное действие не закончится – исторические книги надо читать, Кассиан, ну как маленький. Есть у революции начало, нет у революции конца и всё такое. Бедный мир, со всеми своими жалкими проблемами никому ты сам по себе не нужен.
А нет. Не ответила.
Может NA-433 и была фиговым солдатом, но все же им была. А от тай-пилотов требуется лишь выполнение команд, верность Империи и Императору и ничего-ничего не думать. Это только с последним пунктом вечно были какие-то проблемы в отличие от первых двух.
Впрочем, сегодня вечером Зимний праздник, поэтому младший лейтенант Шара Бэй просит отвязаться от неё с их приказами.
Кассиан видимо решил, что не только ей его вопросами огорошивать.
- Возможно. Почему ты … - «догадался» – … так решил?
Еще терентатеки были теми еще злобными могущественными животными, но Кассиан не походил ни на первое, ни на второе.

Во взгляде Кассиана промелькнуло что-то похожее то ли на сочувствие, то ли на слишком большую понимающую усталость, что смотрелось слишком странно для человека не старше тридцати лет. А то и меньше – ему лет двадцать пять где-то.
- Не самый веселый опыт как я понимаю, – откликнулась Шара.
И самым равнодушным голосом, насколько возможно в данной ситуации, произнесла:
– Ма. Вообще козлы, еще и день варенья старшего выбрали. Вот буду родителем, хрен я в день рождения ребенка помирать буду – потом ведь даже отмечать ничего не хочется, хатты зеленые. 
Остатки кореллианского она допила махом.
- Ну ладно, ну это всё в Бездну – не самая радостная тема для сегодняшнего вечера!
А вот его неуловимый и загадочный акцент в голосе Шару интересовал. Красивый. Напоминающий о снежных пиках. Раньше такой версии общегала она не слышала.
- Откуда ты? Родом в смысле.  Не пойми неправильно, просто в первый раз с таким акцентом встречаюсь.