Протокольный дроид, заменявший в это время суток живого секретаря, получил распоряжение не перенаправлять вызовы и никого не пускать в кабинет. В это время суток ни того, ни другого не должно было бы быть, но это в каком-то другом, идеальном, мире, где все следуют правилам и руководствуются логикой.
Яссену предстоял важный разговор, и он не хотел, чтобы его прерывали.
До сих пор оставалось загадкой – Нанаод раздобрел после сахара, или у генерала Органы феноменальное чувство времени, но, когда глава Республики получил письмо сегодня днем, вся невыносимая ситуация в галактике показалась ему чуть менее мрачной. Самообман, и он прекрасно это понимал, но тот позволял смотреть вперед чуть менее обреченным взглядом.
Мельтешение уличной иллюминации успокаивало перед сном, но работе скорее мешало, потому Яссен затемнил окно у себя за спиной. Заварил свежий чай в заварочном чайничке.
Когда раздался сигнал вызова – того, который дроид не мог отследить и заблокировать – Яссен как раз читал последние отчеты о развитии ситуации с пиратами. Как будто Новой Республике не хватало развлечений с Первым Орденом.
– Генерал Органа, – перед ним была живая легенда, и вся ситуация казалась немного сюрреалистичной.
Он сделал глубокий вдох, напомнил себе, какое кресло занимает, и что мальчишка с Гаталенты, увлекавшийся рассказами о джедаях, остался далеко в прошлом. Непрофессионально начинать разговор с просьбы дать автограф.

Знакомы они были скорее формально – когда-то, бесконечно давно, были представлены друг другу, в последствии изредка пересекались, но преимущественно Яссен видел Лею на выступлениях в сенате и, в записи, когда выступала с официальными обращениями.
Но, конечно, ее лицо знал каждый в Республике.
За те годы, что она не занимала его нынешнюю должность, Лея заметно изменилась. Обращаясь к ней, Яссен не допустил ошибки. Слухи о вооружении пиратов были совершенно некстати, но он оставлял возможность для их опровержения. Ему все еще казалось, что использовать Сопротивление во благо Новой Республики куда более перспективная тактика, чем продолжать называть их террористами.
– Благодарю, – кивнул в ответ на поздравление и последующее предложение. Он им воспользуется, когда возникнет необходимость, в политике лишняя щепетильность бесполезна, – не вмешайся Сопротивление, кто знает, что сейчас было бы с Республикой.
Лея сделала так много для хрупкого мира, не потому ли ее так последовательно хотели утопить – хотя бы фигурально. Но прошлые заслуги не отменяли нынешних проблем, и Яссен не собирался ходить кругами.
– Я надеялся вы сможете пролить свет на ситуацию с оружием из тайника Бейла Органы.
Она знает, что говорят о пиратах, и кому выгодно педалирование такой версии событий (хотя, кому оно не выгодно, если даже Нанаод сомневался в беспочвенности слухов). О сомнениях Нанаода Яссен решил промолчать.

Насколько Яссен помнил, о Бейле Органа слышал только из третих рук, так что не взялся бы судить о степени его предусмотрительности, или паранойи. Но сейчас вопрос был не в этом, и даже не в том, говорила ли генерал – она могла сколько угодно отмахиваться от этого звания, но Сопротивление после недавних событий перестало быть просто террористической организацией – правду.
Главе Новой Республики в данной ситуации удобнее считать, что говорила.
Нанаод вчера расстарался, донося до Яссена мысль, какую тень история с пиратами бросала на Лею – и как на сенатора, и как на генерала и бессменного идейного вдохновителя Сопротивления.
Они оба были заинтересованы, чтобы это пятнышко не осталось на ее репутации. Кроме того, Яссен был очень заинтересован решить проблему пиратов как можно скорее.
– В нынешних обстоятельствах защита в первую очередь требуется вашему доброму имени, – он коснулся чашки, но так и не взял ту в руку, – следует действовать на опережение, чтобы не дать нашим общим врагам извлечь еще больше пользы из этого… досадного недоразумения.
Яссен все же сделал глоток прежде, чем объяснить свою мысль:
– Если… ваши союзники объединятся с силами Новой Республики для усмирения пиратов, это заставит засомневаться тех, кто готов поверить, что вы вооружили пиратов намеренно.

Если Новая Республика когда-то воевала с Сопротивлением, то не при Яссене, и не по его инициативе. При всем внешнем чистоплюйстве он понимал масштаб угрозы и медлительность государственной махины. Пока Сенат обсудит, пока проголосует… Куда эффективнее то, что делали люди генерала Органы.
Если бы их еще можно было контролировать, но приходилось полагаться на здравый смысл и обостренное чувство справедливости.
– Республика делает все возможное, чтобы остановить пиратов и минимизировать ущерб, который они могут причинить, – об этом теми или другими словами трезвонили все государственные СМИ.
О чем журналисты пока помалкивали, так это о том, насколько разгул пиратства выгоден тем, кто делал вид, будто не имеет никакого отношения к уничтожению системы Хосниан-Прайм, или что такой поступок укладывается в рамки мирной галактической политики. Ударение на слово «мирной».
Примечательно, что находились те, кто в это верил.
– Другие вопросы волнуют меня не меньше. Мы, – и под этим «мы» он подразумевал также Лею и ее союзников, – очевидно проигрываем им в, назовем это серьезностью намерений и последовательностью действий.
Демократия всегда проигрывала тирании в вопросах ведения войны.
– А кроме того, отсутствием координации действий.
Гаталента – очень мирная планета, и ее жители не стремятся к войне, но даже они понимали, что отрицать факт существования конфликта означало играть на руку противнику.

Он думал много чего, например, что Лея могла бы не уходить с поста главы Новой Республики, и ему не пришлось бы решать сейчас эти проблемы. Ушла она, и что? Занимается-то тем же самым.
Но это риторические вопросы.
– Глобальная проблема, безусловно, она, – согласился Яссен.
Можно только предполагать, что Первый Орден в это самое время прикладывал все силы, чтобы восстановить боевую мощь, пираты же не гнушались грабить видных жителей Республики, то есть тех, кто мог – и поднимал – много шуму, хотя как раз убытки, нанесенные им, были незначительными, если сравнивать с основным капиталом. Естественно пираты, а не ПО были во всех выпусках новостей, естественно Сенат ждал, что все силы будут брошены в этом направлении.
– Но, не преодолев преграды, мы не сможем достигнуть основной цели. Более того, я очень сомневаюсь, что пираты станут последней преградой.
Яссен потянулся за чашкой.
– Думаю, что разумнее всего было бы действовать на опережение, но, даже после трагедии на Хосниан-Прайм Сенат не поддержит подобное предложение, – Лея много лет сталкивалась с той же проблемой, так что сейчас должна была его понять. – Кроме того, не могу сказать, что мы располагаем достаточной информацией о планах… нашей глобальной цели.
Галактика велика, разведка не справлялась, а иногда не знала, за что хвататься в первую очередь.

Ему каждый день казалось, что единоличное правление отнимает меньше сил и нервов, и куда меньше времени. Постепенно Яссен учился с этим работать, но не теми методами, которые подразумевала Лея. У него был одна, но основательная причина не становиться вторым Палпатином – его собственная семья не поняла бы и не одобрила.
Порекомендовала бы особый чайный режим.
К тому же Палпатин хотел держать власть в своих руках. Яссен с удовольствием переложил бы эту ответственность на чужие плечи – если бы Лея решила вернуться, например.
– У вас есть предложения, как усилить разнонаправленность векторов среди… наших друзей?
Или как заставить Сенат признать очевидную угрозу, сам факт, что Первый орден – самостоятельный политический игрок, и что его нельзя игнорировать. Яссен готов был начать мирные переговоры, что угодно сделать, только бы обозначить оппонента.
Не готов был пожертвовать еще одной системой.
К сожалению, пертурбации были и внутри Новой Республики, как они были в Старой Республике и в любом политическом формировании, где интересы разных групп не совпадали до последней запятой. В Сенате были симпатизирующие Первому ордену, даже если Яссен не знал всех по именам. Деньги, обещания, угрозы – естественно, были сенаторы, игравшие на стороне врага. Это политика.
Если бы еще в Первом ордене нашлись те, кто подыгрывал бы Республике. За деньги, или за обещания.
Или по другим причинам.
Яссен задумчиво посмотрел на Лею.

– О да, в этом плане ничего не изменилось. Сенат остается верен своим принципам.
Если бы Яссен не был гаталентцем, если бы его моральные принципы были чуть более гибкими, предложил бы организовать событие, которое заставило бы сенаторов открыть глаза на происходящее. Какие жертвоприношения для этого понадобились, не мог себе представить. И не готов был на них идти.
Лучше потратить время и силы на попытки договориться с Осколком, но сперва следует понять, не преуспел ли в этом Первый орден. Судя по словам Леи, она не обладала информацией по вопросу – если предлагала попытаться. Возможно, не было, чем обладать, возможно, разведка не отрабатывала свое финансирование.
– Переговоры с Хейпсом я бы назвал многообещающими. Мне хотелось бы сказать, что Новую Республику и Осколок связывают теплые отношения, но это было бы сильным преувеличением. Если у вас сохранились старые контакты, это могло бы помочь общему делу.
Иногда обилие сослагательного наклонения вызывало оскомину у самого Яссена, но только правители вроде Палпатина могли позволить себе роскошь уверенности в завтрашнем дне.
– Если будут какие-либо подвижки в любом направлении, я вам обязательно сообщу, – и он надеялся на взаимность.
Надежда глупое чувство для политика, но способов влияния на Лею у Яссена было не больше, чем способов убедить Паллеона заключать стратегически правильные союзы. Правильные с точки зрения Новой Республики.