"Окончание войны" для Джейны всё еще скорее иллюзорная, какая-то амбициозная, далекая цель, до которой девушка обязана допрыгнуть. Даже если не может. Даже если потом почти наверняка расшибется насмерть. Всё личное и внутреннее - не так уж важно, потому что у членов ее семьи есть негласные стандарты, и Джейна не умеет не равняться на них. С детства не научили.

"Окончание войны" всё еще кажется Джейне чем-то неслучившимся и неправдивым, как какой-нибудь хаттский дурман, но Джейсен говорит - это потому что она до сих пор не может отпустить мысли о вонгской. Джейна злится, чтоо Джейсен, как обычно, прав - последние четыре года были той еще криффней; смерть Энакина, Дюррон, Юн Харла - в какой-то момент что-то внутри Джейны сломалось, и она сейчас вовсе не о ребрах. Отпустишь тут.

Сидеть на месте всё еще страшно, и потому Джейна не сидит. Задачи у Разбойной для нее просты и понятны. Ладно, иногда не очень просты, но обстрел флота пиратов - после вонгов больше напоминает детство, когда Джейна выпрашивала Соколом порулить. Всё познается в сравнении, и после пережитого в вонгскую иногда Соло кажется, что напугать ее теперь будет сложной задачкой.

После войны во внутреннем кармане у Джейны прописалась небольшая металлическая фляжка - оказывается, нованианский грог отлично снимает напряжение и помогает реже вскакивать ночью, потому что кошмары, как и сны вообще, практически не снятся на затуманенную голову. Но на худой конец, подойдет и прау. До пойла похуже Джейна еще не докатилась.

Она часто бывает на Корусане в последнее время. Джейсен говорит, что она компенсирует: это потому что у Энакина нет мемориала. Джейна снова злится, но потому, что брат неправ: дело не только в Энакине - дело во всех тех голограммах, написанных скомкано именах, личных вещах и людях, что приносят их на мемориал. У Джейны внутри чувство, будто она всем им задолжала, и живым, и мертвым. Джейсен говорит, что это не так, и Джейна злится, потому что и сама это знает. И это, кстати, не помогает.
Ничего не помогает. Поэтому она прилетает на Корусант раз за разом, чувствует себя так, будто ее хатт пожевал, закидывается грогом и убеждает себя, что справится. Рано или поздно это должно отпустить. Война ведь не будет преследовать бесконечно. По крайней мере, в это хочется верить.

Соло редко встречает здесь знакомых, еще реже - друзей, но сегодня, видно, день необычный. По Дэмерон стоит неподалеку, когда Джейна оборачивается, чтобы сделать глоток из фляжки, но аккуратно прячет ту в карман. Грог резко чувствуется каким-то неуместным, когда девушка вглядывается в лицо друга, его рассредоточенный взгляд кажется настолько знакомым, что Джейну пробирают нехорошие мурашки. Ноги резко становятся какими-то ватными, и в таком состоянии Джейна уже не кажется себе решительным человеком. Крифф, сколько они с По не говорили? С "окончания войны"?..

Она встает рядом с ним молча, потому что слова тоже кажутся неуместными. Кладет руку ему на плечо в жесте то ли поддержки, то ли солидарности, и всё еще молчит. Проходит без малого минута или две, прежде чем Джейна чувствует в себе готовность нарушить эту тишину. Место к ней очень располагает.

- Давно не виделись, Дэмерон. - действительно давно. Они хотя бы могут увидеться, не всем повезло так же. - Хотя так себе обстоятельства.

Джейна молча кивает По в ответ на его вопрос - она готова его выслушать. Она не знает, как говорить о своих потерях самой. Раз за разом она прокручивает слова в голове, и ей кажется, что она не имеет права чувствовать себя паршиво - у неё, по крайней мере, еще есть жизнь. В отличие, например, от молодой улыбчивой убдурианки по имени Праши, на чью табличку Соло смотрит уже минуту.

Откровенность - не конек Джейны. Конек Джейны - шутки, разряжающие обстановку, морщинки в уголках глаз и горящий задорной хитринкой взгляд. Джейна привыкла светиться изнутри, словно сама была сделана из той плазмы, которой заряжен ее световой меч. Джейна привыкла быть бойкой, идейной и легкой на подъем. После войны Джейна не узнает саму себя. Ее будто выкачали, выключили.

И, если честно, ей не по себе оглядываться по сторонам, потому что она видит то же отсутствие в окружающих. Скорее всего, оно будет преследовать Галактику еще долго. Большое живое напоминание провалов одной маленькой Джейны Соло, которая должна была прыгнуть выше и спасти больше. Хотя бы ребят из Разбойной, Эни, всех тех, с кем она была рядом, когда случалось непоправимое. Джейсен говорит, что у Джейны комплекс героя. Джейна думает, что Джейсен просто не понимает. С ним тоже произошло много криффни, но, очевидно, совсем другой. Они отдалились после войны, и всё чаще Джейне кажется, что между ней и братом растет пропасть с пару парсеков.

- Знаешь, по Голонету теперь то и дело твердят о "единстве в этот сложный час" и том, как вместе мы шагнем в лучшее будущее. Каждый раз, когда я слышу это, мне хочется кому-нибудь врезать. Тут планеты погибали. Где, интересно, была хваленая магия единства?

Джейна злится, потому что в этот самый момент думает об Энакине. Она никогда не узнает, могли ли они спасти брата, если бы вернулись за ним любой ценой, но никогда не перестанет думать, что шанс у них был. Речи о единстве по Голонету каждый раз возвращают ее на Миркр в тот момент, когда ее младший брат разлетается на частицы вспышкой света.