На второй - единственный - раз Кассиан пытается жить не в Восстании. Просто не приходит в тот день к Травии, не встречает капитана Дравена. Остается на Фесте, пока не находит способ выбраться оттуда.
Не в Восстании не так, неправильно, он понимает, что не на своем месте, очень быстро, и это "не" все портит. Он пытается, правда, старается. Но после того, как погибает на Альдераане - вместе с ним - знает, что больше не повторит эту ошибку никогда. Если "когда-то" вообще будет.
Оно есть. Следующие четыре жизни Кассиан пытается найти следы Звезды Смерти раньше, быстрее, выйти на Галена Эрсо, откопать информацию про Скариф раньше, найти причину, по которой им нужно туда. Джин Эрсо не появляется. Может, потому, что он делает все не так, иначе. Нужно попробовать с ней. Достать доказательство - или достать Эрсо. Или хотя бы добраться до Скарифа и узнать не только название документа, но и что в нем.
Потому на шестой раз он повторяет все точно так же, как тогда, впервые. Снова братается с Кесом, немедленно понимая, как скучал по нему, как этого не хватало все прошлые разы. Снова забирает Кей-Ту. Снова остается в разведке. Снова убивает Тивика - хотя он и так знает, что тот скажет, и им необязательно даже встречаться - вдруг Тивик тогда успеет вернуться на Джеду, и что-то пойдет не так там?
Снова видит Джин Эрсо, которая опять не хочет сотрудничать, но опять соглашается. Все, как тогда. Значит, до этого он все делал правильно.
- Нигде.
Кажется, в первый раз он ей объяснил. Теперь это было бы ложью. Он просто знал, где она будет. Не пришлось ничего искать.
- Просто повезло попасть на правильную тюрьму и правильный вариант с первого раза.

Она не доверяет ему. Кассиан не подает виду, что волнуется, но волнуется. Что, если теперь все пойдет не так? Что, если теперь она и не начнет ему доверять? Хотя бы до Джеды все должно идти, как идет. Но лучше, чтобы шло и потом.
Но Джин возвращается к почти тому же разговору уже к концу своей короткой речи. Почти - потому что в тот раз она хотела еще и душ, только с ним все равно не получилось.
Кассиан кивает - хорошо, что не придется отказывать ей в этом и сейчас тоже:
- Хорошо, так не будет. Идем.
Он не завязывает ей глаза, не связывает руки, просто все еще выбирает путь, чтобы она увидела как можно меньше. Особого смысла в этом нет. Если все получится, они вернутся на базу только чтобы собрать людей и отправиться на Скариф. Но вдруг - может - возможно - на этот раз получится иначе. Вдруг получися выжить.
Кассиан снова оставляет ее одну, пока собирает на кухне то, что осталось от обеда, то, что успело приготовить на ужин. Тогда он взял ягоды, теперь колеблется. Может, и они что-то значили в тот раз. Ягоды тоже оказываются на подносе.
- Вместо душа, - не дожидаясь вопроса, говорит он, - они бодрят, а у нас мало времени, чтобы приводить себя в порядок.

Смотрит она интересно. Не только удивленно, во взгляде есть что-то еще. Как будто ей что-то нужно проверить, будто она не ждала, потому что... Но нет, это невозможно. Кассиан берет ягоды, все вместе забрасывает их в рот. Сок ягод фарр всегда свежий, всегда придает сил.
- Уже пора. Идем.
Смысла проверять, помнит ли она дорогу, нет, - он и так это знает. А потому он идет рядом, не отставая, не обгоняя Джин. Идти с ней рядом приятно, но жутко, потому что еще он помнит, как почти так же, вровень, они шли по базе на Скарифе, а потом плелись к океану. Или это она тащила его?
Неважно, все это потом. Не стоит вспоминать то, что и так должно случиться совсем скоро. Лучше вложить это время и силы в то, чтобы она стала доверять ему уже теперь. А потому по пути он подбирает бластер, оставленный кем-то по небрежности на ящике склада.
- Тебе пригодится, - отрывисто говорит Кассиан и протягивает, не глядя, оружие Джин. - На Джеде неспокойно. Лучше, если у тебя будет возможность защищаться и отбиваться, если что-то вдруг пойдет не так. Ты ведь росла среди партизан Со Герреры - полагаю, с бластером обращаться умеешь.
С бластером, дубинкой, без них - она хорошо дралась, всегда как в последний раз. Хорошо, что она снова была на его стороне.

На Джеде не изменилось ничего. Разве что в худшую сторону - ведь совсем скоро над ней взойдет Звезда смерти, и в Джеде станет немного меньше Джеды и немного больше смерти. Джин еще не знает об этом, но скоро узнает. Иногда бластера просто недостаточно, потому что одного человека не хватает, чтобы справиться  с подобным оружием.
Кассиан тоже смотрит наверх. Интересно, вот этого он не знал раньше. Ему помнилось, она не знала, что где здесь. Получается, скрывала? А теперь нет - почему? Возможно, сработало оружие. Возможно, в следующий раз можно будет попробовать что-то еще. Хотя если они здесь, дальше все пойдет, как было в первый раз. Дальше все получится, потому что иначе и быть не может.
- Есть. Летала раньше на ювингах?
Что она готова идти спать так, хотя не особо проявляла доверие прежде, странно тоже. Зачем ей спать среди врагов? Хотя, она все равно знает, что нужна им. Все равно должна понимать, что сейчас она в относительной безопасности, потому что Джин - та деталь, без которой весь план развалится. Ему ни за что не подобраться к Со Геррере так близко. Даже если он снова ввяжется в ту стычку один, его просто убьют тогда же, на площади. Кассиан знает это, потому что уже пробовал. Это уже случалось - и это определенно не самый хороший способ умереть.
- Я разбужу тебя, когда мы будем близко. Отдыхай пока.

Кассиан качает головой:
- Я не устал. Времени очень мало.
Это правда, но правда, которая имеет смысл только для него одного - нечестная. Кассиан превращает ее в правду для всех, уточняя:
- Лететь мало. Гиперпрыжки всегда короче, чем ждешь.
И Джеда всегда ближе. И Скариф - каждое утро становится на день ближе. Он всегда чувствует, как утекает время, как его все меньше, меньше, меньше, а он еще столько не сделал, столько не попробовал. Может быть, однажды, у него получится все сделать правильно. Отправить файлы - для начала. Потом можно будет искать способ не умереть. Или хотя бы умереть навсегда. Лучше так, чем знать, как смерть все ближе, и ближе, и ближе.
- Не бойся, - мягко говорит он, стряхивая эти ненужные сейчас мысли. - Здесь тебе ничего не будет угрожать. Спи спокойно. У нас еще очень много дел.

Все как всегда - смерть погребает Джеда-сити и ползет к катакомбам, Кассиан прыгает в ювинг и летит наугад прямо в гиперпрыжок, точно зная, что прыгнет удачно. Все получается, получается.
Все хорошо.
Ему все равно страшно, каждый раз, всякий раз, когда он видит первый удар Звезды смерти. Даже страшнее, чем в самый первый, потому что он знает, каким будет второй выстрел. Когда он будет.
Ему страшно, но даже так Кассиан слышит, как едва слышно Джин говорит...
- Что? - он говорит это тихо, но вслух.
В мыслях отбивается эхом - что?
Что?
Прыжок будет успешным, потому он передает управление Кей-Ту, встает, хотя ему странно, что ноги его держат.
Что она сказала?
Он берет Джин за локоть, возможно, слишком сильно.
- Идем.
Тянет наверх, где можно поговорить, где их не будут слышать остальные, пока еще разбросанные по ювингу и не знающие, что ждет впереди. Все трое с Джеды - и Бодхи, и Чиррут, и Бейз. Им нужно время, чтобы принять это и не нужны те, для кого это просто выстрел, а не выстрел, уничтоживший дом и всю прошлую жизнь.
- Что ты сказала там? - тихо спрашивает Кассиан, когда они поднимаются наверх. - Наконец не забыла? Что это значит? Наконец?

Кассиан качает головой и долго молчит, потому в его голове проносятся десятки вопросов, ответы на которые находит он сам. Вот, почему прежде не получалось. Не он что-то делал не так - она искала другие пути.
Вот, почему в это раз все быстрее. Она помнит.
Знает.
Он не один.
Радость, неожиданная и совершенно неуместная, наваливается на него. Он сможет с кем-то поговорить, спросить. Сможет сказать и знать, что его кто-то поймет. Он чувствует себя так, будто случайно вышел на свет и вдруг обнаружил, что все это время бродил на краю пропасти. А теперь опасность прошла. Теперь все будет лучше.
Можно сказать что-то. Скрыть, потому что он никогда не встречал таких людей, как он - или не знает об этом. Не знает и как они станут себя вести.
Можно скрыть. Но Кассиан коротко облизывает вдруг пересохшие губы и говорит:
- Я не убил его. Ты забыла. Его убили бомбы, потом. Наши, но не я.

Кассиан верит, потому что после этого "спасибо" не верить невозможно. Потому что нормальные люди не благодарят кого-то, кто почти убил их отца за то, что это сделал кто-то другой. Потому что смерть близких имеет для них больше значения. Смерть близких - да и смерть вообще - для них непоправима, какой и должна быть. А у нее есть надежда все исправить, и это надежда протаскивает в ее речь благодарность.
Он тихо качает головой, будто ждет, что Джин и то, что она говорит, вдруг исчезнут, окажутся злой шуткой, помехами, которые послышались сквозь гиперпространство. Но ничего не меняется. Он садится на контейнер с запчастями, трет лицо - оно вдруг кажется уставшим.
- У одного меня не получилось, потому в этот раз я хотел повторить все точно, как в первый. Но если нас двое, мы можем...
Что они могут? Как все ни прошло, они умрут и начнут снова.
- Можем договориться и попробовать менять что-то вместе. А потом, когда будем уверены в том, что мы всегда передаем планы, я, наверное, хотел бы попробовать выжить.
Это план на много времени вперед. Он даже не знает Джин толком, не знает, согласится ли она, сработаются ли они. Но больше никого нет - придется.
- Я знаю, что я умираю и рождаюсь снова. Не знаю, почему, зачем и сколько еще это будет продолжаться. Если ты знаешь больше...

Не хорошо, думает Кассиан. Спокойно - вот это слово. Ему спокойно впервые, возможно, в жизни. В жизнях даже. Как будто в том, что прежде было ошибкой, вдруг появился какой-то смысл. Их двое.
Он не один.
Их теперь двое.
- Обо мне не узнавали, никогда. Но меня всегда находит Звезда смерти.я пытался убежать от нее,потому что боялся. Потому что помнил, как она... Как я... Мы.... Больно, - он передергивает плечами. - Но она все равно показывалась, где бы я ни прятался. Никто не останавливал ее. Никто не шел на Скариф, потому что не знал, куда идти и что искать.в какой-то момент я понял, что лучше я буду пытаться не убежать, а сделсть что-то, чтобы остановиться ее. Ничего не получилось. Ни в один из раз. И тогда...
Он смотрит на Джин внимательно. Хочет прикоснуться к ней, но не делает этого. Пусть отдыхает. С остальным успеется.
- Тогда я стал думать, что нужно повторить тот первый раз. Потому что тогда у нас получилось лучше всего. Если там, наверху, кто-то поймал сигнал, а мне нравится думать, что поймал - у них появился хотя бы шанс. Но ты не приходила, мы не находили тебя. Я начал терять нажежлу, но вот - кажется, я получил больше, чем мечтал.

Кассиан сжимает ее руку в ответ. Дело не в том, что больше никого нет - дело в том, что никто не помнит. Каждый раз все нужно выстраивать сначала, как будто он пытается оставить след на земле, а его постоянно заносит все новым и новым снегом. А Джин Эрсо тоже помнит. Можно ли доверять ей? Это не так важно, потому что она тоже помнит.
Теперь все может быть не так.
Но в этот раз он качает головой:
- Дело не в том, что это была самоволка, а в Звезде смерти. Кренник полетит на Иду, о том, что информацию передали, узнают, и она все равно полетит к Скарифу, чтобы уничтожить все чертежи разом. У нас есть немного времени, но на такую операцию нужно больше времени. Мы вряд ли успеем в срок. Полетим санкционировано - но как именно погибать, разницы нет.
Он молчит, потом поднимает взгляд на Джин:
- Но.
Сжимает ее руку сильнее.
- Мы попробуем. И в следующий раз тоже, и еще, и еще. Не получится теперь - получится потом.

Кассиан улыбается. Смерти вокруг случаются всегда, и всегда с этими разумными потом все хорошо - они тоже начинают все сначала. Они никогда не помнят, и этому он отдельно рад. Помнить сложно, но знать, что и все остальные помнят, а потом умирают, потому что ты не можешь разобраться с планами Звезды Смерти, было бы сложнее.
- Попытаемся.
Он думает несколько минут.
- На Иду мы украли корабль, на котором потом полетели на Скариф. Если вернуться на базу сейчас - нас могут послушать, но...
Дело не только в корабле. Тогда отец Джин точно умрет. А его можно попытаться спасти и тогда, он, может, работал бы с ними.
- Да, давай попробуем так. Если не получится, найди нас в следующий раз раньше. Ты знаешь, что на записи, знаешь, что это за файл. Знаешь, где файл и где твой отец. Найди нас раньше и скажи, что тебя послал Гален Эрсо. Может, его получится вытащить раньше. Может, тогда все будет не так.
Может, будет хуже. Но попробовать, как кажется Кассиану, стоит.

Задача проста и понятна: устранить Галена Эрсо, потом наблюдать. Не всплывет ли информация где-то еще, не попытаются ли ее скормить кому-то другому - так можно будет понять, что им дали хорошо продуманную дезу, и Скариф - ловушка.
Только он не ловушка.
А задача проста и понятна. Но в корне неправильная.
Они летят на Иду, и он все думает: что можно сделать? Их слишком мало, чтобы вот так просто отправиться на Скариф. На Иду они потеряют время. На Иду все закончится плохо.
Но начинается все не лучше: ювинг снова разбивается, и им снова нужен другой корабль, чтобы улететь. И снова идет дождь. И снова корабль Кренника подлетает к базе на обрыве, у которой выстроили ученых.
Кассиан бросает на Джин взгляд, но все равно берет с собой бластер, когда идет на разведку - просто посмотреть. Смотреть через прицел ему всегда удобнее, там проще, спокойнее, быстрее думается, и теперь он думает: на Скарифе был Кренник. Они потеряли связь с базой, скоро от базы не останется ничего. Но они выиграли бы немного времени на Скарифе, если бы там не было Кренника.
Он смещает дуло совсем немного. В уме считает новую параболу, по которой полетит выстрел.
Все еще может получиться.

Он кривится, когда видит, что Джин снова карабкается наверх. Она знает, чем все закончится. А Кассиан знает, что внезапная смерть начальства редко когда способствует хорошему присутствию духа штурмовиков. Для ученых все закончится плохо: если их не застрелят на месте, то заберут или запрут для следственных действий.
Для ученых - и для Галена Эрсо тоже. Но Джин карабкается.
Он выдыхает. Зазор времени маленький, и это он еще не пробовал.
Если он ошибается, в следующий раз они попробуют иначе.
"Они". Он думает именно так, и это неожиданно приятно.
Кассиан улыбается перед тем, как выдохнуть и выстрелить.
Он попадает - конечно. Но не в висок, а в лоб, потому что Кренник вдруг поворачивает голову и долгое мгновение смотрит на скалы. Невозможно, чтобы он смотрел именно на Кассиана - он ведь не знает, что они тут, никогда не знает - но кажется, что все именно так.
Потом брызги крови хорошо видны на белой ткани и белых доспехах.
Потом Кренник наконец-то падает.
Кассиан выдыхает.
Хорошо.

Гален Эрсо выживает - и это целый живой Гален Эрсо. С ним нет нужды лететь на Скариф. Никто из их маленькой группы не погибнет, не будет потребности слать на помощь пилотов и флот, их не уничтожат.
Если в этом новом оружии Империи есть уязвимость, они будут знать, где она находится. Ведь использовать ее, попасть в нее, взорвать это оружие, будет просто?
Наверняка да. Наверняка с этим справится любой пилот.
Кассиан думает об этом, пока бежит назад на новый корабль, который да, точно тот же, что и в прошлый раз. Пока бежит под бомбами Восстания, которое да, прилетает снова.
В следующий раз нужно будет передать, что на планете режим радиомолчания, потому они пропадут. Нужно, чтобы об этом знали. Хотя в этот раз может получиться хорошо: пусть Империя всполошится из-за Скарифа, пусть перебрасывает туда все свободные силы, какие у нее есть.
Только если на базе поторопятся, или Гален Эрсо передумает им помогать, нужно, чтобы осталось свидетельство. Хотя бы что-то. У трапа Кассиан ловит Джин за руку и притягивает к себе, шепчет ей в мокрые волосы:
- Поговори с ним. У вас эмоциональная связь, он не станет опираться, добейся, чтобы он сказал под запись, как именно уничтожить оружие. Прямо сейчас, пока он еще ничего не понимает. Это важно.