[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт слушает про ИСБ, приподнимает брови в веселом изумлении. Для него это новость. Целое откровение.
Наверное, даже профессиональное признание.
А потом Кассиан еще спрашивает, почему они не работают с восстаниями!
- Я доверяю Варгам, - говорит он. - Остальным чуть меньше. На Кесселе... было сложно. Достаточно сложно.
Кассиан выглядит очень усталым, и это естественно, после всего, что с ним случилось. Поэтому Ретт говорит коротко. У них будет время для рассказов. Теперь точно будет.
Вылет на базу Восстания его не смущает - не потому, что риск он просчитал, не потому, что доверяет Кассиану (хотя поэтому тоже), но потому, что сам собирался это предложить.
Тащить туда отряд бесконечно глупо. Можно доверять тому, кого любишь, но причем здесь его начальство? На базе у Ретта есть замена. Глупо располагать двумя замами и не пользоваться этим. 
Ему либо отдадут информацию, либо откажут. Он либо вернется, либо нет. Последнее наверняка будет крайне неприятно для него лично, но так подтвердится многое из того, о чем говорил Кассиан, так ребята узнают, можно ли вообще иметь дело с восстаниями.
Ретт диверсант, он готов рисковать, шансы кажутся ему достаточными.
- Хорошо, - говорит он и гладит Кассиана по предплечью - просто так. - Я хотел бы, чтобы ты пока не знал, где находится эта база. Я доверяю тебе, но не твоему командованию. Если они считают, что мы ИСБ... Я отвечаю за своих ребят. Но я плохо умею торговаться. И понятия не имею, как я должен доказывать, что я не банта, если меня уже записали в безопасники.
Он нажимает кнопку на наруче комлинка, коротко просит готовить челнок.
С Гармом сейчас придется объясняться, но это без Кассиана.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт смеется, потом смотрит в пол и снова смеется.
- Хорошо, - говорит он. - Маршрут задашь сам. Я совсем не против. Я, если честно, настолько не люблю летать, что отдал бы тебе штурвал сразу, но не могу.
Он думает, что ручаться головой опасно. Само по себе, как концепция. И потом, за кого? За бывшего имперца, которого считают теперь агентом ИСБ?
От этой новости Шейл никак не может отойти. Она его веселит безмерно, и он протягивает руку и ерошит Кассиану волосы, не прикасаясь к следу от удара.
Прикасаться приятно. Под рукой знакомое тепло, жест такой знакомый. Ретт отвык от него, но тело будто вспомнило само. Пропустить волосы между пальцев, задержать ладонь, погладить.
Лохматый. Как всегда, но теперь немного больше.
Возмутительно.
На фоне обитателей базы Кассиан выглядит откровенно хулигански. Ретту очень нравится. Хотя своим он бы за такое, пожалуй, вломил. От этого тоже весело.
Если все будет зависеть от Ретта, голова Кассиана не пострадает, потому что Ретт действительно никакой не безопасник, но он беспокоится, что в дело могут вмешаться другие факторы. Это станет ясно потом.
- Не буду я тебя вырубать, ты еще от прошлого раза не отошел. Но глаза завяжу и в рубку пущу только на второй прыжок.
Может, и на третий. Серии микропрыжков они использовали, чтобы прятать базу получше.
Про сердце Ретт знает все. Оно бьется сейчас гулко, с перебоями, и каждый раз пускается вскачь, когда он дотрагивается до Кассиана.  Оно спешит - от радости, от страха, что Кассиан снова куда-то исчезнет, от огорчения, что надо снова куда-то бежать, но это не страшно, потому что они не расстаются.
- Время, - повторяет Ретт. - Я думал, что уйду с базы, и все мое время будет твоим.
Он берет Кассиана за запястье, тянет его руку к губам, целует тыльную сторону ладони, костяшки, пальцы. Все еще не может поверить и целует снова. И совершенно не представляет, что ему нужно, чтобы успокоиться и не искать прикосновений снова и снова. Любых, хотя бы плеча к плечу, сквозь два слоя одежды.
Рука Кассиана еще пахнет дымом из архива.
- Сколько хочешь, - говорит он, потому что не может иначе.
Часть его времени принадлежит его людям, так должно быть, но Кассиану он готов отдать все остальное.
- Голова болит? - спрашивает он, едва отводя руку Кассиана от губ, щекоча ее дыханием. - Помочь? Может, ты голоден? Не знаю, сколько нам лететь. Хочешь что-нибудь? Говори.

Отредактировано Wedge Antilles (15-11-2020 04:04:51)

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
- Двадцать минут.
Кассиан говорит такие вещи, от которых Ретту становится страшно. Он плохо разбирается в кухне агентурной разведки, он знает только базовые основы, которые пригождались ему в диверсионной работе - как выдать себя за другого, как не брать с собой лишние вещи, какую технику безопасности соблюдать, как говорить с осведомителем, как казаться безобиднее. Какие-то мелочи, детали, которые чаще всего не нужны, потому что бронированному бойцу под стелсом можно не волноваться, не торчит ли у него из-под куртки планка с офицерскими кубиками.
Сейчас Ретта беспокоит, что о Кассиане могут плохо подумать у него дома. Его накажут, если узнают? Закроют в карцере? Ликвидируют?
Разведчик, который любит потенциального ИСБэшника - это очень опасно.
Ретт думает, что при таких раскладах он может потерять любимого быстрее, чем падает звезда.
- Мы и не узнали, - говорит он, пересаживается на кровать и обнимает Кассиана за плечи, чтобы мягко потянуть на подушку. - Двадцать минут. Давай полежим немного, можно. Я никому ничего еще не сказал. Так что это я узнал. Хотя нет, ничего я не узнал. Ты уже сейчас про мою группу знаешь больше, чем я про твое Восстание.
Ретт осторожно целует Кассиана в висок. Ему не стыдно за удар по голове, но ему жаль, хотя он понимает, что все могло быть хуже. От этого тоже страшно, но это страх о прошлом - Кассиан мог остаться в архиве, попасть под взрыв, продолжать выдавать себя непонятно за кого, и что бы Ретт тогда делал, как вел себя?
Как должен?
Кассиан выбрал, если только выбирал, безумно опасную личину.
А про Восстание Ретт узнает сам - из первых рук. Увидеть своими глазами всегда лучше. Говорить, слушать, делать выводы.
- Что тебе будет за меня? Из-за этого, из-за того, что ты мне рассказал? Мне тоже нельзя препаратов, да? Никаких? Они будут спрашивать и захотят знать точно?

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт пытается понять, что с ним не так - почему изменился? -  но щурится от тепла руки на загривке. Вспоминает, как Кассиан делал это раньше, когда был Джоресом, и не находит разницы. От этого хорошо и странно, как будто их тела помнят друг друга лучше, чем они сами.
Этого не хватало и шевелиться не хочется, чтобы рука не исчезла.
Но Ретт не может не думать, ему очень тревожно. Он не верит, что Кассиану спустят с рук любовь, доверие, слабость, да еще и по отношению к нему, бывшему имперцу. Он ведь не младший техник, не пилот, не армейский чиновник какой-нибудь, который бумажки перекладывал, он штурм-коммандос и бывший дознаватель.
Очень неприятная, в общем, личность.
А Кассиан выложил все очень рано, когда еще думал даже, что он может работать на ИСБ.
Все плохо.
- Если мои люди не будут знать о Восстании, в следующий раз ты сможешь оборвать связь со своими, но вызвать меня, - говорит Ретт, потому что думает о том, о чем думать нельзя. То, что он собирается сейчас сделать, делать нельзя. Но кажется, нужно, и так будет хоть немного, но лучше. Так выйдет, как будто Кассиан все сделал правильно, сразу.
И это очень грубо ломает все, чему их учили, обоих. Очень грубо, прямо крест накрест рвет все инструкции, школу, выучку, и если он ошибется...
Если только он ошибется...
- Я приду и вытащу тебя. Потому что только мне можно брать тебя в плен, - он улыбается, и улыбка становится очень нежной, потому что Ретт тут же целует Кассиана, но затем сам уходит из-под его руки и встает. Время есть, его очень мало, и он решил.
ИСБ.
Я вам покажу ИСБ, думает он, потому что сначала это весело, а сейчас - опасно и... слегка оскорбительно.
Они так славно раздавали Империи с таким маленьким личным составом, а тут ему заявляют, что это потому, что они сами имперцы и за ними огромная исбэшная машина, которая все обеспечивает.
Обидно даже.
Ретт фыркает от этих мыслей, пока ищет то, что ищет.
Аптечка под кроватью. По старой привычке он много чего держит под кроватью.
Он распечатывает шприц-тюбик, вслепую подкалывается к шее, выдавливает все и показывает Кассиану маркировку так, чтобы четко увидел надпись.
В шею - это очень быстро, нет времени ждать.
- Я очень изменился, - соглашается он. - Тебе нельзя... Нет, не так. Давай. Ты не просто так мне рассказал. Ты все проверил. Давай.
Комнату слегка ведет, совсем чуть-чуть. Ретт пытается не улыбаться, но у него не получается.
Я вам покажу ИСБ.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Комната слегка кружится, не кружатся только глаза Кассиана напротив. Мягкость его губ возвращает ближе к земле, позволяет ощущать под собой койку. Ретта знакомо ведет, он знает этот препарат, но никогда еще его, находящегося под действием сыворотки, не обнимали и не целовали. Он любит Кассиана, любит каждой клеткой, каждым нервом и душой. Сейчас он это чувствует очень остро - сейчас он все чувствует остро, даже то, как прикасается к телу одежда.   
Он боится, потому что никогда не чувствовал себя настолько обнаженным, и не знает, что сейчас увидит в нем Кассиан. Может, то самое, скрытое, о чем он когда-то говорил. Кассиан, тогда еще Джорес, думал, что там что-то прекрасное, но Ретт знает, что он ошибался. Там годы войны и крови, там чужая боль и крики.
Ретт дышит, живет поцелуем, любит и боится одновременно, он ласков как кот, потому что сыворотка расслабляет его полностью. Он мог бы пытаться собраться обратно, но не делает этого - это очень трудно сделать, раз, и он сам так решил, два.
Он слегка напоминает пьяного, но одурманен куда сильней.
Просьба Кассиана заставляет его понять, что он хотел бы оставить при себе многое, но у него нет списка. Он его никогда не составлял, он всегда знал, что на допросах лучше не рассказывать вообще ничего. Или врать. Или выдавать что-то устаревшее, бесполезное.
Сейчас все не так.
От этого странно. Непонятно. Кажется, что треснул защитный панцирь, врезаясь осколками в душу, вскрывая ее... Или нет, открывая.
Ретт облизывает губы, слизывает вкус поцелуя, пытается сосредоточиться. Получается плохо, и это нормально.
- Координаты моих баз.
Это правильно. Дальше.
- Личные данные моих людей и наводчиков.
Еще...
- Идентификаторы кораблей и передатчиков.
Все это важно, это не о нем, это все о том, за что он в ответе. Препарат делает с ним что-то странное. Это нормально, это потому, что доза не проходит через весь организм, медленно поступая в мозг, а уже там, вся, сразу.
- О том, кто был до тебя.
Ретт не думает сейчас, что имеет или не имеет в виду Кассиан. Он отвечает на поставленный вопрос - расслабленный, удобно устроившийся на койке, близкий.
Так близко.
Очень близко.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Вопросов много, но Ретт почему-то помнит их все. Так должно быть, хотя некоторые из них пытаются затереться, спрятаться в длинном списке. Он подставляет голову под ласку, и чувствует, что ее мало, ему хочется, чтобы Кассиан гладил его еще. Он всегда любил это, его руку на своей голове. Ретт смотрит так, как будто хочет - это правда. В воздухе запах Кассиана, он наполняет легкие, пьянит. Кассиан так близко, поцелуй еще ощущается на губах. Прикосновение к голове отзывается мурашками по всему телу. В штанах тесно. Еще не так, как бывает с Кассианом, как может быть, но достаточно, чтобы это чувствовать.
Ретт начинает с конца, потому что так проще. Сначала те вопросы, которые он помнит хорошо. Свежие. Отвечать тоже хорошо, потому что неотвеченные, они давят на голову изнутри, напоминают, что он поступает неправильно, что так нельзя, невозможно.
- Да, - говорит он, и получается хрипло. - Я верю тебе в этом.
Ретт отвечает коротко, потому что вопросов много, и он знает, что на часть из них коротко ответить не получится. Он прижимается к Кассиану, пытается закрыться им же от своей невыносимой обнаженности, и ему кажется, что так безопасно.
- Моя группа не связана с ИСБ. Никогда не была. И никогда не будет. Здесь ненавидят ИСБ.
Ретт вдруг понимает, что может не ограничиваться только ответом. Говорить хорошо, молчать - тяжело, как будто несказанное распирает изнутри. Но может и ограничиться, потому что ответ дан.
- Мрак - это позывной. Пока я жив, это мой позывной.
С этим просто. Это не секрет, об этом он уже говорил. Про Кессель говорить сложно, он напрягается весь, потому что пытается вспомнить, помогал ли ему кто-нибудь. Можно ли это счесть помощью.
- Мне помогали на Кесселе. На отходе. Райвор мог сидеть, он сел за турель на челноке. Он помогал. Я искал ее тоже, но не нашел. Я искал. Мне просто не хватило времени. Мы бы не ушли. Я ее искал.
Он чуть не зациклился на воспоминании, но оно же тянет за собой ответ на другой вопрос.
- Мне помогали уйти с базы. Ты - помог решить. Объект. Кадия Лима. Оставила информацию о мятежниках на Металорне. Контакты, связь, место. Я уничтожил протокол допроса и использовал их, чтобы запутать следы. Они перебросили меня через пару планет. Это можно считать помощью.
Дальше легче, не надо вспоминать допросные и кучу трупов на Кесселе, и Ретт расслабляется снова, думает о разговорах на базе. Ему хочется поцелуй, но он не может попросить, потому что не на все ответил. Нельзя не на все отвечать.
Мир за пределами койки кажется чужим и холодным, опасным. Ретт не помнит сейчас, почему. Он отвык ощущать его таким, точно не здесь, не на своей же базе, но это так. Как будто он ранен. Как будто не в порядке и не может о себе позаботиться. В руках у Кассиана хорошо. Он пытается быть ближе.
-  Я врал тебе на Мизере. Я обещал не трогать кадровиков. Я сказал неправду, я пытался достать деки. Достал терминал, но там было пусто. Еще я сказал, что не дал бы тебе в первый же день. Это ложь. Я солгал про Аверам. Мы не ушли оттуда просто так, мы дрались за мятежников. Убили очень много людей. У нас была взрывчатка.
Он вспоминает - и вспоминает, что очень мало об этом переживал, и из-за этого было стыдно. Но есть и другой вопрос.
- Ретт Шейл - это я. Это мое имя.
Он может спрашивать в ответ, но не хочет, и только смотрит - чуть насмешливо, чуть укоризненно. Он не врал о своем имени. Кассиан да. Ретт до сих пор не знает, настоящее ли это новое имя.
- Препарат выветрится через два часа. Антидота нет, есть яд. Я... могу попробовать не отвечать. Нормально взлететь я...
Он просто не знает.
- Я не знаю. Я смертельно боюсь управлять в космосе. В обычном состоянии я справляюсь, но не знаю, что будет с этим препаратом. Это наркотик растормаживающего действия, должен влиять хорошо. Может быть, я даже смогу лететь как раньше.
Это новая мысль.
Летать под сывороткой правды - свежо, оригинально. Почему он раньше об этом не подумал.
Потому что есть другие препараты, но они действуют иначе, хуже.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
- Это было бы страшно, - в глазах у Ретта отражается этот страх, он очень хорошо знает, о чем говорит. - У него особые счеты с ИСБ. Не знаю, как бы я жил... если бы знал и... Нет. Этого не случилось, не надо.
Он просит так, словно сам сидит на пыточном кресле и уже давно. Это все о его потере, о погибшем Звездном Разрушителе, о том, что Джореса... Кассиана - нет.
Не надо.
Это так больно, не надо.
Он сам чувствует, что слишком эмоционален, пытается переключиться, но переключает его Кассиан, безошибочно.
Рука на бедре заставляет Ретта шумно вдохнуть. Он пробует не смотреть на нее, но все равно смотрит и с усилием отводит глаза.
Ладонь греет. Хочется, чтобы она двигалась. Вверх или вниз. Лучше, конечно, вверх.
Ретт чувствует себя так, словно родился на Зелтросе.
- Меня подбили, - отвечает он и звучит это низко, мягко, и в голосе очень много дыхания. Препарат должен делать его более чувствительным к боли, но на самом деле он не избирателен, он обостряет все. И то, как действует на него Кассиан, тоже.
Ретт закусывает губу, потому что ответ неполный и надо продолжить. Это немного помогает.
- Контрабандисты у Ладарры. Меня потеряли, я остался в полумертвом истребителе. Это было долго. Это было очень долго. Я был совсем один. Я, космос, никого. Потом умерла система жизнеобеспечения. Я наконец начал умирать сам. Только тогда меня подобрали. Случайно, это был чужой носитель. Я могу летать.
Это важно.
- Я могу летать, я компенсирован.
Он должен летать, потому что он коммандос. Потому что диверсант - это лучше звучит, чем террорист, а смысл тот же.
Координаты базы.
Кассиан обещает, что постарается, но нет.
- Я взлечу. Мы прыгнем, потом еще раз прыгнем и я с радостью уступлю тебе место, - Ретт больше не кусает губы, он облизывает их, пересохшие, и сдается - накрывает ладонь Кассиана своей. Закрывает глаза, пытается дышать - он помнит про время, он даже понимает, что ведет себя неразумно - вот теперь точно неразумно - но сделать с этим ничего не может, только чувствовать.
А чувствует он Кассиана.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
У Ретта много вопросов. И он думает, что Кассиан специально предлагает их задать именно сейчас, когда его пальцы скользят по невозможно чувствительной коже. Ретту кажется, что он прикасается сразу к нервам.
Ретт упирается затылком в подушку, закрывает глаза и тяжело дышит. У него есть вопросы, просто они рассыпаются на яркие звездные осколки. Сладко тянет в паху.
Он пытается думать, но все его мысли на кончиках пальцев Кассиана, все они о том, куда дальше двинется его рука, оставляя за собой жаркий, никак не остывающий след.
Ретт настолько расслаблен, что ему страшно. Сладко и страшно от того, как чутко отзывается тело, как Кассиан завладевает им без остатка, просто прикасаясь рукой.
Странно от мысли, что можно позволить себе быть таким - а ведь и правда можно, потому что это Кассиан здесь, с ним, и еще тянет называть его Джоресом по старой привычке, сейчас особенно, но губы должны привыкнуть к новому имени, к настоящему.
- В дознавательской тебя этому не учили, - улыбается он и невольно прогибается в пояснице, когда ладонь Кассиана оказывается на его животе.
Наркотик и любовь горят в крови, рас-тор-ма-жи-ва-ют, снимают запреты на откровенность, и на такую откровенность тоже.
Если тормозов нет, то их нет.
- Расскажи мне, - выдыхает он, тянется к лицу Кассиана, скользит ладонью по щеке, с легким нажимом пропускает между пальцами мочку его уха, пока скользит дальше, чтобы зарыться пальцами в волосы, обнять затылок ладонью, потянуть его к себе.
- Чего ты всегда хотел. И может, боялся признаться. Чего мы не делали, потому что ты хотел, но не говорил, или времени не было, или места... Пошлое, странное, грязное, любое, расскажи мне.
Он должен спрашивать не об этом.
Совсем не об этом.
Но тормозов у него нет.
Даже остатков тормозов нет, пока пальцы Кассиана в самом невинном из прикосновений заставляют его выгибаться на койке, ерзать по ней, чтобы не так давили штаны.
Ему очень хорошо, но может быть лучше. И улыбка у него совершенно пьяная.
Кассиан обещал не врать. Может, это редкий случай. Может, надо пользоваться сейчас, потому что потом он не скажет.
Это самый странный допрос в жизни Ретта.
Самый сладкий.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт невольно раздвигает ноги чуть шире, приподнимает бедра, толкается в ладонь Кассиана. Слово "самоконтроль" сейчас не для него, он и не помнит, что это, но чувствует жар даже через штаны - он отлично сливается с тем жаром, что в штанах.
Он представить себе не мог, как работает наркотик, когда рядом человек, которого ты очень любишь, очень хочешь и очень давно не видел. Не трогал. Не целовал. Не надеялся даже.
Теперь Ретт очень хорошо это понимает, и это приятно настолько, что нужно было попробовать хотя бы раз в жизни. Хотя душа распахнута так, что там, кажется, гуляет сквозняк.
- Я боялся, что ты скажешь, что я романтичный дурак, - признается он в ответ на признание Кассиана. И даже сквозь жар желания, сводящий все мысли к одному, представляет себе это пробуждение. По телу все равно невольно пробегает дрожь, потому что в мыслях Ретта они, конечно, голые, и Кассиан теплый после сна, расслабленный, близкий, свой, и такого его хочется еще больше. Чтобы любить неторопливо, нежно, ловить каждый вдох.
Ретт не помнит в своей жизни ничего подобного. Может, сто лет назад, еще на Корусанте, подростком, он просыпался пару раз рядом с кем-то, кого не любил - да, было отлично, но совсем не то.
- Почему я не могу просто оставить тебя себе? - жарко шепчет он, быстро целует Кассиана и шепчет снова: - Какой смысл быть террористом, если нельзя оставить себе любимого, даже если сам его поймал!
Ретт всерьез об этом думает. Он сейчас почти обо всем думает всерьез, как полагается под наркотой.
Он думает то об этом, то про контроль, который на самом деле никому и никогда не отдавал легко (но вот кроме Кассиана, потому что он весь как любовь), то про то, что нельзя просто оставить его на базе, если он сам не захочет, а у него ведь есть дом.
Но на самом деле Ретт не думает ни о чем - он не додумывает до конца ни одну мысль, они все время сбиваются как дыхание, и только прямой вопрос направляет их настолько, что их нужно озвучить:
- Очень.
Место у них в этот раз хорошее, а со временем плохо, но ведь могла же заправка корабля продлиться на пять минут дольше, на десять. По независящим от них причинам, например. Сыграют роль лишние пять минут?
Ретт не знает. Думает, что сыграют - но хорошую.
- Очень хочу тебя. И сейчас, и себе, насовсем, хочу!
Кассиан спрашивает о таком, о чем не надо спрашивать, все же видно, и Ретт думает, что это от того, что он под наркотиком. Тело может хотеть, а он может просто не справляться с телом.
Он и не справляется, но ему нравится. Звезды, ему нравится.
- Только это будет быстро, - улыбка выходит смущенная. - У меня... нет стопов. Я не выдержу долго. Не с тобой.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт запрокидывает голову, напрягается так, словно через него пропустили ток, потому что так это и чувствует. Его уносит волной теплых искр, они отражаются даже под веками, и он жмурится, скалится от того, что делает с ним Кассиан, от того, как щекочет горло знакомый хрип, мурлыканье, стон. Ему кажется, что его голос - это все та же волна, которой мало места в его теле, и она разорвет его, если не выйдет наружу, и это будет так сладко и остро, что можно и помолчать, удержать ее, крепко стиснув зубы, но голос его тоже принадлежит сейчас Кассиану. И все, что делает Кассиан, слишком ясно говорит Ретту - он хочет, чтобы Ретт стонал.
Потому что иначе вытерпеть это невозможно.
Страсть горит вдоль позвоночника, щекочет поясницу, сводит бедра. Это знакомые губы, знакомое дыхание, знакомые прикосновения языка, и Ретт не может не выгибаться навстречу и чувствует, что ведет себя как портовая шлюха, и не может ничего с этим сделать.
И не хочет ничего с этим делать. И не знает, как потом будет смотреть любовнику в глаза.
Ретт гладит затылок Кассиана, ему хочется чувствовать, что пальцы зарыты в эту потрясающую гриву, и все, на что его хватает - не сжимать сильно.
Не называть любовника Джоресом.
Потому что это слишком знакомо. Он как будто вернулся домой, куда-то к себе, к нему, и он еще привыкнет звать его Кассианом, но сейчас нет, сейчас он зовет его привычно - любовь.
Звучит иначе. Даже хрипло, сквозь попытки не захлебнуться дыханием, звучит иначе. Жестче, тверже.
Этой любви больше трех лет, и то, что три года она была болью, ничего не значит. Из ласкового, пусть и правдивого, прозвища слово сделалось чем-то весомым, уверенным, однозначным.
В том, что Кассиан настоящий, он больше не сомневается. Ни одной мысли. Только чувства, от которых сводит живот, сжимается горло, волны наслаждения накатывают одна за другой.
Чего бы ни захотел сейчас Кассиан, он дал бы ему все, позволил бы что угодно, как угодно.
- Хочу с тобой, - говорит он, когда невидимая рука, сладко сжимающая горло, ненадолго разжимается  до следующей волны. - Всегда. Все. И... и просыпаться тоже.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт очень быстро перестает понимать, что делает с ним Кассиан и как  - от остроты ощущений гаснет свет, пропадает слух, речь, он знает, что уже очень близко, очень, пытается погладить Кассиана по щеке, отстранить, но он понимает и сам, и его дыхание щекочет ухо, каждый поцелуй как раскаленное клеймо, и Ретт не знает, где окажется следующее - он горит весь. Он чувствует руку на члене, воздух, холодящий живот и бедра, идущий от Кассиана жар, и хватает его за плечо, чтобы удержаться на месте. Ему кажется, что его уносит - далеко, в никуда, и так оно и есть, конечно. Он кончает, толкаясь навстречу руке, нетерпеливо и бесконтрольно, всхлипывает, проживая эти последние секунды острого удовольствия, держится крепко - потому что вокруг ничего больше нет, и в голове блаженная пустота.
Приходит в себя он быстро.
От наркотика картинка перед глазами все еще гуляет, края предметов кажутся размазанными, но ему хорошо - и странно, потому что...
Это же был допрос.
Это должен был быть допрос?
Что он наделал?
Ретт плохо помнит, о чем его спрашивали, но так и должно быть.
Он ловит взгляд Кассиана. Гладит его по щеке. Целует, ловит свой вкус, целует глубже, но очень нежно.
После архива он и вправду не отдыхал, и сейчас ему кажется, что с койки его поднимет только личное явление Императора - надо же дотянуться до тяжелого вооружения. Но на самом деле его поднимет комлинк.
- Это охренительно, - говорит Ретт.
Он все еще говорит, что думает.
- Ты - лучший. Самый лучший, мой, ничего больше не надо.
Комм гудит на запястье. Ретт его игнорирует.
- Все будет, - обещает он. - Для тебя. Как ты любишь. Я помню. Все помню, как будто ничего не было, как будто ты не умирал, не пропадал, как будто всегда был со мной. Мне кажется, что ты вообще единственный человек, который мне нужен.
Кассиан просил его говорить, когда говорить он почти не мог, а сейчас ему очень трудно заткнуться, но комм вибрирует и Ретт неохотно выпускает Кассиана и принимает вызов, пытаясь одновременно вернуть на место штаны.
- Челнок готов, - сообщает незнакомый голос. - Кто с тобой?
- Без бойцов, - Ретт лаконичен, потому что застежку заело. И вспоминает: - Маяк сними.
- А... - это очень неуверенное "а". - Понял.
Ретту хочется остаться на койке и отплатить Кассиану той же монетой, но время и вправду кончилось, зато оно будет на челноке.
Они идут через базу, и Шейл позволяет любимому смотреть, слушать и делать выводы - но до ангара идти недалеко, и вся база не выглядит большой. Они идут по коридору из жилого сектора, спускаются по пандусу в просторное помещение с очень высоким потолком, где их ждет потрепанная имперская "Лямбда", явно такая же ворованная, как и основной корабль группы, и даже на вид очень зубастая.
За все это время они встречают от силы пару бойцов, которым Ретт кивает, не останавливаясь для разговора, но возле челнока их - конечно! - ждет Гарм, который начинает разговор с предложения:
- Сделай что-нибудь с лицом.
- Завидовать нехорошо, - машинально отвечает Шейл, но Гарм кивает ему и просит: - Пять минут. Куда вы летите?
Ретт смотрит на Кассиана. Он, конечно, доверяет старому другу и бывшему командиру, но разговор сейчас будет и трудным, и неловким. Потому что все, что может ответить Шейл - "не знаю". Такой ответ капитан Дигга не принимал и в лучшие годы, еще до Кесселя, который, как известно, сильно портит характер.
- На переговоры.
Это правда, это хороший вариант.
- А могу я спросить, с кем?
- Спросить можешь.
Гарм удачно формулирует вопрос, но Ретту кажется, что его плавно сажают на сковородку. Он продолжает:
- У нас есть потенциальный союзник, хочу воспользоваться случаем и наладить контакты. Так что принимай хозяйство и постарайтесь не захватить без меня Корусант. 
Гарм умудряется тяжело смотреть на них обоих. У него вообще талант к самым разным взглядам, большая часть из которых объясняет бойцу, как именно он налажал и где теперь его место.
У Шейла иммунитет.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Гарм улыбается. С одной стороны, ему не хочется угрожать. Он знает Шейла и знает как его склонность к авантюрам, так и ее границы. Раньше Ретт мог обосновать все, что казалось безумием, сейчас...
А сейчас Гарм не уверен, потому что любовь - очень тяжелая психическая болезнь для оперативника.
Хуже только полное ее отсутствие. Так многие гордятся отсутствием эмпатии, и зря - это тоже провал, только в другую сторону.
- Восстание? - уточняет он с неопределенной улыбкой, в которой удивление сливается со скукой. Он вновь смотрит на Кассиана, словно оценивает его заново - теперь уже словно чужое произведение искусства. И спрашивает:
- Зачем они нам?
Ретт пожимает плечом так, словно на другом уже висит ремень бластерной винтовки и он чувствует ее вес.
-  Пока это единственный способ достать данные. Потому что пытать его я не дам, - он делает незаметный шаг вперед, хотя нависать над Гармом бессмысленно - он и физически крупнее, и куда опытнее, и, в конце концов, Гарм его и учил. - Во-первых, я его люблю. Во-вторых, это хорошая возможность для переговоров, и рубить ее глупо. Мы давно погрязли в вопросах снабжения. Запчасти для корабля, топливо, боекомплект, ремонт брони, бакта... Мы уже несколько месяцев больше обеспечиваем себя, чем наносим урон.
Нельзя говорить об этом при Кассиане, но у Ретта проблема, он под спайсом. Кассиан со своей стороны сильно облегчил ему задачу, когда сказал, к кому они летят, но от Гарма такого благородства ждать не приходится - этот скорее наступит на ногу и будет стоять с вежливой улыбкой и ждать ответа. Ему нужен аргумент.
- Я подумаю, что им предложить.
Гарм неопределенно кивает.
- Подумай, что может предложить кучка боевиков ребятам, засылающим агентов с его уровнем подготовки. Подумай, кого ты любишь. Может, еще успеешь включить мозги. А ты...
Он смотрит на повстанца. Если, конечно, он тот, за кого себя выдает. Гарм не уверен.
-  Если с ним что-то случится по твоей вине, я не буду тебя искать. Я сделаю как обещал - возьму голозапись из каюты и сделаю самый красивый пропагандистский ролик о Кассиане Андоре, какому позавидует даже КОМПНОР. И поверь, этот ролик будет везде. С твоим лицом, твоим именем и... я подумаю, каких деталей добавить для пущей красоты.
Ретт слушает это и злится мгновенно, по нему сейчас видно все.
- Кэп. Я как раз хотел тебя попросить. Запомни его как следует. Я оставлю ему канал для связи. Если по нему однажды придет вызов, а меня не будет, вы все поднимете свои прекрасные задницы, и сделаете все, чтобы вытащить его. Это ясно? И отвезете, куда он скажет. Пока я жив, это приказ. Буду мертв - завещание. И Райвору передай, он его не видел, вот возьми свое видео и покажи ему. Чтобы вы его узнали в любом виде, образе и состоянии. У меня ничего больше нет, никого больше нет, только вы - и он. Ясно? И перестань на него давить. - Ретт оборачивается к Кассиану, и становится понятно, что он не только злится, но еще и расстроен. - Ты просто ему нравишься.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Гарм качает головой, смеется - на этот раз по-настоящему. Он поймал отрицательный жест Кассиана, сделал в голове отметку, и не собирается усугублять, это никому не нужно. К тому же Ретт прав, только не все стоит озвучивать.
- Мы не враги, - легко говорит он. И рисует лицом "пока еще нет", мол, ты все понимаешь. - Договоритесь - всем на пользу.
Они с Реттом обмениваются хлопками по плечам, и спустя несколько минут аппарель челнока наконец поднимается за спиной бывших служащих базы на Мизере.
Ретт думает, что если бы Гарм знал, что он снял маяк, они бы так легко не отделались, и все равно улыбается.
- Не буду я тебе ничего завязывать, - говорит он. - Посиди в салоне, я позову тебя, когда закончу в рубке. Только пристегнись.
Мысль о том, чтобы сесть за штурвал, не вызывает даже легкого беспокойства. Это настораживает - на самом краю сознания. Вот сейчас Ретт пытается собраться по-настоящему, сосредоточиться, и что у него получается, остается загадкой даже для него.
Он прижимает к себе Кассиана, но быстро отпускает и уходит в пилотское кресло.
Упругий ложемент принимает его как в объятия. Он пристегивается, привычно проверяет приборы, запускает прогрев, трогает ручки и рули, ищет в себе ставший уже неотъемлемой его частью порок и...
Не находит.
Это непривычно.
Полноценной диспетчерской у них нет, есть дежурный, и Ретт обменивается  с ним парой фраз, пока открывают створ. Небо над базой априори чистое, здесь никто не летает, но иногда появляются залетные гости. Сегодня - никого.
Ретт выводит шаттл, привыкает к тому, что расслаблен. Совсем как несколько лет назад, когда, если честно, любил это дело.
Планета зеленая, живая. Вниз уходит база, высокий лес, вокруг все больше простора, и Ретт понимает, что его захлестывает восторг, а не страх.
- Вот это да, - громко произносит он. - Кто бы подумал, что это так работает!
Они идут выше, выше, небо темнеет. Они проходят орбиту дежурного бакена, обмениваются с ним кодами. Ретт уводит шаттл дальше от планеты - без всякой нужды, он просто никак не может поверить, что смотрит на звезды и не видит в них ничего, кроме звезд.
Как раньше.
Он вбивает курс, серию микропрыжков - первый длиннее, второй короче, и не может насмотреться на бархат космоса. Когда пелена гипера превращает звезды в полосы во второй раз, он оставляет управление автопилоту, отстегивается от кресла и идет в салон.
Действие наркотика постепенно слабеет, и он все хуже помнит, о чем его спрашивал Кассиан в комнате, но так лучше - Ретт предпочитает ясную голову.

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Ретт улыбается. В этой улыбке отчетливо сквозит озорство. Он знает, что с определенной точки зрения сделал глупость, но есть и другие точки.
А еще его очень радует срок полета, потому что любому безумию есть предел и прилетать на базу Восстания под спайсом он совсем не хочет. Даже если Кассиан называет ее домом, и это звучит как правда.
О Тарисе он так не говорил, и всегда поправлял его.
Ретту всегда хотелось узнать, как жил Джорес раньше, до армии, что любил, что считал домом, чему радовался, но ему в голову не могло прийти, что узнает он это вот так. И что этим домом окажется база.
Которые Восстание меняет каждый раз, когда проваливается их агент.
Нет, дом это не база - это организация.
Ретт снова думает, что со спайсом поступил правильно.
- Знаешь, - говорит он, протягивает руку и поправляет Кассиану прическу. Лохматит, конечно, как всегда - ему кажется, что так лучше. - Могу ответить тебе как дознаватель, как коммандос, как я сам. У каждого были причины.
Кажется, они впервые настолько наедине. Никаких баз вокруг, только переборки корабля и космос за ними.
И Кассиан живой.
Другой.
Такой же.
- Кажется, нам нужно знакомиться заново, да?

[nick]Rhett Shale[/nick][status]You gave me the reason why[/status][icon]https://i.ibb.co/Zx4g768/33.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Мрак</b>, экстремист, полевой командир, особо опасен[/LZ]
Шейл тоже улыбается, потому что на самом деле общего у них намного больше, и сейчас это становится ясно - как только в голове появляются новые слова, чтобы поправить Кассиана, добавить к этой цепочке закаты в каньонах, общие секреты на Мизере, хотя у Кассиана их было гораздо больше, и...
- Каф со сгущенкой, - вдруг говорит Ретт и сжимает протянутую ему ладонь. - Ты забыл каф со сгущенкой.
Он ждал вопроса, вопроса нет. Кассиан держит слово. Но Ретт и сам чувствует необходимость не то объясниться, не то оправдаться - он не хочет, чтобы Кассиан считал его человеком, способным на глупые и безрассудные поступки. И думает, что все, что он может сказать по этому поводу, в равной степени относится и к нему.
- Я скажу как коммандос. И как я сам, хорошо? Ты профессионал. Ты, может быть, думаешь, что сломался там, у меня в комнате, что посыпался... Я думаю, что на самом деле ты быстрее оценил обстановку, чем сам успел это понять. Я уже прикрывал тебя на Мизере. Я прошел тогда два допроса под химией, и ни слова не сказал о тебе. И это я еще служил, я был в Империи. Не как ты. Я служил по-настоящему, давно. И все равно это сделал. И сейчас ты вправе был рассчитывать, что я прикрою тебя снова, даже будучи неформальным сотрудником ИСБ. Если бы это было правдой, при таких раскладах Империя имела бы надо мной куда меньше контроля, чем на Мизере, а послушным я не был никогда. Ты... всегда знал меня лучше, чем я сам. Иногда мне так казалось, и сейчас еще кажется. Ты вправе был рассчитывать, что я тебя не отдам. Что можно немного побыть живым человеком, а не образцовым разведчиком. Что было безопасно. Но видишь ли, тогда я бы это не сформулировал, я был слишком ошарашен, что ты живой. А ты бы и не поверил. В общем... Я не то, чтобы рехнулся с этими спайсами, я просто не нашел лучшего способа, чтобы тебе это быстро объяснить. Это раз. И два - я не готов то же самое объяснять твоему начальству, если ему вздумается наказать тебя за любовь к вероятному агенту ИСБ. Потерять тебя так было бы до крайности глупо и невероятно досадно, я не готов. Так что да, я это сделал. Я сдам кровь на базе, если хочешь.