— Люк… Люк! Что с тобой?

Люк потряс головой и сдул упавшую на лоб челку. А что с ним? Ничего. Не считая того, что он вот уже пять минут сидит неподвижно перед нетронутым стаканом молока и тетя Беру смотрит на него обеспокоенно. Просто задремал за ужином, день-то был хлопотный. Даже сон успел присниться. Странный сон… чтобы не сказать – жутковатый. Он ничего толком не помнил, кроме ощущения тревоги и страха и еще – смутных теней, мелькающих огней костров… и лицо, смертельно перепуганное девичье лицо.

— Ты не перегрелся сегодня? – Заботливая рука потянулась пощупать ему лоб.

— Нет, просто устал. Все в порядке, тетя Беру, не волнуйтесь, — скороговоркой отбарабанил Люк и залпом осушил стакан.

— Ты уверен?

Поймав себя на том, что сидит неподвижно, уставившись в стол, Люк снова потряс головой. Да что это такое? Снова наваливается эта непонятная тревога. Как будто отголосок далекого крика. Такое ощущение, что надо немедленно бежать, мчаться, лететь… куда?!

— Уверен, — Люк вскинул на тетю честные глаза. – Наверное, просто идет песчаная буря.

Головные боли перед песчаной бурей у него прекратились уже больше года назад, но как отговорка сойдет – ему хотелось остаться одному и разобраться, в чем дело, а если тетя заподозрит тепловой удар, то примется его лечить.

— Я выйду посмотрю погоду. Подышу. – Люк вскочил. Тетя только покачала головой. Хорошо еще, что дядя Ларс ушел отдыхать, двойное внимание он бы сейчас просто не выдержал.

— Темнеет уже, куда ты?

— Да я на минутку.

Люк плотно прикрыл за собой дверь и глубоко вдохнул остывающий ночной воздух. Нет, не помогает. Вот… вот опять: тени, страх, испуганное лицо. Как будто его кто-то зовет. Настойчиво и тревожно. Он безотчетно шагнул в сторону ангара  и остановился, пытаясь справиться с идиотским желанием немедленно вскочить в спидер и погнать в сторону Долины Духов. Где-то на границе сознания нарастал беззвучный крик. Люк шагнул еще раз. Гнать ночью в пустыню?!

Отчетливое ощущение беды затопило слабый голос здравого смысла, и ноги сами понесли его к ангару. Уже не пытаясь рассуждать и сопротивляться, Люк побросал в спидер футляр с хемилюминесцентными трубками, бинокль, флягу с водой и бластер, забрался сам и вывел машину наружу. Скрипнула входная дверь, на песок упал прямоугольник света.

— Люк, что ты творишь?!

Не отвечая, Люк рванул спидер с места.

Ночная пустыня очень сильно отличается от дневной. Особенно на Татуине. Люк хорошо знал эти места и только благодаря этому мог гнать почти на максимальной скорости, держась подальше от скал и каньонов: в его планы не входили авария, встреча с крайт-драконом или с пулей песчаных людей. Это он знал совершенно точно. А вот что входило в его планы, он пока не понимал и сам. Скажи ему кто-нибудь, что он в здравом уме рванет ночью в Долину Духов – Люк только пальцем бы у виска покрутил. Однако вот рванул и несся так, словно удирал от песчаной бури. Пару раз он останавливал спидер в открытой местности и пытался разобраться в своих ощущениях, но получалось пока фигово. Что-то – или кто-то? – тянуло его туда, и Люк сдался, решив, что на месте разберется.

Розоватый диск Гермессы, худо-бедно подсвечивавшей ему путь,  как раз окончательно уполз за горизонт, когда Люк разглядел впереди слабые отсветы костров. Точно такие же, как во сне. Тускены.

— Знаю я кого-то, кто ищет неприятностей… — пробормотал он, останавливая спидер. Кругом стояла тишина, только чуть слышно шелестел в дюнах непрекращающийся ветер. – Вперед, Люк, зачем-то же ты сюда притащился.

Он выпрыгнул на холодный песок, забросил футляр с химическими светильниками и бластер за плечо, прихватил бинокль и двинулся к ближайшим скалам. Оттуда, по крайней мере, удастся разглядеть, что происходит в этой криффовой долине.

Ползать по скалам в темноте – занятие само по себе достаточно неприятное. Ползать по скалам в темноте, стараясь остаться незамеченным – занятие неприятное вдвойне. Забираясь повыше, Люк крепко ободрался об острые гребни, порвал рукав и один раз чуть было не застрял в какой-то особо неудобной трещине, но упорно лез все дальше и дальше, чувствуя, что то, что гнало его сюда, уже совсем рядом. Вон там. За теми камнями. На фоне этого чувства меркло даже привычное здесь ощущение ненависти, излучаемой, казалось, самим песком Долины. Когда Люк побывал тут впервые, эта ненависть его едва не раздавила, так плохо ему не бывало никогда, даже когда подцепил песчаную лихорадку, а теперь как-то притерпелся.

Люк дополз до края острого зазубренного гребня скалы и осторожно выглянул.

Ну да. Тускены. Два догорающих костра, вокруг которых теснятся замотанные в тряпье фигуры песчаных людей. И им, между прочим, тоже не по себе, Люк в этом отчего-то уверен. Как будто их эмоции пахнут, и он различает – смесь опасения, азарта, неуверенности и ожидания. А чуть дальше, на жертвенном столбе… Люк сглотнул. Вот это уже не тускен. Молодая женщина, подвешенная за руки. Жертва.

Он тихо сполз чуть ниже, под прикрытие каменного гребня, и сел. Жертвоприношение мстительному духу! Люк слышал об этом ритуале, но за последние годы тускены ни разу не приносили в жертву разумных. Надо было что-то делать, и побыстрее, потому что сейчас костры догорят окончательно, и… Ему рассказывали, что остается от жертвы.

Люк ощупал бластер, с отстраненным удивлением ощущая, как хочется немедленно открыть огонь. Чтобы эти сволочи падали на песок, как тряпочные куклы. Чтобы…

Стоп. Допустим, ему даже удастся уложить трех-четырех тускенов, прежде чем кто-нибудь из них подстрелит его самого. Их там десятка два, не меньше, всех он не снимет, а девушка привязана, и отвязать ее не дадут. Пальцы поглаживали оружие, как будто кто-то нашептывал из темноты – убей их, убей их всех! Люк тряхнул головой, отгоняя наваждение. Не вариант.

Мстительный дух со светящимся мечом. Со светящимся мечом. Кажется, он ни разу не являлся своим поклонникам с той самой резни, иначе бы об этом тоже ходили легенды. Светящийся меч…

Боясь передумать, Люк, снова обдираясь о камни, почти что кубарем скатился со скал и побежал к спидеру. Чтобы при помощи куска проволоки скрепить две химических трубки в одну длинную палку, у него ушло не больше минуты. Еще две – чтобы исхитриться соорудить из всегда валявшегося в спидере старого одеяла подобие длинного темного плаща с капюшоном и приладить поверх него бластер. Он помнил, что между скал с той стороны есть проход. Узкий, темный, но довольно ровный. Если обойти скалы, можно появиться почти за спиной у девушки. Только бы успеть до начала. Люк рассчитывал, что явление Мстительного духа отпугнет тускенов хотя бы на пару минут, он успеет перерезать веревки и они оба добегут до спидера, а уж там…

Люк перегнал спидер на другую сторону долины по широкой дуге, боясь, как бы у костров не услышали звук двигателя. Пригибаясь, кое-где ползком, кое-где перебежками добрался до входа в искомую расщелину. Беззвучно шипя сквозь зубы проклятия колючкам, норовящим сдернуть с него импровизированный плащ, протиснулся в щель. Слава звездам, дно расщелины занесло песком и его шаги почти не слышны. Наконец на камнях задрожали красноватые отблески, и Люк замер позади жертвенного столба, успокаивая дыхание. Костры почти погасли, только угли еще рдели двумя алыми пятнами. Прежде чем выступить из кромешной тени, Люк поправил капюшон, резко сдавил свой «меч» — снизу и еще раз, сверху, ведь светильников-то было два – и, разводя руки вместе с «плащом», чтобы выглядеть пострашнее, размеренным шагом двинулся вперед.

Между жертвенным столбом и двумя россыпями углей, по которым еще перебегали волны жара и у которых топтались тускены, было всего-то метров десять. Люк двигался вперед медленно, очень медленно – во-первых, чтобы не выйти ненароком из образа, а во-вторых, чтобы не оказаться вплотную к песчаным людям, когда окажется, что уловка не сработала. Никаких запасных вариантов на этот удручающий случай у него не было, их, скорее всего, вообще не существовало, но и бояться он почему-то не боялся, должно быть, для боязни просто не оставалось места. Его увидели почти сразу же, Люк это почувствовал: фигуры тускенов дрогнули, подались, замерли, кто-то медленно разворачивался в его сторону, кто-то неуверенно вскинул руку, словно защищаясь, и от всей этой толпы ощутимо несло страхом. Нет, они не пятились и не впадали в панику, но Люк буквально всей шкурой ощущал их ошеломление и ужас. И взгляды.

Великолепный эффект. Только не совсем то, что нужно. Резать веревки на жертве под пристальными взглядами двух десятков аборигенов… Крифф, ему и нужно-то всего секунд десять… А если…

Люк переместился вперед на еще один скользящий шажок, одновременно воздевая обе руки вверх жестом, пафосным до оскомины (края одеяла при этом вполне успешно изобразили крылья тьмы), и на чистой интуиции завершил движение, резко и повелительно опустив руки и ткнув «мечом» в песок перед тускенами.

Волну суеверного ужаса он ощутил, словно порыв ветра. Более того, Люку даже показалось, что этот ветер взвихрил тучу пыли, но разбираться было некогда – тускены, повинуясь его жесту, один за другим валились на колени и утыкались лбами в песок.

«Сработало?!»

Он метнулся к столбу, на ходу выхватывая из набедренного кармана нож, и полоснул по веревке, удерживающей руки жертвы. Мимолетно изумился, что удалось рассечь толстую веревку с первого раза, схватил девушку за плечо, выдохнул ей прямо в лицо:

— Беги! — и толкнул в расщелину, сунув ей в руку свой «меч».

Уже реальный порыв ветра хлестнул его по щеке песком. Оглянувшись через плечо, Люк увидел, что над светящимися углями пляшут маленькие песчаные вихри, и воздух тускнеет, словно наполняясь пылью, а кто-то из аборигенов уже поднимается на ноги, услышал яростный вопль – и рванул следом за девчонкой.

— Прямо беги, там спидер!

Он сорвал с плеча бластер, дважды выстрелил куда-то назад и снова побежал, видя  перед собой только мелькающий световой блик. Только бы она не упала!

Уши закладывало, во рту моментально пересохло, глаза жгло и царапало, текущие слезы хоть немного спасали, но Люк все равно мало что видел. Что-то – не ветер — рвануло за край одеяла, и еще что-то ожгло ухо, и Люк удивился, что не слышал выстрелов. Песчаные люди целились в световой блик, но выбросить светильник значило почти наверняка промахнуться мимо спидера. А если они промахнутся мимо спидера – им конец. Девчонка бежала все тише и тише, Люк поравнялся с ней, схватил за руку и поволок.

— Дыши… через… рукав! – задыхаясь и силясь перекрыть рев бури, проорал он.

Тучи песка душили, хлестали, высасывали силы, в какой-то момент Люк облился

холодным потом, потому что ему показалось, что они уже слишком долго бегут, но тут он с разбегу ткнулся в гладкий борт машины и понял, что не промахнулись.

— Лезь!

Внезапное ощущение чужого присутствия прямо за спиной заставило его обернуться. Как раз вовремя, потому что среди вихрей пыли выросла темная тень. Люк выстрелил в упор, рывком переставил переключатель на непрерывный огонь и несколько секунд водил лучом перед собой. Потом швырнул почти разряженный бластер в кабину и запрыгнул сам. Ему ни разу не приходилось летать в песчаной буре, Люк даже не был уверен, что это возможно, но выбора не было. Двигатель надсадно взвыл, спидер как-то странно дернулся, качнулся и все-таки пошел, набирая скорость. Одной рукой удерживая штурвал, другой Люк отчаянно зашарил в бардачке и воспрял духом, нащупав защитные очки.

Оказалось, что полет сквозь песчаную бурю – то еще удовольствие. Помимо ожидаемых Люком трудностей, обнаружилась еще одна: из-за свиста, шелеста и гула песчаных вихрей и перепадов атмосферного давления он практически не слышал звука двигателя. Оставалось уповать на то, что если и случится какая неполадка, он почувствует это по реакции машины. Самым благоразумным, наверное, было бы где-нибудь приземлиться и переждать, но обдумать эту мысль Люк не успел. Спидер вдруг почти перестал слушаться управления, и Скайуокер хотел было крикнуть девчонке, чтобы она держалась изо всех сил, но очередной порыв ветра пополам с песком забил раскрытый для крика рот, а потом — мгновение невесомости и глухой удар, из-за которого Люк прикусил язык и едва не вылетел из кресла. Посадка произошла помимо его воли.

Целую длинную секунду, или, может, несколько он сидел, вцепившись в руль, молча слушая как будто отдалившийся рев бури и удивляясь, во-первых, что они как будто целы, а во-вторых, песок перестал хлестать по физиономии. Расщелина, вот оно что. Они угодили в расщелину. Темнота тут была совершенно такой же, как на поверхности, но скалы прикрыли их от ветра. Люк осторожно пошевелился, сплюнул песок пополам с кровью от прикушенного языка и откашлялся.

— Ты цела? – сипло осведомился он.

В конце концов, от тускенов они оторвались, а это уже что-то. Знать бы еще, почему двигатель заглох, но с этим придется подождать до рассвета – и надеяться, что тут не водятся вомп-крысы. Или фильтры песком забило, или… Люк вспомнил странный толчок в самом начале. Наверное, выстрел кого-то из тускенов угодил в двигатель. Крифф.

Люк молча пожал плечами в темноте, потом спохватился, что его не видно, и принялся наощупь шарить по полу: где-то здесь, если, конечно, не вылетел при падении, должен валяться футляр с оставшимися светильниками, может, удастся хоть немного осмотреться. Раньше футляра под руку попалась фляга с водой. Люк нацепил ремень себе на шею и продолжил шарить.

— Сам не знаю, — честно сообщил он. – Меня… как будто позвали. Это не ты сделала случайно?

Ага, вот же он! Скайуокер вытянул одну трубку и сжал. Тусклый зеленоватый свет выхватил из темноты бледное и очень грязное лицо девушки, исцарапанные руки, равномерно покрытую пылью кабину спидера и – на пределе видимости – стену расщелины. Воздух мутный от пылевой взвеси, но хотя бы ветра нет. Люк воткнул трубку в зазор между лобовым щитком и панелью управления и протянул спасенной флягу.

— Только экономь, неизвестно, сколько нам тут сидеть, — хмуро пояснил он. – Так как?