Орсон чуть улыбается в ответ на спасибо, кивает в ответ на вопрос. Он мог бы рассказать Джин о том, что её интересует — не так сложно предугадать, в каких ответах нуждается девочка её лет, тем более когда она так гладит себя по коленкам и краснеет. Он мог бы предложить ей спрашивать самой — достаточно настойчиво, чтобы она попросила об ответе. Мог бы вообще не использовать слова — потому что в ответах, которых хочет Джин, слова имеют меньше всего значения.
Но если бы он сделал так, что Джин и мечтать не могла бы о большем, это было бы далеко не так интересно.
И неразумно.
Любому человеку нужно мечтать.
— Зайди ко мне завтра. После разговора с отцом.
Когда дверь закрывается за Джин, он вновь выводит над столом голографические чертежи. Он зайдёт к Галену и сам — ближе к концу рабочего дня или перед самым его началом.
Люди любят тех, кто первым приносит им хорошие новости.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Люди любят тех, кто первым приносит им хорошие новости — и, хоть Гален никогда не относился к обычным людям, в его глазах мелькает нечто сродни давно забытой благодарности, когда Орсон упоминает — впервые и безо всяких подробностей — об отдыхе Джин.
Одну деталь он, впрочем, озвучивает: этот отдых должен закончиться завтра.
В глазах Галена, конечно, не только благодарность (это было бы слишком просто для столь сложного человека): она мешается с давней незабытой болью, тонет в бесконечной усталости; вместе с тем вид у Галена такой, будто ему залепили прилюдно пощёчину, как всегда, когда Орсон упоминает Джин.
Когда на следующий день он наблюдает со стороны за этими двумя, оставаясь невидимым, Орсон испытывает лёгкую грусть, видя, как хрупки эти отношения, будто возникли и никак не оборвутся между двумя существами из тончайшего стекла, каждое из которых и не подозревает о собственной стеклянности, зато чересчур остро чувствует стеклянность другого.
Это зрелище трогает, но скорее абстрактно; мимолётное сочувствие Орсон испытывает только к Джин — потому что на втором десятке допустимо то, что отвратительно на шестом; потому что к этому «допустимо» необходимо добавить «было бы»; в первую очередь потому, что Джин не нуждается в его сочувствии. Орсона почти восхищает сочетание ясности ума Галена с граничащей с абсолютной слепотой — при всех своих пацифистских принципах Гален не осознаёт, сколько красивых, важных, полезных вещей он разрушил и продолжает разрушать собственными руками. Он, Орсон уверен, задумывается об этом — но вызвано это лишь чувством вины, которое способно лишь исказить реальность и парадоксально преуменьшить нанесённый ущерб, не дав ничего взамен. Не дав главного: возможности исправить то, что ещё подлежит исправлению.
На эти размышления Орсон тратит не больше пары минут.

— Здравствуй, Джин.
Она проделывает тот же ритуал, что и всегда, хоть и выглядит чуть более напряжённой, чем в последние встречи — не считая, конечно, самой последней. Орсон решает следовать тому же ритуалу — если Джин так хочет — во всяком случае, не слишком выходить из его рамок. Он не поднимается, не улыбается — хотя и говорит мягко. Цели её оттолкнуть он не ставит точно.
— Как прошла встреча с Галеном?
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Он отстукивает суставами пальцев короткую дробь по поверхности стола.
— Ты мне льстишь, — наконец говорит Орсон, компенсируя сухой тон последовавшей за ним мимолётной улыбкой.
Орсон так не считает: ни что Джин в принципе склонна к лести, ни что её слова чересчур преувеличены. Он не настолько оторван от реальности, чтобы считать, что вовсе не изменился за последние годы, но Джин не конкретизирует конкретный срок, и даже за время её недолгого отсутствия Орсон в самом деле не изменился — а Гален в самом деле постарел.
О чём бы ни говорила Джин — дело в этом.
— На него произвело... и продолжает производить, — говорит Орсон после паузы, за которую улыбка успевает угаснуть, — сильное впечатление то, что он сделал. Настолько сильное, что значительную часть времени он тратит на размышления о том, чего он не сделал — это всегда старит людей больше, чем возраст, и Гален склонен к такому времяпрепровождению. К сожалению.
Орсон будто бы не удерживает вздоха и трёт виски. В имитации усталости всё ещё нет смысла — усталость всегда с ним. Усталость от выполненной и выполняемой работы, в которой смысл, энергия и гарантия результата — не только в виде готового проекта. Проект с этой точки зрения — наименее ценная штука.
— К счастью, это обратимый процесс — до определённой степени. Но я боюсь, что сам Гален не сможет справиться с этим. И я почти убедился в том, что я один не смогу ему помочь.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

— Я так думаю, — чуть рассеянно подтверждает Орсон.
Он не отвечает на первую реплику Джин: комплимент, отрицание и отрицание отрицания — более чем достаточно для обмена любезностями, во всяком случае, между людьми. Абсолютно точно — между ним и Джин.
Не слишком важно, насколько она сама это понимает. Привычка — великая сила.
Орсон заботится о Джин, воспитывает её — в той степени, в которой это не вредит его собственной работе и репутации. В высокой степени, на самом деле, потому что воспитание основного и самого действенного рычага влияния на главного — в том числе по тупому упрямству — инженера помогает в работе, а забота о так много пережившей сироте делает образ Орсона ещё более привлекательным. Но не только.
Ему бы и в самом деле хотелось, чтобы Джин достигла успеха, который соответствует её способностям. Она дочь когда-то близкого друга Орсона, его давняя знакомая и — этот пункт может измениться, Орсон никогда не забывает об этом — безопасна для него.
— Он считает тебя самым близким, что у него есть. Единственным родным. Единственным, чему он может доверять.
Орсон коротко улыбается.
— Он, конечно, прав — в каком-то смысле даже в оценке количества таких вещей. Я не считаю вещью тебя, только обобщаю: Гален боится мира, идей, себя, меня. Чего и кого угодно, кроме тебя. И власть, которую это даёт тебе, сложно переоценить.
Орсон складывает ладони и смотрит на Джин серьёзней, чем до этого, почти сурово.
— Когда я сказал, что он прав в оценке количества, я имел в виду, что если о его настроениях — тем более о его диссидентской деятельности, его могут... — Орсон едва заметно пожимает плечами, — устранить.
Это, пожалуй, преувеличение — учитывая, насколько ценен Гален и какие вещи ему уже успели простить.
Но не такое уж сильное.
Так или иначе, лучше, чтобы Джин выбрала до того, как у неё не останется возможности не выбирать.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Прежде чем ответить, Орсон некоторое время изучает Джин с лёгким любопытством. Она впервые нарушает ритуал, второй раз не дожидается приглашения — судя по тому, в сколь ограниченный период это происходит, следует ожидать форсирования событий.
Орсон не имеет ничего против и завершает осмотр — всё ещё Джин, а не её ног — улыбкой, в которой отчётливо сквозит одобрение.
Ему нравится и то, как Джин формулирует вопрос: будто Орсону будет достаточно сказать «не так», чтобы она пересмотрела концепцию и выдала новую, возможно, включающую устранение Галена. Это забавно, хоть Орсон и думает — надеется – что до этого не дойдёт.
— Не сможешь.
Это подтверждает её слова, но звучит как опровержение. Орсон дорого ценит Джин — но не настолько, чтобы считать, что она одна может перебить упрямство Галена. Легче поверить, что гравитация просто отменится сама по себе.
— Просто делай то, что делаешь — и через один-два разговора я буду ждать от тебя информации об уязвимости, которую планирует или уже заложил в проект Гален. На какое-то время этого будет достаточно.
Упрямство не побеждается прямым действием; сила противодействия противоположна по направлению и всегда равна по модулю. Но нет вещей, которые не менялись бы изменением окружающей их среды.
Хотя Гален нуждался в сильных дозах. Раньше помогала прямая угроза жизни его семьи и чудесное спасение, но это было раньше.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Джин легко переключается между заданными форматами общения. Легко использует формально-обезличенное обращение и обращение по имени — годы до того, как Джин начала это делать, так к Орсону обращались только Гален и любовницы. Как и Джин, не всякий раз.
Она приспособляемая, и это хорошо. Не столько знает, сколько чувствует — качество неосознанное, но не всегда менее эффективное. У Джин до сих пор вполне получается.
Но в этом же — причина того, почему Орсон следит за словами, говоря с Джин. Она впитывает слишком хорошо, а реакции, как и её отец — да, впрочем, и как её мать, пусть и в меньшей степени — даёт настояться внутри, если она не необходима для выживания немедленно.
Орсону это не мешает. В разговорах с другими он следит за словами даже тщательнее.
— Всего две вещи, — наконец говорит Орсон. Он не улыбается, смотрит ей в глаза. Орсон не имеет привычки — дурной — буравить человека взглядом постоянно, и за время молчания несколько раз отводит его — не опуская, впрочем, ниже подбородка Джин. Тона он тоже не меняет. — Не стоит выполнять чужую работу. У тебя очень красивые ноги. Можешь идти.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Следующий разговор с Галеном приобретает неожиданный оборот.
По лицу Галена никогда не скажешь, о чём он думает. Но на нём неизменно написано, что Гален чувствует, и по выражению его глаз Орсон понимает, что только что озвученная просьба вынашивалась не один день. Скорее всего, и не одну неделю.
Та наглость, с которой Гален привык просить — и которая всегда была очевидна для всех, кроме него самого — обезоруживала примерно одного из десяти его начальников, остальных приводила в ярость. Орсона же она восхищала — зачастую почти так же сильно, как и гений Галена. Однако теперь эту просьбу плотным покровом окутывает щемящая неуверенность, и сочетание даже забавно. Орсон, впрочем, не улыбается. Некоторое время он молчит, будто обдумывая ответ, но это время не затягивается надолго.
Сходить на обед за пределы столовой инженерного корпуса — естественное желание для любого человека, который тратит на работу много времени, желая окончить одну войну и не дать разразиться новой, который предан своему делу и Империи. Это желание неслыханно для человека, который уже предавал и прямо сейчас собирается предать ещё раз.
Орсон, разумеется, разрешает.
Гален, разумеется, теперь не говорит о том, что он в долгу у Орсона — подобные обещания остались там, где Гален не послужил причиной смерти собственной жены, где он считал Орсона другом и где Орсон в самом деле был его другом. Однако каждый из них знает об этом долге.
Гален — из неистребимой нужды быть кому-то должным.
Орсон — на всякий случай.
Он, конечно, усиливает охрану в выбранном Галеном заведении. Не потому, что не доверяет Джин — потому, что доверяет только себе.

Комлинк предупреждает его о приходе Джин, когда Орсон уже стоит на пороге собственного кабинета. Не то чтобы он всерьёз об этом размышлял, но столь простой способ сломать алгоритм трёх шагов и остановки в чётко, хоть и невидимо очерченной точке, ещё не приходил ему в голову.
Орсон позволяет двери открыться и, увидев Джин, поднимает брови.
— Джин.
Осуждения ни в его взгляде, ни в голосе нет. Только лёгкое любопытство.
— Что-то срочное?
Орсон испытывает желание легкомыслено добавить «судя по твоему виду — да», но он помнит, как Джин вспыхнула от безобидного замечания. Кроме того, легкомысленность — качество, которое можно себе позволить только в нерабочее время.
А если хочешь чего-то достичь, время всегда рабочее.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Орсон выслушивает Джин — внимательно, почти настороженно. Он отмечает шутку, но не меняется в лице, пока Джин не договаривает до конца — и только после этого коротко, негромко смеётся.
— Да.
Орсон говорит это, продолжая легко улыбаться. Джин не разочаровывает его, и, судя по её словам, Галену не изменяют ни осторожность, не желание уничтожить как можно меньше ресурсов, в том числе человеческих — с большой долей уверенности можно не ожидать, что всё тут взлетит на воздух и растворится в бескрайнем космосе. А значит, решение не предупреждать вышестоящих об этой проблеме было верным.
О том, что Гален Эрсо — сам по себе проблема, все и так знают не первый год.
Все, кому это нужно, разумеется.
Повторное изучение реактора — незаметное ослабление конструкции, надо же; Орсон вновь чувствует восхищение гением, которое наверняка усилится, когда он поймёт, что именно сделал Гален, и которое, похоже, не умрёт, сколько бы попыток раздербанить доверие Орсона Гален бы не предпринял — вполне может подождать до завтра. Пока Орсон рассматривает Джин более тщательно.
Уложенные волосы, ярко накрашенные губы, открывающее много — по сравнению с тем, как Джин выглядит обычно — голой кожи платье.
Каблуки.
Из всего ансамбля каблуки — это единственное, что удивляет Орсона; с образом Джин они гармонируют меньше всего.
Впрочем, они тоже ему нравятся.
Орсон испытывает укол любопытства — сколько, интересно, Джин понадобилось времени на это всё — но гонит от себя эту мысль. Она зачастую всё портит.
— Позволишь пригласить тебя выпить?
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Ещё и живой оркестр.
Орсон не показывает удивления, только продолжает усмехаться. То, что Джин говорит, звучит крайне высокомерно — будто в её жизни было слишком много роскоши, так много, что любой утомился бы, а пара часов под музыку — это гораздо более тяжёлое испытание, чем годами жить — выживать — в грязи физической и человеческой.
В то время как то, что она могла видеть в заведениях на станции — а за её пределы Галена никто не выпустил бы — к настоящей роскоши даже не приближается.
Забавно то, что Джин вообще считает возможным ставить условия, пусть и кокетливые. Вдвойне забавнее то, что Орсон их принимает.
— Если хочешь, мы можем даже остаться здесь.
Орсон полуоборачивается, чтобы окинуть оценивающим взглядом собственный кабинет.
— Думаю, у меня найдётся бутылочка кортигского, — говорит он, снова переводя взгляд на Джин и чуть приподняв бровь.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

— Проходи.
Джин торопится — эта спешка вырывается через мелкие, быстрые движения. Вовсе не женственные, девчоночьи — и за спиной Орсона она ищет что угодно, но не алкоголь.
Он пропускает Джин внутрь. Когда она минует его, Орсон подтверждает приглашение, едва ощутимо коснувшись голой кожи лопаток. Джин худенькая, держит спину прямо, и положенная поперёк ладонь захватывает обе лопатки почти полностью.
Орсон не спешит, вводя команду для закрытия двери; решение Джин его полностью устраивает — иначе оно не было бы принято. Появление на людях юной нарядной девушки, сопровождаемой собственным отцом, — это крайне трогательно, особенно если забыть о ряде чудачеств этого самого отца; в компании начальника — скорее компроментирующе, и не только и не столько для этой девушки.
Не потому, что все её одобрят.
Но до этого неодобрения никому не будет дела — в сравнении.
Орсон возвращается в своё кресло, ставит на стол непочатую бутылку кортигского и два широких бокала. За исключением этого поверхность стола пуста; Орсон предпочитает наблюдать перед собой только то, с чем он непосредственно работает, и сейчас его работа ограничивается тремя объектами.
Четырьмя, считая Джин.
Наполнив бокалы на треть, Орсон поднимается, чтобы, подхватив один из них, поставить его перед Джин.
— Очень устала? — спрашивает Орсон негромко.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

— «Не настолько» или «сейчас сяду нормально»? — с деланной серьёзность спрашивает Орсон. И взмахивает рукой: — Сегодня можешь сидеть, как тебе удобно.
Он медлит несколько секунд, прежде чем сесть. Орсон тратит их на то, чтобы изучить Джин внимательнее: яркие губы, оттеняющие шею волосы, почти голые плечи, открытые ключицы, собравшееся складками платье, выглядывающие из-под края юбки голени, освободившиеся — иначе зачем так быстро их скидывать — от каблуков ступни. Осмотр оставляет его удовлетворённым, и когда Джин открывает глаза, Орсон возвращается взглядом к её лицу тем же путём, не скрывая, что смотрел.
Выглядящая так женщина хочет чтобы на неё либо смотрели, либо не только смотрели.
Орсон садится, снимает перчатки и кладёт их на край стола, одну на другую. Берёт свой бокал под донышко, пропустив ножку между средним и безымянным пальцами, и чуть покачивает его в руке, рассеянно наблюдая за игрой света в тёмной жидкости.
Рабочее освещение, конечно, совсем не подходит для подобных игр.
— Мой день становится заметно лучше, — наконец говорит Орсон. Хоть сколько-нибудь полный рассказ о своём дне, он, разумеется, и не думал предоставлять: в лучшем случае его можно квалифицировать как нечто бесполезное, в худшем — как прямое предательство Империи. Орсон вновь смотрит на полное счастливой неги лицо Джин. — Не стоит пить так быстро, Джин.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Орсон снисходительно улыбается. Джин, кажется, пытается последовать его совету — но ни одно из правил не несёт практического смысла, если не знать, из-за чего оно возникло и что с ним теперь делать. Джин не знает.
Или делает вид. Чаще всего её поведение выглядит именно так; сложно представить девушку, которая, сидя в такой позе, поправляла бы бретельку платья не из кокетства, а указывала на свои накрашенные губы с целью получить ответ на вопрос.
Впрочем, представить девушку с биографией Джин вообще сложно — начиная с того, что её отцом был незаменимый пацифист, всеми способами саботирующий проект, который, в примитивном изложении, означал конец всех войн — а пробелы в её жизненном опыте становились заметнее, когда не были связаны с её внешностью.
На долю секунды Орсону становится любопытно, что было бы, скажи он «нет» — но реакция Джин на это предсказуема — с вариациями — от бессмысленного расстройства других он не получает ни малейшего удовольствия, а Джин сегодня не сделала ничего, чтобы её стоило расстраивать. Напротив.
Стекло бокала Орсона постепенно становится теплее, приближаясь к температуре ладони.
— А зачем тебе... — Орсон приподнимает брови, — это — сейчас?
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Джин явно не задаётся вопросом, насколько её помада уместна в том сейчас, которое прямо сейчас, а не если накинуть три-четыре часа. Орсон не испытывает из-за этого негативных эмоций — во-первых, потому, что отлично умеет расставлять приоритеты. Во-вторых, потому, что у девушки в таких позе и платье открывается очень привлекательный вид на грудь — у любой девушки, и у Джин тоже; Орсон знает это, потому что даже при таких позах умеет смотреть в глаза — в самом деле в глаза.
— Помада. Хотя твой интерес к моему мнению... — Орсон коротко задумывается, подбирая слово, — приятен.
Конечно, нет.
Интерес Джин к его мнению в первую очередь закономерен — и закономерен он именно благодаря своевременным поощрениям.
Кортигское — не лучший из возможных, но неплохой напиток. Согретый в ладонях, он пахнет: свежестью цветов, потом — фруктами, а потом разливается на языке теплом с нотками древесины.
Каким бы ни был день Орсона, завершается он прекрасно.
— Я думаю, это уместно.
Здесь можно было бы обойтись и без акцента на своём мнении — потому что это не мнение Орсона. Это объективная реальность — которая зачастую оказывается менее авторитетной, чем чьё-то частное мнение.
— Я думаю, то, что ты обращаешь внимание на уместность внешнего вида, поможет тебе, если ты свяжешь свою жизнь с работой с людьми. То есть, — Орсон улыбается, — с любой работой.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

Орсон легко пожимает плечами. В подобной обстановке ему всё равно, о чём говорить, увлекает сам процесс; люди искренне интересны Орсону, и именно это позволило ему достигнуть...
Ах да.
Он улыбается сам себе. Переключиться оказывается сложнее, чем Орсон думал, и главное — сложнее, чем раньше.
Это печально — как и то, что ситуация, в которой очаровательная девушка просит Орсона поговорить не о работе, — полузабыта.
Но это печаль с лихвой перекрывает то, что эта ситуация всё ещё возможна.
Джин просит очень робко — не только сейчас, вообще; как будто любая просьба, сам факт существования — это верх наглости, просьбу не удовлетворят, а в наказание отберут и то, что есть. И именно поэтому Джин хочется отдать гораздо больше.
Перебороть это желание проще простого, но не для всех.
В Джин есть не только это; очарование — это не про физическое здоровье, милую мордашку и прочие соответствия стандартам красоты. В Джин есть умение наслаждаться моментом и тем, что этот момент несёт. Она привлекает внимание, которое не хочется уводить в сторону. Джин хочется любоваться.
Орсон любуется. Распахнутыми глазами, выбивающимися из причёски прядями волос, открытой шеей, линией плеч, узкой ладонью и тонким запястьем. Люди создают искусство из себе подобных, люди создают искусство из себя — речь зачастую об одном и том же объекте.
Впрочем, стоят люди зачастую дешевле, чем более признанные формы творчества.
Орсон возвращает взгляд к глазам Джин, и его улыбка становится мечтательной.
— Как ты отдыхаешь?
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]

— Никак, — улыбается Орсон. Он всегда лжёт легко и естественно, даже если неправда очевидна: Орсон, как минимум, спит, и вовсе необязательно один.
Он не считает это ложью. Не все вопросы требуют ответа; диалог — лучшая из форм взаимодействия — подобен реке, где один человек является руслом, а второй — водой. Два потока воды без русла затопляют общение, превращая его в болото, с двумя руслами не доходит даже до этого, но с верно определёнными ролями поток может быть разнообразен, но во всех проявлениях — красив.
Орсон делает глоток, глядя поверх кромки бокала на Джин — Джин, облизывающую губы и собственный бокал, нечто среднее между жестом ребёнка и женщины, чарующе-витальное — и делает вид, что задумывается.
— Если не считать того, что я отдыхаю прямо сейчас. Спасибо, Джин.
Он устраивается в кресле удобнее и закидывает ногу на ногу. Благодарность Орсона искренна. Запах кортигского, его послевкусие, тепло бокала в ладони и девушка напротив — это и правда отличный вечер.
— Всё, что я могу рассказать, касается либо твоей работы, либо давно ушедшего прошлого. Либо это общие слова. Скучные слова. — Орсон пренебрежительно взмахивает свободной рукой, словно пытаясь отогнать скуку: к сегодняшнему вечеру она не идёт — и тепло улыбается Джин. — Я хотел бы послушать тебя. Или просто на тебя посмотреть — если ты не слишком устала, конечно.
[nick]Orson Krennic[/nick][status]приведи их всех[/status][icon]http://sg.uploads.ru/BJmnS.jpg[/icon][LZ]<div><img src="https://forumstatic.ru/files/0018/1a/00/81098.png"><br><b>Орсон Кренник</b>, самый дорогой переводчик Империи</div>[/LZ]