[nick]Cassi Andor[/nick][status] [/status][icon]http://s9.uploads.ru/Ayd9b.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me/viewtopic.php?id=208#p44482">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Кассандра Андор</b>, на все руки мастер[/LZ]Когда Касси приходит в себя, она вовсе не уверена, что пришла в себя. Ее тело не слушается ее. Сначала она понимает это.
Потом — понимает.
Ее тело не слушается ее. Она ничего не сможет сделать. Спину жжет — кажется. Земля под ней мокрая — наверное. Что-то рокочет во тьме, и Касси пытается не быть такой беспомощной, потому что если просто постараться, все получится. Она старается очень сильно, напрягается — и все равно валяется на земле, как скомканная тряпка. Она напрягается еще немного — и снова отключается.
Касси просыпается обрывками, вспышками, пытается понять где она, что с ней.
Это кровь или она неосторожно срезала смолу с араукарий в глубине леса? А если кровь, то ее или чужая? Это у нее жар или горячо от плавящейся на костре смолы? Это пищит в голове или летучие мыши? Мышей Касси помнит хорошо. На Калибане их было много, она любила их, когда одна уходила далеко от поселка, всегда искала стаи, чтобы лечь спать недалеко от них. Они первыми слышали любую опасность и поднимали крик, предупреждали ее и отпугивали хищников.
И они любили фрукты. Лучшие фрукты и ягоды на деревьях всегда были в мелких следах от зубов. И эти могли быть точно такими же. Нужно спешить, думает Касси.
Снова просыпается.
Вокруг холодно. Ей холодно, холод растекается в ней так же, как растекалась боль, когда она. довольная тем, как ловко справилась с ворнскром, не заметила другого, сзади. Потому что ворнскры — стайные животные и точно знают, что только дураки и дуры ходят на охоту в одиночку.
Касси снова засыпает. Ей снится Джин, снится По, снятся они вместе — и снова становится слишком жарко, как когда она маленькой еще болела, и сквозь жар Чиррут рассказывал ей, чтобы отвлечь от болезни, всякое. Он рассказывал про Миркр, потому что она любила слушать про Миркр с его странными животными. Он рассказывал про исаламири.
Он рассказывал про ворнскров тоже. Но только что, что?
Касси даже глазами не может следить за тем, что вокруг, но рокот снова заставляет ее проснуться. Рокот близко, и теперь она точно понимает, что это не рокот — рычание. Голодное, почти ласковое. Ворнскр ходит рядом, водил жалом, Касси чувствует кожей его дыхание, но он не трогает ее, хотя должен быть бы уже есть.
Потому что жала на их хвосте парализуют, и только парализованными они едят тех, кого хотят съесть. И потому есть немного времени, и она свое время пробежала. Не к костру — в костер она уже не верила.
К дереву. И не знает, успела ли. Когда ноги подкосились, она упала достаточно близко, или ворнскр просто пока еще не очень хочет есть?
Касси засыпает.
Просыпается, каждый раз удивляясь этому.
На рассвете светло достаточно для того, чтобы видеть упорные следы в трех шагах. Четкие, они лежат поверх таких же, но старых следов. Успела, успела. Касси счастливо засыпает еще раз под ворчание оставшегося голодным ворнскра.
В следующий раз она просыпается от боли, и стонет наконец-то, потому что связки отпускает паралич, и сгибает указательный палец, и кривится в счастливой гримасе. Болит не спина, где ее поцарапал и ужалил ворнскр — нога. Сначала икра, потом бедро, болит так, будто в нее вбивают гвозди, и Касси нужно еще сорок минут, чтобы повернуть голову и увидеть исаламири на ней.
К полудню она уже может шевелиться, но делает это осторожно, медленно. Боится спугнуть исаламири. Боится, что если спугнет, то он вытащит когти из нее вместе с кусками мяса.
После обеда Касси, хромая и пошатываясь, возвращается к кораблю. В мешке на ее плече лениво барахтается четырехглазая толстохвостая ящерица.
