Если вы хотите увидеть цитату своего соигрока (или вообще любую классную цитату) в шапке форума, присылайте её — их — в неограниченных количествах в ЛС Хартер со ссылкой на пост.
Ищем генерала, гения, популярного политика, звезду пропаганды и любителя доминировать над этим миром.
Ищем самого спокойного и терпимого рыцаря Рен в этом безумном мире
Ищем медицинское светило, строгого медика, способного собрать мясной конструктор под названием “человек” и снова отправить его на работу.
Ищем самого отбитого мудака по мнению отбитых мудаков для Джин Эрсо.
Ищем подрастающее имперское солнышко, которое светит, но не всем.
Ищем генерала Дэвитса Дравена, командира самой задорной разведки в этой Галактике.
Ищем талантливого ученика и личную головную боль Магистра Рен.
Ищем генерала разведки, командира самой отбитой эскадрильи эвер, гениального актера, зловредного пирата и заботливого мужа в одной упаковке.
Ищем По Дэмерона, чтобы прыгнуть в крестокрыл и что-нибудь взорвать.
Ищем лучшего моффа Империи, по совместительству самую жизнерадостную сладкую булочку в галактике.
Ищем левую руку мастера Иблиса, самый серьёзный аргумент для агрессивных переговоров.
Ищем имперского аса и бывшую Руку Императора, которая дотянулась до настоящего.
Ищем сына маминой подруги, вгоняет в комплекс неполноценности без регистрации и смс.
Ищем майора КорБеза, главного по агрессивным переговорам с пиратами, контрабандистами и прочими антигосударственными элементами.
Не знаю, найдется ли здесь хоть один идиот, который рассчитывал бы получить за Тика с Веджем креды вместо лазболта.
Осталась в нем с юности некая капелька того, прежнего Скайуокера, который, как любой мальчишка, получал удовольствие от чужого восхищения собственными выходками.
Сюда не прилетят из соседней галактики, не припаркуется за углом синяя будка, ведомая меняющим лица чудаком в разноцветном шарфе, так что если хочешь спастись — спасай себя сама.
Вейдер знает про страх все, узнает все его оттенки, и вкус страха Тени ему нравится — сейчас. Не тем особенным ощущением, когда жертва состоит из чистого ужаса, теряя себя в нем, а скорее тем, что для разумного на такой должности это... приемлемо.
Это когда получаешь командирские нашивки, пропорционально звучности звания приходится чаще высовывать нос из расположения эскадрильи, где понятие нормы было явно смещено, туда, где вы, летуны, ненормальные на всю голову — а там и умело мимикрировать под эту внешнюю нормальность.
Star Wars Medley |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [02.VI.34 ABY] Всем смертям назло [18+]
May Lo, Poe Dameron
Время: 2–3.VI.34 ПБЯ, вечер; после [02.VI.34 ABY] Лес отвечает тому, кто кричит
Место: Адарлон, Внешнее Кольцо
Описание: «Он знает, что она там, и летит сталкиваться со самой страшной силой в мире — чужой матерью, летит узнавать самое важное». © Эмилин Холдо
.....По сомневается, что это будет похоже на свидание — уж точно не на те свидания, которые показывают в голофильмах — но ничего не говорит. Во-первых, потому что его рот занят пирогом, во-вторых, потому что в его голове отчего-то не укладывается концепция свидания с Мэй. И свиданий в принципе. По не помнит, когда в последний раз был на свидании. В школе? Давно. Давным-давно. Поэтому он только улыбается Мэй заговорщицки, отвечая сразу и на слова про свидания, и на вопрос о том, достаточно ли ему было признаний ночью.
.....Относительная идиллия завтрака заканчивается достаточно быстро; По одевается быстро, забирает сразу все свои вещи, словно не планирует возвращаться — он же обещал главной хозяйке дома остаться только на одну ночь — и на улице вдыхает свежий утренний воздух полной грудью. Сейчас проснуться так рано уже не кажется ему отвратительной идеей. Особенно после чашки кафа, вместе с пирогом оставившего приятное послевкусие на языке. У них с Мэй целый день впереди. На всякий случай По не думает о том, что ничего не предвещает беды, но — ничего не предвещает беды.
.....На улице пусто, поэтому По оглядывается по сторонам, совершенно не скрываясь. Да ему и простительно — он тут турист. Это Мэй должна знать хоть что-то про все эти домишки и улочки. На мгновение По жалеет, что не захватил с собой Биби-8, который бы мог помочь найти точки, с которых может хорошо просматриваться дом мистресс Ло. А так приходится обходиться собственными силами. Они обходят дом по кругу, но По не замечает никаких особо удобных мест, если не считать крыши соседних домов. Наконец он останавливается в тени дерева у остановки какого-то общественного транспорта.
.....— Только крыши, ну и с улицы в окна можно попытаться заглядывать. Не очень удобно, — признает По и поворачивает голову к Мэй. Невольно чуть улыбается. — Придется поговорить с соседями. Попросим твою маму или?..
.....Он замолкает, предоставляя ей самой решать, чем должна заканчиваться эта фраза. Мысли о том, о чем еще им стоит поговорить, По задвигает поглубже на задний план, отмечает как неважные, временно неактуальные, несущественные. Это, конечно, не так. Но уж лучше пока про соседей.
Еще слишком рано, утро только вступает в свои права, все только просыпаются. Тишина почти звенит, но это приятная тишина, от которой в груди становится тепло, ее не хочется нарушать, но только наслаждаться. Мэй переплетает пальцы своей руки с пальцами руки По, при этом чувствуя себя непозволительно счастливой. В неспокойное время кажется, что счастье недопустимая роскошь. Но Мэй сейчас все равно, она нашла свое счастье, и никому его больше не отдаст.
Если бы По, хоть заикнулся о том, что она должна остаться, не возвращаться с ним в Сопротивление, то услышал бы в ответ твердое "нет". Без скандалов и угроз, без рассказов о том, что она сама взрослая и может решать, а еще может за себя постоять. Сейчас они все рисковали, и каждый мог проиграть поставленную на кон жизнь. Мэй просто надеялась, что если ему придет в голову идея оставить ее здесь, он услышит в одном ее слове все, что им обоим нужно.
Больше никаких добровольных расставаний, не обусловленных обязанностями.
Хватит. Нарасставались. Пускай формально их тогда не связывали подобные чувства.
- На самом деле, я думаю все будет проще, если просто прислушаться к сплетням, и даже не придется расспрашивать каждого соседа. Во-первых, мы и правда заглянем попозже к ма в больницу, во-вторых, прогуляемся в том, что тут зовется общественным местом, то есть на рынке. Кстати, через час он откроется, и вот тогда можно будет многое узнать. Не только о том, кто тут чужак, но еще и о том, кто на ком женится, почему, а еще какие у кого дети. И от кого тоже.
Мэй смеется.
Это все, действительно, так. И хотя две трети сплетен следовало делить на два, но любые рассказы о чужаках наведут в нужном направлении. Хотя, глядя на мирную улочку, Мэй все больше казалось, что единственная сплетня о госте будет касаться только По.
Мэй тянет Дэмерона за руку:
- Пошли. Покажу тебе городок. Поймешь, почему я отсюда дала деру, сразу как представилось возможность. Нет, он на самом деле чудесен, тут прекрасно жить и воспитывать детей, но тогда мне было здесь тесно и душно, особенно... - на лицо Мэй набегает тень. Она редко говорит об отце и братьях, на самом деле не говорит вообще. Но глядя на эту мирную жизнь, вспоминая, почему они с Данаей тут оказались, не может не думать о том, сколько лет они уже одни, потеряли тех, кого любили. - После смерти отца и братьев, - заканчивает Ло свои слова. - Иногда кажется, что прошла вечность. А иногда - то только вчера.
⠀⠀Мэй рядом с ним кажется легкой, словно воздушный шарик — если бы он не держал ее за руку, так наверняка оторвалась бы от земли и улетела в утреннюю синеву небес. По старается не думать об этом слишком много, концентрируя внимание на деле; у него получается — но только потому что годы работы приходят на помощь. А еще так проще не говорить о том, о чем стоит поговорить. И даже не думать об этом. Только каждый раз, когда Мэй упоминает детей, что-то в По дергается пристыжено, но и радостно одновременно.
⠀⠀Ночью ему было все равно, сейчас — нет; сейчас он вполне осознает, что бы выбрал.
⠀⠀По послушно идет туда, куда тянет его Мэй с обещанием показать городок. Дойти до рынка, а потом до крестокрыла, наверное, будет наилучшим планом. Все же до крестокрыла еще идти сквозь лес: По не мог сесть просто на обычной стоянке. Кажется, у него развивается некоторая паранойя со всеми этими рыцарями и прочими проблемами. Он только не уверен, хорошо это или плохо. Скорее плохо, конечно. Надо будет спросить дока, она точно знает.
⠀⠀— Есть вещи, которые всегда как будто вчера, — негромко замечает По, на мгновение притягивая Мэй к себе и целуя ее в висок. Он думает про маму, потом — про Мурана; смерть Мурана тоже почему-то всегда выделяется. Наверное, потому что он умер уже после юужань-вонгской. В мирное время. Это всегда сложно принять. — Мне жаль, что я ничем не мог им помочь. Но я рад, что помог вам двоим.
⠀⠀Какое-то время он идет молча. В голове стучит: нужно поговорить, поговорить, поговорить, нужно, нужно сейчас. По поворачивает голову к Мэй. Потом они будут заняты сплетнями, рынком, крестокрылом, весточкой на базу, визитом к мистресс Ло в больницу и звезды еще знают чем. Сейчас самый лучший момент. Он облизывает губы, неловко чешет подбородок, вдыхает, выдыхает. Сейчас рано, вокруг никого. Городок чистый, солнечный. Лето.
⠀⠀— Послушай, про вчера. Мы, — тянет По, словно не до конца зная, что хочет сказать, а потом вдруг смеется, качает головой. Смотрит на Мэй. — Просто хочу сказать, что что бы ни случилось из-за вчерашнего, я всегда буду рядом, и мы найдем способ сделать так, чтобы все было в порядке, — нет, наверное, так не очень понятно. По улыбается без тени смущения: — Если вдруг будет ребенок, значит, будет. Не хочу, чтобы ты думала, что меня это испугает. Даже если это испугает тебя.
⠀⠀Его накрывает странное чувство: как будто они сознались друг другу в чувствах не вчера, а давно. Лет пять назад. А то и все девять. Это, конечно, не так. Но кого это волнует; на улице никого, и По останавливается, чтобы поцеловать Мэй прежде, чем она начнет ему что-нибудь отвечать. Теперь, когда слова сказаны, становится легче сосредоточиться на деле.
Мэй не забывает, что По тоже терял - маму, друзей, сослуживцев, подчиненных. И знает, что он понимает ту светлую грусть, которая сейчас охватывает ее саму. Это хорошо. Это приятное чувство. Это больше не неизбывная тоска, а нечто, похожее на благодарность за то, что эти люди были в ее жизни, что освещали ее путь столько лет, что были частью ее самой.
И прильнуть к По тоже хорошо, чувствовать его тепло, слышать биение его сердца, вот так, посреди улицы, не обращая ни на кого внимания.
Мэй улыбается куда-то в рубашку По. Прикосновение его губ щекочет ее волосы, ей хочется рассмеяться, но это так глупо. А потом она думает о том, что было бы, отправься По не сопровождать конвой, а защищать Корусант. Скорее всего - нет, точно - самой Мэй бы тут не было. Переживи она эвакуацию, сгинула бы где-нибудь в приключениях потому, что некому было бы позвонить с намеками на "спасай, пока жива". И сколько раз По отзывался, ни разу не отказываясь. И так смешно становится, что они все ходили кругами, а чтобы понять все, понадобилось много времени. Похоже, они и правда могут внести эту забавную историю в анналы летописи... отношений.
- Ты сделал то, о чем он просил, По. Ты сделал гораздо больше на самом деле.
Мэй поднимает голову, улыбаясь ему. Минута грусти отступает под действием того факта, что они живы, они живут, у них все еще впереди. И они продолжают свой путь, вообще и буквально, идя в сторону рынка. Мэй не сразу понимает, о чем По говорит. Вчера было много чего, и ничего такого, чтобы требовало дополнительного разговора. Сердце сбивается с ритма, немного беспокойно становится лишь от мысли, что сейчас Дэмерон начнет говорить о ее безопасности, и что не стоит соваться ей обратно, и теперь в ней столько сомнений при мысли об этом, ведь она сама не хотела стать угрозой По, но он ее убедил, что ничего нет, что никаких угроз нет, кроме тех, которые от них не зависят.
А потом до нее доходит, о чем он.
Ну как доходит - более прямо просто сказать нельзя.
Мэй останавливается, останавливает и По потому, что до этого держала его за руку, которую и не выпускает.
- А...
Точно. Они ведь не... подумали. Ну вернее, подумали, но потом перестали думать, так как ночные аптеки и все такое, в общем, тут была проблема, на которую они благополучно забили.
И вот теперь она их нагнала. И Мэй стоит посреди улицы с растерянным видом потому, что ребенок в ее мыслях был чем-то ну очень далеким, да и какая из нее мама. Она вот совершенно не умеет в детей, ни с какой стороны.
- Я... ну у нас же нет выбора, да? - Наконец, дар речи возвращается после поцелуя По.
До нее доходит это сейчас, и становится все так просто.
- Я просто не уверена, что вообще стану хорошей мамой, и... в общем... - а, к ситхам! - Да какая разница, будет и будет! Он твой, он мой, и я буду панически бояться, но все равно буду стараться быть ему мамой.
⠀⠀По неловко пожимает плечами: выбора и в самом деле, кажется, нет. Ну, точнее, есть, конечно — если Мэй решит, что это совсем не то, чего она хочет, и воспользуется благами медицины, чтобы сделать аборт. По неожиданно понимает, что будет против. И попробует ее тогда отговорить. Или как-то еще поменять ее мнение. Но Мэй продолжает говорить, и отговаривать ее не от чего.
⠀⠀По не может сдержать шальной, мальчишеской улыбки, когда вдруг нагибается, чтобы крепко обхватить Мэй за бедра и поднять в воздух, закружить. Не уверена она, ха! А он уверен? Нет, конечно. Из него чудовищный отец: он вечно пропадает на заданиях, рискует жизнью, попадает в плен, ходит на психотерапию, теряет людей, не может усидеть на месте. Не отец, а катастрофа. Но с другой стороны, его родители тоже были той еще катастрофой, когда он родился — оставили его и убежали на другой конец галактики сражаться за лучшее будущее. И поэтому у него было счастливое детство, счастливое юношество. Поэтому он сам сражается сейчас.
⠀⠀— Все будет в порядке, из тебя выйдет отличная мама, — ответственно сообщает По; ответственность и серьезность несколько портит широкая улыбка — с такими улыбками влипают в авантюры, а не говорят о всяких важных вещах. — Вот увидишь.
⠀⠀Он аккуратно ставит Мэй обратно на землю.
⠀⠀Удивительно, как мысль, которая никогда прежде не посещала его голову, может так будоражить сейчас. Пользуясь моментом, По целует Мэй еще, прижимает ее крепко к себе. Кажется, он всерьез боялся, что она среагирует как-то еще — по-другому, с большим ужасом или нежеланием, или раскроет ему какую-нибудь страшную тайну о своем здоровье, или что-то еще такое же внезапное и пугающее. Но нет, нет. Все в порядке. С ними обоими все будет в полном порядке. И не только с ними — если звезды так распорядятся.
⠀⠀— Показывай мне свой город и рынок? — По тянет Мэй за руку вперед. — Я еще должен понять, почему ты дала дёру из этого чудесного спокойного места, где «прекрасно жить и воспитывать детей», — он слегка передразнивает ее тон, но только слегка и только в шутку.
Наверное, столько бы радости было у По, скажи она ему, что он станет папой. Но нет, этих новостей у нее пока нет, а ощущение, что весь мир вращается вокруг них - где там та борьба с Первым Орденом и вообще вот все это? Мэй успевает пискнуть от удивления, когда ее ноги отрываются от земли, обхватывает По за шею обеими руками.
И смеется.
Потому, что не смеяться невозможно. И не чувствовать себя счастливой - тоже.
- Пусть так, но хорошо бы не сейчас, - все же отзывается Мэй.
Она не сразу отпускает По, даже когда снова стоит на земле. Крепко держится, будто бы боится, что он исчезнет. Потому, что в этот момент червячок сомнения начинает подтачивать все это светлое, что сейчас их окружает. Так не бывает. Просто не бывает. Когда все идет хорошо, обязательно что-то случится не хорошо. Но Мэй запрещает себе думать об этом. Не тут и не сейчас. В конце концов, они оба заслужили эту передышку, которая должна навевать надежды на счастливое в будущее, которое они себе добудут. Без смертей, расставаний и прочего-прочего, что так часто сейчас случается в жизни.
И ей не будут снится кошмары, в которых Черный догорает в степи, звезды, она не будет вспоминать, как недолговечна жизнь пилотов, скольких она похоронила, и могил-то у них ни у кого нет.
До рынка совсем не много, вот и ворота, вот и вывеска, вот привычный утренний гомон, свежие фермерские продукты, которые навезли с соседних ферм.
- Потому, что тут соседи знают все обо всех. - Мэй загибает один палец. - Потому, что меня каждый раз пытаются переодеть в платье и выдать замуж. - Второй палец. - Потому, что тут скучно, - третий палец, - но да, совершенно безопасно растить детей потому, что тут никогда ничего не случается, и никто не прячется, и негде доминировать и устанавливать свою власть. Над кем? Фермерами?
Есть, правда, в этом списке и другая причина: после войны они с Данаей остались ни с чем, без дома, без мужчин, и даже без средств к существованию. Чтобы пережить все невзгоды эвакуации, избавиться от всего прошлого и найти тут убежище, нужны были кредиты. Им повезло, сюда их переселили с несколькими семьями, они все ютились в одном доме, Мэй понадобилось время, чтобы предоставить матери достойные условия жизни. И вот теперь у них был их дом, а еще приличные счет, и в случае чего, мать будет обеспечена на долгое время.
Мэй замирает рядом с прилавком с молочными продуктами, внезапно понимает, как давно со всеми этими делами и кочевой жизнью контрабандиста не пила обычного вкусного молока.
- Как у тебя с молочными продуктами, По? - Мэй задает вопрос, кивая миловидной девушке, чтобы та налила два стакана молока, почти уверенная, что у коммандера с молоком все в порядке.
⠀⠀«Лучше бы не сейчас», — это звучит разумно, но на самом деле хорошего момента завести ребенка не бывает. Всегда будет что-то, что могло бы быть лучше. Где-то в галактике всегда будет война, увы. Разница лишь в том, будут ли они ее непосредственной частью — но вырастили же его как-то родители? Да и другие люди в Сопротивлении растили же как-то своих детей. По думает об этом, пока идет следом за Мэй на рынок.
⠀⠀Рынок выглядит самым обычным: точно такой же По помнит на Явине-IV. Ряды ларьков, разношерстная компания продавцов, разнообразные товары, множество запахов, цветов, форм, звуков. Большинство продуктов — фермерские с окрестных земель, об этом По догадывается легко и сам. Сложно лететь над всеми этими полями и не понять, куда девается то, что на них выращивают.
⠀⠀— К сожалению, именно на такие планеты чаще всего захватчики и смотрят первыми. Кто будет посягать на вооруженный до зубов Корусант, когда где-то есть аграрная планета, до которой от столицы миллиард парсеков, — сколько отсюда до столицы, По не знает, но это и не важно. — Всем нужно что-то есть, и я сомневаюсь, что наши недружелюбные товарищи держат у себя во флоте особый звездный разрушитель под аграрные нужды, — он говорит негромко, чтобы не волновать никого вокруг. На него и без того смотрят, поэтому По старается держаться поближе к Мэй. — Прости.
⠀⠀Он невольно вновь переключается на свою первостепенную задачу, а это определенное мышление, определенный взгляд на вещи. Жизнь учит его быть осторожным, оценивать все не по внешнему виду, а по гораздо более сложному перечню параметров. Вряд ли Первый Орден таится где-то здесь — в этом По по-прежнему уверен, но и то, что планета фермерская, еще ни о чем не говорит. Он смотрит на Мэй и аккуратно берет предложенный ему стакан молока.
⠀⠀— На Явин молоко импортировали. Мы как-то всегда были больше про фрукты, всяких необычных — и чаще всего, к счастью, съедобных — тварей и морскую живность. Крабы, рачки, креветки, мидии, осьминоги, — По улыбается и, чокаясь своим стаканом со стаканом Мэй, пьет молоко. — У нас был фрукт, я не знаю даже правильного названия, мы его всегда звали просто молочным. Его мякоть измельчали и пили, по вкусу почти как это молоко. Только цвет у него был ярко-фиолетовый. А если оставить надолго — оно выцветало до сиреневого. Я тебе как-нибудь покажу. Уже не помню последний раз, когда был на Явине. Тебе там понравится.
⠀⠀Над его верхней губой остаются молочные усы, и По вытирает рот тыльной стороной ладони.
Мэй становится неуютно. Простые истины, которые озвучивает По, делают этот день немного более мрачным. Но наивно полагать, что однажды сюда не придут захватчики. Если, конечно, они раньше не победят Первый Орден. Остается просто надеяться, что пока этот мир не тронут, пока Даная и все те, кого Мэй тут знает, в безопасности. Иначе жить с этими мыслями очень не просто. Ло и так радуется, почти каждый день, что ее собственная нервная система устроена так, что она может не думать об ужасах, пока те не касаются ее непосредственно. Да и то, такое вот случилось и удивило ее, спасибо рыцарю Рен.
- Все нормально, - Мэй мимолетно касается руки По своей, поглаживая его пальцы, говоря этим жестом, что ничего такого он не сказал, за что стоит извиняться. Он помнит об опасности всегда, это его жизнь, и это просто и понятно. Поэтому она просто передает ему стакан, расплачиваясь с девушкой. Они отходят чуть в сторону, пока пьют молоко, свежее, ароматное, вот у них пирог есть, было бы вообще прекрасно, но за ним Мэй не полезет. - А вот у нас тут почти нет морепродуктов. Те, которые привозят, выглядят не очень свежо, хотя ближайшая планета-импортер вроде как не очень далеко. Но это совсем не то, что прямо после улова.
Да и море Мэй видит не часто. В детстве, кстати, все мечтала о ежегодной поездке на курорт, но чаще всего они ездили вдвоем с Данаей. А после войны перестали. Наверное, что-то сломалось в них обеих, что-то больше не тянуло их туда, где вода шелестит под ногами, а песок такой шелковистый, что кажется ненастоящим.
Но Мэй, наверное, не отказалась бы уже сейчас слетать куда-нибудь в подобное место, да времени теперь не было.
На Явине она тоже не бывала.
- Слетаем.
Когда-нибудь обязательно. А может очень скоро.
Пока же Мэй старается сдержать желание поцеловать По тут, прямо сейчас, но ее отвлекает голос одной из соседок.
- Мэй! А я-то думаю, ты ли это? Решила прогуляться? И гостя выгулять?
Мэй едва успевает кивать, зато не успевает вставить и слова между потоком слов. Она бросает быстрый взгляд на По, открывает было рот, чтобы попытаться начать разговор, но соседка и сама все делает:
- Ох уж это время неспокойное, но хотя бы твой друг не вызывает подозрений, - она подмигивает По, и Мэй только и успевает пару раз хлопнуть глазами. - А то я вчера утром наблюдала, как по нашей улице рыскала вчера парочка подозрительных личностей. Рано это было, твоя мать как раз на работа собиралась, мы с ней выпили по чашку кафа, она ушла, и тут вот вижу: идут такие, по сторонам оглядываются, глаза на выкате, крифф знает откуда. Прилетают тут всякие... ой, это я не вам, молодой человек, вы тут гость. В общем, я потом весь день следила за улицей, ну вроде как никто у нас не пострадал, и они не возвращались. Ой, мне пора, порааа, я же продукты хотела занести домой, а потом по делам. А вы гуляйте, гуляйте, тут хорошо.
Соседка унеслась, оставив Мэй в некоторой растерянности. Неприятной холодок осаживается в желудке, и молоко уже не в прок, да и день как-то померк.
- Кажется, мы нашли что-то.
Отредактировано May Lo (28-07-2019 19:09:18)
⠀⠀По сначала говорит, а потом запоздало вспоминает, что Явин был вонгформирован и теперь уже совсем не тот. Папа потому даже переселился на Кореллию насовсем — во всяком случае, непохоже, что он планирует когда-либо возвращаться обратно, хотя с окончания войны прошло уже пять лет. Это еще одна из причин, почему По так давно там не был. Смотреть на родной дом, теперь совсем чужой и изуродованный войной, будет попросту больно.
⠀⠀Молоко заканчивается быстро, а их разговор прерывает незнакомка. По автоматически улыбается ей: первое правило порядочного гостя — не забывай улыбаться. Иногда — улыбаться и показывать бластер, но это не такая планета, поэтому По только являет собой образец дружелюбия и внимательно слушает. Знакомая Мэй из тех, кого называют мечтой шпиона: выдает все и сразу, как на духу, особо не нуждаясь ни в каких наводящих вопросах. Жаль только По не успевает все же расспросить ее про тех незнакомцев, как она уже убегает по своим делам. Он недолго смотрит ей вслед, прежде чем повернуться к Мэй.
⠀⠀— Насколько она надежный источник информации? Она могла видеть кого-то опасного, а могла — каких-нибудь неместных, которые никакого отношения к нашим друзьям не имеют, — негромко говорит По, оглядывается по сторонам, чтобы найти, куда выбросить пустой стаканчик из-под молока. — Видишь тут кого-то еще знакомого? Если ты тут росла, у тебя были тут какие-нибудь друзья, знакомые — мы можем попробовать что-то узнать у них?
⠀⠀По не слишком переживает, что засветился здесь, хотя с другой стороны, если на такую соседку напорется кто-то менее дружелюбно настроенный по отношению к семье Ло, будет не очень хорошо. Он мимолетно думает о том, чтобы уговорить Мэй позвать маму в Сопротивление — не для того, чтобы она бежала в первых рядах навстречу опасности, но для ее собственной безопасности. Если она медсестра, наверняка доктор Калония найдет ей отличное дело на базе, где она будет под большей защитой и всегда рядом с Мэй.
⠀⠀Ничего из этого По вслух не озвучивает: рано еще делать выводы. Даже его голос звучит по-деловому спокойно, без толики опаски или тревоги, только на Мэй он смотрит серьезнее, чем до этого, мигом позабыв и про молоко, и про Явин, и про морепродукты.
- Ну как надежный... это соседка. Они тут сплетни собираются пакетами и делятся друг с другом. Может, те кто шел по улице, были ребятами с соседнего городка, которые за чем-то сюда заехали. А может кем-то, кто и правда может быть опасен. Наверняка не скажешь, можно делить информацию на два, но при этом не будет никакой гарантии, что не ошиблись.
Внутри все еще чувствуется холодок. Мэй забирает стаканы, возвращая девушке, и задумывается над словами По. Она не поправляет его, что тут не росла, а попала сюда всего-то несколько лет назад. Правда, у нее ту была подруга, и ее магазин был на центральной улице, в паре шагов отсюда, и она как раз могла бы сказать, не было ли тут кого-то, кто мог вызывать подозрения.
Мэй вздыхает. Дружить она не умела. А еще не часто виделась с Эйтне. А еще реже звонила. В общем, так себе подруги. Они познакомились во время эвакуации с Корусанта, тогда, на корабле, проводя долги часы перелета между делами и помощью пострадавшим, делясь наблюдениями и кое-каким общением. Но доверять полноценно ей Мэй не спешила, да и вообще, никому тут стопроцентно не доверишься.
- У меня есть подруга. Ну как подруга...
Мэй берет По под руку и они размеренно идут между рядами, лавируя между людьми, будто бы так и надо, будто бы просто обсуждают продукты, которые нужно купить на ужин.
- У нее магазин прямо на центральной улице, в таких городках все улицы проходят через одну точку, которую нарекают центральной площадью. Возможно, она уже не спала и тоже видела кого-то.
Нежелание Мэй соваться к Эйтне ощущается в каждом ее неторопливом шаге, в каждом ее слове. Она вроде и понимает, что информация нужна, и стоит ей это будет всего лишь пары слов, в конце концов, подруга не должна быть в обиде, они не давали друг другу клятв верности, ну или как там у девочек это зовется. Вот только все равно неловко каждый раз после долго перерыва наведываться к ней, будто бы так и надо.
- Это было вчера утром, но ты появился вечером, и если за мной следили, следят до сих пор, то чего они ждут, По?
⠀⠀Мэй вдруг выглядит так, словно По предложил ей прикупить пару рабов или что-то настолько же неприятное и грязное — в не самом сексуальном и веселом смысле этого слова. Ему ничего не остается, кроме как идти рядом и ждать, пока она как-то прояснит свою реакцию. Рынок потихоньку оказывается позади, как и девушка с молоком — хорошо, что он не успел выкинуть стакан, вышло бы неловко — и По мысленно прикидывает, сколько сейчас времени. Фермерские рынки — это всегда ранняя затея. Но открыт ли магазин этой подруги? А ему еще несколько часов добираться до крестокрыла, отправлять сообщение — слух невольно цепляется за передачу по радио, в которой как раз рассказывают что-то про очередной налет пиратов. Рассказывают про местные системы, но По думает про Кореллию. Про папу.
⠀⠀— Не знаю, — честно отвечает он.
⠀⠀Что могут ждать люди из Первого Ордена, если они караулят Мэй? Да много чего. Могут ждать, что они полетят на базу Сопротивления. Могут ждать, когда они окажутся вдали от лишних глаз и ушей, чтобы напасть. Но для этого у них уже было достаточно моментов, пока По и Мэй шли до рынка. Могут ждать какого-то другого приказа. Могут ждать, когда По и Мэй наоборот улетят, чтобы взять в заложники маму Мэй — звезды знают, зачем им это, но мало ли. А могут ничего не ждать. Их может здесь не быть.
⠀⠀— Я думаю, тебе стоит поговорить с подругой и, — тянет По, вздыхает, оглядывается по сторонам. — И, и, и, — повторяет он задумчиво, качает головой, останавливает Мэй и отводит в сторону с дороги. — Мой папа живет на Кореллии. Там сейчас... ну, ты знаешь, что там сейчас. Все время, пока я служу, я за него переживаю. Я ему ничего про это никогда не рассказывал, а потом оказалось, что он и так все знал. И про то, что он всегда в опасности, он тоже знает, но все равно живет на Кореллии. Мама моя была оттуда. В общем, если ты сможешь, если ты хочешь так же, то предупреди маму и улетай на базу. Расстояние не такое большое, есть связь. Если не хочешь — то предложи и ей тоже присоединиться. Лишние руки всегда пригодятся, тем более квалифицированные. Кто-то должен бинтовать наши бедовые головы. Я знаю, что звучит не очень убедительно после эвакуации, но обычно на базе достаточно тихо и безопасно. Подумай над этим, хорошо? И поговори с подругой, а я пока отправлюсь к крестокрылу. Сэкономим время, если разделимся. Встретимся потом в больнице, мы все равно хотели туда заглянуть.
Кажется, настроение меняется не только у Мэй, но и у самого По. И совсем не по причине незнакомцев.
Мэй слышала о том, что на Кореллии беспокойно. Там большую часть жизни беспокойно. Поэтому сама Ло огибала этот сектор по широкой дуге, понимая, что в случае неприятностей, рискует не выкрутиться, и даже звать на помощь будет бесполезно. И то, что сейчас говорит ей По, вызывает еще больше беспокойства, теперь уже имеющего не какие-то абстрактные причины, а совершенно четкие. Знакомое чувство, когда переживаешь за единственного родителя, не сильнее, чем за обоих, просто это самый близкий и родной человек, о котором следует переживать, как бы ни был уверен в том, что все будет хорошо.
Из головы вылетают все мысли о слежке и прочем. Все то, что касается мамы, Мэй откладывает на потом. Может, и стоит предупредить, а может стоит и забрать с собой, лишние руки, обученные медицине, точно пригодятся. Но это все потом, она еще решит к моменту встречи с мамой, а вот то, как меняется лицо По - и Мэй ловит его за руку, не позволяя отойти, отстраниться или уйти. Она не хочет ему предлагать этого, ей страшно по многим причинам, но понимает, что это единственное, что сейчас от нее требуется.
- По, может, тебе стоит полететь к нему? Я и правда могу добраться на базу сама, ну или с мамой, посмотрим. Но твои мысли сейчас явно на Кореллии.
Мэй не хочет, чтобы он туда летел. Но если сейчас он останется с ней, а с его отцом что-то случится, то она себе этого не простит.
Но что страшнее, то этого ей может не простить По.
⠀⠀Мэй останавливает его, задерживает, и По замирает, не совсем понимая, чего она хочет. Ее слова расставляют все по местам: тревога словно передается по цепочке, и теперь она сама предлагает ему улетать. Опять — но теперь совсем не так, как предлагала до этого, опасаясь, что послужит причиной его смерти. По вздыхает, проводит рукой по лицу, смотрит в сторону. Он научил себя не паниковать до того, как в него уже стреляют и все уже плохо. Это единственное, что спасает его от сумасшествия с такой жизнью.
⠀⠀— Я хотел просто отправить ему сообщение после того, как отчитаюсь на базу. Уверен, с ним все в порядке, с ним всегда все в порядке, даже в вонгскую он уцелел, вряд ли пираты и митинги страшнее, — он усмехается, притягивает Мэй к себе, обнимает ее и утыкается носом куда-то ей в плечо. — Ты точно в порядке? Я буду на связи, если что — если тебе станет плохо или страшно, ты мне напиши или позвони, я отвечу сразу. Ну и кольцо мое у тебя теперь, — По прикрывает глаза и на несколько мгновений замирает. Расставаться с Мэй даже для того, чтобы дойти до крестокрыла и отправить пару сообщений, получить ответ и вернуться, ему совсем не хочется. Или для того, чтобы дойти до крестокрыла и встретиться потом на базе. Или для чего угодно еще. — Я очень тебя люблю.
⠀⠀По говорит это как прощание, но еще не выпускает Мэй. Еще чуть-чуть — можно остаться так.
- Я тоже в этом уверена. Но всякое может быть со связью. И ты все равно будешь беспокоиться.
Как бы беспокоилась сама Мэй.
И как будет беспокоиться в его отсутствие.
На миг приходит в голову шальная мысль быстро собраться и полететь вместе с По, но здравый смысл тут же напоминает о том, что не стоит вот так срываться, создавая сложности. Ее яхта не приспособлена к проблемам, которые могут создать пираты, на ней нет пушек, иначе бы сразу возникали вопросы, а чем это занимается ее владелица. По документам она мирный владелец транспорта, которые не имеет никакого вооружения, кроме бластера в кобуре хозяйки. И если По будет на нее постоянно оглядываться, то может произойти то, чего Мэй и боится - что-то пойдет не по плану.
- В порядке, - Мэй тычется носом в рубашку По, вдыхает запах, собирает из мелочей воспоминание на все время, которое он будет отсутствовать. Хороши на очень короткое время, чтобы не понадобилось с тоской вспоминать. - Со мной все будет хорошо, правда. Я разберусь с этими незнакомцами, решу вопрос с мамой в какую-нибудь сторону, вылечу на базу. И буду там тебя ждать.
Она поднимает голову, всматриваясь в любимое лицо. Улыбается его словам, шепчет в ответ:
- Я тоже тебя люблю. И если ты не будешь выходить на связь, я тебя найду. Не надейся, что я буду сидеть и просто ждать, пока ты там где-то приключаешься без меня.
Мэй пытается шутить, но в каждой шутке есть доля правды. В это тоже. Например, та, если По и правда перестанет выходить с ней на связь, она найдет его. Тем более, что будет знать, в какой стороне искать.
И больше не позволит страхам и каким-то ужасам собственного сознания повлиять на все ее решения.
Поэтому она тянется и целует По. Ей не хочется размыкать объятий, ей не хочется заканчивать прощание, но они так могут стоять вечность, которой у них нет. Пусть убедится, что с отцом порядок, и тогда они снова вернутся к своим делам, разговорам и будущему.
⠀⠀Поцелуй выходит долгим, потому что По тратит на него столько времени, сколько может: у него никогда, до сегодня, не было возможности прощаться с Мэй так, и теперь он пользуется ей вовсю. Она отстраняется раньше, чем он — он еще тянется за ее губами несколько мгновений, потом все же отстраняется тоже. Улыбается той своей легкой, расслабленной улыбкой, с которой всегда уходит в опасные миссии. Это не опасная миссия, не должна быть, во всяком случае.
⠀⠀— До встречи на базе. Маме привет, — он крепко сжимает руки Мэй на мгновение, прежде чем выпустить ее окончательно.
⠀⠀По успевает отойти на несколько шагов вниз по улице — не совсем еще даже сообразив, а та ли эта сторона, в которую ему нужно двигаться, чтобы добраться до крестокрыла — и только потом оборачивается на Мэй, идет несколько шагов спиной вперед и скользит по ней взглядом еще раз напоследок, посылает воздушный поцелуй. Разворачивается обратно. Ерошит волосы, делает глубокий вдох.
⠀⠀С Мэй все будет в порядке. Тут никого нет. Он бы заметил. Соседка видела кого-то другого, не первоорденцев.
⠀⠀С папой тоже все в порядке, он наверняка ответит ему на сообщение сразу же и еще пошутит что-нибудь о том, что переживал вещи и похуже всяких пиратов — например, альянсовский сухпаек в миссиях.
⠀⠀По верит это всю дорогу до крестокрыла. Верит и тогда, когда отправляет сообщение на базу: «Нашел. Все в порядке. Скоро будем на базе», — и просит отправить его вице-адмиралу Бусики-Браслетики. Верит и тогда, когда отправляет сообщение папе: «Привет. Я неподалеку», — врёт, — «Могу заглянуть. Ты в порядке?» Перестает верить только тогда, когда ответа не приходит. Ни сразу, ни через полчаса, ни через час. По ругается сквозь зубы и лезет в крестокрыл.
Вы здесь » Star Wars Medley » Завершенные эпизоды » Таймлайн ABY » [02.VI.34 ABY] Всем смертям назло [18+]
