Хартер постоянно мёрзнет.
Уже три месяца, нет — она могла бы сказать точное количество дней, сколько их там этому «уже».
Мёрзнет даже здесь, в медблоке, что уж говорить обо всей остальной базе.
Что уж говорить о поверхности Хота, но туда она старается не попадать, туда вообще никто не высовывается добровольно.
Хартер постоянно мёрзнет, но, конечно же, никому не жалуется на это, ведь здесь мёрзнут все. Она смеется, греет дыханием ладони, которые совсем не греются в перчатках: смотри, я забыла с утра на столе чашку с кафом, и теперь это айс каф, ты знаешь, что в корусантских кафе айс каф почему-то дороже нормального кафа?
Воспоминания про Корусант тёплые. Не в метафорическом, а в самом что ни есть прямом смысле: там было тепло.
Каждое тёплое воспоминание — очень ценное, но ей кажется, что с каждым днём тепло по капле уходит из них, они становятся бледнее, подергиваются первым хотским ледком.
Она как раз думает об этом — думает о чем-то тёплом, — когда в процедурную заходит доктор Кларр. Хартер от неожиданности и от страха едва не роняет из рук флакон, который укладывала в обогреватель. Доктор Кларр — старший врач, который постоянно (то ли нечаянно, то ли нарочно) ловит ее на мелких проступках: то она пустила погреться постороннего, то вода в нагревателе у нее закончилась раньше, чем смена, потому что на опять поила гостей горячим чаем, то она зачиталась и на пять минут запоздала с обходом, то еще что-нибудь.
Словом, она пытается как лучше, а получается — как нельзя.
— Леманн, чем ты занята?
— Грею лекарства, — отвечает Хартер, не задумываясь о том, почему бы доктору Кларру просто не посмотреть на нее. Она понемногу привыкает задавать меньше вопросов и больше работать.
— Дроиды что, опять замерзли? Ладно, бросай. У тебя сегодня командировка на Шипастый Хребет.
Хартер осторожно опускает флакон в обогреватель, опускает крышку, поднимает на старшего врача озадаченный взгляд.
— Что ты смотришь? Один из наших летунов не дотянул, надо помочь. Антиллес тебя подвезет. Учти, он в той фазе, когда с ним лучше не спорить. Думаю, это кто-то из его ребят.
Из озадаченного ее взгляд становится удивленным: вот уж не думала она, что доктор Кларр и «лучше не спорить» совместимы. Это как раз с Кларром лучше не спорить.
— Отомри уже! — ему приходится прикрикнуть, чтобы Хартер закрыла рот, моргнула и начала соображать. — Пошли, покажу, что взять с собой.
Собираются они быстро. То есть, как — собираются: Кларр сует ей в руки и говорит «надевай», «возьми», «потеряешь — убью» и «это в рюкзак», а она надевает или кладет рядом. В результате этих сборов она становится больше похожа на маленькое вьючное животное в ботинках на три размера больше, подпоясанное веревкой, с рюкзаком на плече и сумкой в руках.
В таком виде она и предстает пред светлы очи комэска Разбойной, про которого слышала уже миллион историй самого разного толка, но вот пообщаться лично пока не приходилось.
В основном она проводила время или в медблоке, или с Таветом, или с ним же, но в компании его друзей.
— Вот, — Кларр подталкивает Хартер вперед, — не переживай, это она только выглядит как досадное недоразумение. Справится. Особенно если рюкзак понесешь. Чтоб вернул в целости и сохранности, понял меня, Антиллес?
Хартер сердито поджимает губы. Ее вроде бы только что похвалили, но так, что лучше бы не.
— Я Хартер, — она протягивает руку, но не торопится отдавать рюкзак. — Идем? [nick]Harter Lehmann[/nick][icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/1a/00/149/188411.jpg[/icon][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me/viewtopic.php?id=740#p53924">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>Хартер Леманн</b>, врач Восстания[/LZ]
