[icon]http://s8.uploads.ru/KwFZr.jpg[/icon]- Навигатор, - послушно повторяет Кассиан.
Как и всегда, когда английское слово очень похоже на испанское, оно кажется ему каким-то неправильным. К непохожим привыкать легче, созвучные же ломают язык. Все с ними не так.
- После. Останься пока тут, со мной.
Кассиан возвращается к плите. Овощи почти готовы; когда они приготовлены со специями, не так заметно, что они уступают в сочности и вкусе, что страдают от дефицита солнца и тепла. На отдельной сковородке он жарит две яйца - границы белка получаются ровными, желтки торчат почти точно по центру. Он разделяет овощи на две части, укладывает сверху по яйцу.
- Ну все, только нарежу хлеб.
Он вытирает руки полотенцем. Стол у них небольшой, кухня маленькая, и все же без третьего как-то пусто, тихо. Кассиан пытается прогнать эту тишину разговорами. Про дело он больше не говорит, как и про карту.
- Во Франции так тоже готовят, только травки другие. Там это называют "рататуй" и режут крупнее. Писто манчего - это значит, что эту еду придумали в Кастилии-ла-Манчи. Это такая местность в Испании, там придумали готовить писто, и еще оттуда был Дон Кихот. Он был храбрый, как ты.

[icon]http://s8.uploads.ru/KwFZr.jpg[/icon]- Я знаю, - Кассиан улыбается той своей бесстыжей улыбкой, которую только вчера вытащил из прошлого - очень уверенной, лишенной совершенно любого страха или осторожности. - Всем, с кем я встречался, нравилось, когда я готовил для них.
Он не знает, чего в этом больше - его умения или им просто нравилось видеть его за занятием, которое считают женским. Но это не важно, особенно когда Джин снова берется за свое. Прикосновения теперь совсем не мучительны. Теперь, когда он ее, а она его, и они оба - По, а он их, прикосновения кажутся легкими. Они не обещают невозможное, а напоминают о том, что было. От них хорошо.
- И он не сражался с мельницами. Ну, сражался, но не в этом дело. Мир, в котором он жил, не нравился ему, и вместо того, чтобы следовать его правилам, он следовал правилам мира выдуманного, но более справедливого. И пытался, чтобы все вокруг таким и стало. Да, это безнадежное дело. Но если выбор - подчиниться жизни, с которой ты несогласен, или бороться за безнадежное дело, чтобы что-то в нем изменить - всегда стоит выбирать борьбу. И ты не подчинилась.
Кассиан откладывает вилку и какое-то время просто смотрит на Джин. Вот, что он тогда увидел в ней, должно быть. В самом начале, за ногами, за ней на подоконнике, за ирландцами, которые не должны были бы приходить в участок - новое безнадежное дело, которое можно обойти стороной. Которое обошел бы стороной любой нормальный человек.
- Ты не подчинилась.

[icon]http://s8.uploads.ru/KwFZr.jpg[/icon]Кассиан улыбается и качает головой. Ловит ногу Джин, держит ее, греет между ладоней. Прошло еще очень мало времени, ей еще может быть больно, у них еще есть дела, По еще слишком недавно был с ними, и его отсутствие будет пока еще слишком ощутимым.
- Я только рабочий, который умеет готовить и притворяться детективом, - говорит он. - Это чужие стихи и чужие слова, но я верю в них, как в свои. Эти другие люди, которые говорили мне их и давали читать книги - они были лучше, умнее меня. Они все теперь мертвы, а кто не мертв, в тюрьме, а кто не в тюрьме - тот как я. Оказалось, что я верил в людей - в них - больше, чем верил в идею и дело. И в тебя я тоже верю.
Он отодвигается от стола, наклоняется, целует блудную ногу Джин и наконец-то отпускает ее. Он быстро доедает, накладывая остатки писто на хлеб, как тапас.
- У нас дела, - напоминает Кассиан. - Чем быстрее я найду ретушера, тем быстрее мы снова будем все вместе.
Тем быстрее все закончится. Этого он не говорит вслух, потому что не уверен: что именно - все?

Отредактировано Cassian Andor (12-03-2018 21:24:48)

    За пределами участка По становится как-то не по себе. До сих пор день шел относительно хорошо: Лоуренс согласился на предложение, ответил на все волновавшие По вопросы, и теперь тот хотя бы примерно в курсе ситуации. Голова была занята делом и работой, и время пролетело незаметно. Однако сейчас, сидя в машине, По всё кажется, что он что-то забыл. Как будто, когда собирался, выронил случайно что-то из вещей — и это что-то теперь валяется там, в доме деда.
    Одно хорошо: ему будет, чем заняться, все ближайшее время. Конца и края нет ни делу против ирландцев, ни делу с Беном, ни двойному убийству, над которым Лоуренс работал так, что лучше бы не работал.
    По сворачивает на юг и едет, задумчиво облокотившись об окно. Последний раз он был здесь полгода назад, если не больше. Сложно вспомнить точно. Аккуратные дома лепятся друг к другу, затем расступаются, становятся реже, вокруг прорастают деревья и аккуратные лужайки, пока, наконец, По не тормозит у одного из домов — как с открытки об американской мечте. Внутри такая же семья. По стучится три раза, отступает чуть в сторону, и дверь ему открывает миссис Саммерсет. От нее пахнет выпечкой с корицей.
    — О, мистер Дэмерон, — ничуть не удивляется она. — Давно не видели вас — хотя оно, наверное, и к лучшему?
    Они расшаркиваются еще немного: По расспрашивает про дом и детей, миссис Саммерсет интересуется рабочими успехами — и не присмотрел ли мистер Дэмерон себе какую-нибудь миссис, наконец?
    — Вы меня знаете, — легко отвечает По: — работа прежде всего.
    — Мальчик мой, ну так же нельзя! — машет она на него руками.
    Он улыбается и пожимает плечами: лучше не упоминать о том, что его миссис — вместе с его мистером — сейчас скрывается от ирландской мафии, хотя это единственный способ заставить миссис Саммерсет перестать переживать за его личную жизнь. В конце концов она выпускает его из цепкой светской беседы, но По подозревает, исключительно потому, что мистер Саммерсет приходит на помощь. Они поднимаются в кабинет, и он плотно закрывает дверь за По. Указывает рукой на свободное кресло у стола.
    — Рассказывайте, что случилось на этот раз, детектив.
    По усмехается, опускаясь в кресло. Мистер Саммерсет облокачивается о стол, глядя на него пытливым взглядом из-под очков. Высокий и худощавый, он чем-то похож на гончую, а когда так складывает руки на груди — на строгого учителя.
    — Шестого июля. Выстрел в правое плечо, — негромко говорит По. — И по касательной — в левую ногу. Из плеча пулю вытащили, но все делалось на коленке за городом, я не уверен, что там всё хорошо.
    Мистер Саммерсет кивает.
    — А чего ждали-то? Пока гной рекой потечет?
    — Я не мог свободно выезжать в город. И никто не мог помочь мне добраться до вас.
    Мистер Саммерсет строго смотрит на него, прежде чем вздохнуть и поправить очки. По чувствует себя так, будто мячом разбил окно, а не словил пулю. Мистер Саммерсет старше него всего лет на десять, но в такие моменты — как будто на все тридцать.
    — Судя по тому, что вы все-таки добрались сами и не корчитесь от боли, еще не все потеряно. Я могу спросить, как вас угораздило?
    — Уличная перестрелка.
    — Уличная перестрелка, — задумчиво повторяет мистер Саммерсет. — Загородом.
    По молчит. Вдаваться в детали ему не кажется ни уместным, ни целесообразным. От того, что мистер Саммерсет узнает больше о его сложных взаимоотношениях со свояком, картина его здоровья не изменится. Видимо, мистер Саммерсет приходит к какому-то такому же заключению, когда вздыхает еще раз и тянет настольную лампу ближе, чтобы больше света падало на По.
    — Раздевайтесь, посмотрим, сколько будем отрезать.
    У По сердце ёкает, но он послушно расстегивает рубашку.
    — Шучу.
    Уже столько лет знакомы, а По никак не привыкнет к этим врачебным шуточкам. Однако мистер Саммерсет не щадит его, зато работает быстро и чисто, и не прочь делать это приватно, а не в больнице — если это не что-то серьезное. По надеется, что у него не что-то серьезное. Что плечо заживает хорошо, и его не надо будет расковыривать обратно или что-то вроде того. Впрочем, если бы там все было плохо, он бы наверняка почувствовал.
    Выйдя, чтобы помыть руки, мистер Саммерсет вскоре возвращается и принимается за осмотр. По отвечает на десяток вопросов, и мистер Саммерсет то и дело досадливо морщится: единственное, что его устраивает во всех ответах — это то, что пулю вытащили, а не оставили внутри. Ногу он осматривает тоже, но гораздо быстрее — там просто царапина, и возиться с ней смысла нет, она уже и так почти зажила. Когда По закашливается, не в силах сдержать приступ, мистер Саммерсет бормочет «о Господи» себе под нос, и осмотр растягивается еще.
    — Пациент скорее жив, чем мертв, - в конце концов заключает он.
    По задумчиво разглядывает свежую повязку на плече.
    — Все в порядке?
    — Пациент скорее жив, чем мертв, — повторяет мистер Саммерсет. — Две недели покоя пошли вам на пользу. Если бы мы были в больнице, я бы выписал вам еще две недели покоя. Подозреваю, что безрезультатно, — он смотрит на По поверх очков. — Ранения такого сорта требуют месяца, чтобы зажить, если все идет хорошо. Удивительно, что там нет никакого воспаления, вы большой везунчик, мистер Дэмерон.
    Мистер Саммерсет обходит стол и достает ручку вместе с чистым листом бумаги.
    — Я подумаю, чем облегчить вашу участь, но ради всего святого, никакой физической активности ближайшие полмесяца. Я бы не хотел заниматься фигурной резкой.
    По заканчивает застегивать рубашку и облегченно откидывается на спинку кресла. Делает глубокий вдох и медленно выдыхает.
    — Спасибо, док.
    — Сельский врач вам «док».
[status]eet[/status][icon]https://s14.postimg.cc/pyklrp1kh/ava1927-5.jpg[/icon][sign][/sign][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me/viewtopic.php?id=95#p24780">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>По Дэмерон</b>, детектив CPD[/LZ]

[icon]http://s8.uploads.ru/KwFZr.jpg[/icon]- Бриджпорт, - соглашается Кассиан, хотя и точно знает, что это было их дело. Капитан Гарсиа все устроил. Врач писал ему, врач написал в заключении то, что должен был написать. Ретушер тоже должен быть связан именно с ним. Тем более, что в банде считают, что убийство Галлахера устроили итальянцы. Зачем им ретушировать фото?
Ему стоит искать где-то недалеко от мест, где бывает капитан, потому что тот ленив. Его дом, возможно. И участок. Ему нужны ретушеры, работающие рядом с участком. Но их Кассиан отодвигает в своих планах пониже. Сначала ему нужно потренироваться не вызывать подозрений. Ну, или вызывать их так, как нужно.
Он роется в кармане - в карманах вечно набивается всякое, у него там всегда слишком много вещей, как будто он готовится к тому, чтобы в любой момент сорваться с места, и хочет унести с собой так много, как сможет. Значок в тусклым, приглушенным стуком ложится поверх карты.
- Мне нужны не те, кто может совмещать фотографии, а те, кто может добавить пулевые отверстия и скрыть настоящие следы смерти. Я попробую испугать их. О вопросах и интересе полиции болтать не станут, испугаются. Те, кто работает с бандами, дадут мне это понять, попытаются испугать в ответ. Те, кто работает с полицией, попытается дать знак, что с ними уже работает кто-то другой. И еще мне нужна будет фотография. Настоящая, оригинал. Ее мне точно никто не даст, так что, когда я буду уверен, я стану немного вором.

    — Да не вопрос, дружище, оставайся, сколько потребуется, — легко говорит Джек, прежде чем потушить свет и закрыть за собой дверь.
    Как ни старайся, а все равно рано или поздно останешься где-то один.
    Вставать завтра в несусветную рань, и По лежит на диване, задумчиво глядя в потолок. Изредка по нему ползут прямоугольники света от автомобильных фар — окна выходят на улицу. Гораздо чаще потолок отдает ночной синевой, и там не происходит ничего интересного. По кажется, что он должен провалиться в сон мгновенно, но этого не происходят; мысли заходят на первый круг, на второй.
    Как там Джин и Кассиан? Удалось ли с квартирой? Они наверняка отлично сошли за молодоженов. Никто не стал бы им отказывать: Джин очаровательна, а Кассиан улыбчив — и они весьма очевидно влюблены. По бы тоже сдал им все без лишних вопросов. Это хорошо. «Это хорошо», — повторяет он сам себе, хотя расстояние между ними совсем не чувствуется, как что-то хорошее. «Это хорошо», — твердо говорит он сам себе. Это хорошо и правильно.
    По переворачивается на бок и прижимается спиной к спинке дивана. Это не очень удобно: диван не рассчитан на то, что на нем будет спать взрослый мужчина, и ноги приходится подгибать. Но лучше, чем у пани Ориховской. С Джеком они весь вечер просидели за чаем и гитарой, и тот все время шутил, что По тянет на лирику. А По все никак не мог заставить себя сказать, что знает, что Джек стал его другом просто за деньги. Он не сердится. Вряд ли отец платил тому именно за эту услугу. Скорее, за что-нибудь вроде «присмотри за моим сыном». Но факт остается фактом.
    Впрочем, разницы от этого знания По особой не чувствует: Джек все так же легок и весел, все так же травит шутки, все так же хлопает его по плечу, пускает спать к себе без лишних вопросов, и Элис готовит самый вкусный ужин в округе. Полосатая Пегги так и живет у них. Джек говорит, что отдали бы, да нельзя отнимать у Элис единственную подругу, которая всегда выслушает и не сможет перебить. Они смеются, и Элис закатывает глаза, прежде чем тоже улыбнуться.
    Она улыбается совсем непохоже на Джин, но По невольно соскакивает мыслями все равно. И сейчас, даже просто подумав про сегодняшний вечер, тоже невольно соскакивает мыслями обратно. Туда, в дом, в их вечера втроем, и в то, как они спали втроем, и Господи, пусть сон снизойдет уже на него и избавит от круговерти в голове.
    Сон, конечно, не снисходит.
    Господь глух к грешникам.
    От безысходности По начинает в деталях планировать свой завтрашний день, но этого хватает только на какое-то время, прежде чем мысли — разумеется — возвращаются обратно. Он без понятия, как скажет Джин и Кассиану, что все закончилось. «Только в доме». И не предложат ли они тогда просто вернуться в дом. Он бы предложил. Но вечно прятаться на задворках цивилизации не получится.
    Вечно думать мысли по кругу, к счастью, не получается тоже. Сон хватает его резко, нападает, будто озлобившийся пёс, и нет в нем ни покоя, ни отдохновения.
[status]eet[/status][icon]https://s14.postimg.cc/pyklrp1kh/ava1927-5.jpg[/icon][sign][/sign][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me/viewtopic.php?id=95#p24780">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>По Дэмерон</b>, детектив CPD[/LZ]

[icon]http://s8.uploads.ru/KwFZr.jpg[/icon]Ночь заканчивается как-то сразу. Кассиан помнит о ней только как Джин - это больше не приносит мучений, и потому это хорошо, приятно, и в ответ он тоже притягивает ее к себе, держит еще крепче, даже во сне - вжималась в него. Когда он просыпается, они все еще рядом, и руки и ноги у них переплетены.
Еще очень рано. Он слышит птиц, как за городом. У пани Ориховской он никогда не слышал птиц, только ветер иногда свистел. Кассиан осторожно выпутывается из Джин, встает, потягивается. Снова садится, потому что просто не может оторваться от Джин, перестать смотреть на нее, гладить невесомо ее губы и волосы. Она выглядит очень юной, когда спит. Она и ток еще слишком юна, но сон стирает с ее лица тревогу, месть, страх - все, кроме нежности и остроты, которые каким-от образом обе соединяются в ней.
Он оставляет ее все же - у него сегодня много дел, и лучше бы не тянуть. Время летит быстро: завтра уже среда - придет первое сообщение от По, в пятницу их очередь, и Кассиан хотел бы, чтобы в нем можно было рассказать не только о том, что с ними все хорошо и они поселились именно там, где планировали.
Он старается не шуметь, пока готовит завтрак. Думает, что нужно раздобыть шоколад. Джин любит сладкое, и нет напитка лучше, чтобы растянуть утро подольше. Так ей меньше придется скучать. Если она, конечно, будет скучать - вдруг и одной ей хорошо? Она же как-то провела столько лет без них.
Кассиан посматривает на часы. К самому открытию лучше не появляться, позже, когда пройдет время, рассеется внимание, проще будет сказать что-то лишнее, бросить лишний взгляд, который Кассиан сможет услышать и заметить. Но до Бриджпорта еще нужно добраться.

    Рабочий день захватывает его, и непрошенные мысли вновь отодвигаются в сторону; оба письма лежат во внутреннем кармане пиджака. По подает объявление в газету — его напечатают завтра. В участке сегодня тише. По все еще разбирается в материалах дела, но на этот раз сев вместе с Лоуренсом и проверяя, помимо официальных бумаг, его собственные догадки и заметки, нигде не отраженные.
    Параллельно По наблюдает за тем, кто есть в участке и насколько долго разные люди его покидают. Ему нужно придумать, как напроситься на бильярд к Гаррету, не вызывая подозрений, но пока что никаких особенных идей у него нет. Этого не было в плане, и теперь По чувствует себя глупо. Он был слишком самоуверен, и теперь их общее дело осложнилось из-за этого. Однако времени корить себя у него попросту нет.
    Список имен, написанный Кассианом, По вчера запомнил наизусть. Правда, угадать, кто продался кому, достаточно сложно. Капитан Гарсиа наверняка продался не только ирландцам. Ирландцы не стали бы покупать столько копов, а без покрывательства капитана быть продажным копом было бы куда сложнее. В участке наверняка есть и те, кто лоялен итальянцам, и те, кто лоялен евреям, и те, кто лоялен ирландцам. Жаль, последние не носят каких-нибудь отличительных знаков. Зеленые галстуки, например. Или запонки в форме четырехлистника.
    — Как часто Ларри не было в участке последние две недели? — негромко спрашивает он у Лоуренса.
    — Пару дней, — пожимает плечами тот, кидая взгляд на Ларри, о чем-то болтающего с Джонсоном.
    — А Джонсона? — По возвращается взглядом к блокноту, который лежит перед ним на столе.
    — Он заглядывал каждый день рано утром прошлую неделю, потом пропадал.
    — Ты знаешь, чем он занимается сейчас?
    — Я что, по-твоему, местная секретарша? — поджимает губы Лоуренс.
    По кидает на него взгляд, усмехается. Того, что Лоуренс поведал ему вчера, достаточно, чтобы сказать, что местной секретарше и не снился уровень осведомленности этого парня. Местные сплетни и пересуды интересуют его явно куда больше, чем дело, над которым он бьется столь безуспешно и долго. Это По только на руку, так что он и не думает журить Лоуренса за подобное поведение. Даже наоборот. Но пока что только дописывает заметку в своем блокноте и разворачивает его к Лоуренсу:
    — Значит так, — начинает он.
[status]eet[/status][icon]https://s14.postimg.cc/pyklrp1kh/ava1927-5.jpg[/icon][sign][/sign][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me/viewtopic.php?id=95#p24780">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>По Дэмерон</b>, детектив CPD[/LZ]

[icon]http://s8.uploads.ru/KwFZr.jpg[/icon]- Я загляну еще раз через несколько дней, и мы обо всем договоримся, - бросает Кассиан через плечо у самого выхода, точно зная, что больше не вернется.
- Вы все равно очень помогли, - кивает на прощание еще через час.
Фотограф другой, но фотостудия выглядит почти неотличимо от всех прошлых. Это ему на руку: Кассиан запоминает то, что везде лежит на виду. То, что, вероятно, нет смысла прятать.
- Нет, - он убирает руку с конторки еще одной такой же студии. - Я ничего брать не буду. Как обычно, кому обычно.
Это, четвертое место, он запоминает. Он не уверен, что владелец студии работает именно с их участком, но что-то там явно не так. Кассиан проходит еще три квартала, потом останавливается, присаживается с унылом сквере, чахнущем посреди города. Только июль, а листья уже сворачиваются, как папиросная бумага, высушенные солнцем, истрепленные ветром.
Он садится на лавку под одним из деревьев. Сквозь прорехи в кроне бьется солнце. Кассиан жмурится и поднимает голову вверх. Жарко. Он закрывает глаза на секунду, потом вспоминает, где он и зачем, надвигает федору так, чтобы поля давали побольше тени и достает из кармана конверт, припрятанный под конторкой так, чтобы его не было сразу заметно, который он стащил из студии.
Кассиан снова хмурится - теперь не от солнца, а от того, что видит. Ретушь есть только на одном снимке - топорная, неумелая. Но ретушь на таких снимках и не нужна - порнографические карточки любят как раз за то, как там не пытаются особо ничего скрыть. Женщины, мужчины, женщины и мужчины, женщины и женщины, мужчины и мужчины. На карточках все выглядит немного грязным, немного возбуждающим, но это не так важно. То, кому и сколько денег он платит, чтобы на это закрывали глаза - тоже. Это - не тот мастер, что ему нужен, и это единственное, что имеет сейчас значение.
Он прячет одну из карточек рядом со значком, чтобы та могла будто случайно выпасть - люди любят людей при власти, у которых есть очевидные пороки. Очевидные пороки можно использовать, на них можно пытаться сыграть.
У него остается только одна студия на сегодня. И к тому времени, как Кассиан уходит оттуда, он знает несколько вещей: что это не та студия, что возможно, лучший способ спросить о том, что ему нужно - это попросить сделать так, чтобы девушка на его фотографии казалась мертвой - и еще что люди, которые шокированы, гораздо хуже держат себя в руках.
Кассиан возвращается довольно рано, но все равно чувствует, что устал больше, чем уставал обычно на работе. За ним никто не следил по пути, но он все равно шел так, как если бы за ним могли следить. Он никого не приведет к ним домой только потому, что устал или слишком уверен в себе.
- Джин? - зовет он. Квартирка маленькая, и Джин легко можно найти, но Кассиану просто нравится звать ее по имени. Звать, зная, что на его голос откликнутся.
Он все равно идет искать ее первым, потому что не хочет ждать. Он надевает на Джин шляпу - не свою, новенькую, явно мужскую - тем же жестом, которым на него надел когда-то федору По.
- У каждого человека з правильным делом должна быть правильная шляпа, - говорит он. - Этому меня научил По. Завтра наша первая связь, помнишь?

    По курит практически безостановочно несколько часов, пока, наконец, не находит в себе достаточно силы воли, чтобы убрать портсигар в бардачок автомобиля и отойти подальше. Наблюдать за улицей можно и не только от того угла, но и из этой подворотни. Сегодня вторник, и По ждет.
    Ждет, а не думает о письме.
    Ждет и наблюдает, но ничего интересно не происходит. Люди спешат по своим делам. Ни единого знакомого лица ни в одну сторону. Честно говоря, По даже не знает, есть ли у Бена машина. Может быть, тот уже давно проехал мимо в своем автомобиле, и этим дело закончилось. И По прохлаждается здесь совершенно зря. Временами он поглядывает на время — день клонится к вечеру — временами щупает письмо Джин в своем кармане. Но она сказала открывать его, только если ему будет плохо. Разве ему плохо?
    По прижимается к стене и надвигает шляпу ниже на глаза, прежде чем выглянуть из-за угла. Точно он. По прижимается обратно и ждет еще. Что ж, это оказалось неожиданно просто. Ублюдок работает где-то здесь неподалеку, однозначно. Специально, что ли, выбрал место поближе к участку, чтобы было удобнее следить? По дожидается, когда Бен пройдет мимо подворотни, отсчитывает еще полминуты и идет следом. Он никогда не занимался ничем подобным, но ледяная ярость заставляет его оставаться спокойным и собранным, держать легкий, расслабленный шаг, отставать достаточно, чтобы не вызывать подозрений, но недостаточно, чтобы выпустить Бена из виду.
    По думал расспросить Джека про тот адрес с чеками, думал даже съездить туда, но в конце концов решил, что это будет дольше, потребует большего количества телодвижений, а посидеть и подождать там, где уже заранее известно, что Бен бывает — проще простого. Как же хорошо, что тогда ему повезло угадать улицу. Как же хорошо, что Бен ни о чем не подозревает.
    По следует за ним тенью до самого дома.
[status]eet[/status][icon]https://s14.postimg.cc/pyklrp1kh/ava1927-5.jpg[/icon][sign][/sign][LZ]<a href="https://swmedley.rusff.me/viewtopic.php?id=95#p24780">IDENTIFICATION CARD</a><div class="lz-hr"></div><b>По Дэмерон</b>, детектив CPD[/LZ]