Мэй Ло (Майло), 1 ABY |
О ПЕРСОНАЖЕ
1. Имя, раса, возраст
Мэй Ло, Майло. Человек. Тридцать три года.
2. Род деятельности
Археолог, местами черный, иногда контрабандист, еще и член Сопротивления.
3. Внешность
Рейчел Вайз.
4. Способности и навыки
Раскапывает все, что можно, и что нельзя, умело прячет, хорошо продает, виртуозно торгуется, прекрасно косит под наивную дурочку, спасибо маме за чистый взгляд и невинную улыбку.
Отлично стреляет, хорошо разбирается в оружие, спасибо папе за муштру и обучение. Неплохо управляется с небольшими яхтами, но далеко не виртуоз, о чем-то более проворном речи не идет.
Прекрасная физическая подготовка, навык маскировки под даму в беде, которая очень резво может стать крайт-драконом.
5. Общее описание
Когда у Мэй спрашивали место рождения, она всегда резво отвечала – Дом-1. И не грешила против истины. Ее мать, будучи медиком, обосновалась в лазарете основного корабля Альянса, там же ее и настигли первые схватки. Так что Мэй была едва ли не первым ребенком, родившимся там, но, как утверждают, далеко не последним.
Войну в первые годы своей жизни девочка не помнит. Как и не помнит вообще то время, смутные воспоминания, свойственные всем детям, иногда прорываются в виде ощущений, но не более. Флот Альянса постоянно находился в каком-то движении, подчас хаотичном, иногда оседая на каких-то планетах. Семья Ло не хотела расставаться с детьми, и хотя это было не самым лучшим вариантом, и сыновей и дочь держали при себе. Лишь в 6 ПБЯ, когда Корусант был, наконец, захвачен, Мэй обрела дом в восстановленной столице Новой Республики.
В период войн повышения дело быстрое. Отец девочки рано дослужился до адмирала, а мать заняла должность в местной больнице. Дома царил строгий порядок, детей воспитывали четко, со списком требований, планом их выполнений. Нет, ничего ужасного в том не было. Никто не муштровал детей, никто их не обижал, у них не было тяжелого детства и чугунных игрушек, зато была дисциплина, совсем не пустой звук. Мэй довольно рано усвоила необходимость четкого понимания ситуации, правильного озвучивания желаний и требований, а так же усвоила, что говорить хорошо, говорить правильно, говорить – прямой путь к разрешению конфликта, а вот если уже не получается так, то можно и пушкой поугрожать.
В подростком возрасте Мэй уже неплохо обращалась с бластером, научилась управлять каром, хотя и под присмотром кого-то из старших братьев. Был в ее жизни и байк под руководством все тех же старших братьев, но когда об этом прознала мать, влетело всем, больше здоровьем младшей сестры никто не рисковал.
Никого не удивило и не потрясло, что Мэй избрала совершенно не военную профессию. Впрочем, всех озадачило, почему все-таки археология. Прошлым она, конечно, интересовалась, но в силу некоторой романтичности, видела в прошедшей войне и победе лишь нечто прекрасное, не замечая того, насколько все это было не просто, сложно, иногда даже грубо и жестоко. Причем, с обеих сторон. Не понимала она и слов матери, которая каждое день рождение желала дочери мирного неба над головой. Все, что случилось, стало историей, история же имеет привычку быть приукрашенной, не всегда в лучшую сторону. Тогда же Новая Республика организовывала археологов и историков на восстановление истории Старой Республики, факты которой были погребены под правлением Императора. Мэй горела любопытством, но к своей работе относилась, скорее, как к приключению, мотаясь по раскопкам, просиживая дни в хранилищах информации, собирая из кусочков прошлое, и все никак не могла отделаться от того налета романтизма в голове, несмотря на то, что у нее дома были живые свидетели тех битвы за свободу.
Увы, на своем веку и Мэй было суждено познать, что такое война. Юужань-вонги пришли внезапно, разрушив мир, в котором она выросла, который любила. Отец погиб одним из первых, оказывая противостояние, к чему флот Новой Республики не был готов. Затем погибли и братья, один за другим. А правительство собачилось вместо того, чтобы дать отпор. Фейлиа хотел кресло президента, но, добившись его, ничем хорошим не отметился. Все предсказуемо закончилось эвакуацией с Корусанта, планета досталась вонгам, а Мэй лишилась и дома.
Последующие годы войны походили на цепочку событий, ведущих к отчаянию. Мэй теряла близких и друзей, кого физически, кого только морально. Сама же цеплялась в веру в то, что это закончится. Кто знает, что было бы с ней, продлись война, но она закончилась, Мэй выжила, выжила и ее мать. Впрочем, впереди были годы послевоенного восстановления, оказавшиеся едва не тяжелее самой войны.
Казалось, что все будет лучше, но нет. Реорганизации в правительстве превратились в противостояние, кто-то пытался доломать то, что уже было сломано, кто-то пытался спасти сломанное. Не удивительно, что со временем на осколках этого зародился Первый Орден. Но Мэй тогда была занята совсем другим – выживанием. Ей надо было обеспечить себя и мать, а профессия археолога потеряла свое значение. Никому не было интересно прошлое, настоящее бы тут понять. Мэй металась, ища способы заработать, и нашла. Очень внезапным образом, сплавив на продажу то, что у нее имелось.
Именно тогда Мэй осознала, что этим можно заработать. Черная археология, конечно, не делала чести, но зато давала доход. А с ее удачей вообще все сложилось лучшим образом. Мэй и правда везло. Назвалась Майло, ввязалась в незаконные сделки, пользуясь своей обманчивой внешностью и прорезавшимся умением торговаться, ввязалась в контрабандные авантюры. Опасно, да, но зато был результат. Со временем Мэй вошла во вкус.
А тем временем за спиной разгоралась борьба Первого Ордена и Сопротивления. Неожиданно для самой Мэй повеяло повстанческой романтикой, как в тех историях времен детства, в котором правда была красивой, но не всегда настоящей. Мэй начала искать способы проникнуть в Сопротивление, в котором мелькали знакомые имена. Проблема каждого повстанческого движения – отсутствие денег, финансовой поддержки, а Мэй могла обеспечить как ими, так и информацией, которую умела добывала. Но все никак не удавалось просочиться в нужном направлении до того самого момента, когда взгляд наткнулся на постер со знакомым лицом.
6. Лояльность и убеждения
Сопротивление и собственные интересы.
7. Цели в игре
Приключаться, сопротивляться, строить отношения с будущим мужем, со всем окружением, в общем, все и сразу, добавки побольше.
ОБ ИГРОКЕ
8. Способ связи
9. Пробный пост
Это была какая-то бесконечная гонка, в которой участвовали все, кто, так или иначе, имел отношение к Пронырам. Миракс не привыкла жаловаться, но уже начинала уставать от игры «поймай Хорна». Когда она возвращалась на станцию, Хорн уже сматывался по делам. Когда он был на месте, куда-то несло Мири. А когда они оказывались вместе на одной территории, то либо прятались, либо умело разводились Бустером, а чаще просто спали. У Террика-старшего был немалый арсенал способов, как отвлечь дочь от бывшего корбезовца, но Мири быстро раскусила все папашины хитрости, после чего решила, что не поддастся на дальнейшие провокации. И именно поэтому после возвращения Ската торчала в холодном ангаре, сплавив прочь своего пилота.
Цель номер один: избавиться от надзора неусыпного окна, горящего алым цветом, Бустера Террика.
Цель номер два: дождаться возвращения Хорна и перехватить его прямо с порога.
Миракс искренне любила папеньку и была рада, что он присоединился к ним, все-таки его опыт был не лишним для Веджа и компании. Но периодически она хотела запереть Бустера где-нибудь на пару суток.
- Долго ты еще тут будешь сидеть?
- Пап, мне нужно провести диагностику, - Мири бесхитростно улыбнулась, хлопая глазами с самым невинным видом.
Бустер недоверчиво смотрел на дочь, пытаясь понять, что та задумала. Его разрывало между подозрением дочери в каких-то затеях и желанием поверить ее благоразумию. Но какое к хаттам благоразумие, если его маленькая девочка связалась с хитрожопым корбезовцем? Уж лучше бы с Каррде…
Хотя нет, с Каррде не лучше.
Мири и без умения читать мысли легко угадывала все размышления старого контрабандиста.
- Ну ты же понимаешь, я не могу не проверить Скат, вдруг придется лететь в любое время, а я не готова?
- Лиат тебе на что, - заворчал Бустер, но развернулся к выходу. Мири же краем глаза увидела, как за защитным экраном станции нарисовались знакомые силуэты крестокрылов. Сердце радостно забилось, от чего девушка едва не пинками пожелала вытолкать Бустера вон, но тот и сам ушел, уже переключившись на свои дела.
Террик-младшая пронаблюдала через иллюминаторы, как зелено-белый крестокрыл, ставший таким родным, занял свое место в ангаре. Еще через несколько минут наружу выбрался Корран, перекинулся парой слов со Зрайи, что-то сказал своему дроиду. И вот, наконец, пошел к выходу из ангара, как раз мимо Ската.
Мири торопливо вылетела на трап, огляделась по сторонам – отца не было в поле зрения.
- Псс… Корран! – приглушенно окликнула девушка, едва ли не подпрыгивая на трапе, чтобы привлечь внимание полусонного Хорна. А стоило тому сделать несколько шагов к ней, как вцепилась ему в руку, едва ли не силком затягивая: - Корран, мне нужно провести диагностику Ската, Лиат пошел по своим делам, па занят, Ведж дрыхнет. И вообще, я ждала тебя! – Закончила она торжественно, глядя блестящими темными глазами на любимого мужчину, всем видом намекая, как соскучилась. Более явным было только обнять его за шею и поцеловать долгим поцелуем, в который вложила всю свою тоску.
Ну как так можно? То врозь, то вместе, а все равно вечно заняты общественным трудом? Мири уже была готова возмутиться, хоть и понимала всю необходимость того, что задумал Веджи. Но это он не ходит на свидания, все сохнет по Йелле, а у Мири есть Хорн, и чахнуть по нему при нем живом несправедливо ой как!
